|
Единственной достоверной информацией, которую граждане России получили от госчиновников относительно катастрофы с АПРК "Курск", является то, что К-141 затонул 12 августа 2000 года. Всё остальное, к сожалению, в разной степени подверглось "подчистке", изменениям и дополнениям в виде явной и неявной лжи. Исходя из этого, проблему "Курска" следует рассмотреть начиная со времени проектирования лодки, затем перейти к учениям, на которых случилась авария, потом - к дням "спасательной операции" и завершить обзор демонстрацией технической несостоятельности проектов подъема АПРК, разработанных в ЦКБ "Рубин".
Плавучий гроб
Около двадцати пяти лет назад ленинградское ЦКБ "Рубин" благодаря успешной подковерной борьбе за госзаказ стало основным проектантом стратегических лодок в СССР, оттеснив на второй план такие КБ, как "Малахит" и "Лазурит". В подводном кораблестроении настали времена монополиста, имевшего огромные неоправданные преимущества перед конкурентами. Задачи грамотного проектирования подводных лодок сменились на необходимость "красиво" выступать перед тогдашним руководством страны и живо откликаться на пожелания "партии и правительства", часто - в ущерб логике и реальным нуждам флота.
Такое положение дел довольно быстро просекли спецслужбы западных стран и начали внешнюю эскалацию гонки вооружений в части больших подводных ракетоносцев систем "Трайдент". Расчет оправдался - узнав, что американцы всерьез озаботились закладкой десятков крупнотоннажных лодок, правительство СССР поставило задачу ЦКБ "Рубин" разработать "адекватный ответ". Академик Спасский со товарищи с радостью восприняли это сулящее разнообразные выгоды пожелание и с огоньком принялись за работу. На выходе СССР получил двух практически бесполезных монстров - проекты "Антей" и "Акула", которые и пошли в серию.
Здесь следует сделать небольшое историческое отступление насчет бесполезности больших лодок и больших кораблей: всё дело в том, что СССР и Россия не имеют прямых выходов в Мировой Океан, за исключением Северного Ледовитого океана, находящегося подо льдом восемь месяцев в году. Все проходы в Тихий и Атлантический океаны идут через узкие проливные зоны (о Черном море можно даже не вспоминать), где любой наш крупный корабль будет блокирован и уничтожен за 12 часов, еще до выхода на оперативный простор. Сила СССР была в хороших баллистических ракетах, а отнюдь не в гигантских и бессмысленных посудинах, лишь раз в два года отправлявшихся на показательные учения или несших боевое дежурство недалеко от Северного полюса. Отдельные успехи подводников не в счет - военное противостояние предполагает слаженную работу всего оборонного комплекса, а не "рывки", рассчитанные на установление непонятных "рекордов" вроде захода в Гудзонский залив.
Но вернемся к основной теме. Итак, советский ВМФ получил двух чудовищ - ракетоносец "Акулу" с водоизмещение почти 50 000 тонн и крейсер "Антей" с водоизмещением 24 000 тонн. С "Акулой" всё более-менее ясно: лодка неплохая, при своих массе, габаритах и двухкорпусной конструкции она весьма надежна, на нее слабо влияют гидродинамические факторы и, собственно говоря, особой живучести от нее никто не требует - после отстрела своих стратегических ракет с ядерными боеголовками "Акула" превращается железяку, которую и топить то не нужно. Так и так глобальная атомная война уже началась.
Другое дело - "Антей", предназначенный для борьбы с авианосными группами противника. Это лодка тактическая, должная бить и исчезать, чтобы потом опять появиться и нанести очередной удар. На этом проекте как раз и должны были быть реализованы условия безопасности и высокой живучести.
Но всё произошло с точностью до наоборот. Если "Акула" представляет из себя достаточно грамотный технический проект, то "Антей" является каким-то уродцем, да еще и сконструированным по принципу экономии средств. Перечислим несколько недочетов, оказавшихся фатальными в процессе катастрофы 12 августа:
- Уплощенная форма корпуса АПРК при маневрировании лодки на малых глубинах создавала благоприятные условия для её присасывания к поверхности или к днищу находящегося над "Курском" тяжелого корабля. Сила гидродинамического присоса составляла примерно треть водоизмещения лодки и равнялась 80 миллионам ньютонов. Любое неверное решение командира - и лодка подпрыгивает на 10-15 метров вверх, а для компенсации силы присоса требуется не менее 2 минут. При скорости АПРК всего в пять узлов и огромной инерции пройденное лодкой расстояние составляет минимум 300 метров.
- Прочный корпус АПРК рассчитан на давление в 60 атмосфер. При этом внутренние переборки держат всего 10, а межпереборочные люки - 40. Кому пришло в голову так конструировать железо лодки, неведомо. Видимо, главному конструктору Баранову, решившему "немного сэкономить". Соответственно, при пробое прочного корпуса лишь одного отсека на глубине более 130-150 метров с АПРК можно попрощаться - внутренние переборки не выдержат давления воды, хотя лодка "рассчитана" на погружения до 600-800 метров.
- На "Антее" предусмотрена всего 1 всплывающая спасательная камера в районе 3-го отсека. Хотя при любой серьезной аварии лодка делится на две части автоматически блокирующимися реакторными отсеками (5 и 5-бис). Получается, что членов экипажа из отсеков с 6 по 9 списали заранее - шансы выжить при аварии на глубинах более ста метров нулевые. Кстати говоря, сама ВСК расположена внутри ограждения рубки и любое повреждение металла рубки не позволяет камере с людьми оторваться от корпуса гибнущей лодки.
- АПРК оснащен всего одним аварийным буем - и это при том, что даже на дизельных лодках времен Второй Мировой Войны их было два! Отсутствие дублирования аварийной системы - показатель непрофессионализма конструктора. В США, Китае и любой европейской стране за такое выгоняют с работы. У нас - никто не заметил и даже после катастрофы не задал ни одного вопроса.
- Так называемый "отсек-убежище" (9-й) спроектирован из рук вон плохо. Его пересекают трубопроводы и паропроводы, хотя он должен был быть жестко изолирован, дабы уцелевшие члены экипажа сидели там до прихода помощи. На "Курске" 9-й отсек представлял из себя обычное помещение, ничем не отличающееся от остальных. Аварийный люк в потолке - слабое утешение, когда отсек заливает водой.
- Трубопроводы систем высокого давления воздуха и электрокабели замкнуты в единые системы. Таким образом любая серьезная авария выводит из строя все электроприборы и продувку балластных цистерн. Ручной продувки не предусмотрено, вентили либо электрические, либо электромагнитные. Короткое замыкание силового кабеля - и морякам не на что надеяться.
Исходя из вышеизложенного, можно сделать следующий вывод: лодки проекта "Антей" являются опасными техническими устройствами и их эксплуатация должна быть прекращена. В противном случае возможны аналогичные катастрофы с аналогичными "Курску" последствиями. Равно как должна быть прекращена порочная практика выбора предприятия-монополиста и любые военно-технические проекты должны рассматриваться на равной конкурсной основе.
Предпосылки
Фактически, неприятности с АПРК "Курск" на учениях Северного флота были предопределены заранее, в тот самый момент, когда было принято решение вывести К-141 в море.
Всё дело в том, что за пару недель до учений лодка вернулась из продолжительного боевого похода и нуждалась в устранении мелких неполадок, возникших во время автономного плавания. На АПРК не работал аварийный буй, несколько трубопроводов текли, часть электропроводки надо было заменить, экипаж устал. По регламенту "Курск" должен был быть отправлен в ремонтный док, где бы простоял минимум месяц.
Вместо этого командующий Северным флотом адмирал Попов и начальник штаба Северного флота вице-адмирал Моцак отдали приказ командиру К-141 выйти на учения. Район мелководья, на котором действовал "Курск", отнюдь не случаен - лодке был определен "безопасный" квадрат, на котором на самом деле АПРК делать нечего, его тут же засек бы любой противолодочный корабль "условного противника".
Однако аварийный буй всё же подремонтировали, о чем на соответствующем профильном предприятии в СПб есть документы: акт замены части оборудования буя "Курска" на оборудование с буя однотипной лодки "Псков". Но, к сожалению, замена была неполной - на самом деле требовалось заменить и трехсотметровый вытяжной кабель, коим буй крепился к корпусу. В походе его замкнуло и буй был отключен. Так что замена части оборудования никак не спасала ситуацию, а лишь дала возможность технической службе Северного флота вопить об "исправности" буя, обходя вопрос с кабелем.
Все остальные неисправности на "Курске" было решено устранить после учений, равно как и доукомлектовать лодку регенерационными патронами.
Таким образом командование Северного флота совершило, на мой взгляд, должностное преступление, выпустив в море заведомо неисправный крейсер. Потому то Попов, Моцак и иже с ними идут на любую ложь, чтобы скрыть всё, что может каким-либо образом раскрыть меру их виновности в происшедшем.
Как это было
Сейчас уже можно с абсолютной степенью достоверности говорить о том, как на самом деле произошла катастрофа.
Всё началось с мелкой неполадки в первом торпедном отсеке. Либо закипел двигатель перекисноводородной торпеды, либо произошел локальный пожар, вызванный замыканием электропроводки. Обе эти неприятности не смертельны и не могут в принципе привести к затоплению АПРК. Пожар тушится штатными средствами пожаротушения, а при начале выделения атомарного кислорода из перекисноводородной торпеды существует отработанная практика сбора выводящего трубопровода. Лодка всплывает, продувается первый отсек и субмарина в надводном положении следует на базу. Подобные учения проводятся достаточно часто и ничего необычного в них нет.
Следует также заметить, что кратковременный пожар в торпедном отсеке не может привести к взрыву боезапаса - торпеды очень хорошо защищены и, чтобы заставить их сдетонировать, требуется на 5-7 минут создать температуру в 3000 градусов. Да и то без особых шансов на успех - при испытаниях торпеды и нагревают, и расстреливают из крупнокалиберных пулеметов. Даже при таком варварском обращении они не взрываются. Что уж говорить о локальном пожаре!
Но на неполадки в первом отсеке "Курска" наложился внешний фактор в виде тяжелого надводного корабля, исполнявшего 12 августа 2000 года роль мишени для отработки торпедной стрельбы. Этим кораблем, по данным из самых разных источников, был авианесущий крейсер "Адмирал Кузнецов".
Итак: К-141 вышел на позицию в непосредственной близости от мишени, приготовился к стрельбе и внезапно пошел на экстренное всплытие в результате возникшей аварийной ситуации. "Адмирал Кузнецов" не успел отвернуть (естественно, злого умысла тут никакого нет) и протаранил форштевнем нос АПРК, перебив трубопроводы ВВД. "Курск" присосало к корпусу крейсера и бросило вниз, ибо рули встали в положение на погружение, как это и бывает при аварии энергосистем. Глубина в сто метров не позволила капитану Лячину произвести маневр выравнивания стапятидесятиметровой лодки и К-141 ткнулся в дно.
Картина удара была следующей: сначала "Курск" ударился носом в скальный грунт, затем спружинил, ударился кормой и снова носом, пропахав дно на расстоянии 200-300 метров. Механизмы в результате такого тройного удара сорвало с фундаментов. Начался пожар, вызванный замыканием электропроводки, который в носовой части был потушен ворвавшейся водой, а в кормовой его ликвидировали оставшиеся в живых 28 моряков.
Норвежские сейсмологи зафиксировали эти два возмущения: первый от столкновения "Курска" с крейсером и второй от удара об дно. На лентах самописца прекрасно видно, что второй удар как бы "размазан" и не может быть характеристикой взрыва.
Все произошедшее до 10.32 12 августа 2000 года можно рассматривать как халатность командования Северного флота и трагическое стечение обстоятельств. Но с 10.33 события переходят в плоскость сокрытия тяжкого преступления.
Ложь большая и малая
За всё время спасательной операции и вплоть до настоящего момента нам врали столь обильно и беззастенчиво, что целиком описывать всю картину не представляется возможным. Поэтому позволю себе выделить ряд пунктов, где ложь может быть персонифицирована и разоблачена:
1) Как следует из сообщения норвежских сейсмологов, первый пик возмущения определен в 07.30 по Гринвичу, второй - в 07.32. По Москве это будет не 11.30 (как нам сообщают), а 10.30. Сдвижка истинного времени катастрофы на час - это 15-20 миль, которые может пройти надводный корабль. Таким образом спутниковые фотографии нужного квадрата в 11.30 по Москве дадут картину отсутствия там надводного объекта.
2) Никакая лодка не проводит торпедные стрельбы в гордом одиночестве. Всегда рядом с ней находятся корабль-мишень и торпедолов - минимум 2 корабля. В случае аварии с готовой к торпедной стрельбе лодкой тревога объявляется через минуту после определенного заранее времени контакта. Где эти корабли, почему о них ничего не известно?
3) Характер повреждений "Курска" форштевнем надводного корабля был известен командованию ВМФ уже 13-14 августа - адмирал Куроедов очень сильно прокололся, когда 15 августа продемонстрировал по телевидению схему АПРК, на которую в носовой части была нанесена узкая и длинная пробоина - можно поднять записи информационных выпусков тех дней и всё встанет на свои места.
4) Оставшиеся в живых члены экипажа были в курсе характера катастрофы: во-первых, удар о надводный корабль ни с чем не перепутаешь, а, во-вторых, за две минуты, прошедшие с момента столкновения до удара об дно, капитан объявил по громкой связи причину аварии и отдал последние распоряжения. Так что в записках моряков не могло не быть указания на столкновение и описаний принятых мер. Все подводники знают, как писать рапорт об аварии, это вдалбливают еще в училище. Так что ныне озвученные записки Д.Колесникова и еще одного неназванного моряка - либо компиляция, либо чистая подделка. Причем подделка весьма грубая, изобилующая техническими ошибками - перепутаны термины "компрессия" и "декомпрессия", вместо "углекислого газа" написано "угарный газ" и т.д. Изготовители фальшивок даже не знали, что подводники пользуются фонариками с ручной динамо-машиной и допустили фразу о "садящейся последней батарейке".
5) Засекреченность подводных видеосъемок носовой части "Курска" объясняется одним - невозможностью продемонстрировать обществу все повреждения лодки. Пробоина шириной в 30-40 сантиметров и длиной более 20 метров, вмятина с характерными продольными царапинами по правому борту лодки, оторванное ударом правое рубочное рулевое перо не могут быть объяснены "взрывом в торпедном отсеке" или безумной версией о "субмарине НАТО". Любой инженер или просто нормальный человек, увидевший эти кадры, тут же определит причину затопления.
6) Принятие плана подъема "Курска" с отрезанием носовой части - очередное подтверждение совершенного преступления. Ведь гораздо проще поднять всю лодку целиком путем заделывания всех отверстий и пробоин и продувкой её с поверхности воздухом под давлением 12 атмосфер, что вообще не представляет никаких сложностей. Но тогда обществу придется объяснять, откуда на "Курске" образовались нынешние повреждения, а этого без признания тарана сделать невозможно. Принятый же план "Рубина" - это техническая бессмыслица, позволяющая кромсать корпус как угодно и, заодно, набивать карманы бюджетными деньгами, которые пойдут через организованный гр. Спасским бизнес-центр "Нептун".
Вот и получается следующая картина - единожды солгав и испугавшись ответственности, руководство ВМФ и госчиновники вынуждены наворачивать одну ложь на другую, противореча сами себе и всё дальше запутываясь. А президент, по всей видимости, настолько слаб, что не имеет рычагов влияния на эту свору и позволяет ей лгать дальше. Хотя сам осведомлен о реальном положении дел.
Резюме
Катастрофа с "Курском", как и катастрофа с "Комсомольцем", так ничему никого и не научила. Вместо честного рассмотрения причин происшедшего и перемены в военно-морской политике (включая и отправку на нары прямых виновников) мы должны готовится к будущим потерям и авариям. А также к тому, что из наших карманов будут извлекаться деньги на проведение бессмысленных спасательных операций, на оплату работ западных фирм типа "Halliburton AS", находящихся под прямым патронажем ЦРУ, и на компенсации семьям погибших.
Зато в следующий раз хорошенько подумаем, за кого голосовать на президентских выборах.
|
