|
На этой неделе — знаменательная для города годовщина. Два года назад губернатор Петербурга В. А. Яковлев был переизбран на второй срок. Ему удалось сделать то, что оказалось невозможным для его предшественника. Вот почему, как представляется, пора начать анализировать то, что можно именовать «феноменом Яковлева». Причем это необходимо делать заранее, дистанцируясь от двух крайних позиций. Первая: всему хорошему, что есть в писателе Горьком, он был обязан книгам, а мы — губернатору Яковлеву. Вторая: Яковлев — никуда не годный градоначальник, ведущий Петербург к гибели. И то и другое — непродуктивно.
Объективный анализ деятельности нынешнего губернатора должен продемонстрировать непредвзятому наблюдателю главное: позиционировав себя в качестве хозяйственника, губернатор в реальности оказался самым настоящим политиком. Более того, политик в нем почти полностью подавил хозяйственника. Демонстративные наезды на рынки летом 1996 года завершились достаточно быстро. Посещения образцовых дворовых хозяйств ушли в далекое прошлое. Но политика не просто сохранилась, она стала красной нитью деятельности Яковлева. Впрочем, что такое политика по-яковлевски? Полагаю, что ответ на этот вопрос мог бы дать один из весьма влиятельных деятелей нынешней администрации, от которого в году этак 1994-м я услышал замечательное определение: политика — это навязывание своей воли меньшинством большинству. Думаю, что нынешний заместитель одного из вице-губернаторов узнает свою формулировку и не отречется от нее. В таком понимании политика — занятие, описанное Никколо Макиавелли в работе «Государь» — самой великой политологической книге всех времен и народов. Иногда кажется, что нынешний питерский губернатор, освоив грамоту, прочитал в первую очередь макиавеллиевский труд, никогда с ним впоследствии не расставаясь. Он знает, как обращаться с «низами» и как обращаться с «верхами», всегда (пока) выходя победителем.
Он умеет говорить «низам» то, что они хотят услышать. Он умеет молчать с «верхами» о том, что им неприятно. И, что самое главное, он умеет извлекать уроки из ошибок предшественников. Первый мэр (и недолгое время — губернатор Петербурга) Анатолий Собчак совершил как раз те ошибки, из которых извлек урок В. А. Яковлев. Перечислим их. Ошибка первая: Собчак допустил в своей среде, в своем окружении появление яркого оппозиционера. Яковлев за шесть лет внимательно наблюдал за своими подчиненными и никогда не допускал возможности появления «нового антияковлевского Яковлева». Странный рок помогал ему в этом. Убийство Маневича, смерть Малышева... Да что там говорить. Сегодня в окружении Яковлева нет никого, кто мог бы бросить ему вызов, подобно тому как сам Яковлев бросил вызов Собчаку.
Ошибка вторая: Собчак мог противопоставить себя федеральному центру. В свое время Б. Немцов рассказал, что Ельцин, узнав о том, с каким усердием мурыжат Собчака правоохранительные органы, заметил: «Пусть его оставят в покое». Нет сомнений, что Ельцин знал об операциях против Собчака, которого считали одним из возможных претендентов на президентство. И только узнав о размахе «антисобчаковских зачисток», поняв, что Собчак уже не станет никем, Ельцин дал отмашку на прекращение всех дел. Яковлев никогда не ссорился ни с Ельциным, ни с Путиным. Вспомним: накануне знаменитых выборов 1996 года, когда Ельцин прибыл в Петербург, Яковлев с помоста на Дворцовой площади максимально громким регистром прокричал лозунг: «Ельцин! Явлинский! Единство!».
Да, Яковлев тогда вошел в альянс с «Яблоком», которое привело его к власти, обеспечив ему перевес голосов. Но он тогда же пел осанну Ельцину. Да к тому же прозорливо обозначил приверженность к ничему еще не помышлявшему «Единству», ставшему ядром «Единой России», в политсовет которой сегодня и вошел наш губернатор. Если кто-то скажет, что это не превосходная политическая комбинация, тот будет явно не прав.
К слову, первая яковлевская коалиция, включавшая и других претендентов на Смольный, которые поддержали главного кандидата в обмен на посты заместителей (имею в виду г-д Щербакова и Артемьева), могла бы просуществовать до 2000 года. Отдадим должное Яковлеву — он держал Щербакова, будучи обязанным ему, до конца. Он продержал бы до этого срока и Артемьева, если бы тот не предпочел разрыв и место в Думе. Но вернемся к ошибкам Собчака и тем выводам, которые сделал из них Яковлев.
Как демократ первой волны, Собчак верил в свободу слова, в то, что, какой бы сильной и грязной клевета ни была, народ сам разберется в том, что есть правда, а что есть ложь. Это была третья ошибка яковлевского предшественника. Сам Яковлев ее никогда не повторял. Он начал с того, что хотел оставить городу одну ежедневную газету, но, поняв невозможность такой ситуации в тех условиях, приступил к созданию мощной пропагандистской машины. И эта работа была вопреки всему успешно выполнена. Механизм этой машины мы сейчас анализировать не станем. Необходимо понять ее направленность. А она более чем показательна, именно в «макиавеллиевском» смысле.
Нет времени порассуждать о том, как «статусная интеллигенция», объединенная в «творческие союзы», считавшаяся надежной опорой Собчака, стала очень быстро «кормиться с руки» Яковлева. Любой региональный правитель в постсоветских условиях мог бы поучиться у Яковлева искусству приручения «статусной интеллигенции». Читайте Макиавелли! Но проблема глубже: как подлинный политик Яковлев стал задумываться о следующих выборах сразу же после первых. Понимая, что немалая часть горожан, как бы он ни старался, его не приемлет, он (при помощи умных, хотя и циничных имиджмейкеров) взял курс на реализацию наиболее, с его точки зрения, перспективного направления. Требовалось продемонстрировать грязь выборов вообще, чтобы те, кто еще сохранил веру в «чистые» выборы, не пришли к избирательным урнам.
И в 2000 году он добился своего. Они не пришли. С другой стороны, эта пропагандистская машина блестяще сработала на тех, кто был готов голосовать за любое начальство. Они как раз и пришли. 73% — восхитительный результат! Тот, кто скажет, что В. А. Яковлев — слабый политик, тот ничего не понимает в политике. Этого как раз не поняли немногочисленные оппоненты Яковлева двухлетней давности, недооценившие нынешнего губернатора. А он переиграл их всех. Причем по всем формально демократическим правилам.
Итак, объективный анализ приводит нас к выводу, что губернатор Яковлев — человек, являющийся стихийно талантливым политиком, бойцом, умеющим держать удары и обладающим чрезвычайно высокими амбициями, вплоть до президентских (хотя он сам никогда публично об этом не говорил). Его противники никогда по-настоящему не оценивали его как серьезного деятеля — и в этом их глубокое заблуждение. Может быть, в этом причина того, что сегодня, судя по социологическим опросам, из постоянно муссирующихся политических фигур, собирающихся бросать вызов нынешнему губернатору, никто всерьез котироваться на политическом рынке не может.
В этих условиях единственный, кто может «погубить» Яковлева, — это он сам. Иными словами, все больше и больше людей (вплоть до нарастания критической массы) начнут понимать, что Яковлев — блестящий политик и прямо противоположный хозяйственник. Нельзя исключать того, что сравнение с предшественником приведет к выводу, что Собчак, будучи весьма слабым политиком, был в критические годы более чем неплохим хозяйственником, а Яковлев (в куда более благоприятных обстоятельствах) политиком что надо, а хозяйственником — так себе. Если вдруг окажется, что Яковлев в исторической перспективе себя неправильно позиционировал, то разочарование будет глубоким и необратимым. Возникает резонный вопрос: каким будет следующий петербургский губернатор? Какие задачи встанут перед ним? Все противники Яковлева до сего дня использовали тактику бессмысленных «яблочно-булавочных уколов».
История с Ледовым дворцом задела минимум граждан. Ситуация с ямой у Московского вокзала — еще меньше. Размыв на Кировско-Выборгской ветке задевает, конечно, но не слишком — люди привыкли к маршруткам. Люди привыкают ко всему. Никакая критика такого рода Яковлеву не страшна.
Есть и кадровый аспект его работы. Яковлев, исходя из его предыдущего опыта, не верит никому. Он никогда не будет способен подготовить себе достаточно надежного преемника, которому можно было бы передать власть в Смольном без ущерба для самого себя. Уже в этом смысле он загнан в угол. Да к тому же все дела, возбужденные прокуратурой против вице-губернаторов, говорят о слабости его окружения. Никто из подследственных «вице» так и не решился на какие-то революционные шаги, став агнцами для заклания. Никто из них не сказал: «Я — жертва происков антияковлевских сил». Иными словами — никто из них не может считаться самостоятельным, действенным политиком. Как это ни прискорбно, они готовы умереть, но не готовы стать героями. А политик обязан нести в себе хоть частицу героя. У Яковлева в свое время она была. У его подследственных подчиненных — ни капли.
«Тень Грозного меня усыновила», — утверждал пушкинский Борис Годунов. Тень Собчака усыновила Яковлева. Отталкиваясь от него, наш губернатор пусть и с большим запозданием, но начал заниматься вопросами, поставленными в повестку дня его предшественником. Пример? Туризм. Сколько издевались над идеей Собчака превратить Петербург в туристическую столицу России. И только сейчас, шесть лет спустя после начала яковлевского правления, обсуждается вопрос о развитии туризма. Но сколько потеряно лет, а главное — денег для городского бюджета! Сколько издевались над собчаковской идеей превращения Петербурга в банковскую столицу страны! Сегодня Яковлев говорит о неизбежности перевода Центробанка, а на первый случай — Гознака, в Петербург. Примеры можно продолжить. Вывод будет простой: Собчак обладал массой идей, но оказался слабым политиком в их претворении. Яковлев — сильный политик в деле удержания власти, но слабый человек относительно идей и стратегий будущего Петербурга.
Все предыдущие размышления корреспондируются с многочисленными социологическими опросами, выявляющими мнение горожан. Петербуржцы считают, что следующий губернатор обязан сделать две вещи: исполнить обещания предыдущих администраций и предложить нечто новое для развития нашего города. Исходя из этого попробуем сформулировать «повестку дня» для следующего губернатора.
Первое — упорядочение городских расходов и прекращение политического торга между исполнительной и законодательной властью. Положить конец «резервным фондам» как губернатора, так и депутатов. Надо сконцентрировать средства на решающих направлениях (например, на общественном транспорте).
Второе — отказаться от публичного лицемерия. Когда на Невском проспекте дома украшены «занавесками с рекламой», на которых начертано, что средства от рекламы поступают в городской бюджет, — это лицемерие. Истина в том, чтобы отдать развалины инвесторам и получать куда большие средства в бюджет.
Третье — исключить «образ врага» среди горожан. Яковлев жив как политик благодаря культивированию такого образа. Следующий губернатор просто обязан выйти из такой ситуации. Четвертое — «построить» бизнес в том смысле, что следующий губернатор не должен иметь любимчиков, не должен подавать даже намека, что у него есть «старшие» жены и «младшие». Иначе не будет реального бизнеса, реальных рабочих мест.
Можно продолжить: и пятое, и шестое, и седьмое. Ясно одно — время Яковлева ушло. Настоящая большая работа — впереди.
|
