|
Михаил Касьянов в конце апреля - начале мая совершил активную аппаратную экспансию. По его инициативе восстановленный пост вице-премьера по промышленности и военно-техническому сотрудничеству в апреле занял Борис Алешин. В результате нового распределения функций между заместителями премьер-министра, оформленного 29 апреля постановлением за подписью Касьянова, к Алешину перешел ряд полномочий, которыми ранее обладал вице-премьер Алексей Кудрин, считающийся главным оппонентом премьера внутри правительства. Наконец, уже в мае премьер добился двойного аппаратного успеха. Он не только добился отставки председателя Госкомитета по рыболовству Евгения Наздратенко (Касьянов добивался этого еще с февраля, когда он отстранил Наздратенко от исполнения обязанностей), но и получил санкцию от президента на назначение новым "главным рыбаком" своего протеже Александра Моисеева.
Появление в правительстве Бориса Алешина связывают с явным недовольством президента как промышленной политикой, так и положением дел в системе ВТС, которая, по сути дела, так и не стала системой - особые претензии у президента вызвала внешнеэкономическая деятельность российских оборонных предприятий. Как представляется, Алешин смог сформулировать (и через Касьянова донести до президента) проект системной реорганизации как ВТС, так и в целом ВПК. Ее примерные очертания уже известны: главным является масштабная централизация функций. Так, по мнению некоторых экспертов, планируется объединить созданные при Илье Клебанове правительственные агентства (по вооружениям, боеприпасам, судостроению и др.) в единое министерство оборонных отраслей. Кроме того, предполагается возрождение в каком-то виде военно-промышленной комиссии, которая существовала еще в правительстве СССР и курировала деятельность всех структур ВПК.
Показательно при этом, что главным сотрудником Алешина в реализации проектов в рамках ВТС, очевидно, станет новоназначенный начальник его секретариата Александр Рыбас. Ранее он занимался аналогичными вопросами в аппарате Михаила Касьянова. Сам же Алешин пришел в правительство в 2000 году в качестве первого заместителя тогдашнего главы Минпромнауки Анатолия Дондукова (с которым они в середине 90-х годов входили в состав совета директоров банка "Деловая Россия"). При этом Дондуков считался протеже Михаила Касьянова, а его отставка в начале 2002 года - компенсацией за тогдашний аппаратный успех премьера, добившегося ухода "питерца" Клебанова из вице-премьеров. Однако к моменту окончания правительственной карьеры Дондукова Алешин уже занял самостоятельный пост - Касьянов в конце 2001 года назначил его председателем Госстандарта.
Переход от курирования вице-премьерами отдельных направлений, а не министерств также связан, в частности, с назначением Алешина - к нему перешли новые функции, причем сделано это было в "мягкой" форме: без официального лишения того же Кудрина роли куратора тех или иных ведомств, что могло бы вызвать куда больше шума. Впрочем, есть и еще одна причина такого решения Касьянова - теперь возрастает влияние, оказываемые на министерства как с его стороны, так и со стороны аппарата правительства во главе с Игорем Шуваловым, одним из ближайших соратников премьера.
Что же касается Алешина, то он отныне фактически координирует функции не только Минпромнауки и оборонных агентств (что само по себе может спровоцировать окончательный уход Клебанова из правительства), но и ряда других ведомств. И хотя, как уже упоминалось, в новом распределении обязанностей между вице-премьерами прописаны лишь направления, которыми они ведают, а не конкретные министерства, очевидно, что "человек Касьянова" теперь будет заниматься еще и вопросами министерства по антимонопольной политики, ранее находившимися в "епархии" Кудрина. Более того, к Алешину перешло кураторство над большей частью направлений деятельности грефовского МЭРТа - такими как сокращение административных ограничений в экономике, мобилизационная готовность экономики, государственная инвестиционная политика и стимулирование частных инвестиций, торгово-экономическое сотрудничество с зарубежными странами, экспортный контроль. За традиционным куратором МЭРТ Кудриным остались лишь наиболее критикуемая функции МЭРТ: прогнозирование экономического и социального развития страны.
Позиции Алешина усиливаются еще и потому, что глава МЭРТ Герман Греф в последнее время пребывает в неопределенном аппаратном положении. Чем дольше он находится на больничном, тем больше слухов о его грядущей отставке. В этих условиях энергичный Алешин может подмять под себя целый ряд "курируемых" им функций.
Таким образом, назначение Алешина и передача ему весьма обширных функций представляет сейчас угрозу скорее не для Кудрина (он прочно контролирует Минфин, теперь к нему перешло кураторство межбюджетных отношений, которым ранее занимался Христенко, в его ведении остались МНС и ряд других структур), сколько для Грефа. Известно, что и без того МЭРТ и Минпромнауки конкурировали друг с другом в борьбе за контроль над вопросами реального сектора экономики. Теперь же на этом поле оказывается новая фигура, пользующаяся поддержкой главы правительства. Так что даже если Греф и сохранит министерский пост, его аппаратные перспективы выглядят весьма туманно.
Усиление позиций Касьянова в ходе инициированного им перераспределения сфер влияния вице-премьеров связывают и с тем, что из перечня полномочий Кудрина исчезли и не перешли к другим вице-премьерам вопросы рынка ценных бумаг (ФКЦБ) и вопросы финансового оздоровления предприятий (ФСФО). Есть основания полагать, что эти ведомства "замкнет" на себе сам Касьянов. Однако в данном случае речь идет не столько о переделе сфер влияния, сколько о констатации хорошо известного факта: оба ведомства и раньше курировались Кудриным лишь формально. В реальности вопросы банкротства традиционно "замыкал" на себе Касьянов (через главу ФСФО Татьяну Трефилову), а влияние Кудрина на ФКЦБ было несоизмеримо с аналогичным влиянием со стороны Александра Волошина.
Зато крупной аппаратной победой Касьянова можно считать разрешение в его пользу "рыболовного" конфликта. Напомним, что еще в 2001 году, после увольнения главы Госкомитета по рыболовству Юрия Синельника, Касьянов рассчитывал назначить на его место Александра Моисеева, бывшего армейского полковника, работавшего ранее в аппаратах Юрия Маслюкова, Виктора Христенко и самого Касьянова. Премьеру тогда удалось провести назначение Моисеева на пост первого зампреда и и.о. председателя комитета. Однако Владимир Путин принял тогда политическое решение - главным рыболовом стал покинувший пост приморского губернатора Евгений Наздратенко. Тем самым, глава государства решил две задачи: "мягко" убрал из Приморья склонного к слишком большой самостоятельности лидера и, одновременно, ограничил аппаратную экспансию премьера. Касьянову пришлось удовлетвориться лишь сохранением Моисеева на посту первого зампреда (да и то Наздратенко быстро добился назначения "вторым первым" зампредом Юрия Москальцова, одного из крупнейших рыбных бизнесменов Приморья).
С тех пор прошло два года. Госкомрыболовства сотрясают скандалы, Москальцов (по некоторым данным, разошедшийся с Наздратенко) оказался под следствием в рамках уголовного дела о хищении биоресурсов. На допросы вызывался и еще один назначенный при Наздратенко зампред - Леонид Холод. Сам Наздратенко был в феврале временно отстранен Касьяновым от исполнения своих обязанностей. По официальной версии, это произошло после многочисленных обращений глав регионов в правительство России, которые жаловались, что Наздратенко без объяснения причин изменил квоты для вылова целым рыболовецким коллективам. По неофициальной - из-за конфликта между Наздратенко и его преемником на посту губернатора Сергеем Дарькиным, у которых оказались противоположные интересы в рыбным бизнесе. В результате, в этом споре Касьянов взял сторону Дарькина.
Однако президент отказался санкционировать увольнение Наздратенко явно в пику Касьянову (по некоторым данным, "главный рыболов" действовал в интересах "питерской" части президентского окружения, которая заинтересована в ослаблении премьера). В результате, глава Госкомитета после месячного перерыва вышел на работу "назло" премьеру. В течение марта-апреля продолжалась эскалация конфликта: премьер стал настаивать на ликвидации комитета, президент выступил против. В результате, Путин все же согласился на уход Наздратенко, получившего в качестве "утешительного приза" пост заместителя секретаря Совбеза (в настоящее время роль этой структуры существенно снизилась по сравнению с 1999-2001 годами, когда ей руководили Путин и Сергей Иванов). Более того, после серии громких "рыбных" скандалов остался лишь один реальный кандидат на пост главы Госкомрыболовства, который не проходил ни по одному уголовному делу и не имел перспективы быть подвергнутым жесткой критике в первые же месяцы руководства комитетом в связи со "старыми грехами" (как это в свое время случилось с Синельником). Таким кандидатом оказался касьяновский протеже Моисеев, который в последние два года был фактически выключен из механизма принятия ключевых решений в собственном ведомстве.
Впрочем, значение аппаратных успехов Касьянова не стоит преувеличивать. Во-первых, положение дел в правительстве было заведомо нездоровым, аппаратные конфликты внутри кабинета министров зашли слишком далеко. Кстати, именно этим мотивирует "Яблоко" свою инициативу с вынесением вотума недоверия правительству. В этой ситуации любые претензии президента к кабинету министров (а, ожидается, что значительная часть из них будет изложена в президентском послании Федеральному собранию) могли бы натолкнуться на возражения со стороны Касьянова, что у премьера связаны руки. Согласившись на ряд аппаратных требований главы правительства, президент развязал себе руки и теперь может усилить критику его деятельности.
Во-вторых, судьба касьяновских протеже (Алешина и Моиссева) будет зависеть от того, насколько успешно они смогут управлять своими сферами деятельности, в которых легко "завязнуть" в противоречиях между различными группами интересов. Как это, к примеру, произошло с Клебановым, который, придя в правительство, также предлагал внешне стройную систему реорганизации оборонки с помощью правительственных агентств и военно-промышленных холдингов. Да и Наздратенко пришел на свой "рыбный" пост как представитель региона, еще недавно противостоявший столичной бюрократии. В результате, и тот, и другой оказались под огнем критики со стороны недавних коллег - "оборонного" директората и дальневосточных губернаторов. Так что авансы, выданные "системщику" Алешину и не замешанному в рыбных скандалах Моисееву могут быстро исчерпаться. При этом спрос будет не только с них, но и с премьера, который рекомендовал их на ключевые посты.
В-третьих, правительство Михаила Касьянова по Конституции слагает свои полномочия после президентских выборов, то есть через год. Есть основания полагать, что пока президент не готов к серьезным изменениям в составе и структуре кабинета министров. Однако определенные планы такого рода уже разрабатываются - в частности, активно обсуждается вопрос о создании "партийного правительства" на основе пропрезидентского большинства, которое планируется сформировать в новой Думе. Такая схема может усилить влияние президента на правительство, так как процесс его формирования окажется под еще большим его контролем, чем сейчас (ведь речь идет именно о пропрезидентском большинстве). В этом случае сильный самостоятельный премьер (которым к настоящему времени стал Касьянов, начинавший в 2000 году в качестве "технического" главы правительства) будет просто излишним. Снизится (по крайней мере, временно) и влияние аппарата кабинета министров. В связи с этим можно вспомнить начало 1998 года, когда серьезное усиление аппара тных позиций Виктора Черномырдина предшествовало его отставке (впрочем, в случае с Касьяновым вряд ли стоит ожидать столь быстрого кадрового решения).
Таким образом, аппаратное усиление Касьянова может быть связано с "отложенным решением" президента, которое может состояться в конституционные сроки. Впрочем, в этом случае правительство Михаила Касьянова поставит своего рода рекорд - оно станет единственным российским кабинетом, "продержавшимся" весь период полномочий назначившего его президента.
|
