|
«Установкой интеграционных систем безопасности, на закупках которых было похищено 1,2 млрд руб., в исправительных колониях занимались фирмы, связанные с криминальным авторитетом Вячеславом Мжельским», - передает 4 октября агентство РБК.
«В 1990-е годы предприниматель, известный в криминальных кругах как «Мжеля», был одним из лидеров балашихинской ОПГ и другом покойного «авторитета» Вячеслава Иванькова («Япончика»), - сообщает в пятницу агентство «БалтИнфо». - Около десятка фирм, регистрирующихся то на Мжельского, то на его сына Павла, регулярно выигрывают тендеры ФСИН».
«Выигрывать тендеры им удается благодаря компаниям-перекупщикам, у которых они эти тендеры выкупают, - отмечает издание Газета.Ру.
Мжельский-старший известен своей любовью к оружию. По информации издания, он пристреливал пистолеты с глушителем на подмосковном кладбище, то в доме у него находили схрон с новейшими автоматами, а в 2000-м на даче даже обнаружили бронетранспортер «для поездок за грибами и дровами»».
«Компании Мжельского выходили на конкурсы и пошагово сбивали цену до тех пор, пока компания-производитель не отказывалась от контракта. Фирмы же криминального авторитета либо же поставляли продукцию, не соответствующую качеству, либо же и вовсе не выполняли условий соглашения, - уточняет в пятницу телекомпания «Мир 24».
По такой же схеме действовала и другая ОПГ – люберецкая. Причем, фирмы преступников были зарегистрированы на тот же адрес, что и компании Мжели».
«Фирмы, зарегистрированные на сына Вячеслава Мжельского Павла, активно участвуют во фсиновских тендерах и получают многомиллионные контракты на оборудование колоний, - пишут в сегодняшнем номере «Известия».
До 2010 года оборудованием исправительных учреждений различной аппаратурой (видеокамеры, системы слежения, охранные пожарные сигнализации и т.п.) занимались подразделения тюремного ведомства, которые напрямую взаимодействовали с производителями. Но в 2011–2012-х годах на эти поставки незаконно наложили гриф секретности, и крупные заказы ушли фирмам-прокладкам, которые подняли цены в два раза. В этом году закупки рассекретили и отдали на открытые региональные аукционы.
Как показал анализ 13 проведенных тендеров, только в двух из них победили производители аппаратуры, в остальных выиграли компании-перекупщики. При этом участвуют, как правило, несколько «пулов» фирм, «оптом» выходящих на один и тот же аукцион. Балашихинский и люберецкий «пулы», как выяснило издание, тоже друг другу не чужие.
Схема выигрыша тендера проста: в Самарской области на поставки ИСБ в ИК-26 подали сразу 11 заявок. К участию были допущены шесть фирм (из них — один производитель), начальная цена контракта составляла 30 млн рублей. Когда свой шаг сделал «производитель» и снизил цену до 28 млн, в дело вступили конкуренты. ООО «СПСистема» тут же сбавила цену до 26 млн, а следом сделали свои шаги остальные — как оказалось позже, эти фирмы уже были внесены ФАС в реестр недобросовестных поставщиков. Они, впрочем, пошагово сбили цену до 19 млн, и «производитель» от дальнейшего участия в тендере отказался, потому что за такую сумму выполнить контракт невозможно. Победил в итоге единственный из оставшихся игроков без «черной метки» ФАС — ООО «СПСистема».
По данным базы СПАРК, ООО «СПСистема» зарегистрирована в 2012 году, гендиректор — Павел Мжельский. На него же оформлена и компания, давшая на самарском аукционе самую низкую цену и занесенная в реестр ФАС, — ООО «Арт-Сервис». По адресу прописки этих компаний зарегистрированы еще с десяток фирм, совладельцем некоторых из них является Вячеслав Мжельский, отец Павла. Одни и те же компании периодически переоформляются то на отца, то на сына.
В определенных кругах Мжельский-отец — личность легендарная и известен как Мжеля. Балашихинская ОПГ, одним из лидеров которой был Мжеля, специализировалась на разбоях, грабежах, рэкете, автоугонах и торговле оружием. Самого Мжелю дважды взрывали. Оперативники подозревали его в причастности к заказным убийствам, однако обвинение ни разу не предъявили.
— Как и большинство «авторитетных» людей, Мжельский-старший в итоге обзавелся легальным бизнесом, записав всё на сына, — вспоминает оперативник МВД, «принимавший» Мжелю со схроном оружия.
По той же схеме, что и в Самаре, с помощью балашихинского «пула» люберецкие фирмы ООО «НВТ» и ООО «НСгрупп» «сбивали» цены на тендерах по оборудованию ИСБ в Можайской женской колонии, в СИЗО Тюмени, Белгородской области и Татарстане. Обе люберецкие компании возглавляет Павел Игнатьев, он же — владелец ООО «МедЭлефант», зарегистрированной по тому же адресу, что и компании Мжельских.
Павел Игнатьев в беседе с изданием сказал, что «это чистое совпадение» и от дальнейших комментариев отказался. С Мжельским-старшим связаться не удалось.
Его сын Павел Мжельский сообщил, что «не общается с отцом уже полгода и ничего о делах не знает».
— В моем бизнесе он участвовал только по документам, я не разделяю его взглядов на жизнь и связь с ним не поддерживаю, — говорит Мжельский-сын.
В том, что Мжельский выходит на фсиновские тендеры сразу несколькими своими же компаниями, сам он роблем не видит.
— Это бизнес, все так делают, — объясняет он.
В региональных УФСИНах от тендеров с поставками ИСБ и их победителями уже хватаются за голову, потому что поставляемое оборудование не соответствует техзаданию.
— Эти конторы вылазят на аукционы по беспределу, устраивают «карусель», выставляя на тендер по 10–15 заявок от разных фирм-помоек, другие компании видят такую конкуренцию и даже участвовать в этом балагане не хотят, — рассказывает собеседник в Центре инженерно-технического обслуживания и связи ФСИН России (ЦИТОиС, организатор тендеров). — Несколько фирм-победителей уже были внесены ФАС в реестр недобросовестных поставщиков. «СПСистема» тоже попала в него недавно — она выиграла тендер в Кабардино-Балкарии, а оборудование в колонию так и не поставила. В Самаре была другая история: там ИСБ привезли, но совсем не то, что было в техзадании. На тюремщиков давили, чтобы они подписали документы и поставили на учет. C большим трудом, но контракт этот мы всё же расторгли.
У специалистов есть претензии и к самим системам безопасности: в этом году опять закупили ИСБ «Кодос», которые в 2010-м году не были рекомендованы для использования в колониях.
— Нас пытались прогнуть, но мы не пошли на это: испытание система не проходила, техническая документация к ней не разрабатывалась, это вообще непонятно, что такое, — говорит сотрудник волгоградского филиала ЦИТОиС, где всегда проходили испытания нового оборудования для тюрем и зон. — Существовал наш ведомственный проект такой аппаратуры, наши ИСБ «видели» подкоп на глубине 4 м. Но проект зарубили в Москве и отдали разработку ИСБ своим фирмам, где наши наработки и всплыли частично. При этом цена взлетела с 5–12 млн за ИСБ до 30 млн рублей.
Из 17 закупленных комплексов безопасности в эксплуатацию удалось запустить только два. Остальные до сих пор пылятся на складах ФСИН, а потраченные на них деньги — 1,2 млрд рублей — МВД вместе с Росфинмониторингом ищут по всему миру.
Генерал МВД в отставке Александр Гуров считает, что просто так поставлять некачественную технику во ФСИН без «лапы» наверху невозможно, тем более если за поставщиком есть криминальный след.
— Я не понимаю, куда смотрят УСБ (Управление собственной безопасности) и оперативники, — удивляется Гуров. — Они должны на первоначальных этапах отслеживать и отсекать любые подозрительные фирмы.
Экс-замначальника женского СИЗО № 6 Тамара Пухова говорит, что поставки ИСБ в исправительные учреждения нигде в мире не выставляют на тендер.
— Это же закрытая система, никаких посторонних, случайных или тем более криминальных людей там быть не должно, — говорит она. — В советское время даже помыслить об этом было невозможно! Знаете, это тот случай, когда надо возвращаться в прошлое, потому что иначе порядка в тюрьмах и зонах не будет.
Владимир Осечкин из «Гулагу.нет» утверждает, что криминалитет и так уже внедрил своих людей во ФСИН куда только мог.
— Я в 2010 году видел секретный доклад службы собственной безопасности, в котором говорилось о бывшем силовике, возглавлявшем преступное сообщество, — рассказывает Осечкин. — По данным спецслужб, у него были свои люди во всех подмосковных и московских СИЗО, и они занимались «разводкой» коммерсантов, попавших под арест. В самой ФСИН уже есть четкое деление: одни отвечают за проносы запретных вещей, другие — за поборы внутри тюрем, ну а высокие чины традиционно «пилят» деньги на закупках и тендерах.
В 2011–2012 годах на ИСБ перешли 67 учреждений ФСИН (6% от общего числа), 332 наблюдательные вышки стали не нужными, и их убрали, а 1,2 тыс. сотрудников сократили или перевели на другие работы. Впрочем, переход на новое спецоборудование не сделал охрану надежнее. В прошлом году число побегов из учреждений ФСИН увеличилось на 100%, а число убийств — на 53%. Глава ФСИН Геннадий Корнеенко связал этот рост именно с сокращением числа охранников.
Как получилось, что поставщиками ИСБ в 2013 году оказались фирмы, связанные с Мжелей, в самой ФСИН объяснить не смогли».
1 октября в публикации Агентства федеральных расследований FLB «Платежки упали в серую зону» говорилось: «Росфинмониторинг по просьбе ГУ МВД России по Центральному федеральному округу проверит финансовые проводки тюремного ведомства и поставщиков спецоборудования для колоний. Речь идет о контрактах на закупку интегрированных систем безопасности (ИСБ), в 2010–2012 годах на эти цели было выделено 1,2 млрд рублей.
«Оперативники считают, что ИСБ приобрели по завышенной цене, деньги в итоге обналичили и вывели за рубеж через фирмы-однодневки. Само же оборудование оказалось непригодным для использования: из 17 закупленных комплексов в эксплуатацию удалось запустить только два. Остальные до сих пор пылятся на складах ФСИН.
Как сообщают источники в МВД, информация о махинациях с закупками и установкой в колониях специального охранного оборудования всплыла в ходе расследования уголовного дела о хищениях 1,3 млрд рублей на поставках "электронных браслетов"», - сообщало издание «Известиям» хорошо информированный источник, близкий к следствию. — Конкурсы на поставки ИСБ всегда были открытыми, но в 2010 году именно УСБ ФСИН вдруг засекретило тендер. К участию в закрытом конкурсе были допущены лишь свои фирмы, на счета которых и переводились деньги».
Директором ФСИН на тот момент был Александр Реймер, источники в МВД и тюремном ведомстве утверждают, что он был в курсе происходящего. Тогдашний начальник Главного центра инженерно-технического обеспечения полковник Виталий Наконечный и начальник отдела контроля качества приемки технических средств этого подразделения полковник Сергей Гирич написали несколько рапортов на имя директора ФСИН, в которых рассказали о нарушениях закона и предупредили о возможных махинациях. Однако офицеров не услышали. Более того, Служба собственной безопасности ФСИН начала против них проверку, материалы которой были переданы в СКР. Но следователи отказались возбуждать против Наконечного и Гирича уголовное дело, потому что материалы проверки оказались сфальсифицированными.
— Я написал около 600 страниц рапортов и докладных на имя директора ФСИН Реймера, стараясь не допустить этих поставок, а в итоге меня попытались отправить за решетку, — возмущается Виталий Наконечный. Сейчас он судится со ФСИН, чтобы восстановить свое доброе имя.
С Александр Реймер оказался недоступен для комментариев.
Конкурс, против которого протестовали высокопоставленные офицеры ФСИН, был проведен в сентябре 2010 года. Право поставлять ИСБ в колонии получили фирмы «АльянсСпецСтрой», «C Инжиниринг» и НПО «Инженерные системы».
Примечательно, что в список компаний, допущенных к закрытому тендеру, который составляло УСБ ФСИН, была внесена «дочка» «АльянсСпецСтроя» ООО «Спецтехрешения», а также несколько фирм, зарегистрированных по адресу Бумажный проезд, 2/2. Позже выяснилось, что этот же адрес использовался при регистрации ФГУП ЦИТОС, руководство которого сейчас обвиняется в махинациях с поставками электронных браслетов.
По итогам закрытого конкурса цена одной ИСБ выросла с 9–12 млн до 30 млн рублей. Всего же в 2010–2012 годах на поставку ИСБ фирмам-победителям было выделено 1,2 млрд рублей.
Требования к ИСБ, прописанные в документации, предъявлялись самые высокие: не менее четырех рубежей контроля по всему периметру колонии, беспрерывная работа всех комплексов при температуре от минус 50 до плюс 50, видеонаблюдение в ночное время снаружи и внутри, информация должна храниться не меньше 10 суток и дублироваться на разных носителях. Телевизионные камеры планировали установить буквально везде: от ШИЗО, столовой, медсанчасти и бани до коридоров, лестниц, комнаты приема посылок и бараков, где живут осужденные.
— По задумке это оборудование должно было заменить обычных охранников и сократить на них расходы, но его использование оказалось еще более затратным. Например, стоимость комплекса для колонии-поселения в Саратовской области составила 29 млн рублей, а ИК общего режима в Оренбургской области 120 млн рублей, — рассказывает источник во ФСИН. — На эти деньги можно к каждому зэку в этих колониях приставить по автоматчику, чтобы они их в течение года охраняли.
При этом из 17 закупленных систем в эксплуатацию было введено только две. Источники рассказывают, что ящики с закупленным оборудованием даже не стали вскрывать: вся техническая документация и требования к системам появились потом, после закупок. А «гарантийный срок» на оборудование истек еще год назад. Почему не ввели остальные 15 систем ИСБ, во ФСИН объяснить не смогли.
— Нарушения при закупках и поставках охранного оборудования выявили наши подразделения, мы сами инициировали это расследование и заинтересованы в том, чтобы пропавшие деньги нашли, — говорит официальный представитель ФСИН Кристина Белоусова.
Издание связалось с директором «АльянсСпецСтроем» Борисом Синельщиковым, однако от комментариев он отказался. Представители «C Инжиниринг» и НПО «Инженерные системы», которые также выиграли «закрытые торги», отвечать на вопросы не стали.
Впрочем, еще до начала широкомасштабной тюремной реформы ФСИН начала закупать системы ИСБ. В 2011–2012 годах на них перешли 67 учреждений (6% от общего числа), 332 наблюдательные вышки стали не нужными, и их убрали, а 1,2 тыс. сотрудников сократили или перевели на другие работы. Но переход на новое спецоборудование не сделал охрану надежнее. В 2012 году число побегов из учреждений ФСИН увеличилось на 100%, а число убийств — на 53%. Глава ФСИН Корнеенко связал этот рост именно с сокращением числа охранников.
Правозащитник Валерий Борщов говорит, что на самом деле экс-директора Реймера не интересовали технические новинки.
— И «браслеты» и «охранные системы» с множеством видеокамер начинал внедрять Юрий Калинин, который был в тюремном ведомстве до Реймера и Корниенко, — рассказывает Борщов. — Реймер же стал громко рассказывать об этих новшествах как об одной из составляющих тюремной реформы. При этом рядовым сотрудникам, естественно, не нравилось, что с помощью новых систем можно следить не только за заключенными, но и за ними самими. Разговоров было все больше и денег выделялось больше, а работающей аппаратуры становилось меньше.
Высокопоставленный собеседник во ФСИН вспоминает, как еще при Калинине тестировали новые системы.
— Было несколько колоний, полностью оснащенных видеокамерами и ИСБ. Из Москвы даже можно было наблюдать, что в данный момент делают заключенные и куда идет дежурный смены. Или как строительный кран стоит на приколе, а в это время в Москву докладывают, что стройка на объекте идет полным ходом, — говорит он. — Был смешной случай, когда Калинин позвонил в дежурку и устроил разнос подчиненным: у них прямо на плацу, где проходят построения, зэки курили и бросали окурки, а надзиратели этого не замечали. Таким тотальным контролем в итоге оказались недовольны и сидельцы, и те, кто их охранял.
Впрочем, наличие видеокамер позволило расставить все точки над i во время расследования массовых беспорядков летом 2008 года в ИК-10 Ростовской области. Правозащитники утверждали, что заключенных избили сотрудники колонии и это стало причиной бунта. Однако съемка внутри колонии показала, что первыми все же напали осужденные, после чего тюремщики применили спецсредства.
Схема, по которой отмывались деньги, выделенные на ИСБ, напоминает ту же, что использовалась руководством ФГУП ЦИТОС при поставках электронных браслетов, замечают в МВД. Деньги, перечисляемые в ЦИТОС, уходили в его самарский филиал. В 2010–2011 годах туда было переведено порядка 2,2 млрд рублей. Филиал же распределял финансовые потоки. Часть средств шла на закупку самых дешевых низкокачественных деталей, из которых собирались электронные браслеты, а львиная доля уходила на счета десятка фирм–однодневок. Конечными получателями бюджетных денег значились швейцарские офшоры и гонконгские фирмы, расследование продолжается.
Между тем, по данным издания, <оперативники, начинавшие расследование о коррупции во ФСИН, сейчас отстранены от дела. Нет у следствия претензий и к экс-директору ФСИН Александру Реймеру, которого первоначально подозревали в причастности к коррупционным схемам. Теперь следователи считают, что бывшего главу тюремного ведомства, как экс-министра обороны Анатолия Сердюкова, вводили в заблуждение подчиненные, а он только подписывал документы».
Ранее на FLB о скандалах с закупками электронных систем безопасности для ФСИН: «С Александра Реймера сняли браслеты», «Распил» браслетов довел до оффшоров», «На Евгению Васильеву надели «бесполезную побрякушку», «Браслеты зазвенели на допросах», «Тюрьма плачет», «Браслеты Реймера «потянули» на 1,3 млрд», «Тюрьмы обворовали с тыла», «Браслеты Реймера вышли из бюджета», «Деяния Реймера под аудитом», «Бизнес обеспечил “зонам” побег», «ФСИН пошел в перерасход», «СКР вторглось в системы безопасности ФСИН».
|
