|
Открытое письмо женам и матерям экипажа подлодки Да, все не так. Не так, как надо. Не так, как в песне. Враньем оказалось с детства знакомое: "На пирсе тихо в час ночной, ТЕБЕ известно лишь одной, когда усталая подлодка из глубины придет домой..." Как раз Тебе - и остальным таким же, как Ты, самым близким, самым любимым, ничего не известно. До последнего момента Ты не знала точно даже главного: там ли, на борту ли тот, кого Ты ждешь, тот, за кого так тревожно, так страшно. И первую Твою просьбу, первый крик - "Назовите имена!" - никто не услышал. Наверное, это была военная тайна. Наверное, так надо было Родине. "Что ж, валяй, Родина, храни свою тайну покрепче, плюнь на нас - только делай свое дело, только верни нам наших любимых!" Ты все понимала, Ты терпела.
Я видела Тебя - все эти дни всматривалась в Твое лицо, сначала такое странно-спокойное, чуть озабоченное. Я читала Твои слова в газетах: "Он служит срочную... как остальные мальчишки из нашего города... не знаю, кто именно из них сейчас там... там... ну, там, на лодке". Ты не могла произнести - "на дне", не хотела.
Я слушала, как Ты, в другой день и в другом городе, умудряясь говорить твердо такими дрожащими губами, уверяла: "Он отличный офицер, прекрасный специалист! А то, что там сейчас, говорят, холодно, так у нас и в квартирах холодно, к этому не привыкать! Они вернутся". И это - когда даже дикторы уже начали вещать "траурными" голосами! Да Ты знаешь, что только произнести эти слова о холоде - вот так, на ходу, не замечая, что плачешь перед корреспондентом-телевизионщиком, - это уже доблесть? А еще я говорила с Тобой по телефону. Я говорила, а Ты слушала. Я могла говорить потому, что Ты - одна из трех мох подруг, которые замужем за подводниками Северного флота, и потому, что я сама знаю, как это - ждать с моря.
Не плачь! Крепись из последних сил. Хуже не бывает, больнее не бывает, но все равно крепись, не реви - а то еще испугаешь детей. Ты сейчас - главная. На Тебе держится все - и дом, и семья. И надежда тоже держится на Тебе, наша общая надежда. Пожалуйста, не падай духом. Давай лучше поговорим.
Когда мой дед Николай долго не возвращался с моря, из похода, то Ольга - моя бабка - читала стихи или Библию. Брала - и просто читала ту страницу, на которой откроется. А знаете, как всю войну ждала своего папу дочь офицера-подводника Наталья Алексеевна Гаран, с которой я познакомилась в прошлом году? Она смотрела на его фотографию, где он такой красивый, такой веселый - и была с ним, и жаловалась ему на то, как без него плохо, и рассказывала, как у них с мамой идут дела. И ведь сейчас ее сын тоже в море! А Ирка, моя подруга, когда ждет подлодку, всегда придумывает дочке новые наряды или еще что-нибудь этакое шьет - необязательное, но успокаивающее окружающих. И всем подряд загадывает одну и ту же загадку: "Знаешь, как подводник умывается, когда с водой напряженка? Вот так!" Она плюет на большой и указательный пальцы, снимает очки и протирает уголки глаз у переносицы. И сама смеется, хоть слезы текут.
Хотя - что я Тебе рассказываю, а то Ты без меня не знаешь, как это - ждать! Лучше - вот что. У Тебя есть семейные альбомы? Достань-ка их! Никогда ведь руки не доходят привести в порядок. Я, например, ужасно люблю смотреть семейные альбомы - и свои, и чужие. Они какие-то настоящие, как куски жизни, как слово "навсегда". Особенно - старые, чиненые, пахнущие шкафом и пылью, и засушенными листьями. Сидишь и листаешь...
И думай о нем! Думай и рассказывай, и вспоминай. Кроме Тебя, так вспоминать не может никто. Где бы он ни был, что бы с ним ни происходило - это ему нужно. Это передается, не сомневайся, - сто раз доказано. Думай хорошее, нежное, важное. Ты одна у него, вот и помогай.
А напоследок - вот что. Сейчас, сегодня, завтра - это Твое время. Тебе надо его прожить, надо его вынести. Ведь, несмотря на боль, несмотря ни на что, это - гордое и сильное время. Время, посвященное любимым, и потому - все-таки счастливое, все-таки настоящее. Неудобно как-то это говорить, но поверь - и я, и все мы с Тобой. Честно. Ты знай это и ничего не бойся. Мы рядом. Не на неделю рядом, а навсегда. Приходи, рассказывай, звони, пиши, жалуйся, требуй, ругайся. Мы понимаем.
Советы психологов
Как не дать утонуть тем, кто ждет спасения "Курска" на причале
Главное, что волнует сейчас жителей Скандинавии, - это состояние родных и близких моряков, за жизнь которых борются спасатели. В каждом репортаже они пытаются услышать самое важное - что же делается для жен, родителей, детей. "Открыта "горячая линия...", "Открыт счет в банке..." Но кто сейчас с ними разговаривает, держит за руку?
В стокгольмский корпункт "Комсомолки" звонили многие. Женский голос:
- Я - пастор Шэштин Белленгер, разбираюсь в помощи при стрессовых ситуациях. Не оставляйте их одних, особенно женщин! Говорите с ними. Но только не говорите им: "Не надо об этом!" Даже если им представляется кошмар, не требуйте: "Не думай так!" Пусть думают. Они сейчас - с теми, кто на подлодке, минута за минутой. Они представляют страшное - и переживают вместе с родными. Ведь не зря говорится: "пережить". Именно пережить им надо хотя бы в мыслях, то, что терпят их мужчины. Иначе потом может появиться чувство вины, ощущение, что они потеряли что-то самое главное, упустили минуты, не уследили...
Еще звонок. Психиатр Каролинского медицинского центра Хокан Ниман, специалист по оказанию помощи в кризисных ситуациях.
- Главное - постоянно давать родным и близким информацию. Но только абсолютно достоверную. Помните, как было с "Эстонией"? Находившимся в отчаянии людям все постоянно что-то обещали - и потом не выполняли. Этим только множатся страдания!
Второе - это необходимость всех временно объединить. Помочь материально и дать возможность приехать к месту аварии всем, кто хочет.
Третье - немедленно определить всех, кто входит в группу риска, заняться ими, где бы они ни находились. Это те, кто уже подвергался подобным стрессам, люди со слабой психикой, с хроническими заболеваниями, те, у кого нет других родственников. Очень важно, чтобы о помощи им задумались не только специалисты, а обычные люди, ближние и дальние. Постарайтесь понять, что работать сейчас они практически не могут. Заботиться о себе - тоже. В таком состоянии человек буквально "сгорает", вся энергия уходит на сильнейшие переживания. Терпите их срывы! Не удивляйтесь странным реакциям! Это нормально. Но не идите к ним без любви.
А доктору Кристине Брандэнге я решила позвонить сама, это в Швеции человек очень известный. Со дня катастрофы и до сих пор работает она с людьми, пережившими кошмар на "Эстонии", и с родственниками тех, кто оказался 6 лет назад на борту гибнущего судна. Опыт ее уникален, в мире таких специалистов больше нет. Я позвонила ей в стокгольмскую больницу Эрста и попросила профессионально ответить на вопрос: что делать? В ответ тотчас услышала вопросы - как будто она только и ждала моего звонка:
- Где находится город Курск? Далеко от Москвы? А Мурманск? А как скоро можно получить русскую визу?
Оказывается, доктор Кристина уже приняла решение! Не дожидаясь просьб и приглашений, за свой собственный счет она собирается немедленно отправиться в Россию. Туда, где она никогда не была раньше.
- Но я знаю свое дело. И говорю по-английски. Наверняка переводчик найдется! Я должна сама увидеть, как обстоят дела, прежде чем что-то советовать. В первую очередь я хочу встретиться с родственниками тех парнишек, которые проходят срочную службу. Я постараюсь стать полезной для тех, кому хуже всего. Для тех, кто сам, возможно, никогда к специалисту-психологу не обратился бы... А вот интервью подождет! Рекомендации я попытаюсь дать на месте, непосредственно тем, кто в них нуждается.
Кристина считает, что неотложная помощь нужна и спасателям, которые рисковали жизнью, изнуряли себя, пытаясь прорваться к лодке, - и так долго не могли ничего сделать...
|
