Брежнев: «Х... знает чем занимаются, какое- то совещание придумали!»

«КАК БЫ НЕВЗНАЧАЙ» СКАЖИТЕ ЕМУ, ЧТО ВЫПОЛНЯЕТЕ ЕГО ЖЕ ЗАДАНИЕ

19 января 1976 г. Сегодня зашёл Иноземцев. Он с Арбатовым, Бовиным, секретарём ЦК Кулаковым и помощниками Генсека вернулись в Завидово после Нового года, в отличие от меня, Брутенца и Ковалёва. Позвонил по моему ВЧ в Тбилиси Шеварднадзе.

Спрашивает:
- Что делаешь?
- Вот видишь: готовлю Варшаву (совещание Секретарей ЦК), речь Б.Н.’у пишу.
- Ты знаешь, на днях такой всплеск был там, в Завидово по этому поводу. Не помню уж, с чего пошло, только он (Генсек) как вспыхнет: «Х... знает чем занимаются, какое- то совещание придумали! Делать нечего! Вместо того, чтоб нам вот помогать съезд готовить, занимаются чепухой. И что они там перед съездом могут наговорить?! Кому это нужно!» И пошёл, и пошёл по вашему Пономарёву. Александров даже вступился, говорит: «Ну, зачем же, мол, так, Леонид Ильич. Ведь вот первый зам Пономарёва Загладин здесь с нами работает, до этого работали и очень много сделали Черняев и Брутенц - они тоже из пономарёвского отдела. Так что Международный отдел ЦК уже немало сделал для Отчётного доклада» и т.д. Но тот ни в какую. Досталось опять бедному Б.Н.’у - хуже, чем тогда с этой злосчастной кубинской телеграммой.

Я буквально взревел: Как же так, Коля? Ведь не только мы, замы, но Б.Н. сам был против того, чтоб проводить это совещание до съезда. Б.Н. тянул с этим два месяца, хотя на него давил Катушев и чехи. Но он уже не мог сопротивляться, когда из Варшавы со съезда ПОРП пришло сообщение, что на встрече делегаций братских стран Брежнев горячо поддержал эту идею, выдвинутую Гусаком и Биляком. Именно они предложили перенести на январь это очередное совещание, намеченное на июнь (в Варшаве). Это же зафиксировано и в телеграммах из Варшавы от советской делегации, и в письмах-приглашениях ЦК ПОРП Лукашевичем и Фрелеком, которые на этой неделе специально приезжали в Москву. Мы все не идиоты и понимали, что до нашего съезда довольно нелепо проводить совещание по координации внешнеполитической пропаганды. Однако, кто же мог ослушаться прямого указания. Коля! Ты пойди и расскажи всё сейчас Б.Н.’у.

Он колебался, потом позвонил в приёмную: Б.Н. оказался занят с делегацией. Посидел, порассуждал вслух и стал вдруг убеждать меня ничего не говорить Пономарёву, не волновать старика, все равно ничего уж не изменишь. Но я пошёл к Б.Н.’у и рассказал ему. Тот действительно был удивлён, расстроился. Долго рассказывал, как было дело, хотя знал, что я и так всё знаю. Я ему говорю: Вы ведь всё равно должны сообщить Леониду Ильичу свои замечания по Отчётному докладу (текст был разослан Секретарям ЦК), вот «как бы невзначай» и скажите ему, что выполняете его задание.

Б.Н. ответил, что Брежневу звонить запрещено. Замечания он передаст письменно. И вообще он влезать в это дело не будет. Пусть Катушев... Я ушёл.

Что же происходит? Либо Брежнева не поняли (хотя при мне ещё в Завидово он по какому-то случаю хвалил «идеологическую координацию соцстран»); либо он настолько не любит Пономарёва, что само его присутствие в каком-нибудь деле превращает в глазах Генерального это дело в пустое занятие и выпендрёж, в «глупость академика». А тот-то старается, из кожи лезет, все норовит показать, как он горит на работе и «служит партии», не считаясь ни со здоровьем, ни с возрастом.

В субботу был на творческом вечере Евтушенко. Лично был приглашён им, и билеты (2) он мне, заплатив, оставил загодя в дирекции ЦДЛ. Один билет отдал у входа какой-то дрожавшей на морозе женщине. Потом сидели рядом. Она оказалась из Тулы, работает в типографии. Обожает Евтушенко: «из всех газет вырезаю его стихи». Прелесть, какая непосредственность и простота. И ещё раз я подивился этой нашей провинциальной образованности, в которой неведомая российская сила, хотя это и очень смешно с точки зрения столичной интеллигентности (даже настоящей, не снобистской).

Читает он себя хорошо, с блеском. Бутылка кефира, подтягивание штанов, впрочем по последней моде Лондона, откуда он только что прибыл. Особенно «Старухи». Новая поэма про Ивана Фёдорова – так себе, перепевы его собственной (и других) модной темы: культура и власть через старину. Может быть, под влиянием Дезьки (Давида Самойлова), но без дезькиной образованности и исторического чутья, и с кукишем в кармане, которые слишком уж грубо выпирает.

Публика на 90% евреи. Попробовал понять – почему. Но обессилел в поисках ответа. В основном – около-литературная среда и просто завсегдатаи культурных мероприятий подобного рода. Впрочем, все было пристойно, не хлопали буйно в местах, пахнущих «антисоветчиной».

«ПРАВЫ ВЫ БЫЛИ, ВАДИМ ВАЛЕНТИНОВИЧ!» ... И УБРАЛ ЗАПИСКУ ОБРАТНО В СЕЙФ

19 января 1984 г. Загладин рассказал, что Б.Н. среди разного рода текущих дел вдруг говорит: «Я копался в старых бумагах и обнаружил любопытную вашу записку 1968 года». И показал. Оказывается, в дни встречи на Чьерны-на-Тиссе он, Б.Н., поручил Загладину составить нелицеприятный (только для него) анализ – что будет с МКД (международное коммунистическое движение – прим. FLB), если введём войска в Чехословакию. Вадим это сделал. Пономарев, прочитав, сказал: «Ну и ну! Я сохраню это ваше мнение. И уверен, что через несколько лет вам будет стыдно это прочитать». Так вот, теперь он нашёл эту бумагу и, напомнив о ней автору, сказал: «Правы вы были, Вадим Валентинович!» ... и убрал её обратно в сейф.

Сегодня я был у Куценкова на новой квартире возле площади Маяковского. Генеральская, на мотоцикле не объедешь. Позавидовал его погружённости в своё дело (касты в Индии и главный редактор журнала «Востоковедение»). Выпили. И обнялись душой. В общем-то полного, настоящего по-мужски друга, кроме него, у меня нет. Это надёжно, это тепло, это без комплексов и это не ограничено только «идейно-политическим родством», как с Брутенцем. Тут всё вместе, полная близость и доверие, мужское.

Эйдельман мне подарил свою последнюю книгу о Карамзине. Он считает, что учился у меня в МГУ в начале 50-х годов. Кажется, против него развёртывается кампания.. «Литературка» уже дважды его кроет. Что бы это значило?!

Пора начинать готовиться к докладу на партсобрании по итогам Пленума ЦК. Поручили. А у меня нет ни сил, ни вдохновения, чтоб что-то придумать применительно к нашим делам. И вообще нарастает безразличие к работе. Утром поднимаюсь, с отвращением думая, что надо опять идти туда на весь день. Так длительно не бывало никогда такое состояние. Возраст... и «стратегическая» усталость. А главное – утрата объективной цели усердия. Всё бессмысленно и напрасно, пока во главе Пономарёв. Сегодня эту тему в течение двух часов обсуждали у Загладина (я и Брутенц). Впрочем, Вадим для себя решает все проблемы просто: конструирует схему очередного доклада по МКД в Ленинской школе.

Карэн рассказал о вчерашней встрече Черненко и Пономарёва с Вильнером (генсек КП Израиля). Этот умный местечковый еврей по-русски разъяснял нашим, что нельзя так бороться с сионизмом (отождествляя его с фашизмом): глупо, вредно, бесперспективно, никому не понятно. Черненко вроде «воспринял», а Б.Н. дал отпор. Однако, механизм уже задействован. Сегодня я прочитал решение ПБ о создании, помимо общесоюзного антисионистского комитета, подобных комитетов в республиках и в крупных городах. Ничего тут не поделаешь: действует иррациональная сила, привитая Сталиным в 1948-49 годах.

Купил новое издание А. Платонова. Впервые прочитал его литературное эссе (даже не знал о них), в том числе о Пушкине. После Достоевского его слово о Пушкине – единственное, несмотря на всю мощную пушкиниаду, действительно оригинальное и современное о великом нашем гении – бессмертное на всю советскую эпоху.

19 января 1991 года. Сегодня весь день - на работе. Готовил материалы к визиту в Японию. Судя по вчерашнему разговору Горбачёва с Бушем, визит в Москву президент США пока ещё не отменяет. Хусейн до сих пор Горбачёву не ответил на его план. Американцы продолжают колошматить Ирак.