Накануне предстоящего Рождества, 5 января 2019 года, Стамбульский патриарх Варфоломей официально утвердил Томос о предоставлении автокефалии Православной церкви Украины (ПЦУ), где объединились неканонические религиозные организации. На церемонии подписания, кроме Варфоломея, присутствовали президент Украины Пётр Порошенко, глава МИД Павел Климкин, спикер Рады Андрей Парубий, глава ПЦУ митрополит Епифаний (Думенко).
О будущем новой раскольнической церкви ведутся яростные споры, придумываются взаимоисключающие версии, делаются самые нелепые догадки. Что ждёт это странное дитя, порождённое американским Госдепом, украинскими националистами, советским митрополитом-раскольником и карликовой эмигрантской церковью? Будет ли оно мертворожденным, как и другие ему подобные, или ему предстоит жить под другим именем, в семье приёмных родителей?
Ответ на эти вопросы, как ни странно, находится в письме католикоса Святослава (Шевчука), главы Украинской греко-католической церкви (УГКЦ), которое недавно было отправлено новоизбранному предстоятелю ПЦУ митрополита Епифанию. Это письмо было опубликовано 18 декабря 2018-го на официальном сайте УКГЦ, но осталось, по сути, незамеченным. А между тем в этом документе греко-католики, безраздельно подчиняющиеся Папе Римскому, предлагают ПЦУ объединиться в «едином Киевском Патриархате», который по логике вещей должен признавать старшинство стамбульского патриарха.
Поздравив Епифания с «завершением Объединительного собора» и отметив, что это событие «войдет в историю независимой Украины как великий Божий дар на пути к полному единству Церквей Владимирова Крещения», Святослав высказывает надежду: «Хотя еще сегодня мы не находимся в полном евхаристическом общении, однако призваны совместно преодолевать препятствия, стоящие на пути к единству».
От имени своей церкви и Папы Римского Святослав предложил главе ПЦУ «начать вместе прокладывать наш путь к единству», ибо от этого «зависит будущее Церкви и Украинского независимого европейского государства».
И вот ключевой тезис этого документа: «Эту историческую миссию и фундамент будущего патриархата объединенной Киевской Церкви заложили еще славные церковные мужи Петр Могила и Иосиф Вельямин Рутский».
В 1-й половине XVII века предпринимались попытки объединить украинских и белорусских униатов с православной Киевской митрополией. В документах Ватикана эти попытки названы «универсальной унией». Представители униатского лагеря считали митрополита Киевского Петра Могилу «величайшим провозвестником и даже «столбом» грядущего единения украинского христианства». Многие православные исследователи опровергают такую роль Петра Могилы. Однако все сходятся в одном: идею объединения униатов с православной Киевской митрополией впервые озвучил униатский митрополит Иосиф Вельямин-Рутский в 1623 году.
Эта идея тогда не была согласована с Ватиканом, по личной инициативе Вельямин-Рутского в Киев отправилась униатская делегация, которая в течение полугодовых переговоров подготовила две концепции объединения униатов с православными:
1. Объединенная структура должна подчиняться и Константинопольскому патриарху, и папе Римскому одновременно. Православные соглашались принять примат папы Римского исключительно в сфере церковного права.
2. Новосозданный патриархат, признавая приоритет Константинополя, юридически подчинялся Риму.
Униатский синод 1 января 1624 года принял и концептуально проработал второй вариант, но кровавые события в Витебске не позволили собрать православный синод, чтобы ратифицировать концепцию объединения. Рутский выслал проект «универсальной унии» в конгрегацию Пропаганды Веры. Только через три года, 6 февраля 1627-го, Sanctum Officium издала верховный вердикт: «Условием любых отношений с православными является принятие католического исповедания веры».
Все тот же униатский митрополит Иосиф Вельямин-Рутский стал инициатором второй попытки «универсальной унии». В начале 1629-го Рутский излагает польскому нунцию Сантакруз свой проект в мемориале Praeparatio ad synodum. В этом документе в православный митрополит Петр Могила упоминается как наиболее подходящий кандидат на пост патриарха объединенного «патриархата»: «Петр Могила… выдается положительно настроенным к унии, мог бы перейти в унию, сначала в частном порядке при свидетелях, а потом вести пропаганду».
В свойственной ему иезуитской манере Рутский излагает сценарий захвата церковной власти:
«…Народ только и знает, что идти за патриархом. Целесообразно было бы учредить должность патриарха, наделить ею соответствующего мужа, и при его помощи привести православных к унии… никогда не было более удобного случая привести православных к унии, нежели теперь… православные только не признают примат папы, но и эту преграду можно убрать, если бы они получили своего патриарха, а тот признал власть папы…».
Православная иерархия тогда поймалась на эту уловку. Решением весьма представительного собора (более 500 делегатов от духовенства), заседавшего под председательством митрополита Иова (Борецкого) в Киеве 9 июля 1629-го, была разработана концепция объединения с униатами. От православия оставались только квасной хлеб на Евхаристии, Символ Веры без Filioque, обряды и традиции. А католическими должны быть основы вероучения и даже признание чистилища. К счастью, воплотить эти решения в жизнь помешали протесты православной шляхты и казаков.
Однако, похоже, спустя почти пять столетий, проект «универсальной унии» вновь оказывается актуальным. В первом номере католического издания Il Timone за 2019 год опубликовано интервью с главой УГКЦ Святославом, в котором тот, в частности, говорит: «…Православный мир внутри разделен и требует вселенского арбитра, чтобы помочь местным Церквам достичь согласия и церковного единства. Думаю, миссия нашей Церкви заключается в том, чтобы свидетельствовать это единство»...
Видимо, жесткий вердикт Sanctum Officium потерял свою актуальность, как и документ о переходе украинских православных под омофор Русской православной церкви, аннулированный стамбульским патриархом Варфоломеем спустя 500 лет.
