|
Ту-154М авиакомпании "Пулковские авиалинии" 22 августа должен был совершить рейс Анапа - Санкт-Петербург, но рухнул неподалеку от Донецка. Самолет "свалился" в плоский штопор - то есть падал плашмя, вращаясь, как кленовый лист.
Расследование Межгосударственного авиационного комитета продолжается до сих пор, однако уже сейчас ясно, что, огибая грозовой фронт сверху, самолет набрал слишком большую высоту - 11 900 метров.
В тот день на этой высоте была нетипично высокая температура (минус 36 вместо минус 55 обычных), воздух был разрежен, и двигатели не смогли "вытянуть" лайнер.
В распоряжении "Известий" оказалась таблица, в которой сопоставляются данные работы систем самолета в последние минуты и запись переговоров пилотов. Изучив этот документ, специалисты утверждают, что катастрофы можно было избежать даже на этой высоте.
Отключенный автопилот
Роковое решение отключить автопилот командир воздушного судна Иван Корогодин принял в 11:35:02. До этого, испытывая сильную "болтанку", экипаж запросил у диспетчеров добро занять 390-й эшелон (11 900 метров) и занял его. В тот момент системы самолета еще работают нормально. Приборная скорость - 450-460 километров в час, что не ниже необходимой. Колебания графика вертикальной перегрузки также не выходят за пределы нормы, отклонение рулей (график "Положение колонки управления") незначительное.
Однако в самом начале 36-й минуты командир экипажа отключает автопилот и берет управление на себя (графики "Стабилизация крена" и "Стабилизация тангажа" прерываются). До катастрофы остается 3 минуты 28 секунд. Амплитуда колебаний колонки управления резко возрастает - пилоты пытаются сгладить "болтанку" и уйти в сторону. Одновременно углы атаки и тангажа (положение самолета относительно воздушного потока) превышают допустимые значения, пересекая линию угла атаки срабатывания Автомата углов атаки и сигнализации перегрузок (АУАСП). Самолет начинает лихорадить.
По мнению эксперта "Известий" - пилота с сорокалетним стажем, кандидата технических наук Владимира Герасимова, именно решение отключить автопилот стало последним звеном в цепи ошибок, приведших к катастрофе.
- Объективные данные показывают, что автопилот мог вывести самолет даже в тех труднейших условиях, - говорит Владимир Герасимов. - По крайней мере, до его отключения параметры работы систем не выходили за пределы нормы.
Спасти самолет уже было нельзя
Сразу после катастрофы "Известия" писали, что самолет "свалился" в штопор после того, как его резко подбросило вверх. Теперь эти данные нашли свое документальное подтверждение.
С момента отключения автопилота до превращения ситуации в необратимую прошло 40 секунд. Как видно из графиков, в 11:36:40 с самолетом происходит что-то невообразимое. Всего за 10 секунд он набирает 833 метра высоты - с 11 961 до 12 794. 83 метра в секунду - эта скорость быстрее скорости падения. Одновременно угол атаки выходит на запредельные показатели.
- Это так называемый подхват, - говорит Владимир Герасимов, - самолет самопроизвольно увеличивает уголы атаки. Из графиков видно, что это не было спровоцировано экипажем, - амплитуда колебаний рулевой колонки сохранилась. Так что этот подхват происходит из-за конструктивных особенностей самолета Ту-154М - при определенном угле атаки нарушается обтекание крыла потоком, резко возрастает подъемная сила, и самолет "подбрасывает". В итоге самолет встал почти вертикально - угол тангажа достиг 46 градусов. Спасти лайнер уже было нельзя.
В тот же момент самолет начинает кренить из стороны в сторону (см. график угла крена), а его скорость резко падает: с 349 км/ч до нуля за 10 секунд. С этого момента начинается плоский штопор. У самолета нет горизонтальной скорости, а потому манипуляции рулевым управлением никакого эффекта не дают. Одновременно выключаются крайние двигатели (график оборотов низкого давления).
Таблица заканчивается на времени 11:36:40. Однако после этого самолет продолжал падать. Если сопоставить этот документ с появившимися ранее распечатками переговоров в кабине Ту-154М (см. "Известия" от 3 октября этого года), то становится ясно, что пилоты не сразу поняли, что происходит. Самолет свалился в плоский штопор в 11:35:52. Но в 11:36:02 Иван Корогодин спрашивает, какая скорость, и сначала ему докладывают: "упала чуток", а позже говорят: "нет, нормально". В 11:36:24 на вопрос о курсе командир получает ответ: "245". Хотя тут же (11:36:29) кто-то замечает: "только куражимся" (возможно, имеется в виду "кружимся"). В 11:36:32 командир передает управление второму пилоту, а через 20 секунд командует передать сигнал SOS. До самого конца пилоты пытаются вывести машину, предпринимая отчаянные усилия. Но тщетно. В 11:38:26 2-й пилот-стажер кричит: "Не убивайте! Не убивайте", а Иван Корогодин говорит: "Земля". Столкновение происходит в 11:38:30.
"Это не их вина, а их беда"
Скорее всего, по результатам расследования вину за произошедшее возложат на погибший экипаж. Действительно, именно принятые экипажем решения в конце концов привели к катастрофе. Первой фатальной ошибкой была попытка обойти грозовой фронт сверху. Второй - отключить автопилот и перейти на ручное управление.
По мнению Владимира Герасимова, пилоты действительно совершили ряд ошибок, но возлагать на них вину - значит снова закрыть глаза на серьезные проблемы в отрасли.
- Ошибки экипажа обусловлены недостаточным знанием конструктивных и аэродинамических особенностей самолета, - считает Владимир Герасимов. - Я уверен, что ни этот экипаж, ни все другие, которые летают на этом типе самолетов, не знают, что Ту-154М в определенных условиях выходит в режим подхвата, после чего сваливается в штопор. Результаты летных испытаний, которые подтверждают эти особенности, до сих пор до летного состава не доведены. Этому не учат в летных училищах, это скрывают от пилотов. Да, они забрались на слишком большую высоту. Но они и раньше на нее забирались, но при более благоприятных условиях. А к тому, что произойдет подхват, они готовы не были. Это не их вина, а их беда. Потому что мы в очередной раз оставили экипаж один на один с катастрофической ситуацией. А вина, я считаю, всего командно-летного состава, конструкторских бюро, испытателей. И закрывать глаза на это нельзя.09.11.06
Расшифровка "черного ящика" разбившегося Ту-154: в кабине мат, крики и неразбериха
В понедельник газета "Московский комсомолец" опубликовала расшифровку переговоров пилотов Ту-154, разбившегося под Донецком 22 августа. Оговоримся сразу: это не официально опубликованные данные, а "добыча" журналистов. Публикуя этот документ, мы сохранили лексику пилотов. Без этого картина происходящего в кабине была бы неполной.
Условные обозначения в записи переговоров: КВС - командир воздушного судна; ШТ - штурман; Д - диспетчер; Э - члены экипажа, на записи не всегда ясно, кто именно; 2П - 2-й пилот; 2П-ст - 2-й пилот-стажер; БИ - бортинженер. Плохо расслышанные фразы взяты в скобки.
11:33:04 КВС: Да-да-да.
11:33:06 КВС: Давай временно 400 или какой, твою мать, а это х...ня полная. Да проси 390, а то нам не обойти, ёбт... (Эшелон "400" — это 12 000 метров. — Авт.)
11:33:12,5 Сигнал АУАСП. (Сигнализатор запредельного угла атаки. Срабатывает, когда самолет слишком сильно задирает нос. — Авт.)
11:33:17 ШТ: Переключил.
11:33:20 ШТ: "Контроль", Пулково 612.
11:33:21 Д: Пулково 612, на приеме.
11:33:22 КВС: Добавляй. Да?
11:33:24 ШТ: Пулково 612, разрешите набор временно эшелон 390.
11:33:28 КВС: Сильная болтанка и т.д., скажи.
11:33:34 Д: Пулково 612, набирайте 3-9-0.
11:33:34 ШТ: Набираем эшелон 3-9-0. Спасибо большое, Пулково 6-12. 11:33:37 КВС: Еще х...й наберем его (неразборчиво)...
11:33:39 Э: (Неразборчиво.)
11:33:45 КВС: Куда те (неразборчиво), е... твою мать?!
11:33:48 КВС: Еб...шит здесь (неразборчиво).
11:33:50 Э: (Неразборчиво.)
11:33:51 КВС: (Неразборчиво.)
прошло (неразборчиво), поехали в (неразборчиво).
11:33:55 Сигнал АУАСП.
11:34:23 Сигнал (ВБЭ). (Подход к высоте 12 000 м. — Авт.)
11:34:24 КВС: Ни х...я еб...шит, б...дь! (Это о грозе. — Авт.)
11:34:27 КВС: Мама не горюй, б...дь.
11:34:32 КВС: Она, б...дь, еще и град, е... твою мать, б...дь!
11:34:40 КВС: Дай мне (неразборчиво).
11:34:43 КВС: А куда их можно в сторонку, Игорек, отойди еще.
11:34:43 КВС: Игореш.
11:34:48 КВС: Игорь.
11:34:49 ШТ: Что?
11:34:49,5 КВС: В сторону можно, куда еще от нее отойти, б...дь. (Имеется в виду грозовая туча. — Авт.)
11:34:52 Э: (Неразборчиво.) Нет.
11:34:54 КВС: Скажи, заняли 390, Андрюха, е... твою мать.
11:34:56 2П-ст: Пулково 612, заняли эшелон 390.
11:34:58,5 ...
11:35:00,3 КВС: Говорите что-нибудь, да ёбт! (Это — критическая точка, после которой началось "сваливание" самолета и экипаж потерял управление. — Авт.)
11:35:00,2 ...
11:35:01 Э: (Неразборчиво.)
11:35:01 Д: ...(неразборчиво) 3-9-0.
11:35:05 Э: Снижаемся... (неразборчиво).
11:35:06 КВС: (Куда) снижаемся, ё...ные дураки, б...дь!
11:35:09 КВС: Ставь номинал, на х...й! (Режим двигателей, близкий к взлетному. — Авт.)
11:35:10 БИ: Номинал.
11:35:12 КВС: Скажи им, снижаемся, ёбт.
11:35:13 2П-ст: Снижаемся, Пулково 612.
11:35:15,9 Сигнал АУАСП.
11:35:17 КВС: Спокойно.
11:35:20,9 Сигнал АУАСП.
11:35:22 КВС: За кренами смотрите.
11:35:23 Э: Номинал.
11:35:24 Звуковой сигнал.
11:35:28 ШТ: Пулково 612, снижаемся, эшелон 3-6-0.
11:35:30,8 Сигнал АУАСП.
11:35:31 КВС: Сильная болтанка, скажи, ёбт.
11:35:33 ШТ: Сильная болтанка.
11:35:34 Д: Пулковский (неразборчиво), снижайтесь 3-6-0.
11:35:36 КВС: Снижаемся, ёбт.
11:35:38,9 Звуковой сигнал.
11:35,37 Э: (Неразборчиво.)
11:35:41 КВС: Спокойно все держим.
11:35:44 КВС: Держим, б...дь.
11:35:45 БИ: Генераторы (вы летают).
11:35:48 БИ: Помпаж. Снижаемся. Ваня, помпаж. (Помпаж двигателя развивается, когда в него попадает недостаточно воздуха, из-за чего нарушается процесс горения топлива. При этом слышатся хлопки, двигатель дрожит, из него выстреливает пламя, и в конце концов он может отключиться. — Авт.)
11:35:55 КВС: (Неразборчиво.)
11:35:58 Э: (Неразборчиво.)
11:36:02 КВС: Скорости смотрите, скорости.
11:36:04 Э: Ну, упала чуток.
11:36:07 Э: Нет, нормально.
11:36:07,02 Сигнал АУАСП.
11:36:08 Э: (Неразборчиво.)
11:36:11 КВС: На себя.
11:36:14 КВС: На себя.
11:36:15 ШТ: (Неразборчиво.) Вань.
11:36:16 КВС: (Неразборчиво.) Смотрите.
11:36:19 ШТ: (Неразборчиво.) 5-5, Вань, 5-5.
11:36:22 КВС: Сколько, говоришь? (Речь о перегрузке. — Авт.)
11:36:23 ШТ: (Неразборчиво.) 245. (Скорее всего это — курс. — Авт.)
11:36:24 КВС: Какой курс, ё... твою?!
11:36:25 ШТ: (Неразборчиво.)
11:36:28 КВС: (Неразборчиво.)
11:36:28 Э: Я понимаю.
11:36:29 Э: Только куражимся.
11:36:31 Э: Правильно.
11:36:32 КВС: Вова, давай командуй. (Вова — 2-й пилот. Как говорят летчики, он был чемпионом России по пилотажу. В тот момент стоял за спиной пилота-стажера. — Авт.)
11:36:34 Э: (Неразборчиво.)
11:36:35 2П: По-моему, влево надо.
11:36:36 ШТ: Влево, Ваня.
11:36:37 КВС: Все, б...дь.
11:36:40 Э: Снижаемся. Снижаемся.
11:36:40,5 ШТ: (Неразборчиво.)
11:36:46 Э: Пойдемте вверх.
11:36:48 КВС: Где источник.
11:36:49 Э: Что? (Неразборчиво.)
11:36:50 КВС: Набор.
11:36:51 Э: (Неразборчиво.)
11:36:55 Э: Доложите, что у нас SOS.
11:36:57—11:36:59,6 2П-ст: SOS, 612-й, SOS...
11:37:01 Д: Пулковский 612, я вас не понял.
11:37:02 КВС: Б...дь, скорость какая?
11:37:03-11:37:05,2 ШТ: SOS, SOS, Пулк...12, SOS, SOS, SOS, Пулк...
11:37:06 КВС: Скорость какая? Скорость какая?
11:37:41,9 Э: (Неразборчиво.)
11:37:45 КВС: Левой давай!
11:37:49,1 Э: (Неразборчиво.)
11:37:50,5 КВС: Вова, давай там помогай Андрюхе.
11:37:53 Э: (Неразборчиво.)
11:37:55 ШТ: Высота 2000, Вань, 2000!
11:37:58 ШТ: (Неразборчиво.) 2000, Вань, 2000...
11:38:01 КВС: Ё-моё!
11:38:03 Э: Брось... (неразборчиво).
11:38:04,1 КВС: (Неразборчиво.) Вправо.
11:38:05,6 БИ: (Неразборчиво.) Падаем.
11:38:06,9 ШТ: Сейчас влево, влево (неразборчиво).
11:38:07,9 Э: (Неразборчиво.)
11:38:09 Э: Я не видел.
11:38:09,9 2П: Боже мой...
11:38: 10,5 ШТ: (2000) Вань...
11:38:10,5 Э: Без крена.
11:38:11,6 КВС: На себя, на себя, на себя, на себя! Андрюха, тяни на себя! На себя, Андрюха... (неразборчиво).
11:38:18,6 Э: (Неразборчиво.)
11:38:20,3 КВС: Теперь взлетный. (Режим двигателей. — Авт.)
11:38:21,1 Э: Левая нога, крен убери.
11:38:23,1 2П: (Неразборчиво.)... (Не убивайте.)
11:38:23,7 КВС: Андрюха, не паникуй!
11:38:26,5 Э: Не убивайте! Не убивайте! (По данным "МК", это воскликнул 2-й пилот-стажер Андрей Ходневич. — Авт.)
11:38:27,5 КВС: (Земля)...
11:38:28,3 Э: (Неразборчиво.)
11:38:30 КРИК. Конец записи...
Самолету не хватило кислорода
Расшифровка записи речевого самописца подтверждает предположения, сделанные "Известиями" сразу после катастрофы. Пилоты решили преодолеть грозовой фронт через верх. Такое, в принципе, не редкость, в кабине пилота на расстоянии вытянутой руки от пилота есть таблица, в которой в зависимости от веса самолета и температуры за бортом указывается, до какой высоты можно "забираться". Температура воздуха - весьма важный показатель. При высокой температуре воздух разрежен и двигателям может не хватить кислорода для сжигания топлива. Как следствие - потеря мощности. Именно это произошло с бортом № 612. В тот день температура воздуха на высоте 12 тысяч метров была минус 34 градуса вместо минус 56 обычных. Это обстоятельство и стало роковым.
11:33:04. Экипаж запрашивает разрешение подняться на эшелон 390 (11900 метров — 11:33:06 — "...а то нам не обойти"). При этом уже в тот момент командир сомневается, удастся ли подняться на эту высоту (11:33:37 — "еще х...й наберем его"). Тем не менее борт начинает набор высоты. Но через несколько секунд после доклада о том, что борт занял 390-й эшелон, кто-то из экипажа констатирует, что самолет снижается (11:35:05). Двигателям не хватает мощности, и командир приказывает увеличить режим их работы (11:35:09). Но это не помогает. 11:35:48 — "Помпаж". Двигателям не хватает кислорода, самолет теряет высоту.
Все это время в кресле второго пилота находится стажер Андрей Ходневич, а второй пилот Владимир Онищенко стоит за его спиной. Самолет уже сорвался в плоский штопор, но экипаж не замечает этого. Командир спрашивает курс (11:36:24), но не получает ответа. Кто-то отмечает: "Только куражимся". Наверное, имеется в виду, что самолет кружится. Экипаж пытается выправить ситуацию, но на Ту-154 это практически невозможно. При этом командир, по мнению специалистов, совершает ошибку. Он до последнего момента тянет рычаг управления на себя (11:38:11). В то же время, чтобы вывести самолет из плоского штопора, нужно было отдать его от себя — чтобы нос опустился и лайнер смог набрать скорость.
Владимир Демченко
Генпрокуратура взялась за гражданскую авиацию
В понедельник проблему безопасности авиапассажиров обсудили на совместной коллегии Генпрокуратуры и Министерства транспорта.
— За девять месяцев этого года в авиакатастрофах погибли более 300 человек, — заявил генпрокурор Юрий Чайка. — Участившиеся случаи инцидентов порождают в обществе чувство страха и недоверия к отечественным авиаперевозчикам.
То, что происходит в России, — это в текущем году наихудший показатель в мире, отмечалось на коллегии. Юрий Чайка сообщил присутствующим, что президентом России поставлена задача по обеспечению безопасности на воздушном транспорте.
На коллегии были озвучены результаты недавних проверок авиапредприятий. Выяснилось, что там используются некачественные и даже контрафактные детали, нарушается законодательство по лицензированию авиатехники, сертификации аэродромов, аэропортов и авиаперевозчиков. За нарушения полностью приостановлена деятельность аэропорта в Элисте.
— Кроме того, мной дано указание транспортному прокурору возбудить уголовное дело по аэродрому "Мячково" в Подмосковье, — сообщил генпрокурор.
Владимир Перекрест
Кто научит летчиков летать?
Каждый раз, когда случается авиакатастрофа и расследование приходит к выводу о вине экипажа, кто-то обязательно говорит: "Опять свалили все на погибших людей". Другие более категоричны: "Не трогайте пилотов, это были профессионалы с большим налетом часов". Сами пилоты на интернет-форумах с пеной у рта доказывают: "Не учите нас летать". Но самолеты продолжают падать, и всякий раз есть повод усомниться если не в профессиональном уровне пилотов, то по крайней мере в их отношении к делу.
О том, что в катастрофе Ту-154 под Донецком виноваты пилоты, специалисты намекали с самого начала. Один из экспертов, который познакомился с расшифровкой переговоров еще в августе, мне так прямо и сказал: "Это позор гражданской авиации". Он имел в виду и матерщину, и действия экипажа, на свой страх и риск полезшего над грозой.
Наверняка у пилотов есть какие-то неписаные правила. Наверняка они любят позировать друг перед другом, как любят это делать шоферы ("Я сегодня "мерс" по встречной сделал..."). Наверное, они иногда идут на риск и выигрывают... И Иван Корогодин рассчитывал перелететь грозу и похвастаться этим перед коллегами... Но, как выясняется, рискующие выигрывают не всегда.
В катастрофе под Междуреченском в 1994 году пилот посадил за штурвал своего сына Эльдара. Самолет вроде был на автопилоте, но...
"Командир: Влево крути! Влево! Вправо! Влево! Земля вот! Эльдар, выходи! Вылезай, Эльдар! Выходи! Выходи! Выходи! Выходи! Выходи, говорю! Полный газ! (Из расшифровки "черного ящика".)
Катастрофа на Камчатке — Ил-76ТД "Красноярских авиалиний". За секунды до столкновения с горой:
"Штурман: Что-то у меня сбилось...
Командир: Саша, мать твою... Почему вот как такая сложная обстановка, ты все сбиваешь?"
Не хочется обвинять пилотов рейса № 612 — они погибли. Я не знаю, почему они решили идти над грозой. Почему они не отложили вылет, не вернулись, не ушли на запасной аэродром или не сделали крюк в тысячу километров. Говорят, что садиться и облетать было дорого. Но разве это объяснение? Вместе с пилотами погибли 160 пассажиров, которые в тот день рисковать не собирались. Волосы встают дыбом, когда подумаешь о том, что происходило с ними в то время, пока падал самолет. Конечно, мы, пассажиры, не должны учить летчиков летать. Но хотелось бы понять, кто должен это делать. 02.10.06
Последние новости о расследовании авиакатастрофы и версии крушения самолета читайте в наших группах: : Facebook, ВКонтакте, Одноклассники, Twitter и в Livejournal
|
