|
(13.10.2006) Объявляя о сделке, владелец «Русала» Олег Дерипаска, совладелец СУАЛа Виктор Вексельберг и глава Glencore Айван Глайзенберг были похожи на артистов, срывающих аплодисменты после удачного концерта. Объединенную компанию «Российский алюминий» (United company Rusal или UCR) аналитики оценили в $25 – 30 млрд. По словам генерального директора UCR Александра Булыгина, ее ежегодная выручка составит около $10 млрд. После интеграции на долю «Российского алюминия» придется около 12,5% (4 млн тонн) мирового рынка первичного алюминия и 16% (11 млн тонн) производства глинозема. Для сравнения: лидеры алюминиевого рынка – американская Alcoa и канадская Alcan – выпускают примерно по 3,5 млн тонн первичного алюминия. Основным владельцем гиганта станет Олег Дерипаска. Его компания «En+», входящая в «Базовый элемент», получит 66% акций «Российского алюминия», совладелец СУАЛа Виктор Вексельберг и его партнеры – 22%, а владельцы Glencore – 12%.
Альянсу мирового значения на базе российских алюминиевых компаний не только рукоплещут. Михаил Черной, бывший партнер главы «Русала», готовится к серии судебных исков. Израильский бизнесмен утверждает, что Олег Дерипаска не выполнил условий соглашения, и требует от него выплатить $3 млрд или вернуть 20% «Русала». Теперь, когда вопрос о слиянии решен, Черной будет претендовать на долю в крупнейшей в мире компании по производству алюминия.
Навстречу мечте
Слухи о возможном объединении активов «Русала» и СУАЛа ходили по рынку почти два года. Однако конкуренты отказывались обсуждать данную тему публично. Их сотрудничество ограничивалось проектом «Коми Алюминий» по разработке боксито-глиноземного комплекса в Республике Коми. В то же время Виктор Вексельберг вел активные переговоры о продаже компании или объединении бизнеса. В роли потенциальных партнеров СУАЛа побывали Alcoa, Alcan, Anglo American, Fleming Family & Partners и Hydrо.
СУАЛу и «Русалу» принадлежат почти все добывающие и производственные мощности алюминиевой промышленности России. При этом компания Вексельберга сильна своими сырьевыми активами, а активы Дерипаски – производственными мощностями. В результате объединения бизнесмены получали полный контроль над российским алюминиевым рынком. К началу 2006 года предприятия, входящие в группу «Русский алюминий», производили 60% необходимого компании сырья. Было очевидно, что за счет объединения с СУАЛом «Русал» сможет частично решить проблемы дефицита сырья, а Вексельберг получит средства для развития других бизнесов.
По мнению участников рынка, все это время Дерипаска и Вексельберг не могли договориться об условиях слияния. «В течение последних нескольких лет мы действительно не раз обсуждали с руководством СУАЛа возможное объединение, но достичь соглашения смогли именно при сегодняшнем формате сделки», – комментирует директор по связям со СМИ «Русала» Вера Курочкина.
Решение проблемы нашлось неожиданно. По версии представителей «Русского алюминия», выходом из тупика стало появление в сделке третьей стороны – крупнейшего в мире трейдера алюминия и глинозема компании Glencore. Швейцарская Glencore с активами $32 млрд не новичок в России. Компания торговала российским алюминием, являлась совладельцем «Мечела», кредитовала Михаила Гуцериева, когда тот создавал «Русснефть». В 2004 году «Русал» попытался купить глиноземные активы Glencore в Ирландии, затем компания Дерипаски проиграла швейцарцам в конкурсе за контроль над глиноземным заводом Alpart. После этой неудачи полтора года назад руководство «Русского алюминия» начало переговоры о возможном присоединении глиноземных активов Glencore. В июле «Русал» достиг принципиальной договоренности с швейцарцами и «предъявил» ее СУАЛу как аргумент в пользу объединения.
Расчет Дерипаски оправдался. Если слияние «Русала» с СУАЛом позволяло монополизировать отечественный алюминиевый рынок, то привлечение в партнеры международной организации предоставило российским участникам сделки массу дополнительных возможностей. В частности, стать активным игроком на рынках поглощений зарубежных металлургических активов и получить статус международной компании. Летом 2006 года «Русал» предложил обоим будущим партнерам обсудить возможность тройного альянса.
В конце августа три компании подписали предварительное соглашение об объединении. Предполагалось, что «Русал» будет владеть 64,5% объединенного предприятия, СУАЛ – 21,5%, Glencore – 14%. Сделку обещали объявить со дня на день, но ничего не происходило. По некоторым данным, Glencore и «Русал» были недовольны завышенной оценкой активов СУАЛа (около $5 млрд) и требовали снижения его доли в объединенной компании.
Окончательной уверенности не возникло даже после встреч Дерипаски и Вексельберга с президентом Владимиром Путиным, в ходе которых олигархи фактически анонсировали предстоящее слияние. Более того, в начале сентября неожиданно появились сообщения о том, что из сделки может выйти Glencore. При этом Вексельберг продолжал готовить IPO СУАЛа. Участники рынка нервничали. По их мнению, стороны не могли сойтись в оценках своего вклада в будущего алюминиевого гиганта.
Одеяло на себя
О подписании трехстороннего соглашения стороны объявили только 9 октября. Об образовании новой компании заявил Виктор Вексельберг. «Психологически важно было дать слово главе СУАЛа, ведь из владельца компании он превратился в миноритария», – поделился с «Ко» источник, близкий к сделке.
Возникшую заминку не стали связывать со сложностями в определении вкладов участников. «Я не считаю, что сделка затянулась, это нормальный срок для образования такого гиганта», – говорит Дмитрий Афанасьев, партнер юридической компании «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры», выступившей одним из консультантов по сделке. По словам Веры Курочкиной из «Русала», начиная с июля технические и финансовые специалисты объединяемых компаний проделали огромную работу по аудиту активов.
Глава департамента «СУАЛ-Холдинга» по связям с общественностью Алексей Прохоров отказался рассказать «Ко» подробности переговоров по слиянию, заметив лишь, что при обсуждении этой сделки у акционеров концерна «не возникло никаких разногласий». Он также не смог прокомментировать возможную компенсацию при выходе одного из участников объединения из состава акционеров новой компании. По неофициальной информации, этот вопрос как раз и стал поводом для отсрочки завершения сделки. Такое требование выдвинули совладельцы СУАЛа Леонард Блаватник и Виктор Вексельберг при поддержке миноритарных акционеров алюминиевого холдинга. По данным «Ко», Блаватник настаивал на разработке механизма выхода из состава акционеров объединенной компании с денежной компенсацией. Эксперты считают, что Блаватник и Вексельберг получили гарантии, что в случае если Олег Дерипаска или другой инвестор, в том числе государство, решат выкупить долю СУАЛа в новом холдинге, их не оставят в обиде и предложат премию к рыночной стоимости 22% объединенной компании «Российский алюминий».
По словам представителей «Русала», условия переуступок долей между акционерами и их выхода из общего бизнеса в соглашении не фигурируют. Все участники сделки намерены активно участвовать в дальнейшей деятельности «Российского алюминия». «Не могу сказать, что выход акционеров из альянса не предусмотрен. Скорее вопрос в том, готовы ли стороны озвучить эти условия», – говорит представитель «Русала». По данным «Ко», выход из партнерства не исключен, в первую очередь это касается СУАЛа и Glencore.
Другой причиной заминки в заключении сделки также называют желание Вексельберга провести IPO СУАЛа до объединения. По сведениям участников рынка, Дерипаска выступил против этого, так как контроль над публичной компанией мог обойтись ему намного дороже. «Кроме того, «Русалу» пришлось бы стать прозрачнее гораздо раньше намеченного времени», – отмечает аналитик ИК «Финам» Наталья Кочешкова. В качестве компромисса стороны договорились провести IPO уже объединенной компании. В итоге максимальный срок для подготовки «Российского алюминия» к IPO составит три года, но партнеры намерены разместить акции в сжатые сроки – 1,5 года.
Другого варианта развития событий в UCR не рассматривают. «IPO – это реальная оценка состояния готовности объединенной компании. Все усилия будут приложены на подготовку к IPO в течение ближайших 18 месяцев, но размещение не является самоцелью «Российского алюминия», – говорит Курочкина. По ее словам, для реализации ранее заявленных проектов объединенная компания намерена использовать собственные средства, а также кредиты и проектное финансирование. Акционеры рассматривают IPO лишь как инструмент дальнейшего расширения и диверсификации.
Впрочем, представители «Русала» скромничают. После размещения акций на международном рынке у Олега Дерипаски будет преимущественное право выкупа долей партнеров. По данным «Ко», при выходе объединенной компании на IPO доли акционеров в компании изменятся. IPO также может стать для кого-то из акционеров поводом уменьшить или увеличить свою долю, а также выйти из совместного бизнеса.
Вероятно, по этой причине представители «Русала» отрицают слухи о своих претензиях к кандидатуре главы совета директоров объединенной компании. Дело в том, что СУАЛ продвигал на этот пост своего президента Брайана Гилбертсона, в прошлом менеджера горнорудной компании BHP Billiton, индийской металлургической группы Vedanta, признанного в мире специалиста по подготовке компаний к IPO. «Дерипаска не возражал против Гилбертсона. Он председатель совета директоров без исполнительных полномочий, и его деятельность в первую очередь будет связана с подготовкой объединенной компании к IPO», – комментирует Курочкина.
В итоге всех трений и уступок СУАЛ перестал быть слабым звеном тройственного союза. Доля Вексельберга увеличилась до 22%, а Glencore уменьшилась до 12%. Аналитики считают неожиданным снижение доли трейдера. Исходя из оценки активов швейцарцев ($6 – 8 млрд) Glencore вполне могла бы претендовать на блокпакет. По мнению аналитика «Русских фондов» Дмитрия Парфенова, Glencore понизила свою долю в обмен на гарантии продаж через свои трейдерские структуры огромных объемов производимого объединенной компанией алюминия.
Проблемы с регистрацией
Еще одна особенность сделки в том, что пока официально неизвестно, где будет зарегистрирована новая компания. Иностранная регистрация для международных холдингов, образовавшихся в результате слияния с участием иностранных компаний, – стандартный ход.
Как считает Дмитрий Парфенов, место регистрации компании не играет большой роли. Конечные бенефициары таких компаний, как «Евразхолдинг» или «Мечел», владеют ими через офшоры и при этом вполне успешно торгуются на международных площадках. Так, нефтяная корпорация ТНК-BP находится в собственности компании TNK-BP, зарегистрированной на Британских Виргинских островах. По словам генерального директора инвестиционной группы «Открытие» Вадима Беляева, офшоры используются не только для того, чтобы выводить прибыль. Такие компании, как правило, расположены на территориях, имеющих достаточно развитое финансовое законодательство. К примеру, в офшорах существует очень четкое холдинговое законодательство, в соответствии с которым легко построить отношения между акционерами объединяющихся фирм. В РФ подобное правовое поле отсутствует. Крупнейшие европейские объединения также часто прибегают к офшорам (Arcelor, Tenaris).
«Российский алюминий» регистрируется за границей в том числе из-за иностранного участника сделки. Для регулирования отношений между акционерами целесообразнее применять английское право, – поясняет Дмитрий Афанасьев. – Российское право нельзя назвать совершенным с точки зрения защиты интересов акционеров. В случае с UCR риск отношений с государством остается, но внутренние риски нивелируются». Кроме того, по словам юриста, для проведения IPO в дальнейшем пришлось бы регистрировать компанию за границей. «Так зачем это делать дважды?» – недоумевает Афанасьев. Юрист отказался назвать страну регистрации и форму собственности объединенной компании. «Пока могу сказать, что это будет страна обычного права», – резюмировал Афанасьев.
Эксперты предполагают, что «Российский алюминий» может быть зарегистрирован в Швейцарии. Во-первых, там находится один из участников слияния. Во-вторых, швейцарская регистрация придала бы всему бизнесу солидность и в каком-то смысле «легитимность», – а в этом заключается одна из функций регистрации в зарубежной юрисдикции. Наконец, именно в Швейцарии традиционно регистрируются компании, аффилированные с российскими сырьевыми корпорациями. Так под швейцарской юрисдикцией была создана скандально известная компания «РосУкрэнерго» – посредник при экспорте российского газа на Украину. Несколько лет назад «Русал» приобрел зарегистрированную в Швейцарии компанию «Ансол», продающую сырье Николаевского глиноземного комбината.
Основной задачей зарегистрированных за рубежом головных компаний холдингов является вывод дивидендов и других видов «отчислений от прибыли» в зоны со сравнительно мягким налоговым режимом. Таким образом, возникает вопрос о налоговых потерях РФ. «Часть прибыли из России выводиться все-таки будет», – признает Вадим Беляев из ИГ «Открытие». Впрочем, большинство опрошенных «Ко» экспертов не склонны придавать этому вопросу большого значения. «Важно понимать, что в России останутся налогооблагаемые активы UCR, а получить после объединения фискальные платежи с зарубежных объектов в принципе невозможно. Так что с точки зрения налогов наш бюджет вряд ли потеряет – никто ведь не планирует выводить заводы в офшоры», – комментирует генеральный директор группы «АльфаСтрахование» Владимир Скворцов. «Компания будет платить доходы от своей деятельности по месту фактического производства, то есть в России», – согласен глава адвокатской конторы «Раппопорт и партнеры» Александр Раппопорт. Это подтверждают и юристы. По словам Афанасьева, регистрация за рубежом никак не скажется на национальных интересах, так как налоги будут выплачиваться в РФ.
Кому IPO?
Гораздо больше вопроса о месте регистрации аналитиков волнуют заявленные сроки IPO «Российского алюминия». «Компания Дерипаски и раньше существовала в рамках непубличности, поэтому почему бы ей не сохранить свой статус», – рассуждает Парфенов. – Кроме того, технологически создание такой гигантской структуры может потребовать не три года, как заявляют в компании, а гораздо больше. К этому времени многое может измениться». По словам участников рынка, Дерипаска амбициозен, у него, как однажды обмолвился Вексельберг, «есть доминанта в сторону оперирования «Русалом» как частной компанией».
Как считают аналитики, «Российский алюминий» скорее всего будет скупать сырьевые дивизионы и передельные заводы в Америке и Европе, а также в африканских государствах. Уже сейчас есть предположение, что объединенная компания может купить марганцевый проект группы «Ренова» в ЮАР. Новые приобретения возможны в Казахстане и Узбекистане, где и СУАЛ и «Русал» уже озвучивали свои проекты. В декабре компания запускает Хакасский алюминиевый завод мощностью 300 000 тонн алюминия, а в конце 2006 года приступает к строительству Тайшетского алюминиевого завода в Иркутской области мощностью 600 000 – 750 000 тонн.
Эксперты считают, что Дерипаска пойдет по пути Alcoa, то есть будет стремиться к выпуску дорогой продукции, с более высокой добавочной стоимостью. Мировые цены на алюминий сейчас достигли пиковых значений за последние 17 лет. Цена «крылатого металла» превысила психологический порог в $2500 за тонну, аналитики не ждут ее снижения в обозримом будущем из-за растущих производственных затрат. В первую очередь в связи с повышением цен на электроэнергию, которые составляют порядка 30% себестоимости алюминия. Резкий рост стоимости энергии в прошлом году заставил ведущих мировых производителей этого металла – Alcoa Inc., Alcan Inc. и Norsk Hydro ASA закрыть часть производств. У «Российского алюминия» есть огромное конкурентное преимущество – доступ к богатым гидроресурсам Сибири, что позволит компании сохранить низкую себестоимость производства. Кроме того, недавно РАО «ЕЭС России» и «Русал» договорились о проекте достройки Богучанской ГЭС.
И все же лидерство по заявленным объемам производства – понятие весьма условное. По мнению аналитиков, российские компании после объединения смогут по объемам выпуска алюминия обогнать мировых лидеров Alcoa и Alcan. Но производство первичного алюминия – это производство полуфабриката. Даже после слияния вряд ли UCR удастся стать предприятием «полного цикла» – от добычи бокситов до производства конечных деталей. Показательно, но заводы по выпуску алюминиевого проката в Самаре и Белой Калитве были проданы «Русалом» именно Alcoa.
Сейчас доля первичного алюминия в общем объеме производства «Русала» составляет порядка 60%, остальное – это сплавы, продукция с добавленной стоимостью. То есть о глобальной экспансии говорить рано. Может быть, поэтому Дик Эванс, президент второго по величине в мире производителя алюминия Alcan, достаточно сдержанно комментирует слияние «Русала», СУАЛа и Glencore. По его мнению, сделка не будет иметь краткосрочного влияния на мировое производство алюминия и его цены.
Тени из прошлого
Эксперты сходятся во мнении, что «Российскому алюминию» могут понадобиться средства не только на приобретения и подготовку IPO, но и на урегулирование отношений с миноритариями и бывшими партнерами. Незадолго до слияния компания Дерипаски предусмотрительно начала принудительный выкуп у миноритарных акционеров акций принадлежащих ей заводов. Бумаги покупались по ценам, превышающим котировки на продажу бумаг в системе RTS-Board. «В июле 2006 года была внесена поправка в Закон об акционерных обществах, согласно которой компании, обладающие пакетом более 95%, получили право на принудительный выкуп акций у миноритариев. Так что «Русал» действует в соответствии с законодательством», – комментирует Курочкина. В любом случае покупка акций до объединения обошлась «Русалу» дешевле, чем после слияния и возможного IPO. По разным данным, ранее «Русал» и СУАЛ планировали потратить на выкуп акций около $130 млн. Сейчас в «Русале» озвучивают сумму около $30 млн.
Цена урегулирования споров значительно возрастет, если в дело вмешается бывший партнер владельца «Русала» Михаил Черной. Недавно израильский бизнесмен заявил The Financial Times, что уже в октябре может подать иск в Лондоне. Его цель – заставить Дерипаску выплатить ему около $3 млрд. Более того, по словам Черного, сумма иска может вырасти. Представители Дерипаски отказываются верить в существование у Черного юридически оформленных доказательств. Но последний обещает приложить документы к будущему иску. «Особой угрозы в лице Михаила Черного я не вижу. Участники рынка ценных бумаг уже давно дисконтировали потенциальные последствия от подобного иска. Причина – его слабая обоснованность», – говорит Дмитрий Афанасьев. Однако не все эксперты готовы согласиться с такой точкой зрения. «Эффект от IPO может оказаться размазанным», – заявили «Ко» несколько опрошенных юристов.
Еще один известный претендент на долю в «Российском алюминии» – миноритарный акционер СУАЛа Юрий Колодкин (ему принадлежит менее 1%). Он выступает против принудительного выкупа акций миноритариев и намерен либо получить долю в объединенной компании, либо в перспективе оспорить слияние. Для блокирования списания бумаг юристы Колодкина подают ходатайство в суд об аресте принадлежащих истцу акций СУАЛа.
Впрочем, в «Русале», СУАЛе и Glencore предусмотрели проблемы с миноритариями и бывшими партнерами. По данным компании, если к 1 апреля (к этому времени планируется завершить регистрацию «Российского алюминия») компании не выкупят доли миноритариев, партнеры передают средства на выкуп их акций объединенной компании. Не исключено, что для этого будет выделен специальный «страховой фонд».
Команды ФАС не будет
Сейчас сделка зависит только от регулирующих органов. Компаниям предстоит получить одобрение на слияние от российской Федеральной антимонопольной службы (ФАС), а также от регуляторов в Европе. По мнению аналитиков, на пути этой сделки не может быть никаких препятствий. «Претензии ФАС маловероятны», – считает Парфенов. На работу к Олегу Дерипаске переходит председатель комитета Государственной Думы РФ по экономической политике, предпринимательству и туризму Валерий Драганов. В «Русале» Драганов займет должность заместителя гендиректора компании по связям с госорганами, то есть возглавит направление government relations. Чиновника характеризуют как человека, способного уладить проблемы любого регулятора.
Поддержку на госуровне чувствуют все участники сделки. Например, Вексельберг, чей нефтяной бизнес – компания ТНК-ВР – в последнее время находится в подвешенном состоянии. Российско-британскому холдингу пока удается отбиваться от претензий налоговиков, которые интересуются работой Тюменской нефтяной компании до объединения с активами ВР.
Успехов на газовом фронте, которому Вексельберг в последние несколько лет отдает все свои силы (он является исполнительным директором по развитию газового бизнеса ТНК-ВР), пока не наблюдается. Более того, российско-британский холдинг может лишиться лицензии на освоение Ковыкты, крупного газоконденсатного месторождения, которое находится в Иркутской области (около 4 – 6% от суммарных запасов газа в России). На этот актив давно претендует «Газпром». ТНК-ВР еще три года назад заявила о готовности экспортировать газ с этого месторождения в Корею и Китай. Газовый концерн, не желающий терять монополию на продажу «голубого топлива» за пределами РФ, как мог тормозил этот проект. ТНК-ВР неоднократно предлагала «Газпрому» принять участие в разработке и экспорте газа с Ковыкты. Однако монополия рассчитывала единолично осваивать иркутские залежи. Возможным выходом из конфликта могла бы стать продажа «Газпрому» одного из добывающих активов ТНК-ВР – предприятия «Удмуртнефть». В обмен на нефтяной актив, по неофициальной информации, «Газпром» мог бы разрешить российско-британской компании экспортировать сырье с Ковыкты. Несмотря на это, новым владельцем «Удмуртнефти» стала китайская корпорация Sinopec, выступившая в коалиции с «Роснефтью». Возможно, Вексельберг надеется, что административный ресурс, который появится у объединенной компании, поможет ему наладить диалог с «Газпромом» и «Роснефтью». Одновременно с этим ставка на связи Дерипаски на правительственном уровне может обезопасить и алюминиевый бизнес Вексельберга от претензий как чиновников, так и конкурентов.
Чем придется расплатиться Дерипаске за создание холдинга перед государством, пока неясно. Появление новой крупной компании заставляет задуматься: а не захочет ли государство – в лице принадлежащих ему корпораций и банков – установить контроль над очередным лакомым куском российской экономики? Разумеется, вслух об этом говорить не принято. Многие аналитики инвестиционных компаний, к которым «Ко» обратился за комментариями, просто отказались отвечать, сославшись на то, что это тема «политическая и скользкая». «В сделке участвует зарубежный игрок – портить с ним отношения вряд ли будут», – осторожно замечает Владимир Скворцов. «Не думаю, что «Российский алюминий» может стать объектом для национализации. Объединенная компания получила «путевку в жизнь» лично от президента, что свидетельствует о том, что она будет пользоваться определенного рода покровительством со стороны властей. После срыва сделки «Северстали» с Arcelor государство стало поощрять крупные отечественные компании к консолидации для занятия «командных высот» в мировой экономике», – говорит Вадим Беляев.
Действительно, слияние двух российских алюминиевых гигантов получило «благословение» Кремля, но у этого покровительства, возможно, был очень специфический стратегический прицел. По неофициальной информации, владелец СУАЛа Виктор Вексельберг прорабатывал разные варианты объединения, в том числе и с зарубежными алюминиевыми корпорациями, однако Кремль подтолкнул его к тому, чтобы для объединения была выбрана именно отечественная компания.
В результате возникла структура, обладающая тремя свойствами, делающими ее «кандидатом на национализацию». Во-первых, это очень крупная корпорация – ее оборот сопоставим с оборотом Сбербанка. Во-вторых, это монополия, а государству положено контролировать действия монополий. Единственная компания, которую до последнего времени можно было бы назвать «металлургической монополией» – титановая «ВСМПО-АВИСМА», – уже попала под контроль ФГУП «Рособоронэкспорт». И наконец, в-третьих, эта компания работает в экспортно-сырьевой сфере – а это значит, что перед нами практически беспроигрышный рынок, на котором легко обогатиться, и на первый взгляд практически невозможно разориться. К тому же экспорт сырья – сфера «стратегических интересов».
Так что Кремль приготовил для себя «вкусное блюдо», и ему предстоят теперь героические усилия, чтобы удержаться и не съесть его. «Национализация» – термин, который мы привыкли воспринимать крайне негативно, – считает адвокат Александр Раппопорт, – однако она может существовать во вполне цивилизованной форме – когда фактически речь идет о покупке государственной структурой частного предприятия. А будет ли эта компания лакомым куском для приобретения – думаю, что будет. В конечном итоге для этого и происходило объединение – чтобы создать эффективную компанию с максимальной капитализацией, а капитализация – это и есть критерий «сладости».
Not all inclusive
В компанию «Российский алюминий» передаются бокситовые, глиноземные и алюминиевые предприятия «Русала» и СУАЛа и глиноземные активы Glencore. Туда же войдут 50% акций «Русала» в Богучанском энергометаллургическом объединении и принадлежащее на паритетных началах «Русалу» и СУАЛу ЗАО «Коми Алюминий». СУАЛ оставит за собой Демидовский завод, Каменск-Уральский метзавод, «Русал» не включает в сделку производства алюминиевых конструкций и тары. Не войдет в объединенную компанию и принадлежащий «En+» черногорский Kombinat Alumina Podgorice.
|
