Из дневников Анатолия Черняева - заместителя заведующего Международного отдела ЦК КПСС (1970-1986 гг.), помощника Генерального секретаря ЦК КПСС и помощника президента СССР Михаила Горбачёва (1986-1991 гг.). См. предисловие здесь.
ГЕНСЕКРЕТАРЬ САНМАРИНСКОЙ КОМПАРТИИ ПРИЕХАЛ ПРОСИТЬ 60 ТЫСЯЧ ТОНН НЕФТИ
12 августа 1979 г. Физическая усталость всё чаще даёт о себе знать. И всё больше томит размеренное однообразие жизни: каждый день 9-10 часов службы, иногда и вечера, «иностранные друзья», коммунисты, которые любят приезжать именно в субботу и воскресенье и беседовать с нашим братом тоже в эти дни. Кстати, на той неделе принимал Гасперони и Барулли, председателя и генсекретаря Санмаринской КП. Приехали просить нефть (60 тысяч тонн), иначе их единственное в капиталистическом мире правительство с участием коммунистов сбросят итальянцы с помощью энергетической блокады.
Минвнешторг готов был им отвалить эту малую толику (итальянцам даём 7 млн. тонн), я знал об этом, поэтому легко было изобразить, что это ЦК идёт им навстречу, хотя Б.Н. меня предупреждал, что, мол, не надо ввязываться в «это дело». Всё больше и больше его шпыняют и он становится всё осторожнее, особенно, когда дело связано с материальными расходами. Даже Корниенко (этот наглый хохол, действующий под прикрытием Громыко) позволил себе на последнем ПБ поднять хвост на Б.Н.’а и поправку его (фактически мою) завалили: чтобы выбросить из проекта закона об иностранных гражданах в СССР фразу об ограничении их передвижения «по причинам ограждения нравственности» наших людей. Чистый вздор – выходит, что, например, в Москве может жить безнравственный иностранец, а в Новосибирске нет. Однако, завалили... и ещё раз подставились под антисоветские жерла. Очевидно, что иррациональная охранительность сильнее всяких доводов. Главное же, что какой-то зам. министра может открыто нокаутировать секретаря ЦК и это поощряется, так как Громыко «вхож» и друг.
Взялся (впервые в жизни целиком) читать Чаадаева в полном издании Гершензона 1913-14 гг. При советской власти «интегрально» Чаадаев так и не издан.
Прочёл на днях А. Безансона «Интеллектуальные истоки ленинизма». Конечно, мы, русские, всегда будем воспринимать Ленина иначе и эмоциональнее, но дело в том, что Запад и практически весь остальной мир, включая новую генерацию коммунистов, уже воспринимает его по-безансоновски или близко. Они предрасположены к такому восприятию и чем дальше Ленин становится историей, тем «позволительнее» такое восприятие даже для не антикоммунистов. Кстати, Ленин – это то, чего, как считал Чаадаев, не хватало истории России, чтобы обрести качества, необходимые, по его концепции, цивилизованному народу.
БОЛЕЕ 25% ЗАГОТОВЛЕННОЙ ДРЕВЕСИНЫ У НАС ИДЁТ В ОТХОДЫ, А В АНГЛИИ И ЯПОНИИ – 2-4%.
12 августа 1984 г. В пятницу были две встречи. Антонио Рубби – зав. Международным отделом ЦК итальянской компартии, Тревер Мунро – генсек рабочей партии Ямайки. По два часа с каждым. С Рубби мы давно знакомы. Он бывает озлобленным и тогда публично говорит про нас вещи худшие, чем любой самый правый в итальянском руководстве. Поэтому было любопытно с ним – после того, как у них побывал Горбачёв на похоронах Берлингуэра и произвёл на них «неизгладимое». Рубби любит играть в откровенность, резать «правду- матку». Но на этот раз был предельно ангельски лоялен, вёл себя сугубо по-товарищески. Даже, спросив про Афганистан, не завёлся и не произнёс их сакраментальную формулу: «Чего вам там надо?!»
Мунро – рафинированный интеллигентный негр, «brain» всех левых во всем Карибском бассейне, весьма образованный марксист. Он очень боялся, что я откажусь с ним встречаться. Мы, действительно, дважды в этом году откладывали его визит в Москву, потому что он «наделал глупостей». После Гренады (разгрома американцами революции там) обвинил Фиделя Кастро в предательстве, всячески оправдывал Корда, насочинял теоретических оправданий его действий, как последовательного революционера-ленинца, в отличие от Бишопа, мелкобуржуазного говоруна, который де нужен был на первом этапе революции, а потом стал её тормозом. И т.д. в духе лучшей сталинской ортодоксии.
Я встретился с ним дружески, делал вид, что «ничего не произошло», начал издалека о наших внутренних преобразованиях и их международном значении, о Рейгане и перспективах отношений с Америкой, об обучении гренадских ребят в ленинской школе.
Он первый сам заговорил о Гренаде, извинялся: допустил, мол, грубую ошибку, потому что его гренадские друзья не доверили ему информацию о своих разногласиях (как, впрочем, и нам) и он всё неправильно проанализировал. В ответ я сказал, что мы были очень огорчены и главное тем, что он свою критику вёл публично, но хорошо, что он теперь стремится восстановить отношения с Кастро. Напомнил ему эпизод из опыта нашей революции, а именно историю с Брестским миром. Тогда, если бы Ленин не одержал верх (в один голос) над Троцким и Бухариным в ЦК, немцы раздавили бы нашу революцию, и что на этом заседании, где Ленин пригрозил отставкой, нашёлся Ломов, который промолвил: «Ну, что же, обойдёмся и без Владимира Ильича». Однако, никому в голову не пришло тогда ни Ломова исключать, ни Ленина арестовывать, а потом расстрелять. А вот Корд и Ко, которых я не считаю контрреволюционерами и агентами США, но которых догматизм довёл до авантюризма и преступления против революции, пошли на это. Словом, расстались опять друзьями.
На ПБ, где я должен был говорить, среди других обсуждались также итоги переговоров Устинова и Чебрикова с Кармалем. Устинов очень красочно, своим народным языком, рассказал о своих впечатлениях и выводах. Оценивает он Кармаля очень иронически: но, мол, другого у нас там нет, ничего не поделаешь. Положение, как я понял, меняется мало. 80% территории в руках бандитов. Даже в Кабуле полного порядка нет. Беда в том, что освобождаемые районы не укрепляются или, как бы мы сказали, там не устанавливается «советская власть». Уходят войска – возвращаются бандиты. В армии, если не 80% халькистского офицерского состава, как вначале, то все 60% осталось. И вражда осталась – до того, что даже здесь, в СССР, на учёбе они почти каждый день в рукопашную. Наши войска закрыли на 100% границу с Пакистаном на протяжении 750 км., а дальше – 500 км. – «дыра», где свободно ходят туда и пуштунские племена, и банды.
Так называемая «мобилизация» в армию – один смех. Скажем, набирает (Устинов сказал «отлавливает») Кармаль допустим 3000 в год и записывает в армию, а 2500 из них разбегается. Кармаль, мол, всё тянет к тому, что наши советники сами и должны править и исполнять власть. Я ему, мол, говорю: не выйдет. Ты у власти, это ваша страна, вы должны править, а наши люди, чтоб «советовать», если вы их спросите. Так что не перекладывайте ответственность.
Наш министр обороны умный, опытный, даже умудрённый человек. В нём, пожалуй, нет ничего милитаристского. Но он – в логике событий. И не способен поглядеть в корень. Ему не приходит в голову как-то повернуть в корне всю нашу «афганскую эпопею». Потому что, если б пришло, он мог бы так же по-простецки (он со всеми на «ты»), по-стариковски сказать своим коллегам, - а не послать ли всех этих кармалей к ё... матери?!
Его дополнял Чебриков. Менее красочно по языку, с постоянными «значит» и допустил непроизвольно (вот что самое-то главное – сам этого не заметил) очень неловкую оплошность. Характеризуя Кармаля, он удивился, что «тот растёт» политически, человечески. Но и, мол, привык быть главой государства, лидером. Начинает задирать хвост, упрямится и, конечно, хитрит с нами. Но, мол, ничего не поделаешь, восточный человек! Сидевший рядом с оратором азербайджанец Алиев густо покраснел, стал перебирать что-то в руках. Казах Нуриев (зам. пред. Совмина), армянин Кастандов (зам. пред. Совмина) тоже насупились и уткнулись в стол перед собой. Разговор пошёл дальше. И только председательствовавший Горбачёв, кажется, заметил, метнул по сторонам своими живыми острыми глазами и чуть, едва заметно, скрыл улыбку. Для Чебрикова, по-видимому, все настоящие свои – это русские, кем бы они ни были по национальному происхождению.
На ПБ обсуждалось состояние с урожаем в РСФСР. Горбачёв (а он, конечно, инициатор) вызвал нескольких секретарей обкомов – и тех, у кого очень плохи дела, и тех, у кого хорошо, хотя и у них была засуха. Устроил показательное сравнение: пусть, мол, каждый себя покажет. Трудно им с ним... Он знает дело лучше их. И малейшая неточность, некомпетентность, малейшая попытка слукавить – сразу же вызывали его реплику, и оратор оказывался в глупейшем положении. Особенно им трудно потому, что он не терпит (я заметил это и на Секретариате), когда читают по бумажке то, что люди должны знать, как Отче наш, даже если их разбудить среди ночи. Он недолго терпит такое «зачитывание» подготовленных аппаратом текстов, сразу начинает задавать вопросы, стараясь выявить главное: причины и как поправить, каков выход. И если оратор и после этих наводящих вопросов вновь утыкается в свой текст, он его бесцеремонно сажает на место. Одному сказал: «Садитесь, не продумали вы своё выступление».
Само же положение опять тяжёлое. Всё Поволжье, Центральная часть России, особенно Тамбовская и Воронежская области «сгорели» в майской засухе. Урожайность 4-5 центнеров с гектара.
Ещё обсуждалось лесное хозяйство. Совмин подготовил проект улучшения дела. Но это улучшение не позволит нам догнать Запад даже к 2000 году по выработке изделий из одинакового количества срубленного леса. В США их делают на 166 рублей, а мы на 41 рубль. Более 25% заготовленной древесины у нас идёт в отходы, а в Англии и Японии – 2-4%. Пропадает, сгнивает за год около 50 млн. куб.м. По объёму заготовок мы сейчас на уровне 1958 года и это, несмотря на всю механизацию и проч. (Видимо, потому, что раньше у нас на этом работал Гулаг, а теперь никого не загонишь и не заманишь. Лигачёв разъяснил, что бытовые условия лесозаготовителей много хуже, чем у всех других подразделений трудящихся.
Подобного я много слышал и раньше – на Секретариате ЦК – при Брежневе, Суслове, Кириленко. Но сейчас, когда за дело взялся Горбачёв, появляется какая-то уверенность, что стронемся мы всё-таки.
См. предыдущую публикацию: «Предстоящий год с точки зрения снабжения будет очень тяжёлым. А значит, и политически сложным. Хорошо, кстати, что развязались с Ближним Востоком, опасностью - для нас!» Что было 11 августа в 1972 и 1984 годах.
