|
Фотоаппаратный профессионал
Карьера нынешнего вице-премьера Ильи Клебанова была тесно связана с Ленинградским оптико-механическим объединением (ЛОМО), где он работал с 1977 года. Главной сферой деятельности этого предприятия была работа по оборонным заказам. Илья Иосифович возглавлял отдельный филиал ЛОМО, занимавшийся второстепенным для объединения производством гражданской оптико-механической техники. Что за товары делались под руководством Клебанова, все прекрасно знают: ещё в доперестроечную пору фотоаппараты и кинокамеры ЛОМО лежали в магазинах чуть ли не годами. В то время, кстати, рядовой сотрудник объединения обнаружил, что при производстве кинофототехники начальство якобы завышало показатели. Делом о приписках заинтересовались компетентные органы, но ни Клебанов, ни авторы приписок никакого наказания не понесли. Подобным же образом закончились "болгарское" и "литейное" дела, по которым управленцы ЛОМО проходили в связи с фактами контрабанды и поставок левых материалов.
В СССР, может быть, и не удавалось бороться с контрабандистами и взяточниками, но чиновники хотя бы умели хранить военные тайны, что руководители предприятий РФ, похоже, делать так и не научились. Например, когда в 1992 году Клебанов стал генеральным директором предприятия, ЛОМО заключило договор с американской фирмой McKinsey and Compаny, сотрудники которой должны были исследовать состояние объединения и дать рекомендации по его реструктуризации. Инженер Виктор Павлов, ранее работавший на предприятии и сумевший ознакомиться с отчётом американцев, утверждает, что "фирма была допущена почти во все сферы деятельности, в том числе и совсекретные". Не берёмся утверждать, так ли было на самом деле, но тот же Павлов рассказывает, что большую часть направлений техники ЛОМО американцы признали нерентабельной и ненужной, видимо, в духе этих рекомендаций руководство предприятия и действовало все последующие годы, а так как Клебанов возглавлял ЛОМО вплоть до 1997 года, на нём, безусловно, лежит большая часть ответственности за ситуацию, которая сложилась на объединении.
Ракетная контрабанда
Сотрудники ЛОМО утверждают, что по сравнению с 1992 годом их предприятие кажется сейчас выжженной пустыней. Раньше на ЛОМО работало около 30 000 человек, сейчас там осталось чуть более шести тысяч. То есть каждый пятый из десяти был вынужден уйти. При этом нередко увольнялись самые талантливые изобретатели и конструкторы, и никакие прошения коллектива не помогали. Говорят, что, когда к Клебанову пришли сотрудники протестовать против увольнения лучшего изобретателя Сергея Быковского, им дали следующий совет: "Это наше частное предприятие, мы здесь командуем и будем делать всё, что захотим".
Во многом из-за такой, мягко говоря, странной кадровой политики множество направлений по исследованию, разработке и производству оборонной техники оказалось фактически парализованным. В частности, специалисты по оптическим головкам самонаведения переносных зенитных ракетных комплексов (ПЗРК) утверждают, что за последние 25 лет на ЛОМО не было создано ничего принципиально нового, а все те модификации и модернизации, которыми так гордится руководство предприятия, являются, по сути дела, упрощёнными вариантами ПЗРК "Игла". Между прочим, в прессе в последние годы неоднократно всплывала информация о том, что в Израиле налаживается производство этого комплекса. Никаких сведений о больших русско-израильских контрактах по "Игле" нет, так что если израильтяне действительно осваивают наш ПЗРК, то делают они это без лицензии. В этой связи очень актуальными представляются данные, предоставленные нам уже упоминавшимся Виктором Павловым. По его сведениям, полученным из источников на ЛОМО, в 1992-1993 годах ноу-хау по "Игле" ушло в Польшу фирме Neska под видом гражданского изделия ИК-1, а документы по комплексу были вынесены с ЛОМО на дискетах.
Большая часть документации предприятия засекречена, и поэтому мы не можем подтвердить сведения Павлова какими-то бумагами. Тем не менее, возможно, его версия справедлива, так как в 1994-2000 годах в питерских газетах были опубликованы несколько статей о контрабанде "Иглы", но никаких судебных исков со стороны ЛОМО или даже простого опровержения факта вывоза изделия ИК-1 из России в Польшу за эти шесть лет так и не было сделано. Отчаявшись дождаться какой-нибудь реакции от Клебанова и его коллег, Павлов направил официальный запрос в местное отделение ФСБ. Через некоторое время ему прислали ответ, где контрабанда "Иглы" в Польшу прямо не отрицалась, но было заявлено, что данный ракетный комплекс рассекречен в 1994 году и потому ничего страшного в подобной коммерческой сделке нет.
Такая точка зрения выглядит по меньшей мере нелогичной: Павлов датирует вывоз "Иглы" 1992-1993 годами. Однако там, где нет логики, есть сила. После обращения в ФСБ инженера по какому-то надуманному предлогу задержали и сутки не выпускали из КПЗ. Действиями сотрудников МВД руководил человек в штатском, по словам Павлова, неоднократно ему в отделении угрожавший. Кроме того, инженер утверждает, что в соседнем с его камерой помещении милиционеры говорили о ЛОМО, причём упоминая его руководство.
Микроскопные разборки
Предметом непонятных комбинаций являлись не только оборонные технологии ЛОМО, но и другие сферы деятельности предприятия. До Клебанова у объединения имелись своё управление капитального строительства, пансионат "Дубки" в Карелии, совхозное хозяйство и три пионерских лагеря. Из лагерей остался один, сельскохозяйственные объекты и пансионат отделились. В Сочи в своё время ЛОМО построило двадцатиэтажный небоскрёб с четырьмя подземными этажами, бассейном и канатной дорогой к морю. Там располагался принадлежавший предприятию дом отдыха "Нева", который руководители ЛОМО сдавали в аренду фирме "Шератон". Цифра арендной платы - коммерческая тайна, но, по сведениям, появившимся в газете "Новый Петербург", администрация объединения зарезервировала для себя несколько десятков бесплатных путёвок (больше, чем осталось у всего остального коллектива).
Довольно странная ситуация сложилась с экспортом микроскопов ЛОМО в Америку. Подобные операции приносят большой доход, так как в США стоимость аналогичного производства дороже, чем в России, и американцам выгоднее закупать нашу технику. Для торговли с США было создано специальное СП "ЛОМО-Америка", которое, по некоторым данным, продавало микроскопы по цене, во много раз выше отпускной. Теперь трудно выяснить, куда уходила разница, но, когда начальник КБ микроскопии Немкова попыталась разобраться в ситуации, она была избита и два месяца провела на больничной койке. Часто эти события совпадают таким странным образом. О том, что за экспорт товаров объединения шла жестокая борьба, свидетельствуют частые убийства работников ЛОМО (Кострюков, Кучин, Верхоглаз), имевших отношение к сферам сбыта и финансов. Возможно, эти убийства имеют какое-то отношение к слухам о том, что через СП "ЛОМО-Америка" и СП "ЛОМО-Израиль" шёл отмыв больших денег? Интересно было бы узнать, есть ли у этих слухов реальная основа?
А что у него там внутри?
Илья Иосифович Клебанов в бытность директором ЛОМО сумел позаботиться не только о подведомственных ему изобретателях, но и о научных разработках других учреждений. Среди питерских учёных рассказывают историю, произошедшую с отечественными тепловизорами. С помощью подобных приборов можно обнаруживать замаскированную военную технику противника, его скрытые коммуникации и живую силу в любых условиях видимости. Эффективность такой техники доказывает опыт войны в Персидском заливе, когда благодаря применению тепловизоров американской авиации удалось всего за шесть самолёто-вылетов уничтожить иракскую танковую армию. Долгое время советские исследования в этой области значительно отставали от западных, однако, когда СССР столкнулся с Афганистане с партизанской войной, учёным дали приказ за короткий срок создать тепловизор, с помощью которого на пересечённой местности можно было бы обнаружить диверсантов.
На нескольких заводах сделали опытные образцы, основанные на копиях западных аналогов. Серийный выпуск таких моделей представлял бы большие трудности, так как советская промышленность полностью отличалась от европейской или американской. Пожалуй, единственную оригинальную схему удалось придумать специалистам из Государственного оптического института (ГОИ), которые ценой гигантских усилий (говорят, люди месяцами не выходили из цехов) создали опытный образец инфракрасного прицела. Испытание прибора растянулось до конца 80-х годов, после чего его начали выпускать на заводах Белоруссии. Когда республика стала независимой, Россия это производство потеряла.
Между тем ГОИ в начале 90-х удалось модернизировать свою модель тепловизора, приспособив прибор к гражданским нуждам и значительно уменьшив его размеры. Тогда же кто-то из генералов вспомнил о старых разработках, и в Министерстве обороны родился план производства тепловизоров на ЛОМО. Поскольку проект был исключительно важным, работы по его выполнению Клебанов курировал лично. Военные выделили объединению средства, часть которых пошла на подготовку к выпуску серии приборов, а часть ЛОМО должно было передать ГОИ для создания опытной партии.
Работники института действительно собрали образцы и в 1994 году передали их конструкторам ЛОМО. Однако выпуск приборов так и не был налажен. Среди специалистов ходят слухи, больше похожие на анекдот: в ЛОМО умудрились потерять документацию и разобрать тепловизоры, чтобы посмотреть, как они устроены. Детали от этих приборов где-то валяются до сих пор, а о судьбе нескольких сотен миллионов рублей, причитавшихся ГОИ, похоже, не знает никто. Через несколько месяцев началась война в Чечне, и наши войска были вынуждены сражаться с боевиками вслепую. А ведь если бы у армии имелось достаточное количество тепловизоров, солдаты легко могли бы вести наблюдение за замаскировавшимися боевиками на расстоянии до нескольких километров.
Илья Иосифович Троцкий
В заключение надо сказать, что сейчас среди военных ходят слухи о грядущих кадровых перетрясках. Похоже, президенту стал надоедать публичный конфликт начальника Генерального штаба и министра обороны. У Сергеева и Квашнина в войсках свои единомышленники, и Путин в случае простого увольнения одного из них наверняка испортит отношения со сторонниками другого. Так что Вооружённые силы скорее всего возглавит человек, близкий к президенту, но далёкий от генеральских кланов. Пару месяцев назад возможным преемником Сергеева считался главком ВМФ Куроедов (вспомним хотя бы, что президент посетил защиту его диссертации), но крушение "Курска" сильно подмочило репутацию адмирала. Сейчас, по некоторым данным, среди президентской свиты обсуждалась кандидатура Клебанова, который имеет возможность стать первым после наркомвоендела Троцкого штатским министром обороны. Учитывая опыт работы вице-премьера на ЛОМО, легко можно представить, что может произойти с нашими Вооружёнными силами в случае такого назначения.
|
