Из дневников Анатолия Черняева - заместителя заведующего Международного отдела ЦК КПСС (1970-1986 гг.), помощника Генерального секретаря ЦК КПСС и помощника президента СССР Михаила Горбачёва (1986-1991 гг.). См. предисловие здесь.
2 декабря 1979 г. Прошёл Пленум, Сессия Верховного Совета. Брежнев говорил более или менее внятно. Но текст был значительно «сглажен». У Байбакова даже острее выглядело. В прениях не подхватили остроты и обеспокоенности, тревоги, которая, впрочем, была упрятана. Всё было опубликовано, за исключением нескольких фраз, относящихся главным образом к бардаку на компенсационных стройках и к завалам импортных товаров (в том числе зерна) в портах. Судя по разговорам, не очень-то все это читают, никому уже не интересны эти всякие слова, за которыми ничего не следует. Впрочем, пропаганды опять вырулила на свой обычный тон: «к новым свершениям»... Опять всё пойдёт своим чередом.
Принят закон о народном контроле. Докладывать о нём на сессии выпустили Тихонова, о котором весь Запад пишет уже как о премьере взамен Косыгина (болен и не появляется). Нудно больше часа он повествовал... Прочитать до конца его доклад, как и сам закон (на двух полосах «Правды») невозможно даже для таких читателей, как я. А уж, чтоб этот закон дал что-нибудь в смысле наведения порядка – очень сомнительно.
Арбатов, который около 3-х месяцев в Серебряном бору бился, чтоб что-нибудь сдвинуть с места (в бригаде по подготовке речи Брежнева), на следующий день после Пленума положен с инфарктом... Символично!
Видел Бианку (жена итальянского коммуниста, с которыми вместе работали в Праге, в журнале «Проблемы мира и социализма»). Она здесь с выставкой станков для производства пластмассовых изделий в новом павильоне на Красной Пресне. Она меня потащила знакомить с фирмачами и коммунистами (которые в штате выставочных итальянских бригад). Взяли они меня в оборот: по поводу того, как их в Шереметьево на таможне раздевали до гола и даже в задний проход совали пальцы. Шумели о попрошайничестве наших рабочих, которых им присылают для выгрузки и монтажа. Шага не ступят, чтоб не потребовать десятки, двадцатки, четвертной и... поллитры. Иначе сидят курят или болтаются по павильону и управы на них никакой. Накинулись на меня со всей итальянской экспрессией, особенно коммунисты (фирмачи пытались сдерживаться): это называется социализм! Это - советский рабочий класс! Это – страна Ленина! И у вас не первый раз, мы в двенадцатый раз участвуем здесь на разных мероприятиях такого рода и всегда одно и то же. Приходят с бригадиром, у которого грудь в орденах за трудовую доблесть, а ведут себя здесь как последние люмпены, как нищие, ничего и никого не стесняясь. Им наплевать, что о них, и всех советских рабочих мы можем рассказать у себя в Италии. Позор!
Я отшучивался, отбивался как мог, всерьёз посоветовал им написать в партком, в данном случае, «Шарикоподшипника». Ужас – особенно «в пандан» с Пленумом и сессией Верховного Совета.
Заказ «Le Monde» – дать ей статью о Сталине в связи со 100-летием. Б.Н. (Пономарёв) захотел сам её сделать. Однако, Суслов «не посоветовал». И Пономарёв приказал подписать статью академику Минцу. Тот, понятно, согласился. Но в последний момент Б.Н. чуть было не вписал туда «вдобавок» а) что в СССР никого Сталин не интересует; б) что культ и всё, связанное с ним, продолжалось совсем недолго, около 10 лет; в) что до и после царствовала законность и коллективное руководство. И ещё что-то в этом роде.
Я написал издевательский комментарий к этим «вкладам», поправил, как я считаю и отдал Б.Н.’у через Балмашнова. Тот поворчал, но согласился.
Продолжаем сражаться с НАТО’вцами против предстоящего ещё через 10 дней решения об установке «Першингов-2» и круизов. Хотя всем ясно, что дело тут проиграно. Громыко в Бонне, в телеинтервью заявил, что «В этом случае основа для переговоров будет разрушена». Однако придётся-таки переговоры вести, продолжая «гнать» дальше.
См. предыдущую публикацию: «Брежнев предложил Никсону вдвоём высадить в Египте советско-американские войска. Если же Никсон не захочет, то он, Брежнев, сделает это один. Вот почему и последовало объявление американцами боеготовности №1». Что было в Кремле 1 декабря: в 1973, 1984, 1990 и 1991 годах.
