Из дневников Анатолия Черняева - заместителя заведующего Международного отдела ЦК КПСС (1970-1986 гг.), помощника Генерального секретаря ЦК КПСС и помощника президента СССР Михаила Горбачёва (1986-1991 гг.). См. предисловие здесь.
ОБНАРУЖИЛ ПРИМЕТЫ ВОЗВРАЩЕНИЯ БРЕЖНЕВА ИЗ КРЫМА
16 августа 1979 г. Вновь и вновь мысленно возвращаюсь к Безансону: как он разглядел нас! Сами себя мы такими увидеть не можем, а если кто и увидит, то – это не имеет никакого значения, как и доказал Безансон.
Гоголь о Пушкине... впервые довелось прочесть. Вообще, я только в зрелом возрасте начинаю постигать величие Гоголя.
Вчера по пути из поликлиники обнаружил приметы возвращения Брежнева из Крыма. Милиция через каждые 100 метров и проч. Ужасно стыдно на фоне всего прочего.
КОГДА СТАЛИН НАЗВАЛ КРУПСКУЮ ШЛЮХОЙ
16 августа 1984 г. На последнем Секретариате ЦК во вторник произошло следующее. Кончилась повестка дня, стали подниматься. Горбачёв вдруг говорит: зав. отделами и тех, кто их заменяет, прошу остаться. Расселись человек 20. Говорит: позвонил мне вчера Константин Устинович. Я, вот здесь, мол, в отпуску получил возможность повнимательнее посмотреть телевидение, послушать регулярно радио, почитать газеты от строчки до строчки. И вижу: что-то неправильное у нас делается. По каждому поводу, по каждому мелкому случаю то и дело: Генеральный секретарь ЦК КПСС, председатель президиума Верховного Совета СССР, товарищ Черненко Константин Устинович... Тут и там он что-то кому-то послал, указал, сказал, приветствовал и т.д. Конечно, пост Генерального секретаря утвердился в партии, как символ её единства, коллективного руководства. Конечно, указания и высказывания Генерального секретаря должны окружаться уважением, быть авторитетными. Но нужна же мера. По крупным, принципиальным вопросам, нужное количество раз. Но не на каждом шагу, где надо и не надо. Это вносит ненужный элемент, девальвирует. Посоветуйся, мол, с товарищами, обсудите, как лучше это поправить – без шума, без компанейщины.
Горбачёв откомментировал сказанное, подчеркнул, что дело деликатное, но поправлять надо. Возьмите, вот хоть сегодняшнее наше заседание. Выступал тут секретарь Ивановского обкома, деловой разговор, и выступление дельное, конкретное. А как он начал? «Осуществляя решения XXVI съезда КПСС и последующих Пленумов ЦК КПСС, указания Генерального секретаря, председателя Президиума Верховного Совета СССР и т.д. и т.п.» Иногда мы тут или на каком-нибудь другом деловом совещании «рубимся» беспощадно, нелицеприятно говорим друг другу всякие вещи... и то и дело в таком деловом общении вылезает: в соответствии с указаниями Генерального секретаря, председателя Президиума... и пошёл, и пошёл. Было сказано присутствующим, чтоб обратили внимание. Зимянину было поручено собрать руководителей mass media и аккуратно «разъяснить» им.
Вчера звонил мне с Юга Пономарёв. Рассказал я ему про это. Очень он заинтересовался, определил так: «против культизма, значит». Сегодня приходит ко мне Зайцев, говорит: звонил Б.Н., велел к тебе зайти, чтоб ты мне рассказал о последнем Секретариате. Это – для нового издания «Истории КПСС», которое бесконечно переиздаётся под редакцией Пономарёва... «чтоб там соблюсти меру».
Разговорились (он ведь у нас консультант при Пономарёве по истории партии, знает эту историю «с обратной стороны»).
Началось с «малого». Ты, - говорит, - слышал про Молотова?
- Слухи, ничего точного...
- Так вот: восстановили в партии, билет уже вручили. А ведь у него руки в крови даже не по локоть, а по шею, если не с головой. Списки к расстрелу первый подписывал не Сталин. По государственному аппарату и промышленности, по партийным кадрам – Молотов. По транспорту – Каганович. По военным – Ворошилов. Сталин везде ставил свою подпись потом. Ужасные там вещи. Я сам держал в руках эти документы. Например, список 145 деятелей промышленности... подписаны: Молотов, ниже Сталин. Но рукой Сталина поставлена скобка против всех и написано: «Всех к расстрелу!» Или список 46 секретарей обкомов. Тоже скобка и такая же надпись рукой Сталина.
Вот так, - говорит...- А почему же тогда не реабилитировать Рыкова и Бухарина? - взвился Зайцев и продолжил тему. Вопрос о них встал впервые в 1957 году. Я и Минц были приглашены на заседание Президиума ЦК. Вопрос подняла Фурцева. Как же так, мол? По истории, которую нам преподают, с 24 по 30 год в стране не было председателя правительства. А ведь Рыков унаследовал пост Ленина. И Владимир Ильич, несмотря на «эпизод» 1917 года, когда Рыков ушёл из правительства, очень его ценил. После Свердлова было два государственных человека по масштабам начатого дела: Рыков и Цурюпа. Но Цурюпа был очень болен и скоро сошёл. А этот – человек кристальной честности и огромной эрудиции, пользовавшийся беспрекословным и искренним уважением всех... Что ему инкриминировали в 1938 году? – Что он на VI съезде голосовал за явку Ленина на суд, т.е. хотел руками контрреволюции ликвидировать Ленина. Но это ложь. Теперь ведь издана стенограмма VI съезда. Там чёрным по белому: Рыков вместе со Свердловым и Дзержинским был категорически против... в отличие от Сталина, который выдвинул предложение об «условной явке», т.е. если Временное правительство даст гарантии безопасности. Когда Рыкова арестовали, он писал Сталину из тюрьмы. Я видел эти письма, - продолжает Зайцев. «Иосиф, ты же знаешь, что это неправда, как же так!»...
А Бухарин? Тому инкриминировали помимо всего прочего, что он во время Бреста вошёл в сговор с эсерами, чтобы убить Ленина. Кстати, в 1928 году, когда начали его громить за правый уклон, на московской партконференции один из участников потребовал от Бухарина разъяснений. Тот сказал: да, было дело, приходили ко мне в 1918 году, предлагали договориться, обещали полную поддержку в устранении Ленина. Я их прогнал, а потом пошёл к Владимиру Ильичу, рассказал ему и мы вместе весело посмеялись!
... Сталин с Рыковым был в довольно прохладных отношениях. Молотов с Бухариным всегда не любили друг друга. А вот Сталин с Бухариным были закадычными друзьями. Оба они были невысокого роста и когда встречались, особенно на даче, любили повозиться, побороться. Бухарин всегда клал Сталина на лопатки, тот очень злился и опять лез.
...Все в руководстве партии были друг с другом на «ты», кроме Ленина. Ни он – ни с кем, ни они с ним – никто. Это – от дворянской интеллигентности. А другие все по тюрьмам были знакомы. Там на «вы» - нелепо. Кстати, по всем свидетельствам Сталин очень плохо себя вёл с товарищами в тюрьме, в ссылке, скандалил, интриговал...
- А что такое Каменев? – спросил я. – Зиновьева представляю себе, видно, действительно, по-человечески был довольно противен.
- Нет, Каменев – совсем другое. Прежде всего, - человек колоссальной образованности. Недаром его после снятия с партийных постов сделали директором издательства «Academia». Вокруг него всегда крутились люди из самой элитарной интеллигенции. И ещё он отличался поразительной уравновешенностью, никогда не терял присутствия духа, всегда спокойный и рассудительный. Ленин внутренне уважал его. Между прочим, после того эпизода, когда Сталин назвал Крупскую шлюхой,Владимир Ильич позвонил именно Каменеву и попросил добиться, чтобы Сталин принёс извинения.
- Ну, а всё-таки, чем же кончилось на Президиуме ЦК по поводу предложения Фурцевой?
- Да-а... Её поддержал Микоян, поддержал Фрол Козлов (был такой секретарь ЦК); Суслов занял неопределённую позицию: с одной стороны, мол, процессы 37-38 годов – фальсификация, Рыков, и Бухарин заслуживают реабилитации. С другой – куда это, мол, нас заведёт. Пока так рассуждали, появился Никита. Был он, как сейчас помню, в генеральской форме, наверно, явился прямо с какого-нибудь смотра или визита в военную часть. И с хода стал говорить: «Ясно, что процессы – вздор, всё подделка. Но пока хватит с нас Сталина (имел в виду XX съезд и разоблачение культа личности), от этого никак не очухаемся, да и все комдвижение тоже. Ничего, подождём. А пока давайте попросим авторов учебника (для того Минц и Зайцев и были вызваны на заседание Президиума), чтоб они подали дело так, будто процессов не было... Не было и всё! Таким образом, и правду не скажем, но и неправды не скажем. Не просто, конечно! Но пусть покрутят мозгами».
Так, - продолжает Зайцев, - мы и сделали. В заговоре левых эсеров периода Бреста, в отличие от «Краткого курса», не упомянули Бухарина. А среди голосовавших на VI съезде за явку Ленина на суд не упомянули Рыкова. И пустился в оправдание: мол, будущие историки оценят, что мы «в той ситуации» дали им щель, через которую они пролезут к правде.
Я возразил: с тех пор прошло 27 лет. Хрущёв «отложил» рассмотрение вопроса. Но вы не предприняли ни шага, чтобы напомнить об этом! Кто же это сделает? Тогда, как ты сам говоришь, была создана комиссия. Результаты её – целых три огромных тома преступлений Сталина. Теперь это всё, как и сами документы, которые она подняла, вновь за семью печатями.(Да, - подтвердил Зайцев, - теперь туда никого не допускают!). Ты, Пономарёв и Минц – фактически единственные, кто всё это помнит и знает. Кто же будет «напоминать»? Или ты ждёшь, когда тебе кто-то из нынешних руководителей «даст задание»? Им не до этого. Одному из вас – 90, другому – 80, тебе – под 70. Так всё это и канет ещё на 50-100 лет?!
- Что ты ко мне привязался? Могу я без Пономарёва соваться? А он этого не сделает, хотя ему бы партия памятник поставила, если бы он осмелился... Но ему не это нужно. Ему нужна к 80-летию вторая золотая звезда. И у него нет уверенности, что если он с этим «войдёт», его не шмякнут...
Я стал говорить, что насколько я себе представляю нынешних лидеров, - тот же Черненко, Горбачёв, Воротников, Соломенцев вряд ли бы они были против рассмотреть ещё раз этот вопрос.
- Не знаю, не знаю, - ответил он. – Знаю только, что когда Пельше был назначен в КПК (Комитет партийного контроля КПСС), он запросил эти материалы и изучал их. А вот Соломенцев, насколько мне известно, этого не делал и не собирается.
Попутно он мне сообщил, что видел сам опросный лист на дюжину примерно лиц с одним вопросом: «арестовывать или не арестовывать Бухарина». Против были: Крупская Микоян и ... Хрущёв! И ещё: Крупская была отравлена в санатории «Архангельское». И когда неосведомлённая медицина привезла её на Грановского, поступило указание: в уходе отказать, лечения не применять, «пусть подыхает сама». Сделано это было понятно почему: Сталину стало известно, что на предстоящем XVIII съезде она собиралась «дать бой». Похоронили её с надлежащими почестями.
Между прочим, читал на днях представленные в Политбюро «в порядке информации» обзоры писем первого секретаря Волгоградского обкома и зав. Отделом писем ЦК Яковлева – с просьбами и требованиями о переименовании Волгограда в Сталинград.
Когда я хожу утром на работу, в проломе Китайского проезда группа людей ожидает служебный автобус. Иногда я застаю, как он приходит и эти интеллигентные люди заполняют его. На ветровом стекле этого автобуса большой портрет Сталина! Это продолжается не менее двух лет уже. Говорят, разрешено, но только, чтоб в маршальской форме.
См. предыдущую публикацию: «Пономарёв по телефону разразился ругательствами.Я пытался его перебивать, в том смысле, что, мол, сам виноват, навязав нам МИДовцев и дав им автономию над внешнеполитическим разделом». Как это было в Кремле 13 августа 1985 года.
