|
Горячая торговля
В 2004 году российские налоговые власти выдвинули против компании "Юганскнефтегаз" (тогда еще дочернего подразделения концерна "ЮКОС") иск с требованием возместить неуплаченные за период с 2000 по 2003 год налоги. С учетом штрафов и пени общая сумма требований составила 27,79 млрд. долларов. Юристы компании оспаривали это требование в Московском арбитраже. Громкая налоговая история в то время превратилась в не менее громкую сагу фондового рынка. Акции ЮКОСа стали объектом самых невероятных спекуляций и сотрясали весь рынок. Играли все, но по разным правилам. Участники фондового рынка замечали, что перед очередным решением суда или эффектным заявлением чиновника кто-то весьма умело выстраивал правильную торговую стратегию. Так умело, что не оставалось никаких сомнений: торговля акциями компании происходила при явном использовании инсайдерской информации.
Но схватить кого-либо за руку тогда не удавалось. Но спустя два года это может получиться у американских акционеров ЮКОСа.
Согласно новому тексту иска, в 2004 году "Газпром" получал эксклюзивную информацию о рассмотрении налоговых исков государства к ЮКОСу и узнавал, какими будут решения судебных властей до того, как эта информация становилась доступной остальным участникам рынка. Полученную информацию, утверждают обвинители, "Газпром" использовал в торговле акциями ЮКОСа на внебиржевом рынке. Сделки проводились Газпромбанком - банковским агентом газового концерна.
Мастер шорт-сейла
Так, 25 мая 2004 года, говорится в иске, руководитель казначейства Газпромбанка Алексей Хавин продал на внебиржевом рынке 650 тысяч акций ЮКОСа по текущей цене, но с отсрочкой поставки самих бумаг. На профессиональном сленге трейдеров такая операция называется шорт-сейл, или игра "в короткую". Продавец в такой ситуации делает ставку на падение котировок ценной бумаги, в результате чего она может быть приобретена на рынке по более низкой цене, чем зафиксированная обязательством цена продажи акций.
Сделано это было не просто по желанию казначеев Газпромбанка, но, как утверждают истцы, по команде сверху. В обход внутренних регламентов торговли самого Газпромбанка. На торговлю акциями ЮКОСа были установлены определенные лимиты (это обычная практика всех банков). Изменять их мог лишь комитет Газпромбанка по управлению активами и пассивами. Но никаких формальных оснований для пересмотра таких лимитов на ЮКОС у комитета не было. Между тем, как утверждают авторы иска, такие основания были у Хавина. И он попытался отдать приказ "напрямую" своему подчиненному - руководителю отдела продаж ценных бумаг Виктору Бородулину. Но тот, как пишут авторы иска, этот приказ выполнять отказался, ссылаясь на регламент банка. Сама просьба вызвала у Бородулина недоумение, так как развитие ситуации на фондовом рынке в тот момент никаких поводов для продажи акций ЮКОСа "в короткую" не давала.
Но руководители Газпромбанка были уверены в обратном.
В тот же день, 25 мая 2004 года, говорится в иске, Хавин и другие руководители Газпромбанка стали интересоваться у Виктора Бородулина, какие акции потянут за собой бумаги ЮКОСа, если они начнут падать. Бородулин предположил, что это будут акции "ЛУКОЙЛа» и РАО «ЕЭС России». Тогда Хавин проинструктировал трейдеров шортировать и их. Узнав об этом, Бородулин стал продавать имеющиеся у Газпромбанка акции этих компаний. Это вызвало удивление трейдеров, не ожидавших падения рынка. Виктор Бородули, по информации "Газеты", проживает сейчас в Лондоне и будет свидетелем ЮКОСа
На следующий день было обнародовано решение Московского арбитражного суда.
Оно подтвердило, что долг ЮКОСа перед государством составляет 99 млрд. рублей. Акции ЮКОСа обвалились. "Мастер шорт-сейла" - Газпромбанк оказался в выигрыше. А стратегия была, по утверждениям авторов иска, использована еще раз - 6 августа 2004 года. После сообщений информагентств о том, что наложение ареста на долю ЮКОСа в «Юганскнефтегазе» признано незаконным, стоимость бумаг ЮКОСа выросла на более чем 16%. Однако суд буквально через несколько часов изменил свое решение и вновь арестовал акции ЮКОСа, но официальное объявление об этом последовало лишь в следующий понедельник. На новостях акции ЮКОСа потеряли в цене 15%. Но очевидно, что некоторые торговцы при этом смогли получить выгоду.
Суверенный финансовый рынок
«Конечно, я помню то время, - говорит один из трейдеров крупной инвестиционной компании, - и действия Газпромбанка тоже помню. Но при этом стоит сказать, что сами факты продажи ни о чем не говорят. Такой тогда была общая политика в отношении акций ЮКОСа - перспективы компании представлялись нерадостными. Так что Газпромбанк был далеко не единственным, кто уходил в «шорты» и активно продавал акции". Как говорят трейдеры, подобные истории случаются регулярно, и доказать, что кто-то из инвесторов имеет доступ к инсайду и пользуется им, нельзя, несмотря на всю внешнюю очевидность их действий. «В таких случаях лишь остается говорить, что чертовски удачно сложилась ситуация для тех, кто в этот момент открывал короткие позиции и закрывал длинные», - замечает трейдер.
«На пике «дела ЮКОСа» поведение представителей государства и судебных властей было просто катастрофичным. Волатильность акций ЮКОСа была просто страшная. Все профессиональные участники рынка возмущались этой ситуацией, ведь было очевидно, что люди делали на инсайде огромные состояния, но никто ничего поделать не мог, - говорит начальник департамента по торговле акциями FIM Securities Майкл Бобошко. - Однако доказать инсайд крайне сложно. Те, кто в нем участвует, всегда объясняют свои действия либо «интуицией», либо тем, что была нужна наличность для выплаты зарплаты».
Достать инсайдера
Ситуацию также осложняет отсутствие в России закона об инсайде, который только обсуждается сейчас в российских министерствах. Но это вовсе не означает, что российским инсайдерам удастся вовсе уйти от ответственности.
«Американский суд может принять к исполнению жалобу ЮКОСа об инсайдерской торговле его акциями. По американскому законодательству, если отрицательные последствия для ценных бумаг происходят на территории США, то признается, что правонарушение было на территории США», - поясняет партнер юридической фирмы «Джон Тайнер и партнеры» Валерий Тутыхин.
В Газпромбанке пока заняли выжидательную позицию. Здесь ждут судебного запроса. Только тогда, по словам вице-президента, начальника департамента общественных связей Газпромбанка Александра Вознесенского, будет высказано официальное мнение. «Газетные публикации или устные заявления не могут считаться официальными. Если же суд пришлет официальные бумаги, то они будут изучены, и только после этого последуют какие-то заявления», - сказал он.
|
