|
Все началось с заключительного заседания форума «Петербургский диалог», где Владимира Путина и Герхарда Шредера чествовали как отцов-основателей Гражданской инициативы. Вступительные фразы были традиционными и неконкретными, а самое интересное для журналистов началось после выступления руководительницы питерского медиаходлинга «Час пик» Натальи Чаплиной (в Веймаре она предпочла назвать себя фамилией мужа – президентского полпреда Виктора Черкесова). Свой отчет о работе секции «Роль прессы в становлении гражданского общества» г-жа Чаплина-Черкесова заключила неожиданным вопросом Путину и Шредеру: «А где вы видите прессу?». Путин жену полпреда не слушал и вопрос пропустил. После неловкой паузы он был вынужден повторить свои тезисы об обеспечении экономической свободы и создании правовой базы для журналистов.
Затем, поняв, что от него ожидали чего-то другого, Путин резко сменил тон и заговорил жестко, не переводя дыхания, но не о прессе.
Начал он с НАТО и роли в нем России: «Мы будем работать с НАТО только на равноправной основе»,– заявил Путин. Как бы выговаривая наболевшее, он подчеркнул, что никакого нового качества отношений не получится, если в вопросах общеевропейской и общемировой безопасности альянс будет собираться в составе 19 членов и уже только потом обращаться к России. «Мы готовы работать, но это не от нас зависит»,– сказал Путин, выразительно посмотрев на Шредера.
От вопросов международной безопасности Путин перешел к двусторонним отношениям в газовой сфере. Россия и здесь чувствует себя ущемленной.
Наша страна обеспечивает одну треть потребностей Германии в газе, а могла бы поставлять больше, если бы не «несправедливые европейские законы», в соответствии с которыми страна – не член ЕС не может экспортировать в одно государство более 30% какого-либо продукта. Проблем не будет только в том случае, чуть ли не в ультимативной форме заявил Путин, если «Европа перестанет рассматривать Россию как чужеродный предмет».
И, наконец, о советских долгах. Одна из немецких представительниц предложила из суммы долга сформировать специальный фонд для развития культурного потенциала российско-германских отношений. Путин, удивив немцев своей расторопностью, мгновенно ухватился за эту идею и объявил, что «мы согласны». Значит ли это, что все попытки решить проблему долга по российской схеме (Москва настаивает на разделе общей суммы задолженности в 6,5 млрд переводных рублей на две части – долги, происхождение которых сомнительно, и долги, которые Россия признает) провалились, пока не ясно. Но Шредер тут же поспешил, по его выражению, «разбавить вино водой», сказав, что этот вопрос не находится в компетенции федерального правительства. Путин лишь улыбался и с полушутливым разочарованием качал головой.
Перед ужином в ресторане Alt Weimar («Старый Веймар») случилась небольшая заминка. В одной из припаркованных неподалеку машин полицейская собака унюхала что-то подозрительное. Весь персонал ресторана выставили за дверь, отогнали машину и только потом, по некоторым слухам, обнаружилось, что подозрительный предмет оказался щенком. Ужин все-таки состоялся – Шредер и Путин подъехали к ресторану на одной машине, их встретила хозяйка заведения, подарив на память сувениры от «Старого Веймара». Ужин лидеры начали с пива «Radeberger».
Вместо запланированной ночной прогулки Путин и Шредер неожиданно для российской делегации оказались на ток-шоу «Boulevard Bio» в прямом эфире немецкой телекомпании ARD.
В результате целый час оба лидера отвечали на вопросы ведущего Альфреда Биолека. Путин рассказал, как он выучил немецкий, занимаясь «не совсем обычной деятельностью в Дрездене», и как они подружились со Шредером, как он любит, «к сожалению», немецкое пиво и занимается не спортом, а физкультурой, что он сначала не хотел быть президентом и что не позволит России вернуться к тоталитаризму. А на вопрос, где его ядерный чемоданчик, кивнул в сторону охраны и ответил, что «у России и США на двоих около восьми тысяч боезарядов, так что чемоданчик все-таки пригодится».
Шоу закончилось в полночь. Прогулку по Веймару отложили на сегодняшнее утро. Сегодня же оба лидера намерены дать большую пресс-конференцию, на которой подведут итоги переговоров и расскажут о том, как они договорились решать проблему советского долга ГДР.
|
