«Надо было посадить судмедэксперта в камеру и «колоть»!

За несколько минут до начала процесса над Михаилом Клейменовым (см. нашу публикацию «Алкоголь в крови «пьяного мальчика» обнаружил не я!») журналисты толпились в коридоре Щелковского горсуда: вот-вот должны были появиться главные действующие лица – этот злосчастный судмедэксперт по делу «пьяного мальчика» и отец погибшего ребенка – Роман Шимко.

- А никого не удивляет, почему это сложнейшее уголовное (!) дело попало именно в Щелково и рассматривает его федеральный судья Елена Петрова? – не обращаясь ни к кому конкретно, вдруг произнес мужчина в темном пальто и кепке. Разглядывая его, я подумал, что он адвокат, только непонятно, с чьей стороны.

Открываю сайт Щелковского горсуда, читаю: «Петрова Елена Юрьевна. Должность – судья. Коллегия – по гражданским делам».

- Вы кто?

- Валерий Борисович Зубов, - охотно представился он. - Бывший представитель семьи Шимко в этом деле. Я в нем с самого начала – с апреля 2017 года и знаю его от и до.

Это имя часто мелькало в СМИ, освещающих трагедию в Балашихе. Иногда его называли «адвокатом семьи Шимко», иногда просто «представителем». Разговорились. О себе он рассказал скупо: экс-сотрудник МУРа, юрист, ныне - пенсионер.

Валерий Зубов

Странные игры вокруг «пьяного» дела
23 апреля 2017 года в Балашихе произошло ДТП: в нескольких метрах от собственного дома под колесами автомобиля Hyundai Solaris, за рулем которого находилась 31-летняя Ольга Алисова, погиб шестилетний Алеша Шимко. Мальчик гулял во дворе с дедушкой, женщина ехала со скоростью 30- 40 км/час, разговаривая по мобильному телефону.

Когда убитые горем родители погибшего потребовали возбудить против нее уголовное дело, «вдруг» выяснилось, что проводивший первичную экспертизу трупа судмедэксперт Михаил Клейменов обнаружил в крови ребенка 2,7 промилле этилового спирта, что соответствует сильнейшей степени опьянения. Такая экспертиза меняла многое. Если мальчик «был нетрезв», значит, Алисова не виновата. Но история попала в прессу, благодаря чему стала невероятно резонансной и получила название «дело «пьяного» мальчика».

Дальше краеугольным камнем встал вопрос: как алкоголь оказался в крови? Прижизненно или потом? Не вводил ли Клейменов намеренно в кровь мальчика алкоголь, чтобы сделать его потом виновником аварии?

Судмедэксперт пытался объясниться (и даже пришел на федеральный канал ТВ), но почему-то делал это так невнятно, что еще больше все и всех запутал.

Тем временем журналисты «раскопали» немало любопытного. Например, выяснили, что виновница аварии «не совсем простой персонаж»: у Ольги Алисовой немало влиятельных покровителей, которые пытались замять это дело, а ее муж в данный момент отбывает срок «за участие в похищении человека». Случайное совпадение? Авторы некоторых публикаций со ссылкой на конфиденциальные источники намекали на связь Алисовой с наркомафией, якобы в тот день она везла партию героина, и свидетели ДТП видели, как «она кому-то передавала странный сверток». Это и многое другое могли проиллюстрировать видеозаписи с камер наблюдения. Но тут выяснилось, что они бесследно исчезли.

Под давлением общественности были возбуждены два уголовных дела - о нарушении ПДД и эксплуатации транспортных средств, повлекших смерть человека по неосторожности (часть 3 статьи 264 УК РФ) и о халатности при проведении экспертизы (часть 1 статьи 293 УК РФ).

Специальная комиссия из 18 ведущих специалистов Минздрава и Минобороны (после очередной, третьей по счету комплексной судмедэкспертизы) все-таки пришла к выводу, что Клейменов допустил ошибку при исследовании. Якобы «по недосмотру, ненамеренно, он допустил загрязнение крови ребенка, она «забродила» за пять дней хранения в условиях холодильника при температуре +4 градуса С», что и привело к такому скандальному результату.

И хотя защита семьи Шимко настаивала на том, что «экспертиза подложная», заказчицей скандального диагноза могла быть сама Алисова, то есть дело не расследовано в полном объеме, эти доводы Железнодорожный городской суд во внимание не принял.

В ноябре 2017 года он признал Алисову виновной в смертельном ДТП и приговорил к трем годам колонии. Кроме того, ее обязали выплатить родителям мальчика 2,5 миллиона рублей компенсации морального вреда. Осужденная вину не признала.

Теперь все взоры общественности были прикованы к суду над судмедэкспертом. И тут вновь начались непонятные «игры»: сначала по ходатайству защиты Клейменова Железнодорожный суд Подмосковья передал его дело в Мособлсуд. Официальная причина - «в связи с делом Алисовой создано предвзятое общественное мнение». Но и там его рассматривать не стали, после долгих размышлений отправив материалы в Щелково - соседний с Балашихой район.

Наработанная схема: виноватым сделать того, кто погиб
- Сразу хочу оговориться, - сказал Валерий Зубов, когда мы вышли на улицу. – В данный момент я представляю не семью Шимко, а самого себя. Почему? Роман сейчас в сложной ситуации. Он – сотрудник Росгвардии и на него сильно давит командование. Там не в восторге от общественного резонанса этого дела. Поэтому он решил ограничить свое общение и с прессой, и со мной. Обойтись без советчиков и адвокатов. Что ж, это его решение. А мое – продолжать начатое. Теперь это дело принципа!

- Тогда давайте по порядку.
- Мой сын попросил помочь семье Шимко. Мы встретились буквально через день после аварии, Роман выдал мне официальную доверенность. Вот! (Достает из папки и показывает документ с гербовой печатью.) Почти сразу через свои каналы я узнал, что дело хотят «спустить на тормозах». Спрашиваю начальника следствия, начальника полиции: «У вас есть труп и есть виновница гибели. Почему дело не возбуждаете?» «Нам нужна судебно-медицинская экспертиза». Уже тогда я сказал: «Сейчас сделают мальчика либо больным, либо слепым и глухим. Чтобы по любому получалось, что Алеша «сам виноват».

- ?!

- Вам рассказать, как все было? Задавила женщина ребенка, но не хочется ей «сидеть». Позвонила кому надо: мол, помогите. Понаехала целая толпа полковников – из Балашихи, Железнодорожного и Москвы. Вплоть до заместителя начальника ГИБДД области. И с шести до одиннадцати часов вечера они там совещались, что делать. Только в 23 часа Алисову повезли на экспертизу. Потом, чтобы ее выгородить, было решено: представить произошедшее как несчастный случай. А как это делать – это уже дело исполнителей.

- На что рассчитывали? Кто поверит в этот бред о «пьяном мальчике»?

- Бред? Нет. В Балашихе на момент прихода к власти мэра, теперь уже бывшего, Евгения Ивановича Жиркова по прозвищу Четвертак (потому что он брал свои 25 процентов от любого отката) было четыре крупные строительные компании. Причем одна из них – его. Его фирма строила дома на окраине города, а остальные, успешные и процветающие, – в центре. Он их «давил» и так, и этак – они были у мэра как кость в горле. И вдруг новость: компания «Центрстрой» перешла под его крыло. Как так? Оказалось, что под колесами кого-то из руководителей и учредителей «Центрстроя» погиб человек. Ему сказали: «Отдашь компанию, и мы решим твою проблему. Иначе - на зону». В его деле появился отказной материал: «Пьяный сам бросился под колеса». Наработанная схема: виноватым сделать того, кто погиб. И Алисову по этой схеме хотели вывести из дела. Просто не удалось.

«Видимо судмедэксперту сказали: «Возьми на себя. Мы тебя выгородим». Вот он и молчит»

Когда в самом начале следствия на Романа начали давить, я сказал ему: «Рома, не высовывайся. Я за тебя буду ходить везде – мне терять нечего». И много чего добился. Например, возбуждения уголовного дела и широкой его огласки. Проведения более-менее квалифицированного, но не очень качественного расследования. Привлечения к ответственности хотя бы Клейменова.

Ведь в чем его вина? В его экспертном заключении половина сведений не соответствует действительности. Четверо свидетелей, которые были допрошены по делу о ДТП, подтвердили, что Алисова двумя колесами на машине весом более тонны переехала ребенка поперек тела. А в экспертизе Клейменова, которая послужила основанием для возбуждения дела, в одном из пунктов написано: «кости скелета целы». Как он, вскрывая труп (а он сам об этом не раз заявлял), не заметил поломанные кости?

По поводу алкоголя… Вы знаете, что такое 2,7 промилле в крови у ребенка? Его печень еще не сформировалась, она фактически жидкая как кисель. Это я выяснял у профессоров – у Виктора Викторовича Калкутина, Юрия Ивановича Пиголкина. Эдуарда Викторовича Туманова. Это наши светила судебной медицины, авторы учебников для судмедэкспертов. Они сказали, что ничего подобного быть не может. «Это подлог!» Я им предложил выступить и сказать об этом публично. Отказались: «неэтично». По их мнению, ребенок с таким содержанием алкоголя в крови должен быть в коме. Он не то, что двигаться, он встать не сможет. А Алеша катался на велосипеде, бегал и прыгал.

- Вы считаете, что экспертизы как таковой не было?
- Я считаю, что она - подложная. Судмедэксперту дали документ, где было написано «2,7 промилле», и он внес эти сведения в общую экспертизу. Как это произошло, следствие и должно было выяснить. Но никто не стал этого делать. Надо было посадить Клейменова в камеру и «колоть» – я это как бывший опер говорю. В конце концов сознался бы, чей заказ. Но видимо ему сказали: «Возьми на себя. Мы тебя выгородим. Статья у тебя слабая». Вот он и молчит. Отработанная схема! Девочку на переходе пешеходном сбил один из бизнесменов. Так ее обвинили в том, что «она побежала». Я этот отказной материал поднял и принес следователю: «Посмотрите – экспертизу тоже Клейменов подписывал».

- То есть это не халатность?
- Он – часть системы. Ну не выгораживает эксперт виноватого просто так – без команды сверху.

- А следователь?
- А что следователь? У него было желание оправдать полученный результат. Я вас уверяю, только невиданный резонанс дела вынудили следственный комитет возбудить уголовное дело хотя бы по статье «халатность». Принцип такой: отделаться малой кровью.

Обратите внимание, специальная комиссия из 18 ведущих специалистов Минздрава и Минобороны, так и не признала в заключении, что «мальчик в момент аварии был трезв». По их мнению, «Клейменов ненамеренно, по недосмотру допустил загрязнение крови» и «она забродила». Более того, на наличие алкоголя кровь из второго образца они вообще не исследовали. Задача была – хоть как-то оправдать Клеймёнова и своих 11 коллег, проводивших вторую экспертизу, и все. Корпоративная этика!

Семью в покое не оставят

- Как вы оцениваете перспективы нынешнего суда над Клейменовым?
- Максимальное наказание по статье «халатность» - либо штраф до 120 тысяч рублей, либо исправительные работы. Если он признает свою вину и потребует рассмотрения дела «в особом порядке», то суд «закроет глаза» на все 12 томов собранных материалов, накажет по минимуму и поставит точку. «Особый порядок» - значит, без исследования доказательств.

- Какой смысл ему признаваться?
- Теоретически судья еще может отправить дело на доследование. А там… Если начнут пересматривать все экспертизы Клейменова за 20 лет, то половину осужденных по ним людей надо будет освобождать. Только мы нашли около десяти подложных экспертиз. Причем дела серьезные – телесные повреждения, причинение смерти под видом несчастного случая. Представляете, что начнется? Думаю, Клейменов это понимает. Кто это допустит?

Но я могу сказать еще одну вещь: к сожалению, «минимумом по халатности» это дело не закончится. Я не исключаю возобновления уголовного преследования семьи Шимко по статье 151 УК РФ – «ненадлежащее воспитание детей». То есть их опять могут обвинить в спаивании детей с последующим привлечением к уголовной ответственности и лишении родительских прав на второго ребёнка.

- С чего вы это взяли?
- Только что Лена (мама погибшего мальчика. - FLB), выйдя с этого закрытого заседания, мне впрямую сказала: «Мы думали, что будут судить виноватых, а теперь сами попадаем под статью». Что там она услышала, я не знаю – там не был. Но я еще год назад им сказал: пока не будут опровергнуты «2,7 промилле», семью в покое не оставят. Напомню, что в июне 2017-го следователь Аринушкин уже писал рапорт с просьбой привлечь родителей мальчика по этой статье. Тогда – после скандала в прессе - уголовное дело возбуждать не стали. Но достать его из архива Управления Железнодорожного УВД и возбудить - легко.