Из дневников Анатолия Черняева – заместителя заведующего Международного отдела ЦК КПСС (1970-1986 гг.), помощника Генерального секретаря ЦК КПСС и помощника президента СССР Михаила Горбачёва (1986-1991 гг.). См. предисловие здесь.
7 декабря 1972 г. Вся западная мысль возвращается к Токвилю. И я тоже. Вспомнил, что в 1947 и 48 г.г. выписал в блокноте из его «Старый порядок и революция» наиболее важные мысли, как раз те самые, которые сейчас в ходу у Раймона Арона и др. И ещё по поводу Токвиля: «Революция ломала историческую действительность в угоду отвлечённым теориям, но могущество отвлечённых теорий (других?) сложилось задолго до революции, в ту эпоху, когда общество отвыкало от всякого участия в политической деятельности».
СОРТИРЫ БЫ ПОСТАВИТЬ, ДА ТРОТУАРЫ ЗАМОСТИТЬ
7 декабря 1973 г. Приходил Волобуев. Говорил про своих парней. Один - физик, другой - инженер, третий - студент-экономист, они и их друзья загоняют его в угол. Крыть, жалуется Пашка, нечем. У этой публики, говорит, две тенденции: одна ищет спасения в вожде, другая - в демократии (например, в альтернативных выборах и т.п). Отчего спасаться? От воровства, пьянства, безделья, безответственности, распада связей между властью и людьми, кроме как на основе страха.
Рассказывал о своей командировке в Омск - как предгорисполкома, женщина, водила его делегацию по городу и приговаривала: ох, уж этот нам развитой социализм! Нам бы хоть какой-нибудь, пусть плохенький, да настоящий, чтобы сортиры бы поставить, да тротуары замостить.
Зачем он, собственно, добивался целый месяц встречи со мной? Выживают его с директорства Института истории. Рыбаков, академик-секретарь исторического отделения, уже предложил ему отставку (мол, мне архиологией надо заниматься, да книгу писать, а тут постоянно из-за вас — Волобуева - скандалы, да склоки). Видно, это с Трапезниковым согласовано. Пашка хотел узнать у меня, согласовано ли с секретарями ЦК.
Я говорил с Б.Н. (Пономарёвым) сегодня. Он ничего не знает. Впрочем, это не значит, что не знает Демичев. Б.Н. отпарировал мне: «А зачем Волобуеву уходить?» Подумал я про себя: так помоги, если не хочешь, чтоб уходил.
Б.Н.’у и польстило и напугало (аж покраснел) о ходячей по Москве концепции - почему Трапезников и Голиков едят Волобуева. Концепция такая: Иноземцев, Арбатов, Тимофеев, Волобуев — все эти директора институтов сателлиты Пономарёва. Но первые трое хорошо «прикрыты». А Волобуев — нет. К тому же он занимается сюжетами, по которым его легче бить - историей советского общества, т.е. монополией Трапезникова. Разъярился Б.Н. Вы, говорит, скажите Волобуеву, чтоб он не болтал об этом.
ДВА С ПОЛОВИНОЙ ЧАСА ОТГОВАРИВАЛ ГЕНСЕКА КП ГАЙЯНЫ ПОДНИМАТЬ ВОССТАНИЕ ПРОТИВ БЭРНХЭМА
7 декабря 1979 г. В понедельник лететь в Венгрию на конференцию двадцати девяти компартий Европы по проблемам социал-демократии. Готовился через пень-колоду, хотя тема эта сейчас очень острая из-за американских ракет и предстоящей сессии НАТО. В среде социал-демократов большой переполох. И мы помогли его создать... Но ещё одного, решающего шага, чтоб вызвать «там» полный столбняк, не сделали: со всех концов посыпались намёки, просьбы, вопросы и предложения, чтобы СССР, раз уж он хочет переговоров до решения НАТО, заморозил на время переговоров производство и развёртывание СС-20.
Наш Отдел осторожно бомбардировал сначала Пономарёва, потом других в ПБ, чтобы сделать и этот шаг. В конце концов осмелели и написали записку с текстом возможного заявления ТАСС на этот счёт. Александров и Блатов долго её мурыжили и редактировали. Но идею поддержали. Отредактированный текст вернули к нам, чтоб мы официально внесли в ЦК. Б.Н. позвонил Суслову, но тот сказал, что без Громыко нельзя. А Громыко в Берлине на совещании министров иностранных дел Варшавского договора. По гауляйтерски учит там Хоннекера не поддаваться на заигрывания Шмидта. А до сессии НАТО остаётся три дня. Да, и не хотят Громыко, а может быть Устинов...
Позавчера два с половиной часа разговаривал с Джаганом, генсеком КП Гайяны. Отговаривал поднимать восстание против Бэрнхэма, которого мы считаем (официально) прогрессивным, антиимпериалистическим режимом, а Джагана – фашистом.
Сегодня был в Барвихе у Гэс Холла. Между прочим, в личном общении он ни разу не производил на меня впечатления крупной фигуры. А вот, когда читаешь его речи, прорезывается масштабность... Кто ему пишет?
«Социалистический проект» ФСП – к съезду в 1980 году. Там, между прочим, СССР – никакой не социализм, а полицейское государство.
«ИНАЧЕ МЫ ТУТ ДО ДРАКИ ДОЙДЁМ. МЫ И ТАК НА ГРАНИ РАСКОЛА ОКАЗАЛИСЬ»
7 декабря 1986 г. Хочется писать и боязно. Потому что - сколько бы ни пытался писать, времени всё равно не хватит, чтоб хотя бы схематично отразить, что происходит каждый день рядом с М.С. Он на глазах вырастает в великую фигуру нашей истории.
Я его вижу почти нараспашку со всеми обыденными нюансами его натуры, поведения, уровня образованности - но это никак не снижает в моих «интеллигентских» (снобистских) глазах величия этого человека. Я подробно записываю, что он говорит, и как он ведёт ПБ. Когда уйду на пенсию, смогу восстановить..., но, конечно, с утратой живого ощущения. Однако, много такого, что происходит один на один, втроём с кем-нибудь, особенно, если с Яковлевым, ведь не запишешь при нём...
Много своеобразного проявляется в его беседах с иностранцами (как позавчера, например, с норвежкой Брунтдланд)... или в моих с ним вдвоём контактах (ночных, главным образом), во время визита в Индию - в его отсеке президентского дворца. Это теряется. Потому что фиксировать такое нет возможности...- уходишь от него с каким-нибудь заданием, и его надо срочно делать, а не записывать впечатления.
Тем не менее, история мне не простит, если я не оставлю потомству свои, пусть субъективные, свидетельства об этой личности, ибо только я (и, может быть, ещё Яковлев) наблюдаем его в раскрытом, откровенном состоянии. Из незафиксированного последних дней:
- разговор с Ковалёвым в моем присутствии о встрече с театральными деятелями;
- мой с ним разговор о Добрынине и о Международном Отделе... и его вчерашний звонок мне. Он уже поговорил с ним, на меня ссылался, но уверяет, что тот на меня не обиделся.
- Как он оберегает Раису Максимовну!
Не стал посылать ей записку из «Monde» о том, как она выглядит за границей.
- Разговор об Аксёнове - космонавте, который приходил ко мне жаловаться: наша «СОИ» - совсем не ассиметричная.
- Последнее Политбюро... Об Индии. Это Политбюро войдёт в историю... не из-за Индии, а из-за цен на колбасу. Чуть было раскол не произошёл. Так как Лигачёв выступил с «популистских» позиций в защиту бедных. И очень больно задел М.С., который отлично понимает, что перестройка не состоится, если будем строго соблюдать нормы «социального» государства, т.е. уравниловки. Лигачёв же выступил от имени тех, кто привык жить на иждивении государства, даже не работая вовсе. Хотя к ним примыкают все пенсионеры, убогие, инвалиды, неудачники, учащиеся и проч.
Спор пошёл жёсткий. Причём, М.С.’а прямо и резко поддержал только Рыжков. Воротников, Соломенцев и даже косвенно Шеварднадзе склонились к Ег.К. Таким взбешённым на ПБ я ещё не видел М.С. (и расстроенным). «Вижу свою роль, как Генсека - раз так складывается, - в том, чтобы снять вопрос, закрыть дискуссию и поручить Совмину вновь рассмотреть вопрос. Иначе мы тут до драки дойдём. Мы и так на грани раскола оказались».
А что делается в газетах и журналах? Вознесенский восстановил Ходасевича в «Огоньке» и Набокова в «Новом мире». Некий Лев Воскресенский в «Московских новостях» от 30 ноября опубликовал ответ англичанину - в чём сходство между перестройкой и НЭП’ом. И чёрным по белому написал, что с отменой НЭП’а поторопились, и науке ещё предстоит выяснить, к каким последствиям это привело. В каждом номере толстого журнала что-то такое уже есть или предстоит.
Сегодня обобщил три встречи Горбачёва с малыми НАТО’овцами - Шлютер, Любберс, Брундтланд. Вывод М.С,: кто теперь верит в советскую угрозу? - За НАТО держатся не потому, что боятся нас, а потому, что боятся США.
Пришлось переписывать за МИД”овцев запись беседы Горбачёва с Брундтланд: всё вроде правильно, но стерилизовано настолько, что исчезли характерные для него выражения и оттенки мыслей, его юмор.
Продиктовал задание Красину (консультант) готовить идеи к 70-летию Октября по главной проблеме: перестройка и судьбы мирового развития, плюрализация, а не унификация революционного процесса.
Приходил Дунаев. Рисовал перспективы Японии и наших отношений с ними. Шеварднадзе позвонил и обещал только завтра дать материал к приезду Наджиба. Попросил его разобраться в начертании индо-китайской границы на картах наших атласов. Послом в Индию он хочет послать Примакова, хвалил его, сравнивал с Луначарским.
Горбачёв отказал «Шпигелю» в интервью, опять же из-за Коля, который сравнил его с Гебельсом. Мои уговоры не перевесили мнения Добрынина-Шеварднадзе. Загладин всё хочет мне доказать, что Добрынин не на месте. Вместо того, чтобы помогать ему, будучи первым замом, интригует против его.
НА ТОЙ НЕДЕЛЕ Я С М.С. ВМЕСТЕ МОГУ ОКАЗАТЬСЯ БЕЗРАБОТНЫМ
7 декабря 1991 г. Суббота. М.С. принимал американских бизнесменов, которые вместе с Велиховым налаживают у нас обучение ребят бизнесу. Чудеса!.. Миллиарды задаром вкладывают в нас «акулы империализма»!
А М.С. опять о своём - в ударе, о «непредсказуемых последствиях» распада, отказа от Союза. И это в тот момент, когда в Минске три «славянских» президента «этот вопрос» уже решили! На той неделе я с М.С. вместе могу оказаться безработным.
Тем временем... Послал ему на подпись договоры «СССР» с Грецией и Финляндией, Приветствие исламской конференции (ОИГ) в Дакаре, Обращение «К читателям» журнала «Рынок» (организуемой «МН»), ещё какую-то муру. Главное же, начал тезисы, которые М.С. велел сделать для его встречи «1+4» в понедельник (с Ельциным, Кравчуком, Шушкевичем и Назарбаевым). Каждому помощнику дал такое же задание – «по профилю»... Я не успел. Дописал ночью, завтра перепечатаю. Однако... Однако... На той неделе - трудно представить себе... что уже не нужен... Впрочем, уже и сейчас я нужен лишь лично М.С., а не политике. Интересно, как на это отреагируют мои женщины?!
См. предыдущую публикацию: «У Горбачёва отняли всё. Право «управлять экономикой», «руководить руководителями», «влиять на прессу»... Осталась идея Союзного единения. И он - её символ и проповедник. Иначе ему просто нечего делать...» Что было в Кремле 6 декабря в 1983 и 1991 годах.
