В этот день, 15 октября 2003 года, 101 депутат Государственной думы России, словно забыв о конституционном принципе разделения властей, предпринял, так уж это выглядело, попытку неприкрытого давления на суд. Они направили «коллективку» на имя исполняющего обязанности председателя Басманного районного суда Москвы Ольги Солоповой. В обращении депутаты просили назначить открытые судебные слушания, чтобы «прояснить ситуацию с жалобами Алексея Пичугина на действия Генпрокуратуры РФ». «Считаем, - взывали парламентарии, - что открытость суда будет способствовать скорейшему установлению истины в данном вопросе и улучшит ситуацию в области защиты прав человека».
Самыми активными подписантами письма стали депутаты от партий «Яблоко» и КПРФ, они отрабатывали финансовую щедрость Юкоса.
В основе «негодования» парламентариев (кроме денег) лежало «творчество» пиар-службы Невзлина и адвокатов бывшего сотрудника службы безопасности Юкоса Алексея Пичугина, попавшего под арест по уголовному делу, связанному с убийствами и покушениями «в интересах Юкоса». Распускались всевозможные слухи о «чудовищных страданиях» фигуранта уголовного дела, в частности, о том, что к Пичугину со стороны следствия применялись некие недозволенные методы дознания, ни много ни мало, с применением неких «психотропных инъекций».
К делу быстро подключился целая рота парламентариев, - кто-то добросовестно заблуждаясь, а кто-то противодействовал в интересах Юкоса совершенно сознательно. Депутатские запросы в поддержку Алексея Пичугина посыпались во все инстанции летом 2003, сразу после ареста организатора убийств Пичугина.
Генеральная прокуратура России, разумеется, провела необходимую проверку «по обращениям депутатов Государственной Думы России в связи с делом руководителя одного из отделов службы безопасности НК «Юкос» Алексея Пичугина».
«В обращениях, в частности, со ссылкой на жену А.Пичугина говорится, что следователями Генеральной прокуратуры проводились с обвиняемым неправомерные следственные действия, а также применялись незаконные методы воздействия, чуть ли не с использованием психотропных средств». И 30 июля 2003 года (обратите внимание на дату) надзорное ведомство сообщило, что «проверкой не было установлено каких-либо нарушений уголовно-процессуального законодательства», все следственные действия проводились в присутствии адвокатов.
Кроме того, подчеркивалось в сообщении, «в ходе проверки были назначены и проведены медицинское освидетельствование и судебно-медицинская экспертиза Алексея Пичугина. Выводы экспертизы свидетельствуют о том, что каких-либо телесных повреждений и их следов (следов от инъекций, в том числе) у Пичугина не обнаружено. В результате медицинского обследования также установлено, что по состоянию здоровья Пичугин может находиться в условиях следственного изолятора, и нет противопоказаний для проведения с ним следственных действий».
«ЮКОС ВЁЛ МОШЕННИЧЕСКУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В ДУМЕ»
Таким образом, уже в конце июля – начале августа 2003 года депутаты получили официальные ответы на свои запросы. Публиковать их никто из депутатов в формате «как есть» отчего-то не стал, хотя обычно официальный ответ на запрос парламентариев более детален, чем публичные сообщения ведомств. Но, похоже, детали, впрочем, как и внесение ясности по существу муссируемых вопросов, заботливых парламентариев совершенно не волновали.
Будь иначе, то 15 октября 2003 года письмо «ходорковской сотни» вряд ли б возникло. Но оно возникло, и не просто так, а накануне заседания Басманного суда, связанного с жалобой адвокатов «на то, что при допросе к их подзащитному применялись наркотические и психотропные вещества». По данному вопросу, как было указано выше, Генеральная прокуратура РФ провела проверку ещё летом, но это не остановило адвокатов, даже спустя пару месяцев требовавших судебного заседания.
И оно, надо отметить, было проведено, проведено в закрытом режиме, поскольку этот вопрос в процессе решают не манифесты в прессе, не депутатские воззвания, а суд в присутствии адвоката и прокурора. Суд, в данной ситуации, агитацию парламентариев отклонил.
Инициатор октябрьского письма «юкосовской сотни» - представитель фракции «Яблоко» Алексей Мельников очень возмущался. Возмущался он на страницах «Газеты.ру», которая от расстройства даже месяц перепутала, оформляя хронику вмешательства парламентариев в ход уголовного дела.
Однако есть все основания полагать, что столь громкие «танцы вокруг Пичугина» имели несколько иную подоплёку. Накануне дождя из парламентских писем в суд, следствие результативно провело обыскипо экономическому направлению преступной деятельности Юкоса. Изъяли материалы иностранных компаний, подконтрольных Юкосу, входящих в схему вывода и легализации денег, осевших на зарубежных банковских счетах «основных акционеров» компании.
Для понимания ситуации в депутатском корпусе от 2003 года достаточно вспомнить свидетельства Егора Гайдара:
«Юкос вёл очень энергичную и мошенническую деятельность в Думе. Он использовал соответствующие технологии и, на самом деле, уже в 2002 году, к концу года, стало ясно, что правительство не может провести через Думу не один закон без одобрения Юкоса»,- пишет Prigovor.ru
(См. предыдущий материал «В этот день был обнаружены банковские счета Ходорковского на 15 млн евро. Обыск в штаб-квартире швейцарского банка Julius Baer во Франкфурте-на-Майне. Уголовное дело «по первоначальному подозрению в отмывании денег. Prigovor.ru напоминает, что было 14 октября 2011 года»)
