|
Утратив в последние годы своего правления поддержку в обществе, Борис Ельцин окружил себя командой изощренных политиков, одолевших в конечном итоге его многочисленных врагов и обеспечивших триумфальный для первого президента России финал политической карьеры. Владислав Сурков вошел в эту команду одним из последних, но быстро занял в ней одно из первых мест. Уже при Путине в полной мере раскрылись его способности умелого манипулятора, востребованные для реализации амбициозных замыслов Кремля по реорганизации российского политического пространства.
Владислав Юрьевич Сурков родился в 1964 г. в Москве.
Просочившиеся в печать сведения о раннем периоде его биографии весьма скудны. Известно лишь, что он успел поработать токарем, одно время был безработным, затем подвизался в роли руководителя самодеятельного театра. Тратить годы на "правильное обучение" в вузе Сурков не стал, но много занимался самообразованием (историей, политэкономией, философией). А когда появилась соответствующая необходимость, получил диплом Международного университета, созданного попечением знатного демократа Гавриила Попова и отменно приспособленного для одаренных, но при том сильно занятых молодых людей.
Как подобает истинному "самообразованцу", Владислав Сурков, говорят, на досуге занимается литературным и музыкальным сочинительством "для души". Он любит иногда щегольнуть изысканным поворотом мысли, ошарашить собеседника неожиданной цитатой (например, из Троцкого). Но при этом он отнюдь не склонен давить собеседника интеллектом. На некоторых собеседников (особенно из удалой журналистской братии) Сурков производил впечатление человека весьма скромного и даже застенчивого. Эдакий чиновник-интеллигент, смущенный самим фактом своего пребывания на высокой руководящей должности.
В частной жизни, по утверждениям приятелей, Сурков ведет себя как настоящий мизантроп, ограничивается минимальным кругом общения, чуждается разного рода "тусовок" (где обычно собираются скороуспешные деятели российского околополитического бомонда). Не исключено, что эта особенность его стиля поведения является своего рода обратной стороной виртуозного умения общаться "по делу", углубленного искусством перевоплощения, усвоенным в ходе недолгой театральной карьеры. В то же время, как полагают некоторые, именно экстравагантный интеллектуализм сблизил Владислава Суркова с Юлией Вишневской - известной собирательницей кукол, ставшей женой профессионального "политического кукловода". Их брак считают вполне удачным и устойчивым.
Свою незаурядную карьеру Сурков реально начинал в одном из наплодившихся в перестроечные годы кооперативов, претенциозно называвшемся "Камелопарт". Его тогдашняя должность функционально адекватна нынешней: администратор по связям с заказчиками, то есть специалист по уговариванию, уламыванию и переламыванию чужих мнений.
В 1989 г. судьба свела Владислава Суркова с группой молодых, начинающих, но весьма амбициозных предпринимателей, создавших при одном из московских райкомов комсомола коммерческую структуру "Центр межотраслевых научно-технических программ", которая вскоре получила всероссийскую известность в аббревиатуре "МЕНАТЕП". Сурков получил в этой команде пост директора департамента по связям с общественностью, затем в течение ряда лет занимал сходные должности в разраставшейся менатеповской системе. С января по май 1992 г. он был членом правления Межбанковского финансового объединения "Менатеп", с мая по сентябрь 1992 г. - начальником управления рекламы МФО "МЕНАТЕП". В сентябре 1992 г. его назначили начальником управления по работе с клиентами банка "МЕНАТЕП". В декабре того же года он стал заместителем начальника управления по работе с клиентами, начальником отдела рекламы банка "МЕНАТЕП".
В 1992 г. команда "Менатепа" провозгласила лозунг "Мы - не народный банк", что означало приоритетность отношений с крупными клиентами, с элитой российского бизнеса. Взаимоотношения с экономическим "крупняком" - это прежде всего взаимоотношения с конкретными "крутыми" бизнесменами, директорами и т.д. Для Суркова, непосредственно занимавшегося таким делом, последующие годы дали богатейшую практику. Став высококлассным профессионалом в сфере public relations (в российском варианте такой деятельности), он быстро выдвинулся в первый ряд менатеповского руководства. В марте 1994 г. Сурков был назначен заместителем руководителя службы связей с общественностью банка "МЕНАТЕП". Затем с марта 1996 по февраль 1997 г. он был вице-президентом, начальником департамента по связям с государственными организациями ЗАО "Роспром".
В феврале 1997 г. завершился процесс поглощения структурой "МЕНАТЕПа" - "Роспрома" нефтяной компании "ЮКОС", второй по масштабам нефтедобычи в РФ (по обороту капитала на два порядка превышавшей своего "поглотителя"). Овладев таким куском (в итоге длительной многоходовой комбинации, включившей пресловутые залоговые аукционы, многомесячные интриги, скандалы, судебные и внесудебные разбирательства), команда Михаила Ходорковского сконцентрировала свои интересы в специфической сфере нефтяного бизнеса. При этом та сфера деятельности, за которую отвечал Сурков, стала как бы отходить на второй план (прежде всего в глазах менатеповского топ-менеджмента, начинавшего бронзоветь от сознания своего величия и силы).
И Сурков согласился на предложение, которое ему поступило от руководства "Альфа-группы" (конкурировавшей с менатеповцами в некоторых сферах бизнеса), - занял пост первого заместителя председателя правления "Альфа-банка". Затем с марта 1997 по январь 1998 г. он был заместителем председателя совета ОАО "Альфа-банк".
Могущество "Альфа-группы" во многом обеспечивалось близостью к власти (так повелось с того момента, когда у основателя группы Михаила Фридмана образовались "особые отношения" с министром внешних экономических связей гайдаровского правительства Петром Авеном, после отставки пришедшим на пост главы "Альфа-банка"). Оценив в полной мере способности Суркова, альфовцы стали продвигать его поближе к властным структурам. Для начала он 23 января 1998 г. был назначен первым заместителем генерального директора Общественного российского телевидения по связям с общественностью и СМИ. Затем, 2 апреля 1998 г., его утвердили членом новосозданного Открытого наблюдательного совета ОРТ. 20 мая 1998 г. на первом заседании совета Сурков был избран ответственным секретарем ОНС ОРТ.
Весной 1999 г. новоназначенному главе администрации президента Александру Волошину понадобился опытный специалист в PR-технологиях. Кандидатуру Суркова предложил то ли Петр Авен, то ли Роман Абрамович (по разным источникам), и 15 мая 1999 г. глава АП подписал приказ о назначении своего нового помощника. Уверяют, что Сурков уже давно хотел подобной должности. Мизерность зарплаты госчиновника его не волновала, так как все вопросы своего материального устройства он к тому времени решил фундаментально и окончательно.
Заняв поначалу весьма скромную должность, он в течение трех месяцев выдвинулся в первый ряд функционеров Старой площади. Надо сказать, и обстоятельства тому благоприятствовали: внутриполитическая ситуация в стране развивалась в режиме форс-мажора, Волошину и его сотрудникам приходилось проявлять прыть и умение быстро вырабатывать адекватные политические решения. Новый помощник Волошина сразу же пришелся к месту; очень быстро он сумел в своей сфере ответственности оттеснить от "руля" Джохан Поллыеву (несмотря на ее связи в президентском окружении и выдающийся аппаратный опыт). И уже 3 августа последовало новое назначение - Владислав Сурков стал заместителем главы АП.
По-настоящему же кукловодческие таланты Суркова раскрылись в начале 2000 г. в работе с новоизбранным депутатским корпусом. В результате декабрьских выборов в парламенте появился мощный проправительственный блок "Единство", силу которого удалось существенно увеличить, сформировав из соответственно "окученных" одномандатников вполне управляемую группу "Народный депутат". Но оба эти объединения большинством в Думе не обладали. В связи с таким раскладом многие ожидали, что Кремль сделает ставку на коалицию проправительственных депутатских формирований с фракцией "Союз правых сил", а при решении конкретных вопросов к этому альянсу будут подтягивать тех или иных временных союзников из фракции ОВР, группы "Российские регионы", а также из числа независимых. "Правосиловики" уже предвкушали возможность реального влияния на правительственную политику - вплоть до министерских постов, которые можно было вытребовать в обмен на парламентскую поддержку.
Но Владислав Сурков все повернул самым неожиданным образом. "Правоцентристская" схема была им отвергнута, вместо нее возник ситуативный союз "Единства" и "Народного депутата" с КПРФ. Коммунисты ликовали - им вновь достался пост спикера Госдумы, они получили руководство в 11 комитетах. При этом "медведям" и "нардепам" достались 12 комитетов - в том числе большинство ключевых (в отличие от того, что дали представителям КПРФ). Самый важный комитет - бюджетный - достался Александру Жукову (вполне лояльному по отношению к правительству члену группы "Российские регионы"). Вдобавок ко всему повторное избрание Геннадия Селезнева на пост председателя ГД стало решающим этапом в его "приручении" исполнительной властью; в настоящее время спикера уже с полным основанием считают одним из лояльнейших членов политической команды Кремля. Впрочем, вся фракция коммунистов в дальнейшем подверглась процессу изощренной политической обработки "кнутом и пряником", в ходе которой любые попытки лидеров КПРФ противостоять в Думе правительственным предложениям подавлялись при помощи "правых", "правильные" же голосования адекватно стимулировались. И сейчас фракцию КПРФ трудно называть оппозицией - это уже неотъемлемая (хотя и несколько "маргинальная") часть партийно-парламентского механизма обслуживания исполнительной власти.
Оперативно выдрессированную и надлежащим образом выстроенную Госдуму затем использовали для "наката" на верхнюю палату, в ходе которого был утвержден пакет законов об укреплении вертикали власти (частично - по согласованию с сенаторами, частично - через преодоление их вето конституционным большинством нижней палаты). При этом самому Суркову довелось лишь направлять в нужное русло державнический энтузиазм думцев да изредка прессовать отдельных сенаторов, подбирая к каждому из них соответствующий "ключик".
Демонстрировавшийся Сурковым политический "хай-тек" является естественным развитием разносторонней технологии воздействия на партнеров, сформировавшейся в российском предпринимательском сообществе по ходу построения отечественного "капитализма с нечеловеческим лицом". При этом все, кому довелось иметь дело с могущественным заместителем главы АП, отмечают его неизменную четкость и обязательность в делах (в отличие от безалаберности, присущей весьма многим деятелям отечественной политики и бизнеса): "если Слава дает слово, то это железно".
В то же время при всем своем искусстве политического манипулятора Сурков - лишь ответственный исполнитель решений вышестоящего руководства. Его личные инициативы в политике не слишком приветствуются начальством и часто блокируются. Последним эпизодом такого рода стали выборы губернатора Тюменской области, где старые друзья Суркова из "Альфа-группы" и Тюменской нефтяной компании были заинтересованы в победе Леонида Рокецкого. Но другой кандидат, Сергей Собянин, получил поддержку полномочного представителя президента в Уральском округе Петра Латышева. За Латышевым же маячит фигура секретаря Совбеза Сергея Иванова, который исключительно близок к президенту. В результате Сурков ничем не мог поддержать друзей, которые начисто проиграли избирательную кампанию. Он ни в чем не участвовал, но уже поползли слухи, что Сурков ослабевает, теряет хватку.
В каком-то смысле пост, занимаемый ныне Владиславом Сурковым, - административный тупик. И даже если уйдет со своего поста Александр Волошин, на его место сядет не Сурков, а кто-то другой, менее искусный в политическом менеджменте, но более приближенный к особе главы государства. Но пока внутрироссийская политика подкидывает одну закавыку за другой, искушенные аппаратчики со Старой площади без дела не останутся. И у Владислава Суркова будет еще много возможностей ощущать полноту жизни в процессе материализации политических духов и созидания новых механизмов большой власти над виртуальной реальностью российского политпространства.
|
