Исследование фонда «Петербургская политика», посвящённое «преступлениям и наказаниям» российских чиновников класса «А», касается всех аспектов этого явления, начиная с истории расследования громких коррупционных дел и заканчивая реакцией на эти прецеденты в обществе. По сути, этот анализ касается всех сторон данного процесса, а особую актуальность ему придают события, связанные со вчерашним арестом отца и сына Арашуковых, первый из которых был советником гендиректора в дочерней компании Газпрома («Газпром межрегионгаз») и обвиняется в хищении более 30 млрд. рублей, а второй - сенатором от Карачаево-Черкесии. Следствие предъявляет ему массу обвинений, включая несколько убийств.
Авторы статьи отмечают, что 10-е годы «XXI века стали одним из самых стрессовых периодов в жизни российского чиновничества в части отношений с правоохранительными органами за последние 60 лет». Прямое тому свидетельство элементарная статистика.
Так, в период с 1992 по 1995 год в отношении высокопоставленных чиновников было возбуждено 1 уголовное дело, в период с 1196 по 2000 год - 6, с 2001 по 2005 – 3, с 2006 по 2010 - 8. Далее кривая идёт резко вверх, количество уголовных дел перечисляется по годам, а не по многолетним отрезкам. 2011 года – 6 уголовных дел, 2012 – 16, 2013 – 18. 2014 -30, и, пропустив несколько лет, перейдём к 2018 году, когда количество уголовных дел в отношении высокопоставленных чиновников достигло 35 единиц. Рекордными оказались 2015 и 2016 годы, когда показатель достиг максимумов в 37 и 39 уголовных дел соответственно.
Всего же, за исследуемый период, то есть с 1992 года по настоящий момент, таких уголовных дел было возбуждено 235.
Интересен перечень самых жёстких приговоров. Вот они:
Пожизненный срок. Амиров Саид, мэр Махачкалы Саид Амиров.
22 года. Сугробов Денис, Начальник ГУЭБиПК МВД РФ. В 2017 сокращен до 12 лет.
13 лет. Хорошавин Александр, губернатор Сахалинской области.
12,5 лет. Урлашов Евгений, мэр Ярославля.
12 лет. Макаров Александр, мэр Томска (после отбытия 10 лет освобожден по УДО).
11,5 лет. Казурин Олег, вице-премьер Крыма.
11 лет. Хвостов Дмитрий, вице-губернатор Владимирской области. Сас Евгений, мэр Покрова. Ташкинов Владимир, мэр Усть-Илимска.
10 лет. Столяров Михаил, мэр Астрахани. Плотников Павел, мэр Йошкар-Олы. Потапов Илья, мэр Бердска.
«Счастливых» исходов было 12. Из них оправданы в суде были 5 чиновников, прекращены уголовные дела в отношении двоих, попали под амнистию трое, а переквалифицировали статьи на менее тяжкие ещё у двоих.
Не обошлось, как водится, и без курьёзов. Так, Девлетхан Алиханов, бывший зампредседателя ЗС Карелии был приговорен к 6 годам лишения свободы в ноябре 2017. 5 декабря 2018 полностью оправдан президиумом Верховного суда РФ с правом на реабилитацию, 13 декабря освобождён из-под стражи. 28 декабря оправдательное решение отменено после рассмотрения апелляции Генпрокуратуры, повторно арестован.
Или же Николай Пашков, глава администрации Пензенского района. 19 декабря2015 был помещён под домашний арест по подозрению в мошенничестве во время работы директором МУП «Пензалифт». Вынужден был покинуть пост главы, проработав в должности всего 10 дней. В апреле 2016 приговорён к 4 годам лишения свободы условно.
Интересно посмотреть как уголовные дела распределяются по ветвям и уровням власти.
Так, федеральные чиновники оказывались на прицеле у правоохранителей 19 раз. «Уйти» удалось очень многим, например, Алексею Ильюшенко, и.о. генпрокурора с 1994 по 1995 годы, в отношение которого было прекращено уголовное дело. Бывшему вице-премьеру, Николаю Аксёненко, который во время вялотекущего судебного процесса находился в Германии, где спокойно умер в 2005 году. Анатолию Сердюкову, бывшему министру обороны, следствие в отношение которого было прекращено по амнистии и закрыто. Скрынник Елене Борисовне, бывшей главе Минсельхоза, уголовное дело «Росагролизинга» для которой прошло по касательной и закончилось тем, что она добилась «права на забвение» в интернете относительно упоминаний её имени в контексте хищений в Министерстве сельского хозяйства. Всего же таких «осечек» следствия на федеральном уровне было шесть.
Руководители глав регионов становились объектами уголовного следствия 75 раз, представители законодательной власти 11 раз, руководители территориальных подразделений федеральных органов власти 28 раз, региональные политики и чиновники 11 раз, главы муниципалитетов 106 раз.
Очевидно, что наибольшая вероятность попасть под прицел следствия всё-таки у регионалов. Именно они составляют валовый объём подозреваемых и осуждённых российских чиновников. Спокойнее всего – сидеть в Госдуме или возглавлять региональное подразделение какой-нибудь федеральной структуры.
Но если оставить за скобками все эти жонглирования цифрами, налицо очевидная тенденция: высокий пост, близость к верхам власти перестают быт гарантией безнаказанности, а значит, «неприкасаемых» в нашей стране становится всё меньше.
