Алиев превзошёл все рекорды холуйства

Из дневников Анатолия Черняева - заместителя заведующего Международного отдела ЦК КПСС (1970-1986 гг.), помощника Генерального секретаря ЦК КПСС и помощника президента СССР Михаила Горбачёва (1986-1991 гг.). См. предисловие здесь

ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ КАРТИНЫ ХУДОЖНИКАМ ВЕРНУЛИ. РАЗРЕШИЛИ ВЕРНИСАЖ В ПАРКЕ ИЗМАЙЛОВО

29 сентября 1974 г. Б. Н. (Пономарёв) задумал поучить братские партии экономической политике на случай, если они придут к власти. Побудила его к этому поездка в Италию. А ещё раньше история с Альенде в Чили, а потом португальская революция. Он вспомнил о ленинских работах «Грозящая катастрофа и как с ней бороться»и «Удержат ли большевики государственную власть». Б.Н. решил в подражание Ленину опубликовать статью, отталкиваясь от нынешнего кризиса на Западе. Мы с Дилигенским (учёный из ИМЭМО) и отчасти с Лёшей Козловым, ещё будучи на Даче Горького, сочинили на эту тему сорок страниц, со ссылками на экономические программы компартии. Отправил я это Б.Н.’у на Юг. Вчера он отреагировал: «Не то». Поразительна его бестактность. Ведь ему написали статью, пусть «не то», но он даже не пытается сделать вид, что в тайном соавторстве с нами, он будет её доводить. Он просто требует, чтобы ему сделали «то». Из разговора с ним выясняется, что кризис он представляет себе по старинке, в духе его экзерциций в институте Красной профессуры в 30-ых годах, что он даже не знает, что компартии давно уже основательно разрабатывают эту тему, многое передумали по сравнению с прежними шаблонами. Он хочет выступить со своим «учением» о современном кризисе, понятия не имея о кейнсианстве, не знает, что это такое, полагает, что это какая-то очередная апология капитализма и имеет отношение только к борьбе с марксизмом, но никакого - к той самой реальной политике государственно-монополистического капитализма, благодаря которой Запад и Япония на протяжении четверти века бурно развивались, причём темпами более мощными, чем когда либо социализм.

Это я пишу, чтобы ещё раз напомнить себе, в какой интеллектуальной и нравственной атмосфере я работаю.

А между тем, это не самое худшее. Я, кажется, писал раньше об истории с V томом «Истории КПСС» и о последствиях для нашего Зайцева, который был редактором этого тома, а Б. Н. членом главной редакции всего издания. Зайцев третий месяц в психушке.

(См. запись Анатолия Черняева от 10 августа 1974 года «Спятил Балмашнов – помощник Секретаря ЦК КПСС Пономарёва. Красин его застал на чёрной лестнице, уже перекинувшим одну ногу через перила. Отправили в психушку» - прим. FLB).

А новый авторский коллектив подготовил новый текст. Федосеев прислал его Б.Н.’у. Тот велел мне посмотреть. Мы с Красиным посмотрели. Там нет ни ВАСХНИЛ’а с Лысенко, ни «сумбура вместо музыки» (про Шостаковича), ни философской дискуссии с Александровым, ни языкознания, ни «экономических проблем социализма» со Сталиным, ни, конечно, космополитии, ни «дела врачей», ни ленинградского дела. Там нет даже сельскохозяйственного Пленума ЦК 1963 года. Там вообще не замечено даже перемен после смерти Сталина и счёт ведётся по пятилеткам (1946-50, 1950-55). Все хорошо и все гладко. Партия все предвидела и все делала правильно, в том числе и в области идеологии. Я сказал об этом Б.Н.’у и апеллировал не к тому, что наука в этом томе не ночевала, а к недавней истории с советскими абстракционистами, желая предупредить Б.Н.’а, чем дело может кончится, когда всё это дойдёт до Генсека.

Позапрошлое воскресенье одиннадцать художников, в том числе те, кто не раз по указанию министерства культуры выставлялись за валюту (в пользу государства, конечно) в Нью-Йорке и Лондоне, задумали на каком-то пустыре, на окраине Москвы сделать вернисаж. Предварительно они обратились за разрешением в Моссовет. Ответа не получили и решили, что молчание - знак согласия. Их беспощадно разогнали с помощью пожарных шлангов и бульдозеров. Картины были конфискованы, некоторые раздавлены. Двоих забрали и посадили на пять суток, а иностранных журналистов и одного дипломата помяли. Дело это мгновенно получило международную огласку. Газеты и «Голоса» подняли большой шум. Братские газеты «Юманите», «Унита», «Морнинг стар» и даже «Ланг ог фольк» выступили с осуждением, заявив при этом, что они, компартии, будут вести «совсем иную культурную политику», если придут к власти.

Через несколько дней картины художникам вернули. Извинились. Разрешили вернисаж в парке Измайлово. Оказывается, Александров-Агентов написал возмущённую записку Брежневу. Смысл её примерно такой: до каких пор мы будем себе …рать в карман? Тут же было велено разрешить выставку и наказать виновных, вероятно, водителей бульдозеров.

Так вот, я Б.Н.’у и напомнил эту историю, сказав: «Когда все эти Голоса начнут смеяться над такой историей КПСС, наши друзья-коммунисты не осмелятся вступиться за нас. Наоборот, им придётся поддерживать, хотя и на свой лад, кампании против СССР. Короче говоря, мы опять насерем в собственный карман».

Б.Н. меня выслушал и перевёл разговор на другую тему.

Но я ещё раз на подобную тему. В августе, в Торонто состоялся очередной конгресс социологов. Туда ездил наш консультант философ Красин. Возглавляли делегацию академик Константинов и директор института Руткевич. Позорище, -рассказывает Юрка (Красин) - невиданное. Не только американцы, но и наши поляки ничего не могут понять: вроде бы в течение ряда лет мы эволюционировали в сторону здравого смысла, ближе к науке, а теперь вдруг опять запели псалмы из «Краткого курса». Спасти лицо пытались в своих выступлениях, и особенно, в «неформальном» общении такие, как Замошкин и ему подобные, которые, кстати, общались с иностранцами на их языках. Но в отчёте, присланном в ЦК КПСС об этих - ни слова, превозносятся Руткевич и Ко. Я посоветовал информировать Федосеева. Юра был у него. Федосеев, - говорит Красин, - разводит руками вообще и по поводу Руткевича, которого он в своё время выдвинул против меня по делу о «составе рабочего класса». Я, - говорит Красин, - понял так, что за Руткевичем стоит Ягодкин (секретарь МГК) и ещё выше Демичев (секретарь ЦК КПСС по идеологии). В Москве известно, что эта банда обкладывает флажками и самого Федосеева, который, мол, прикрывает разных ревизионистов.

В середине сентября состоялось вручение Новороссийску звания города-героя. Делал Брежнев. Соответствующие акции средств массовой информации: волнение от встречи с «малой землёй», слезы и объятья, соответствующие слова, а потом и статьи, в которых Новороссийск, обеспечивший левый фланг всего советско-германского фронта, приравнен к Сталинграду, а Брежнев там сыграл решающую роль, будучи полковником и начальником политотдела армии. Через неделю, когда Гречко вручал то же Керчи, Щербицкий в своей речи назвал Брежнева «великим солдатом и выдающимся полководцем». Выпущен фильм о вручении звезды Героя Новороссийску.

Кстати, в вышеупомянутом V томе «Истории КПСС» - восстановление промышленности страны было обеспечено восстановлением «Запорожстали», где парторгом был Брежнев. А целина была поднята потому, что в Казахстан вторым секретарём был послан Брежнев.

11 октября предстоит его речь в Кишинёве по случаю 50-летия образования Молдавской автономной (!) республики.

Почти каждый день газеты печатают, а радио и телевидение передают письма Брежневу или его приветствия по случаю ввода в строй какого-нибудь завода, электростанции, стройки, той или иной инициативы или победы какого-нибудь коллектива в соцсоревновании. Не говоря уже о том, что также почти каждый день Брежнев приветствует какую-нибудь международную конференцию и они, естественно, проходят под «огромным впечатлением» этих приветствий, а затем принимают ответные послания.

Также не проходит недели, чтоб не появлялось новых Героев соцтруда. На прошлой неделе - Гришин, член Политбюро, в связи с 60-летием. На этой неделе - дюжина писателей, среди которых, наряду с Симоновым, Катаевым, Борис Полевой и Георгий Марков и им подобные «серые».

Приезд Канапы (Жан Канапа, член Политбюро Французской компартии) по поводу подготовки Консультативной встречи и конференции компартий Европы. Обед на Плотниковом. Его пижонство.

Много мелких дел. Социал-демократы. Дьюла Хорн (ВСРП). Юрий Иванов (сионизм) - патологический антисемит в роли референта в нашем международном Отделе.

Читаю рукописи I тома истории (и теории) международного рабочего движения. Высокий уровень. Интересно написано даже уже известное. Удастся ли выпустить?

«ПРИДЁТСЯ ЧИТАТЬ СНАЧАЛА»

29 сентября 1982 г. В конце прошлой недели, Брежнев был в Баку: вручал орден республике за прошлую пятилетку. Алиев, который превзошёл все рекорды жополижества и холуйства, назвал эти дни «историческими». (Такой вульгарности и пошлости в восхвалениях не было даже при Сталине). И не поймёшь – то ли он идиот персонально, то ли от наглого цинизма: мол, нате-ка, выкусите! Я своё получу, а там посмотрим...

Но не в этом пока дело. Воскресенье, действительно, оказалось «историческим». Еду я в машине на дачу. «Маяк» обозначает 11 часов. Прошу шофёра увеличить громкость: прямая передача из Баку. Алиев открывает и предоставляет слово... начинается косноязычие, свидетельствующее о том, что наш лидер находится в плачевной фазе своего мерцающего сознания. Видно, сам не понимает и не слышит, что говорит, и вся энергия на то, чтобы прочитать каждое следующее слово (что не всегда удаётся). После каждой фразы – аплодисменты, бурные аплодисменты. Проходит минут десять. Он уже вместо «Азербайджан» произносит «Афганистан» и вдруг совсем замолкает... Какое-то шуршание, потом шум и бурные аплодисменты. И вдруг из приёмника его слова: «Это не моя вина»... Молчание несколько секунд и ещё: «Придётся читать сначала». Аплодисменты...

На другой день на работе спрашиваю у тех, кто смотрел по TV, - что произошло? А в программе «Время» всё, естественно, было в порядке. А произошло следующее.

Брежнев прочитал примерно три страницы, напечатанные дюймовыми буквами и в это время на экране заметили смятение Александрова, который сидел в президиуме рядом с Алиевым и был «в створе» оратора, только над ним. Он близоруко и лихорадочно подносил к носу то один текст, то другой, всплёскивая руками. Опять проделывал движения от одной папки к другой, наконец, вскочил и побежал к трибуне. Подскочил к оратору с одного бока... Тот глянул на него невидящим оком и продолжал читать. Александров подскочил с другого бока, делая знаки, но оратор отмахнулся от него и продолжал читать. Наконец, «Воробей» вынужден был взять оратора за локоть. И в этот момент камеры были переведены на зал, Алиев начал бурно аплодировать, чтоб замять неловкость и заполнить паузу.

Слова «не моя вина» были произнесены тогда, когда камера вновь была направлена на трибуну и был виден поспешно удаляющийся Александров-Агентов Андрей Михайлович. При этих словах в его сторону был брошен гневный взгляд.

Итак, он читал не тот текст и не заметил бы этого до самого конца, даже несмотря на появление в нем слова «Афганистан». Как выяснилось потом (я сам мог сличить то, что слышал в машине, с опубликованным через день текстом выступления Брежнева на встрече с руководством республики) – он читал именно этот последний текст, в котором были и конфиденциальные моменты, не предназначавшиеся для печати.

Увы! Не прошло и двух недель, как подтвердились наши с Бовиным опасения насчёт того, что при таком положении можно подсунуть что угодно и это тут же становится политикой, против которой никто не осмелится пошевельнуть пальцем. (См. запись Анатолия Черняева от 18 сентября 1982 «Брежнев просто не помнит, что он делает и что он подписывает»).

Протокол его встреч там был свёрстан с протокола пребывания главы государства в иностранном государстве: почётный караул, махание саблей, гимны СССР и Азербайджанской ССР, парад войск почётного караула, эскорт машин и мотоциклов... То же самое при возложении у памятников, при проводах... Не говорю уже о национальных танцах «на всём протяжении» и народных толп с флажками и транспарантами – все 30 километров от города до аэропорта. Первая моя реакция была: так это же нарушение Конституции... Однако, по размышлении стало ясно – Алиев предложил такой протокол и никто не осмелился двинуть языком.

Сегодня Брутенц принёс в кармане вырезку из газеты «Бакинский рабочий». Стихи Саляма Рустама, народного поэта Азербайджана. Напоминает Сулеймана Стальского и Джамбула, только они до таких вершин не поднимались: там и вождь, и сияние, и счастье в каждом сердце от одного взгляда, и мудрость, и источник всех благ... Словами (своими, нормальными) это не передаваемо.

Я прочёл и хохочу. А Карэн мне говорит: привезли из Баку, т.е. все прекрасно всё видят.Парадокс состоит в том, что если ты сейчас велишь размножить это в десятках экземпляров, тебя привлекут за антисоветчину. Потому, что сочтут за издевательство, никто не поверит, что ты всерьёз и искренне в восторге от этих стихов.

КОГДА СМОТРИШЬ НА СЦЕНЫ НАГРАЖДЕНИЯ ЧЕРНЕНКО

29 сентября 1984 г. Не знаю, как обошёлся Косолапов с моим посланием. Но история со статьёй Амбарцумова уже идёт по Москве. До Бовина, до Арбатова дошло. Они мне рассказывали со слов других, совсем незнакомых людей, из разных «слоёв».

Арбатов вчера вечером по телефону долго убеждал меня, что мне надо идти к Горбачёву и сказать ему: «Зачем нам нужен этот скандал с Ярузельским по гов…нному делу, мы что? Совсем хотим остаться в друзьях только с Ким Ир Сеном и Чаушеску?» Но я не Арбатов. И я не пойду. Может быть, пошёл бы, если бы не я был «виновником» этой статьи.

Когда бываешь на Секретариате, наблюдаешь, как их ведёт Горбачёв, сердце радуется: возрождается настоящий партийный стиль ведения дел, отношений в партийной верхушке, отношений в рамках партийной элиты и т.д. Но когда смотришь на сцены награждения Черненко, тебя опять макают в брежневско-дворцовский стиль. Причём, всем бросилось в глаза, что награду вручал и речь произносил Устинов (!), а не Горбачёв, что, казалось бы, естественно – «второй человек» в партии и даже не Тихонов. Значит, вроде бы «смазали» М.С. перед лицом всех и вся, чтоб все видели, как обстоит дело и кто хозяин.

И ещё...Награждают ни за что, ни про что, без всякого повода (73 года!) и тут же пишут о скромности, как об одном из характерных его качеств. Впрочем, по дворцовой логике скромность – атрибут должности, а не человека, её занимающего. Положено Генсеку большевистской партии быть скромным, значит, так оно и есть, независимо от того, каков он на самом деле и тем более, каким его видит весь народ!

МЫ ОПЯТЬ, В ОТЛИЧИЕ ОТ АМЕРИКАНЦЕВ И ПРОЧИХ, НЕ ЗАБОТИМСЯ О СУДЬБАХ СВОИХ ЛЮДЕЙ

29 сентября 1990 г. Вечером на работе доделал приветствие М.С. Ваийцеккеру и Колю по случаю объединения Германии. Потом М.С. встречался с интеллигенцией. Я поглощал телеграммы. Написал ему предложение – что-то надо делать с нашими специалистами, работающими в Ираке. Мы опять, в отличие от американцев и прочих, не заботимся о судьбах своих людей, а они уже начинают бунтовать. Не убрали их сразу и теперь они оказались в ловушке. Хусейн уже включает их в «Живой щит». Писал записку по поводу предложения Лафонтена и Бара – обучать наших увольняемых офицеров гражданским профессиям.

Гусенков, Арбатов звонили по поводу «угрозы» военного переворота и гражданской войны. Друзья, этого не будет! Будет хуже.