|
Каха Бендукидзе – один из самых колоритных бизнесменов эпохи 1990-х годов. Еще два года назад ему принадлежали заводы, выпускающие 70% бурового оборудования, свыше 90% оборудования для горной добычи, 78% – для металлургии, половину для атомных станций. В начале октября Бендукидзе продал свой последний крупный актив – «Объединенные машиностроительные заводы» (ОМЗ). Продажа не была спонтанной, она закладывалась в идеологию его бизнеса давно.
Министр Грузии по структурным и экономическим реформам Каха Бендукидзе – биолог по образованию. Как и многие предприниматели, вышедшие из среды научной интеллигенции, он мечтал заработать, не бросая любимого дела. Так в 1988 году появилась компания со странным названием «Биопроцесс», которая занималась производством биотехнологических продуктов со сложными и малопонятными названиями. Позднее предприятие переориентировалась на инвестиционную деятельность. «Обедали как-то в ресторане «Пекин», – вспоминает в одном из интервью Каха Бендукидзе, – и пришли к мысли..., что без больших рынков дальше двигаться невозможно. Кинули взор на нефть, зерно, на глобальные такие продукты. И создали НИПЕК».
Одна из первых в России инвестиционных компаний – НИПЕК (Народная нефтяная инвестиционно-промышленная евроазиатская корпорация) – была создана в 1991 году.
Благодаря открытой подписке на свои акции НИПЕК сумела привлечь огромную по тем временам сумму в 1 млрд руб. В 1992 году в стране началась приватизация, и Бендукидзе пришел на Российскую товарно-сырьевой биржу, где стал одним из крупных участников рынка ваучеров. Вероятно, на чековых аукционах и начала формироваться «империя Бендукидзе». Чуть позже к НИПЕКу присоединился Промышленно-торговый банк. Через эти компании и происходила скупка акций промышленных предприятий.
Эвакуация на Урал
Широкую известность бизнес Бендукидзе получил в 1993 году. Неожиданно для всех его компания получила на чековом аукционе крупный пакет акций гиганта советского машиностроения – екатеринбургского «Уралмаша». После этой победы в интервью Financial Times бизнесмен признался: «В своей прошлой жизни я был биологом и коммунистом, теперь я бизнесмен и либерал... Купить «Уралмаш» оказалось легче, чем магазин в Москве. Мы приобрели этот завод за тысячную долю его действительной стоимости». НИПЕК получил за ваучеры примерно 17,5% акций предприятия. Но на заводе нового акционера приняли без воодушевления. Здесь даже в шутку предлагали переименовать памятник наркому Орджоникидзе, стоящий на площади у центральной проходной, в памятник Бендукидзе – и буквы не все сбивать придется.
Со временем предпринимателю удалось увеличить свой пакет до 42% голосующих акций и 30% акций бывшего подразделения «Уралмаша» – «Завода сварных машиностроительных конструкций». К началу 1995 года он скупил пакеты уже около 50 предприятий химической, судостроительной и просто строительной промышленности. Среди его крупнейших активов – судостроительный завод «Алма» в Петербурге (45% акций), АО «Красное Сормово» (10%), новомосковское объединение «Оргсинтез» (50%). Машиностроение было тогда в упадке, и приобретение не могло принести быстрых денег. Оставалось ждать. Все последующее годы Бендукидзе привлекал иностранных инвесторов, с помощью которых смог объединить «Уралмаш» и «Ижорские заводы». Получившаяся в итоге этого слияния корпорация – «Объединенные машиностроительные заводы» – сегодня является в России одной из самых крупных в отрасли.
Диаграмма: Акционеры ОМЗ на 1 июля 2005 года
26% – Каха Бендукидзе
16% – менеджеры ОМЗ
27% – иностранные институциональные инвесторы
14% – российские институциональные инвесторы
4% – частные инвесторы
13% – казначейские акции
По данным ОМЗ
Бендукидзе рассматривал свои инвестиции как стратегические. Недаром он восемь лет создавал машиностроительный холдинг, формируя единую технологическую цепочку, начиная от производства оборудования до его экспортных продаж. Именно с этой целью он получил контроль над «Атомстройэкспортом» (АСЭ) – российским монополистом по строительству атомных электростанций за рубежом, выполнявшим функции генерального подрядчика с участием российских компаний. АСЭ был создан в 1998 году компаниями «Атомэнергоэкспорт» и ФГУП «Зарубежатомэнергострой», которые получили 49% и 51% акций АСЭ. Весной 2003 года ОМЗ приобрели 19,9% акций «Атомэнергоэкспорта», что при отсутствии других крупных акционеров у этой компании позволяло Бендукидзе контролировать и «Атомстройэкспорт».
Но бизнесмену не удалось построить полноценный машиностроительный холдинг. «Продавать надо только тогда, когда кто-то может предложить сумму большую, чем та, в которую ты сам оцениваешь данный объект», – говорил он. Реальную стоимость ОМЗ Бендукидзе определил в миллиард долларов, но достичь этой цифры у него не получилось. В начале 2000-х годов государство стало уделять большое внимание частным корпорациям. Начали меняться приоритеты экономической политики. Все чаще в Кремле начали возвращаться к идее получения государственного контроля над ведущими российскими активами, в первую очередь стратегическими.
Отход от дел
Изменились и приоритеты Бендукидзе. Он начал опасаться, что может оказаться конкурентом какой-нибудь очень влиятельной фигуре. «Меня просто прикончат как юридическое, а может быть, даже как физическое лицо. Потому что сегодня пошли в ход такие специфические методы воздействия, как прокуратура, суды, милиция...», – говорил он. Отчасти поэтому с конца 1990-х он стал больше интересоваться политикой и государственной деятельностью. «Я не вижу в политике ничего страшного. Это как еще одна стадия развития. Занимался наукой, бизнесом, стал заниматься государственной деятельностью. Более того, поскольку я не испытываю большого стеснения в средствах, да и расходов у меня не очень много, я был бы хорошим чиновником. Опять же воровать не надо», – признавался Бендукидзе журналистам. Опыт в этом у бизнесмена есть. Он участвовал в создании группы «Предпринимательская политическая инициатива-92», в 1993 – 1994 годах был членом совета по промышленной политике при правительств, входил в президиум координационного совета «Круглого стола бизнеса России». А с 2000 года Каха Бендукидзе является одним из лидеров и идеологов РСПП и возглавляет комитет союза по налогам и бюджетной политике.
Совладелец ОМЗ начал постепенно уходить от оперативного управления своими компаниями, распродавая активы. В 2003 году ОМЗ продали «Северстальмашу» свой бизнес по инжинирингу металлургического оборудования. В начале 2004-го акционеры «Трубной металлургической компании» (ТМК) приобрели у ОМЗ завод сварных машиностроительных конструкций, а в конце 2004 года Бендукидзе расстался с «Атомстройэкспортом». «В какой-то момент я понял, что всю жизнь заниматься бизнесом мне лично неинтересно», – рассказывал предприниматель. Так появилась идея объединить ОМЗ с энергетическим холдингом Владимира Потанина – «Силовыми машинами». Управление единым активом в этом случае передавалось «Интерросу». По неофициальной версии, к продаже собственного бизнеса Бендукидзе подтолкнул конфликт с Минатомом, возникший после приобретения ОМЗ контрольного пакета «Атомстройэкспорта». Министерство решило, что ОМЗ должны поделиться частью своих акций с государственным концерном ТВЭЛ, который также является владельцем «Атомстройэкспорта» (2,2%). Бендукидзе не стал портить отношений с властью и решил передать свой бизнес в управление компании «Силовые машины», владельцем которой является лояльный Кремлю Потанин.
О готовящемся слиянии ОМЗ и СМ было объявлено в декабре 2003-го, а к лету следующего года процесс вышел на финишную прямую. Владельцы «Силовых машин» получали 50% акций объединенной компании. При этом «Интеррос» Владимира Потанина с пакетом в 35% стал бы крупнейшим акционером единого предприятия. Сделка должна была завершиться осенью 2004-го. Но планы нарушил «Интеррос», который еще в апреле начал переговоры с Siemens о продаже ему своего пакета акций СМ. Немцы захотели купить «Силовые машины» без ОМЗ. Концерн интересует только энергетическое машиностроение, тогда как объединенная компания включала бы в себя многие непрофильные активы, занимающиеся судостроением, атомным и буровым машиностроением. Любопытно, что в срыве сделки обвинили тогда Бендукидзе, который не явился на собрание акционеров.
Грузинская рулетка
Летом 2004 года Бендукидзе принял предложение грузинского президента Михаила Саакашвили возглавить министерство экономики своей исторической родины. «Мы летали с Германом Грефом на первую встречу с Саакашвили, – вспоминает Аркадий Вольский, – и там Кахе было сделано предложение. Когда тебя окружает руководство республики и все начинают говорить, что ты не хочешь помочь своему народу, возникает желание помочь».
Замгендиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин считает, что у Бендукидзе не было выбора. «В нынешних условиях он оказался невостребованным. В 1990-х годах он соответствовал образу эффективного частного собственника. Но сейчас государство делает ставку на занятие командных постов государством же», – говорит Макаркин.
В июле 2004 года Каха Автандилович переехал в Тбилиси. Он рассчитывал, что в Грузии сможет реализовать свой проект – масштабную и эффективную приватизацию. Кредо Бендукидзе «Продается и покупается все, кроме совести» сделало его личность на родине очень популярной. С первых же дней работы в грузинском правительстве бизнесмен «инициировал идею всеобщей приватизации, – рассказывает вице-президент GG&MW Бадри Джапаридзе. – Это довольно смелая инициатива. Также он продвигает политику невмешательства государства в экономику».
Грузинский бизнес относится к Бендукидзе с почтением. «Сам факт, что он руководит реформами, положителен. Это человек из частного бизнеса, знающий его язык», – отмечает Джапаридзе. У известного предпринимателя Олега Тинькова о Кахе Бендукидзе другие впечатления. Последний собирался купить у бизнесмена пивоваренный завод в Чебоксарах. «Четыре месяца мы вели переговоры, – рассказал «Ко» Олег Тиньков, – и Каха показал себя очень непрофессионально. Нервный, непоследовательный. Я считаю, слава Богу, что он уехал в Грузию».
В Тбилиси, как и в Москве, у Бендукидзе все складывается непросто. Он непродолжительное время возглавлял министерство экономики, затем стал министром по вопросам структурных реформ. Формально это выглядело как повышение, но реально – вряд ли им являлось: за каждым министром стоит ресурс его ведомства. За Бендукидзе такого ресурса нет. По сути, он превратился в «министра без портфеля». По мнению экспертов, в Грузии он не до конца вписывается в бюрократические рамки: здесь, как и в Москве, востребованы люди другого типа – аккуратные квалифицированные исполнители. А население Грузии воспринимает Бендукидзе, как россияне воспринимали Чубайса, когда он начинал приватизацию. В одном из последних своих интервью Каха Бендукидзе заявил, что сейчас он «простой предприниматель» и бизнесом в России больше не занимается.
Каха Бендукидзе
Год рождения: 1956
Образование: Тбилисский государственный университет, биологический факультет, аспирантура биологического факультета Московского государственного университета
Профессиональный опыт:
Декабрь 2004 года – настоящее время: министр по вопросам структурных реформ грузинского правительства;
июль – декабрь 2004 года: министр экономики Грузии;
июль 2000 года: назначен генеральным директором ОАО «Уралмаш»;
январь 1999 года: избран председателем совета директоров ОАО «Ижорские заводы»;
май 1995 года: вошел в состав совета директоров АО «Уралмаш»;
1992 год: возглавил совет директоров Акционерного коммерческого Промышленно-торгового банка (АК Промторгбанк);
1985 – 1990 годы: заведующий лабораторией НИИ биотехнологии;
1981 – 1985 годы: сотрудник Института биохимии и физиологии микроорганизмов.
1996 – 2000 годы: председатель совета директоров ОАО «Уральские машиностроительные заводы».
Личная информация: Женат. Хобби: любит общаться с друзьями, ходить по магазинам. Много времени проводит дома, но по вечерам его часто можно встретить в ресторане тбилисской гостиницы Mariott
|
