ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО ЭКС-ГЛАВЫ КАРЕЛИИ И ЭКС-ДИРЕКТОРА МУЗЕЯ-ЗАПОВЕДНИКА «КИЖИ» АНДРЕЯ НЕЛИДОВА
2 марта суд приговорил Нелидова к 8 годам колонии, а 2 февраля он произнёс своё последнее слово перед приговором
Судья Петрозаводского горсуда Дмитрий Хромых огласил приговор: «Признать Нелидова Андрея Витальевича виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 6 ст. 290 УК РФ и назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок восемь лет со штрафом в 27,5 млн рублей, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима». «Ещё одного фигуранта дела, экс-советника директора музея Ивана Романова, которого в декабре 2016 года осудили на 20 лет за педофилию (по делу о сексуальном насилии над курсантами Речного училища – прим. FLB) суд признал виновным в посредничестве во взяточничестве. С учётом сложения наказаний его приговорили к 21 году колонии строгого режима и штрафу в 16,5 млн рублей», - сообщил корреспондент ТАСС из зала суда. В общем, посадили бывшего губернатора Карелии в итоге за то, что будучи директором музея «Кижи», при посредничестве Ивана Романова с июня по сентябрь 2015 года получил от предпринимателей в качестве взяток более 4,6 млн рублей. За это он предоставлял коммерсантам возможность беспрепятственной торговли на территории музея». А вот какова была версия адвокатов Нелидова: «Романов вложил свои деньги в реконструкцию входной зоны музея, и передаваемые ему средства были арендной платой. Когда бизнесмена арестовали по делу о сексуальном насилии, Нелидов сам получил деньги у предпринимателя Татьяны Астратенок – якобы для передачи Романову».
«Так нельзя!» - сказал Нелидов, услышав ключевую фразу приговора про «восемь лет». Но мало кто обратил внимание на то, что за месяц до приговора, 2 февраля 2018 года, экс-губернатор и экс-директор «Кижей» произнёс в суде своё «последнее слово». Журналист Георгий Чентемиров записал его и опубликовал в издании «Петрозаводск говорит»:
«В конечном итоге входная зона музея осталась. И это останется людям вне зависимости от того, что будет с нами»
«Все мои знания и навыки обернулись для меня в буквальном смысле трагедией. Основную часть своей жизни я убеждал других, давал советы. Я преподавал, рассказывал молодёжи о том, как надо жить. Оказалось, всё, чему я учил людей, может им навредить. Понятно, что это крушение идеалов. Как говорят в тюрьме: снимите розовые очки. Розовые очки мне сняли. Хорошо, что это произошло в 58 лет, а не в 18. Всё-таки большую часть жизни я прожил с доказательством того, что правда и добро сильнее зла, что если ты делаешь что-то нужное обществу, это не может быть наказано.
Мы, работая в музее-заповеднике Кижи, просто старались что-то сделать, что-то оставить после себя. Можно ничего не делать – и ни за что не быть наказанным. Можно что-то делать – и рисковать. В нашем случае ситуация вообще достаточно интересная. Много ли вы знаете людей, которые готовы были бы своими накоплениями пожертвовать в пользу своей работы? А ведь речь идёт фактически о пожертвовании, потому что Романов, вкладывая свои деньги, не вернул их – и не вернёт никогда. Его действия сейчас трактуют так, будто он намеревался вернуть свои деньги – через взятку Нелидову. Это абсурд полнейший.
Здесь приходит на ум такая аналогия. Самый главный экспонат музея-заповедника «Кижи» – Храм Преображения Господня. По преданию, триста лет назад Нестор построил этот храм без единого гвоздя. И по иронии судьбы ровно через триста лет сотрудники музея построили прихожую к этому храму без единого бюджетного рубля. Оба кончили плохо. Нестор после строительства храма взял себе зарок никогда ничего больше не строить, чтобы не построить ничего более прекрасного. Нелидов с Романовыми оказались в тюрьме. Вот такой итог.
Я понимаю сложившуюся систему. Оперативный сотрудник, которому достаточно простой схемы: продавец – наличные деньги – директор. У него есть основании считать, что здесь есть признаки преступления, хватать человека, вне зависимости от возраста, наград, званий. Но это уровень мышления оперативного сотрудника; и моя единственная надежда, что, безусловно, суд – это не оперативный сотрудник, суд оценивает все обстоятельства. Я хотел бы заметить, что в основе термина «коррупция» лежат действия каких-то людей, чиновников, которые тащат из государства. В результате же тех действий, из-за которых мы сейчас в суде, произошло вложение денег в государство. Это факт. Это такой новый вид коррупции, при котором надо свои деньги сначала вложить, а потом возвращать почему-то уже коррупционным путём.
(Обращается к государственному обвинителю) Нет худа без добра. Мне удалось собрать всю свою семью. То, что мне не удавалось в течение последних десяти лет – усадить всех вместе, заставить понять, что мы все одна семья, – произошло в этом зале. Я впервые увидел всю свою семью, держащихся за руки. Беда сплотила.
(Обращается к суду) Независимо от того, как вы, ваша честь, распорядитесь моей судьбой, для меня ваше решение является пограничным в том возрасте, в котором я нахожусь. Здесь решается именно судьба. Очень печально, что, стараясь в интересах государственного музея, стараясь, чтобы были привлечены в него частные инвестиции… В какой-то момент мне казалось, что я чуть не соратник Путина. Это всё было заблуждение. Давно я уже не губернатор, а простой директор музея, но почему-то вёл себя как губернатор, когда принимал те решения, которые не должен был принимать. Я верил словам близких людей: вот, Андрей Витальевич, вы великий, вы же можете всё решить! Мне так, наверное, это нравилось: да, конечно, всё решу… Я всё объясню, мне все поверят! Ничего подобного, никто не поверил.
Я бы хотел в последнем слове проанализировать людей, принимавших участие в судебном процессе. Есть некая женщина, продавец матрёшек, не очень сильно образованная, со специфичным характером, которая оказалась умнее всех. Она сначала договорилась о своей бизнес-деятельности с Романовым, сердечно благодарила всех, кто их познакомил… При этом в душе всегда была настроена, как она говорила, торговаться. И эта торговля дошла до того, чтобы просто не заплатить деньги, которые она обещала. И для этого она просто написала заявление. Дескать, пусть следователи, прокуроры, судьи разбираются, и всё это время платить будет не надо. Она об этом говорит совершенно открыто, мы все это слышали в суде. «Поздравь меня, я теперь работаю без аренды» – это была цель. А Романов вложил деньги и хотел их вернуть, а Нелидов пытался ему в этом помочь. И мы теперь за решёткой. Это посыл в общество: будьте как Астратенок. Она правильная, а мы неправильные. Плохие, злыдни, бармалеи. Это очень важный момент.
Общество и так уже полностью извратилось. Нет уже никакого понятия чести, совести. Молодёжь приходит ко мне в тюрьму… прошу прощения, к нам в камеру. Они не умеют считать, многие не умеют писать. Когда я рассказываю, как надо жить, они смеются и смотрят на меня, как на дурака. Вот в моем понимании Астратенок – это антигерой. Нелидов – немножко зарвавшийся идеалист. Романов – вообще несчастный человек, который вложил деньги, а теперь ему предложили дать три года за то, что он хотел их вернуть. Точнее – восемь, а три – это по совокупности.
(В итоге, напомним, Романов осуждён на 21 год – прим. FLB). Я с самого начала говорил, что признаю свои действия неправильными, сожалею о них. Но не признаю, что целью моих действий было получение взятки и обогащение. Я бы, ваша честь, просил как смягчающее обстоятельство отметить и то, что в конечном итоге входная зона осталась. И это останется людям вне зависимости от того, что будет с нами».
«Кижское» дело достаточно спорно по квалификации, однако приговоры вынесены и что будет дальше одному Богу известно...», - так оценил эту историю председатель Союза журналистов Карелии Валерий Тольский.
НАЧАЛАСЬ ПИАР-АТАКА НА КОМПАНИЮ «УРАЛЬСКИЕ АВИАЛИНИИ»?
Сергей Скуратов, генеральный директор и основной владелец авиакомпании «Уральские авиалинии»: «В воздухе денег нет, они все на земле»
По крайней мере, мне показалось, что началом пиар-атаки стало алармистское сообщение телеграмм-канала «Труба под Неглинной»: «Будьте аккуратны при выборе авиаперевозчиков. Некоторые из них, по данным наших источников в Росавиации, уже летом могут повторить судьбу «Вим-Авиа». Недавно несколько западных компаний, поставляющих российским компаниям в лизинг борты Boeing и Airbus, отметили участившиеся просрочки по платежам – денег у перевозчиков не хватает из-за низкой рентабельности бизнеса и традиционно высоких цен на топливо, что вынуждает их нарушать условия лизинговых соглашений. Ещё осенью премьер-министр Дмитрий Медведев заслушивал доклад на этот счёт, а по итогам обвинил авиаперевозчиков в организации пирамиды… Первым, кто рискует не пережить грядущее лето, могут стать «Уральские авиалинии». Жалко авиакомпанию, редкую по сочетанию цены и качества. Но правоохранители жалости не испытывают. Команду внимательно изучать её финансово-хозяйственную деятельность они уже получили».
Что это инсайд-предупреждение или арт-телеграмм-подготовка на уральского авиаперевозчика? В СМИ пока на этот счёт тишина. Наоборот – полно позитива. «Уральские авиалинии» получили допуск на полёты из Екатеринбурга в Манаму (Бахрейн), открыли регулярные рейсы из Владивостока в Пекин, из Перми в Душанбе (Таджикистан), из Екатеринбурга в «Шереметьево», в январе пассажиропоток «Уральских авиалиний» увеличился на 19,7% и составил 566 тыс. 605 человек и т.д.
Негатив, который мог бы свидетельствовать о грядущих проблемах авиаперевозчика закопан в сети поглубже. Так Росавиация в феврале отказала «Уральским авиалиниям» в допуске на регулярные рейсы по маршруту Москва – Анталья. Кроме того не так давно по данным «Накануне.ru» - «губернатору Свердловской области Евгению Куйвашеву жаловались на работу авиакомпании «Уральские авиалинии». Авиакомпания неоднократно задерживала рейсы из екатеринбургского аэропорта. При этом, задержки составляли и довольно продолжительное время. Кроме того, некоторые пассажиры жаловались на состояние авиалайнеров». Страдает эта авиакомпания и пренебрежительным отношением к пассажирам. Издание «Екатеринбург Онлайн» сообщило, что транспортная прокуратура оштрафовала «Уральские авиалинии» на 25 тысяч рублей за отказ суммировать вес чемоданов супругов - «представитель «Уральских авиалиний» отказался применить правило суммирования багажа для мужа и жены, несмотря на их просьбу. У них было два чемодана - 16 и 28 кг, а норма для каждого билета не более 23 кг.» Причём юристы авиакомпании бросились оспаривать штраф, но суд их отшил. «Групповая норма бесплатной перевозки багажа означает объединённую норму группы пассажиров, равную сумме их индивидуальных норм бесплатного провоза багажа. В ходе проверки установлено, что указанные требования авиакомпанией не соблюдаются», - решил суд.
Но всё это ещё не свидетельство того, что летом у «Уральских авиалиний» могут начаться проблемы. Возможно, проблема кроется ещё глубже. Например в том, что в 2016 году по данным «Znak.com» генеральный директор и основной владелец авиакомпании Сергей Скуратов контролирующий 90,47% акций получил дивиденды на сумму более чем в миллиард рублей. (Для сравнения: если сложить вместе все суммы, направленные акционерам за последние 18 лет, получится 211,4 млн рублей – то есть в шесть раз меньше, чем получил Скуратов). Но удивил тогда не размер дивидендов в размере 1 276 504 000 рублей – это законное право любой кампании, а то, что одновременно с выплатой «Уральские авиалинии» взяли кредит у ПАО «Бинбанк» на сумму в 2,6 млрд рублей. «Обоснованием стало «финансирование текущей деятельности» - то есть, получается, на неё денег не хватает»? – задавало в 2016 году вопрос бизнес-издание «Фабрика манимекеров». То есть, побаловали себя - выплатили себе любимым миллиард, а потом взяли в кредит ещё 2,6 миллиарда. Смело. И это при том, что с 2013 года у «Уральских авиалиний» есть ещё кредит от «Сбербанка» в 4,5 млрд рублей, который необходимо выплатить до 2020 года. Возможно, именно здесь и «зарыта собака» вероятных грядущих проблем авиакомпании, на которые намекнул телеграмм-канал «Труба под Неглинной»
ВОЗВРАЩАЯСЬ К НАПЕЧАТАННОМУ
Олег Митволь назвал бредом информацию «Фонтанки» о том, что «стоимость перевозки 2 млн. тонн отходов с полигона «Красный Бор» в Томскую область на полигон Митволя составит 840 млрд. рублей»
21 февраля в обзоре «Суета вокруг «Красного бора» мы рассказали о проблеме ликвидации высокоопасных отходов на полигоне «Красный Бор» в Тосненском районе Ленинградской области. Полигон закрыт, лицензия у него отозвана, но 2 млн. тонн высокотоксичных отходов 1-4 классов опасности там остаются. Питерские власти начинали строить завод по переработке, вложили в проект 1,5 млрд. рублей, однако пока раскачивались - технология переработки устарела плюс против строительства резко выступила общественность и администрация Ленинградской области. Выход из «высокотоксичного» тупика предложило АО «Полигон». «Глава АО «Полигон» Олег Митволь (в прошлом префект Северного административного округа Москвы) предложил захоронить эти опасные отходы на своём предприятии в Томской области». Предложение рассматривалось в Минприроде России, но там оно застопорилось. Издание «Фонтанка» так описывало эту бюрократическую переписку: «глава Минприроды Сергея Донского акцентирует внимание на том, что перевозка отходов с «Красного Бора» на АО «Полигон» должна исключить риск негативного воздействия на окружающую среду и обращает внимание, что в стране нет единой системы по обращению с отходами I и II классов опасности, и предлагает сделать оператором такой системы «Росатом».
В общем, идёт привычная борьба за бюджеты. И при этом «Фонтанка» сослалась на некий расчёт администрации Санкт-Петербурга – «во сколько обошёлся бы вывоз 2 млн. тонн нефтепродуктов, гальванического шлама и других веществ на полигон Олега Митволя под Томском – единственную площадку, которая способна принять весь этот объем отходов с «Красного Бора». Получилась невероятная цифра в 840 млрд. рублей (!). Почти два годовых бюджета Петербурга». Вот именно эту умопомрачительную цифру и опроверг Олег Митволь в своём письме в редакцию FLB.ru. Он написал коротко и динамично: «Про 840 млрд-впечатлило, но бред». А в телефонном разговоре добавил, что единственная правда в том, что АО «Полигон» - это «единственное предприятие в стране по утилизации промышленных токсичных отходов, которое, способно перевезти и обезвредить эти отходы «Красного бора». Для этого у нас есть весь набор современных технологий».
Не знаем, чем закончится весь «сыр-бор» вокруг «Красного бора», но в итоге договорились с Олегом Митволем о том, что его специалисты составят для FLB и для газеты «Совершенно секретно» карту, на которой будут указаны все места «хранения» отходов I и II классов опасности в стране. По словам Митволя – это ужасающая картина и с этим надо что-то делать.
