|
Из штатного экипажа АПРК "Курск" в живых осталось пятеро. Это те, кто по разным причинам не ушел в августе прошлого года на борту ракетного крейсера в его последний поход. Один из них - старшина команды рулевых-сигнальщиков старший мичман Николай Мизяк. После военноморского парада в Североморске на День ВМФ капитан 1-го ранга Геннадий Лячин отпустил своего старшего боцмана на Украину в десятидневный отпуск по семейным обстоятельствам. Забрать домой детей.
Выход "Курска" на учения был спланирован на 14 августа. И Мизяк легко успевал к сроку. Но в последний момент во флотских планах произошла подвижка, корабль ушел в море 10-го с другим боцманом на борту, из экипажа однопроектного "Воронежа"...
С Николаем Мизяком я познакомился в те трагические дни прошлого года. Мизяк тенью бродил по осиротевшей береговой казарме экипажа. Он то замирал перед надписью "Гордись службой на АПРК", то, вероятно, в сотый раз начинал подправлять заправленные матросские коечки с новыми робами, тельняшками и бескозырками. Разговор у нас не получился. Пили кофе, курили и молчали. По красным от бессонницы глазам старшего боцмана все было ясно и без слов. Потерять в одночасье большую и дружную семьюэкипаж, такого никому не пожелаешь.
На годовщину гибели АПРК мы встретились с ним снова. Я спросил его, как прошел год.
- Трудно было, - сказал он. - Назначили боцманом в экипаж капитана 1 ранга Олега Якубины. Вместо Саши Рузлева, который погиб за меня. Во время эвакуации из подлодки тел "курян" ездил на опознание. Хоронил. Тяжело, будто родных. Ремонтировал "курскую" казарму, в Видяево же приехали родители, жены, близкие. Словом, работы хватает.
В море Николай Мизяк тоже ходил, на гвардейском АПРК "Воронеж". Было ли страшно после произошедшего и пережитого? Считает, от судьбы все равно не уйдешь. Хотя год назад кое-кто из вдов косо глядел вслед старшему боцману, камнем бросая в спину: "Будь доволен, что остался жив". Но таких были единицы, и их, верится Николаю Алексеевичу, больше вели эмоции, чем здравый рассудок. Ну кто виноват, что из-за того, что "Курск" ушел в море раньше назначенного срока, он опоздал на собственные похороны?
Помогал вдовам с переездом, что-то доставал для них. А главное - много разговаривали. Для осиротевших семей Мизяк был и остался своим. Поэтому уйти в запас после трагедии - мысли не было. Хотя контракт у Николая заканчивается в нынешнем сентябре, он уже решил, что продолжит службу. Несмотря на то что его нынешний экипаж расформировывают, ему уже предложили должность боцмана во втором экипаже АПЛ "Тамбов". И он согласился. Главное, считает, в море ходить, а не штаны просиживать на береговой базе. Жена, конечно, неспокойна, когда в плавании. После "курских" событий - тем более. Но крепится. Отец, правда, как-то заикнулся: "Коль, может все-таки на берег? А?" Мизяк ответил: "Нет!"
Злополучная торпеда
Прошлым летом для экипажа "Курска" вся подготовка к августовским учениям складывалась с каким-то невероятным запаздыванием, рассказывает Мизяк. Пришли из Видяева в Заозерск. Ракетный боезапас загрузили, а практическую торпеду еще не подготовили. Ушли в Североморск на военно-морской парад. После вновь - в Заозерск: опять торпеда не готова. Развернулись - и домой, в Видяево.
- На базе командир и отпустил меня в отпуск, - вспоминал боцман, - мол, стрельбу перенесли. Когда "Курск" 10-го августа опять пришел в Заозерск, торпеда уже ждала. Но буксиры кран не подогнали: вроде бы, как говорят очевидцы, обеденное время было. Торпеду увезли. После обеда кран подогнали, а торпеды нет. "Куряне" ждали-ждали: уходить надо, сроки поджимают. Потом все-таки привезли торпеду, загрузили. Они и вышли-то не точно по времени. А было б как обычно: пришли, загрузились и - в море. Может, тогда все и обошлось бы...
Было ли предчувствие грядущей беды? Какое-то неясное, возможно. За три дня до выхода "Курска" в море из казармы бесследно исчез любимец экипажа кот капитана 2-го ранга Михаила Коцегуба, бывшего старпомом, но уже назначенного к тому времени командиром АПЛ "Нижний Новгород". Позже моряку приснилось, что он стоит на палубе дизельной подлодки, которая сквозь штормовое море мчится к берегу. Вдруг удар о камни. Он падает в воду, плывет...
Старший мичман Иван Несен был нештатным финансистом экипажа. Капитан 1-го ранга Геннадий Лячин отправил его с корабля за считанные минуты до отхода субмарины, чтобы Иван, пока "Курск" в море, получил для подводников денежное довольствие. Не раз было: ушли на краткосрочный выход, а деньги выдали другим экипажам. "Куряне" вернулись и где-то с месяц, выражаясь по-флотски, "курили бамбук". "Смотри, Андреевич, напутствовал финансиста Лячин, - чтобы не вышло как обычно". А ночью Несену привиделось, будто стоит обеими ногами в могиле, а внизу - гроб...
- Сны одолевают, - рассказывает старший мичман Мизяк. - Недавно командир ракетной боевой части капитан 3-го ранга Андрей Силогава приснился. Будто в казарме мы с ним. Спрашиваю: "Ты откуда, Борисыч?" А он только рукой отмахнулся: "Да, так...", - повернулся и ушел...
Год назад, разговаривая с Мизяком, мы пытались понять: что же произошло с "Курском"? Прошло время, официально озвучена приоритетная версия о взрыве торпеды. Верят ли в нее подводники? Николай сказал, что слышал в одной из телепередач, вроде бы было "радио" от Лячина с просьбой на отстрел аварийной торпеды. Вроде бы...
Поднимать надо
Не только потому, что это обещал президент, считает Мизяк. Нужно разобраться с реакторным отсеком. При такой обвальной аварии заглушить реактор сами подводники, вероятно, не успели. Сработала, видимо, аварийная защита. И если оставить ядерного "джинна" на дне, то лет через десять коррозия все равно доберется до него. Опасно.
Оставить лодку как братскую могилу? Не очень справедливо... Осенью двенадцать "курян" похоронили. Остальные - на дне. Както не по-братски... Понятно, в первых отсеках хоронить некого. Да и если открывали восьмой, девятый отсеки, то и там уже, скорее всего, никого нет...
- Пост управленцев пульта главной энергетической установки в пятом-бис отсеке расположен в герметичной выгородке, - говорит Мизяк. - Как бы отсек в отсеке. И ребята там остались. Выгородка должна остаться целой. Не раз с ужасом думал, что оставшиеся в живых не погибли в первые мгновения катастрофы и, вероятно, завидовали мертвым... Камбуз внизу четвертого отсека: там, естественно, уже вода, но тела там будут, если рыбы не добрались. Наверное, опять предстоит участвовать в опознании, хотя не хочу: тяжело...
|
