|
Дочь Федора Павловича Колесова, Галина Воронина, жительница Санкт–Петербурга, решила на старость лет сделать ему подарок, купив квартиру с огородом и банькой в маленьком тихом поселке Мийнала в Карелии. Отец был счастлив, ведь его любимым занятием был сбор ягод и грибов.
Но счастье длилось недолго… Страшно сказать, но подарок дочери перечеркнул всю его жизнь. Бессонные ночи, допросы следователя без еды и воды, унижение человеческого достоинства, арест и самое страшное — тюрьма. Представьте себе, что вам 64 года и вас обвинили в самом страшном преступлении: убийстве ребенка…
Ничтоже сумняшеся
Весной 2006 года две страшные трагедии потрясли жителей поселка Мийнала. Сначала хоронили 12-летнего мальчика — его нашли задушенным в лесу у школы. Тело было прикрыто ветками и присыпано снегом. А спустя две недели оплакивали 6-летнюю девочку — Иришка была убита тем же варварским способом. Жители поселка говорили между собой, что второго убийства могло бы и не быть…
Два убийства детей в маленьком поселке, совершенных в течение двух недель, — это ЧП и отнюдь не районного масштаба. Надо было срочно их раскрывать — пока не полетели головы.
Но спешка нужна только в одном, известном случае. Поэтому завертевшийся калейдоскоп ошибок многое поставил с ног на голову. Без пяти минут убийца указал на невиновного старика, для которого с этого момента тихая провинциальная жизнь превратилась в настоящий кошмар.
17 апреля в 11 часов, еще до того как нашли тело 12-летнего Терехина, недавно проживавшего в поселке 64-летнего Колесова в наручниках, на глазах у соседей, вывели из дома и доставили в ИВС. Там его допрашивали всю ночь, а потом вывезли в Сортавалу, в УБОП, где он написал явку с повинной.
Прокуратура поспешила отрапортовать: «Убийца во всем признался, преступление раскрыто». Следователь Сорокин даже дал интервью местной газете: мол, Колесов в бане убил мальчика, а потом отволок тело в близлежащий лесок ….
Почему подозрение пало на Колесова? Жил он в поселке недавно, к тому же, будучи добрым и отзывчивым по отношению к детям, Федор Павлович покупал им конфеты, мороженое. И чем же обернулась для старика эта доброта? «Педофил», — сделает вывод милиция, а прокуратура обвинит его в изнасиловании и убийстве Терехина.
Казалось бы, дело в шляпе, к тому же и явка с повинной на руках.
Но вскоре все пошло наперекосяк — факты никак не хотели вписываться в стройную версию прокуратуры. Более того, они ей противоречили.
Ошибка на ошибке
Давайте остановимся подробно на ошибках следствия, подтасовке фактов, умышленном подлоге — здесь каждый сам пусть определит уровень профессионализма работников прокуратуры.
Сначала о координатах. Явных и вымышленных. На следственном эксперименте Колесов, после вынужденной, как выяснилось, явки с повинной, показал совершенно не то место, где было обнаружено тело Терехина. Однако следователь Сорокин заносит в показания подозреваемого координаты точки, где на самом деле было обнаружено тело мальчика.
Напомним, что расследуется уголовное дело не о краже мешка картошки, а об убийстве мальчика. Как это можно назвать? Подлог? Прокуратура так и не дала оценки. Она просто отмолчалась.
Экспертиза установила, что никакого изнасилования не было.
При осмотре бани, где по версии следствия был убит Руслан, подозреваемый Колесов в присутствии понятых покажет на гвоздь, где якобы висела тряпка, которой, по мнению следствия, он и убил мальчика. Так как тряпки на гвозде не было, то Федор Павлович вместо тряпки показывает на мочалку, висящую рядом.
Через три дня в присутствии других понятых без Колесова с этого же гвоздя изымается тряпка и приобщается к делу.
Мы не будем сейчас рассуждать, откуда она взялась и почему сразу не была изъята.
Версия о том, что подросток был убит в бане, а его труп вынесен в лесной массив, изначально была надуманной. Внести тело в гору и пронести его 240 метров вряд ли сможет даже спортсмен, а тем более — пожилой человек.
Идем далее. И официальное, и «параллельное» следствие выяснило, что к месту, где был убит Терехин, ведут две пары следов (целый год это было тайной следствия).
Элементарно, Ватсон, сказал бы Шерлок Холмс — значит, туда шли двое — обратно возвращался один, следовательно, Терехин был убит в лесу. По крайней мере, Колесов не мог в бане убить мальчика и вынести его на плече в лес.
Скрепя сердце прокуратура признала, что версия с убийством в бане была ошибочна. Ага, координаты не те, изнасилования не было, убийство тоже не там, якобы орудие убийства — тряпка появилась непонятно откуда, след, приписываемый следствием Колесову, имеет обособленную каблучную часть, в то время как подошва ботинка Колесова обособленной каблучной части не имеет, под ногтями Руслана найдены джинсовые волокна, следовательно, убийца был в джинсовой одежде. Колесов не носит джинсовую одежду. Не многовато ли ошибок для одного расследования?
Из-за слишком активных защитных действий Галине запрещают видеться с отцом. Достается и Колесову — передачки в ИВС куда-то исчезают, следователь незаконно берет с него показания без адвоката. Замученный Федор Павлович, находясь в ИВС, признается, что явку с повинной он написал, не в силах выдержать давления, которому подвергался в ИВС. Он скажет своей дочери: «Это бесполезно — с ними бороться, — уезжай, дочка, береги себя». Но Галина не уехала.
Очевидное, но для прокуратуры невероятное
И официально,е и «параллельное» расследование, которое «вела» дочь Колесова, выяснило, что к месту, где было найдено тело Терехина, ведут две пары следов. Один след принадлежит убитому Руслану.
Кому же принадлежит второй, который затем в одиночестве удаляется вверх по склону?
На месте убийства найдена палка, бутылка и банка из–под пива, а также обнаружены следы борьбы. Думаю, любому понятно, что пришли к месту убийства двое, а ушел один — убийца. Кто же он?
Очевидцы утверждают, что последним, с кем видели Руслана, был пятнадцатилетний Тарас (назовем его так). Опрос местных жителей дал негативный психологический портрет подростка: жесток к детям, родственникам, животным. Курит, пьет, наблюдается у нарколога, прогуливает уроки, участвовал в ограблении магазина, судим за кражу, вымогает у детей деньги. Душит кошек, сворачивает птенчикам головы в присутствии маленьких детей, показывая свое превосходство над ними. Дети его боятся.
Именно Тарас поведает следствию, что в день убийства расстался с Терехиным, который «пошел (без сменного белья!) в баню к деду Колесову» — по сути именно на его показаниях было выстроено обвинение против Колесова. Удивительно и то, что два дня милиция и жители поселка безуспешно искали тело Руслана. А после подключения к поискам Тараса труп подростка был обнаружен очень быстро.
Собрав эти факты воедино, дочь Колесова, Галина Воронина, обращается к следователю с просьбой повнимательнее присмотреться к Тарасу, но… получает отказ. Данный факт затем дал повод жителям Мийналы говорить, что если бы следствие прислушалось к Галине, второго убийства могло бы не быть.
А в это время шестилетняя Иришка бегала на улице поселка, не подозревая, что жить ей осталось всего несколько дней.
Тот же самый Тарас задушит девочку, снимет с нее сережки и спрячет тельце под сарай. Как и в случае с Русланом Терехиным, он выступит в роли свидетеля — сам придет в милицию и сообщит о нахождение трупа девочки. Но ему не удается остаться обыкновенным свидетелем — на этот раз улики против Тараса оказались неопровержимыми, и его арестовывают.
А ведь Тарас все-таки признался в убийстве Терехина. И даже написал явку с повинной. Без всякого принуждения. Находясь под следствием и обвиняясь совсем в другом убийстве — шестилетней Иришки.
В отличие от явки с повинной, которую писал Колесов (там сплошные нестыковки), описанные Тарасом детали полностью накладываются на обстоятельства, добытые следствием. Например, Тарас пишет: «Когда я повел его в лес, у меня с собой было две банки джина. Я их выпил один… Когда дошли до школы, я сказал Руслану: «Давай спустимся в лес, там у меня лежат две бутылки пива».
Действительно, недалеко от трупа была обнаружена пустая бутылка из-под пива. И таких стопроцентных совпадений множество. Подробности, указанные в той явке с повинной, мог знать только убийца.
Но эта версия не устраивает следствие. Тараса перевозят в Петрозаводск, где он пишет отказ от явки с повинной. В данный момент Тарас проходит психиатрическую экспертизу. Почему следствие так категорично пытается обвинить в убийстве Терехина Колесова и также категорично отметает в сторону причастность Тараса?
Вразумительного ответа на эти вопросы получить в прокуратуре не удалось. Причем на самых разных уровнях. В лучшем случае следователь или прокурор говорили: «Мы уверены, что убил Колесов, а Тарас не виноват».
На чем основывается данная уверенность — непонятно. Если на тех фактах, что представлены в уголовном деле, то от подобного правосудия становится страшно за всех нас.
Экспертиза экспертизе рознь
После убийства девочки следствие стало работать еще активнее, именно тогда защите представили документ об изъятии тряпки, которой не было в бане. Федора Павловича стали прятать от дочери. Следователь Сорокин дал направление адвокату и дочери в СИЗО Сегежи, а сам отправил его в СИЗО Петрозаводска.
Не имея связей и друзей, вряд ли Галине удалось бы найти своего отца. В ответ на вопрос: «Где мой отец?» следователь просто бросал трубку.
Только телеграмма в администрацию президента и в Генеральную прокуратуру помогли Ворониной освободить отца из-под стражи. Но уголовное дело против него продолжается уже два года.
Основой любого обвинения в убийстве является мотив. Если Колесова признают невменяемым, да еще с каким-нибудь сексуальным отклонением, то обвинение можно будет смело передавать в суд.
Для медицинской экспертизы была выбрана психиатрическая больница поселка Матросы. Суд, несмотря на возражения защиты, поместил туда Колесова для проведения стационарной экспертизы, которая признала его психически больным и педофилом. Почти год Колесов на основании медэкспертизы (проведенной также с нарушениями) был признан больным приступообразной шизофренией с сексуальной перверсией в виде педофилии — заключение словно написано под диктовку обвинения. К этому колоссу лепили улики, экспертизы, показания. Однако колосс оказался на глиняных ногах — весной прошлого года сам прокурор Лахденпохского района Котов в суде попросил признать результаты экспертизы недействительными и назначить повторную, более полную психолого-сексолого-психиатрическую экспертизу.
Только не подумайте, что это искреннее признание ошибочного диагноза. Вопиющие нарушения при проведении экспертизы, представленные защитой в суд (а именно: отсутствие лицензии на проведение СПЭК, отсутствие специалистов для ее проведения, отсутствие спецоборудования для изучения сексуальных отклонений), позволяли с почти стопроцентной уверенностью говорить, что ее результаты были бы признаны недействительными независимо от того, признал бы данный факт прокурор или нет.
Дочь Колесова заранее провела обследование своего отца в Военно-Медицинской Академии у таких специалистов, как психиатр, психолог, невропатолог, а также предоставила ЭМРТ и томограмму головного мозга. Заключение специалистов Петербурга — Колесов не страдает психическим заболеванием.
Спустя несколько месяцев комиссия врачей научного Центра социальной и судебной психиатрии имени Сербского подтверждает этот диагноз, выдав заключение о том, что Колесов абсолютно вменяем. И с сексуальной ориентацией у него тоже все нормально.
Получив такой ответ, судья вынуждена была направить уголовное дело обратно в прокуратуру на дополнительное расследование. Потому как с диагнозом «абсолютно вменяем» Колесов не мог обвиняться в убийстве по ранее указанным мотивам педофилии и душевного расстройства.
Прокуратуру это не расстроило ничуть. Она продлевает расследование. Мотив убийства пока не ясен, но до суда еще есть время.
Начните с себя
На наш взгляд, это не упорство и даже не упрямство. Это настоящий каток правосудия, который безжалостен в достижении цели. И в этом движении сегодня отчетливо угадывается настойчивое желание обвинить только одного человека. Почему? Возможно, это ответная защитная реакция ведомства на слишком активные действия защиты. Звучит, конечно, диковато — «слишком активная защита от обвинения в убийстве», но, тем не менее, это так.
Куда только не обращалась Галина Воронина! В администрацию президента, в Совет Федерации, в прокуратуру Карелии и в Генеральную прокуратуру России. «Я прошу поступить по закону, проведите профессиональное, расследование, привлеките к суду настоящего убийцу» — вот суть ее обращений. Но высокие инстанции спускают ее обращения вниз по вертикали. В итоге на жалобу отвечают те, на кого жалуются — наглядный пример самой бюрократической машины в мире. Не случайно о необходимости ломать эту систему так часто говорит наш президент. И нам остается верить, что это произойдет.
Дочь будет продолжать бороться за честное имя своего отца. Несмотря ни на что.
И здесь дело не только в святом долге детей защищать своих родителей. Сегодня если родственники ошибочно обвиненного за свои деньги не пригласят независимую следственную бригаду, не проведут профессиональное расследование и не отстоят перед официальными органами истину, шансов у подозреваемого нет никаких.
Это неправильно. Так не должно быть в правовом государстве, которое все мы строим.
|
