|
От ред. FLB: Как сообщила вологодская газета «Премьер-новости за неделю» следственное управление по ВО СК при Прокуратуре РФ возбудило уголовное дело против начальника областного Управления исполнения наказаний генерала Александра Козлова. В частности, генерала подозревают в сокрытии факта избиения заключенных и в решении квартирного вопроса за госсчет. Понятно почему инспектора Совета Европы уже который год подряд «признают следственные изоляторы России местом, приравненным к пыткам»
Дело «шьют»?
«Интересно, что, несмотря на официальное заявление и самого Козлова, и управления ФСИН по Вологодской области о том, что с 17 марта он ушел в отставку, генерал Козлов… продолжал получать зарплату, формально занимая свой пост. И.о. начальника был тогда же назначен его заместитель Алексей Деревнин.
Однако, если в марте речь шла только о возбужденном уголовном деле против сына генерала, сотрудника исправительного учреждения в Соколе Александра Козлова-младшего, то сегодня в следственном управлении по ВО СК при Прокуратуре РФ в производстве находится и дело против самого генерала Александра Козлова.
Уточним, что Александр Козлов–младший изначально подозревался в рукоприкладстве по отношению к заключенным. По слухам, речь шла даже о пытках. Однако никаких комментариев следственное управление пока не дает.
Из неофициальных источников нам стало известно, что генерал Александр Козлов подозревается в нескольких преступлениях. По слухам, когда одному из заключенных в колонии Сокола в драке был выбит глаз и нанесены тяжкие телесные повреждения, он скрыл этот факт. Еще одно злоупотребление должностными полномочиями состояло, по слухам, в том, что на средства УФСИН была построена по договору долевого участия служебная однокомнатная квартира в заречной части Вологды, однако никому из сотрудников она передана так и не была. Оплата всех коммунальных платежей за это жилье производилась со счетов УФСИН.
Кстати, это уже вторая попытка возбудить уголовное дело против руководителя управления исполнения наказаний. Первая была предпринята сотрудниками ФСБ еще в прошлом году, однако прокурор области Сергей Хлопушин посчитал, что хранение боеприпасов тогда еще полковником Александром Козловым вполне законно.
«Только 28 мая по решению суда Александр Козлов был отстранен от исполнения своих обязанностей, — пояснили в областном следственном управлении СК при Прокуратуре РФ, — в решении суда оговорено, что это — временно».
«Генерал Козлов находится в отпуске, — пояснил и.о. начальника областного управления ФСИН Алексей Деревнин, — ни о каком суде или его отстранении нам не сообщали».
Юлия Лаврова
Прим. FLB: Это тема – явно для Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации. Надежда, что Министерство юстиции и МВД РФ разберутся со своей «вохрой» минимальная. Впрочем, и гражданский контроль в этой сфере весьма запущен. Последний раз тот же Уполномоченный по правам человека обращался к теме защиты прав заключенных 9 лет назад!
Из Специального доклада Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации О. Миронова «О нарушениях прав граждан Сотрудниками Министерства внутренних дел Российской Федерации и уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации». 10 октября 2000 года
«…В принятой 10 декабря 1948 года Генеральной Ассамблеей ООН Всеобщей декларации прав человека отмечается, что признание достоинства, присущего всем членам человеческой семьи, и равных и неотъемлемых прав является основой свободы, справедливости и всеобщего мира.
В 1966 году Генеральная Ассамблея ООН приняла два исключительно важных документа - Международный пакт о гражданских и политических правах и Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (включая соответствующие факультативные протоколы к нему). Эти документы обладают обязательной юридической силой для государств-участников и являются основным стандартом в сфере правового регулирования положения личности.
Большинство международно-правовых актов о правах человека содержат прямые директивы правительствам привести национальное законодательство в соответствие с нормами международного права, исходя из признания универсального характера прав человека. Эта концепция нашла отражение в Венской декларации и Программе действий, принятых в 1993 г. на Второй международной (всемирной) конференции по правам человека. "Все права человека, - отмечается в документе, - универсальны, неделимы, взаимозависимы и взаимосвязаны. …
…Российская Федерация является участником большинства международных договоров, направленных на защиту прав личности. Став в 1996 году членом Совета Европы, Россия ратифицировала Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод и Конвенцию по предупреждению пыток и бесчеловечного и унижающего достоинство обращения или наказания.
Однако нарушения прав человека работниками правоохранительных структур, в частности, органов внутренних дел и учреждений уголовно-исполнительной системы, остается одной из серьезнейших проблем нашего общества. Появилась она не вчера, но в настоящее время ее решение значительно затрудняется социально-экономическим положением в государстве.
…С одной стороны, крайне недостаточное финансовое обеспечение деятельности органов внутренних дел и уголовно-исполнительной системы в целом обуславливает то, что квалифицированные специалисты предпочитают трудоустраиваться в коммерческие структуры, где размер заработной платы несопоставим с их должностными окладами. Это является одной из причин низкого профессионального уровня персонала указанных ведомств и, как следствие, плохого качества работы.
С другой стороны, недостаток финансирования неизбежно приводит исправительные учреждения в такое состояние, при котором невозможно соблюдение даже минимальных санитарных норм, не говоря уж о международных требованиях содержания заключенных.
В немалой степени ситуация усугубляется отсутствием надлежащего контроля за соблюдением прав граждан сотрудниками и руководством соответствующих ведомств. О крайне неблагополучном положении с обеспечением прав человека свидетельствуют данные самих правоохранительных структур.
По данным МВД России, в 1999 году общее число сотрудников, привлеченных к ответственности за совершение преступлений и нарушение законности, составило 13 833 человека, что на 3,8 процента больше, чем в 1998 году. Из их числа 3579 сотрудников привлечены к уголовной ответственности за совершение преступлений.
За первое полугодие 2000 года к ответственности за нарушение законности и совершение преступлений привлечено 6250 сотрудников, из них 1656 - за совершение преступлений. Среди них большинство составляют преступления против правосудия и должностные преступления - 902, далее следуют кражи - 102, убийства -33, грабежи -34, разбои -22 и другие преступления.
Особо тревожным является положение с соблюдением прав человека при производстве предварительного следствия и дознания.
Число жалоб и заявлений, поступивших в органы прокуратуры в 1999 году по вопросам следствия и дознания, проводимых подразделениями МВД, составило 263645, в том числе на действия органов внутренних дел, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность -1882. Удовлетворены 66 293 жалобы, или каждая четвертая. Органами прокуратуры внесено 32 469 представлений об устранении нарушений закона в деятельности органов внутренних дел при производстве следствия и дознания, привлечено к дисциплинарной ответственности 19752 виновных лица органов внутренних дел.
При осуществлении надзора за законностью исполнения уголовных наказаний в 1999 году сотрудниками органов прокуратуры Российской Федерации проведено 14612 проверок в поднадзорных учреждениях, внесено 5811 представлений об устранении нарушений закона, по которым в дисциплинарном порядке наказано 3 583 сотрудника уголовно-исполнительной системы. К уголовной ответственности за преступления по службе привлечено 106 сотрудников уголовно-исполнительной системы.
В течение 1999 года органами прокуратуры разрешены 2274 жалобы на недозволенные меры воздействия в отношении осужденных и арестованных (9,2 процента от общего количества жалоб, касающихся вопросов исполнения наказания), из которых 110 жалоб признаны обоснованными.
Количество жалоб о нарушении прав человека в деятельности указанных правоохранительных органов велико и продолжает расти.
Уполномоченному также поступает большое число жалоб на нарушение прав граждан сотрудниками милиции при исполнении ими служебных обязанностей по борьбе с преступностью и охране общественного порядка.
Так, если за весь 1999 год Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации поступили 4 103 жалобы, то за 9 месяцев текущего года – 4 630 (+12,8 процента).
Жалобы на недозволенные методы воздействия и процессуальные нарушения при проведении дознания либо предварительного расследования составляют около 22 процентов от общего количества жалоб на действия правоохранительных структур, поступающих Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации.
Такие обращения можно разделить на две группы: жалобы на недозволенные методы воздействия сотрудников милиции на граждан и жалобы на действия сотрудников МВД в связи с нарушениями процессуального характера (например, жалобы на незаконное возбуждение уголовного дела следователями отделов внутренних дел либо на постановления о прекращении уголовного дела, на незаконное изъятие вещей при обыске и так далее).
При этом нередко имеют место оба вида нарушений: например, показания о признании вины получают у подозреваемого с применением физического насилия, а затем составляется протокол допроса, в котором человек вследствие побоев или иных недозволенных методов воздействия признается в преступлении, которого не совершал. В таком случае имеется двоякое ущемление прав человека - применение физического (психического) насилия в отношении гражданина и необоснованное признание его обвиняемым.
Кроме того, в подавляющем большинстве жалоб на приговоры судов (70 процентов), поступивших Уполномоченному, имеются сведения о том, что на стадии дознания либо предварительного следствия с целью получения показаний о признании вины к задержанным применялось физическое или психическое насилие, допускались процессуальные нарушения при расследовании уголовных дел сотрудниками милиции, что, по мнению заявителей, и повлекло постановление неправосудного приговора.
Крайне сложной остается проблема соблюдения прав человека в местах принудительного содержания.
Так, по состоянию на 1 июня 2000 года в учреждениях уголовно-исполнительной системы содержалось 1 092 тыс. человек, в том числе в 195 следственных изоляторах и тюрьмах находилось 273,5 тыс. человек.
Наполненность СИЗО и тюрем составила 226,3 процента при установленной законом норме площади 4 кв. метра на человека. Среди заключенных - 90,8 тыс. больных активными формами туберкулеза и более 5 тыс. ВИЧ-инфицированных. (Российская юстиция, 2000 г., №9).
Почти 85 тыс. подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений в следственных изоляторах не обеспечены индивидуальными спальными местами. (Проблемы уголовно-исполнительной системы России // Тюремная библиотека, 1999 г., № 3).
Инспектора Совета Европы второй год подряд признают следственные изоляторы России местом, приравненным к пыткам.
Особенно сложная ситуация сложилась в следственных изоляторах в Ханты-Мансийском автономном округе - переполненность - в 4,3 раза, в Тверской и Тульской областях - в 3,5 раза.
По информации Министра юстиции России, через следственные изоляторы проходит ежегодно до 2 млн. заключенных, что почти в 2 раза превышает количество лиц, содержащихся в местах лишения свободы. Одной из причин такого положения, по мнению министра, является не всегда оправданное применение следственными органами к обвиняемым и подозреваемым в совершении преступлений меры пресечения в виде заключения под стражу, так как одна четвертая часть таких лиц ежегодно освобождается в связи с изменением меры пресечения, прекращением уголовных дел либо осуждением к наказанию, не связанному с лишением свободы. (Государственная Дума. Стенограмма заседаний, 2000 г., № 26).
Описания конкретных случаев насилия со стороны сотрудников милиции наглядно свидетельствуют о том, насколько слабо защищены граждане от произвола работников органов внутренних дел, каким испытаниям может подвергнуться их честь, достоинство и физическое здоровье.
Например, гражданка Ш. (вх. № С-413) в жалобе на действия сотрудников Кировского изолятора временного содержания Управления внутренних дел г.Саратова, адресованной Уполномоченному, сообщила о том, что ее сына С. во время ареста и в период содержания в изоляторе избивали, подвешивали на наручниках к потолку. Продукты, которые заявительница передавала сыну, швыряли на грязный пол камеры либо просто выбрасывали.
Заявитель Б. (вх. № Б-188) в своей жалобе свидетельствует о том, что его, пенсионера, зверски избили сотрудники милиции Западного округа г. Краснодара. Ему сломали четыре ребра, выбили зуб, причинили множественные повреждения мягких тканей. В результате в тот же день Б. был госпитализирован в больницу, где находился длительное время на излечении. Поводом для такого жестокого избиения послужил произведенный им выстрел вверх из газового пистолета в целях прекращения драки между водителями автомобилей.
Сотрудники УВД Карасунского округа г. Краснодара В. и И. 25 июня 1999 года во время несения дежурства по охране общественного порядка под надуманным предлогом задержали гражданина М., схватили его за шею, надели наручники, а затем несколько раз ударили задержанного в живот. При этом работники милиции похитили из кармана потерпевшего крупную сумму денег.
21 июня 1998 года участковый инспектор Чкаловского отделения милиции Спасского РОВД Приморского края К. и милиционер патрульно-постовой службы того же РОВД Б. незаконно, с применением силы задержали несовершеннолетнего П., нанося ему многочисленные удары резиновой палкой. Затем, взяв потерпевшего за ноги, протащили его по ступенькам крыльца и несколько метров по асфальту. Все это происходило в присутствии граждан, на просьбы которых прекратить издевательства работники милиции не реагировали.
Оперуполномоченный уголовного розыска ЛОВД по ст. Березники Пермской области М. подошел в помещении вокзала к малолетним сестрам М., 14 и 9 лет, и предложил пройти с ним в помещение отделения милиции, где раздел детей и стал совершать с ними насильственные действия сексуального характера. Прекратил же их лишь тогда, когда за ним пришел сотрудник милиции железнодорожного вокзала ст. Березники.
Этот и два предыдущих примера преступных действий работников милиции установлены вступившими в законную силу приговорами судов. (Приговор Советского райсуда Краснодарского края от 29 ноября 1999 г. по делу № 1-1375/99; приговор Спасского райсуда Приморского края от 16 декабря 1998 г. по делу № 1-452/98; приговор Пермского областного суда от 11 марта 1999 г. по делу №2-69).
Примером беззакония со стороны сотрудников милиции служит обращение В. (вх. № В-79) к Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации, в котором описаны методы, применяемые работниками правоохранительных органов при производстве обыска.
Во время обысков в "Гуманитарном Центре Хаббарда", расположенном в г.Москве, работники милиции и прокуратуры на замечания сотрудников Центра отвечали угрозами, нецензурной бранью и грубостью. Один из таких обысков начался в 10 часов утра и продолжался до 2 часов ночи, причем людей, работавших в данной организации, заперли в помещениях, не выпуская даже в туалет. После таких оперативно-следственных действий общественная организация "Гуманитарный Центр Хаббарда" несколько месяцев была лишена возможности работать. Не касаясь вопроса законности оснований для проведения обыска, при всех обстоятельствах представляется недопустимым поведение представителей органов правопорядка, не только унижающее достоинство людей, но и сопряженное с применением методов психического насилия.
Таких примеров можно привести множество. Причем среди пострадавших часто оказываются не только лица, действительно преступившие закон, но и те, кто ошибочно подозревался в совершении преступления, и даже заведомо невиновные.
Особое беспокойство вызывают действия сотрудников милиции, носящие характер пыток.
Согласно статье 1 Конвенции ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1984 года, "пытка означает любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, наказать его за действие, которое совершило оно или третье лицо или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняются государственным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия. В это определение не включаются боль или страдания, которые возникают лишь в результате законных санкций, неотделимы от этих санкций или вызываются ими случайно".
Международное сообщество исходит из того, что не существует оправданий для применения пыток и жестокого обращения. В Декларации против пыток, принятой Генеральной Ассамблеей ООН в 1975 году, говорится: "Никакое государство не может разрешать или терпеть пытки или другое жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание. Исключительные обстоятельства, такие, как, например, состояние или угроза войны, внутренняя политическая неустойчивость или любая другая крайняя общественная необходимость не может использоваться как оправдание пытки или другого жестокого, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания".
До настоящего времени бескомпромиссная формулировка данного принципа остается в силе. Статья 3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, принятой 4 ноября 1950 года, устанавливает, что "никто не должен подвергаться пыткам или бесчеловечным или унижающим достоинство обращению или наказанию".
Практически ни одна страна не свободна от случаев совершения на практике действий, равнозначных пыткам и жестокому обращению. Но интенсивность и степень таких злоупотреблений и реакция на них органов власти различна в каждом отдельно взятом государстве. Нарушения могут быть единичными или систематическими, совершаться по воле отдельных лиц либо в результате небрежности соответствующих организаций - в любом случае нормы международного права говорят об их недопустимости.
Тем не менее в России, где такие нарушения носят широко распространенный характер, само понятие "пытка" практически отсутствует в официальных документах. В них применяются термины "физическое и психическое насилие". Это свидетельствует о том, что, несмотря на рекомендации международных организаций, данные независимых средств массовой информации, на многочисленные жалобы и заявления лиц, действительно пострадавших от пыток, должностные лица российского государства не хотят признать проблему пыток в нашей стране реально существующей.
Следствием такого подхода становится возрастание и без того немалого количества вопиющих нарушений прав и свобод личности сотрудниками государственных органов, призванных законом охранять и защищать граждан.
Вот некоторые примеры установленного вступившими в законную силу приговорами суда применения пыток к лицам, обвиняемым или подозреваемым в совершении преступлений.
Так, начальник уголовного розыска Катав-Ивановского ГОВД Челябинской области Х. и оперуполномоченные уголовного розыска городского отдела внутренних дел г. Катав-Ивановска Р. и Т., добиваясь от административно-арестованного Х. признания в убийстве своей сожительницы, нанесли ему многочисленные удары ногами по телу, а затем, приковав наручниками к спинке стула, выворачивали руки, причиняя сильную физическую боль, закрывали тряпкой рот, затрудняя дыхание. Не выдержав физических страданий, потерпевший признался в преступлении, которого не совершал. (Приговор Златоустовского городского суда Челябинской области от 5 июля 1999 г. по делу № 1-992.)
Оперуполномоченный отделения уголовного розыска Вичугского городского отдела внутренних дел Ивановской области Д. совместно с неустановленным следствием работником милиции, требуя от гражданина У. дачи показаний о признании вины в краже магнитофона, поочередно наносили потерпевшему удары кулаком по лицу и деревянной палкой по голове и телу. Затем, сбив гражданина У. с ног, продолжали наносить ему удары кулаками и ногами, в результате чего причинили потерпевшему множественные кровоподтеки и перелом костей носа. (Приговор Вичугского городского суда Ивановской области от 4 августа 1999 г. по делу № 1-85/99).
Участковый инспектор Абанского района Красноярского края О. и помощник оперативного дежурного того же районного отдела внутренних дел В. в целях раскрытия преступления применили жестокое насилие к гражданину С., в результате которого С. скончался. (Информация Заместителя Генерального прокурора Российской Федерации в письме к Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации №36/31-128.00 от 15 февраля 2000 г.).
Во всех этих примерах преступники понесли заслуженное наказание. Однако такой итог является исключением из общего правила.
В жалобах, адресованных Уполномоченному, встречаются описания различных видов пыток, которые сотрудники милиции применяли к подозреваемым в преступлении и членам их семей.
Пытки с применением физической силы практически всегда используются милицией в сочетании с психическим давлением - грубостью, оскорблениями, угрозами в адрес самого задержанного лица или в адрес его близких родственников.
Информация о массовых нарушениях сотрудниками милиции прав граждан в России содержится в проведенном за период с 1995 по 1999 год исследовании международной правозащитной организации "Хьюман Райтс Вотч", озаглавленном "Признание любой ценой. Пытки в российской милиции". Выводы, сделанные авторами настоящего исследования, таковы: "Масштабы применения к задержанным пыток и недозволенных методов при задержании и в непосредственно следующий за этим период приобрели в сегодняшней России вопиющий характер… Вопреки неопровержимым свидетельствам того, что пытки стали неотъемлемой частью деятельности милиции, российское правительство и правоохранительные структуры, как правило, отрицают - с некоторыми примечательными исключениями - наличие проблемы пыток или недозволенных методов обращения как таковой и ничего не предпринимают для пресечения этой порочной практики".
Анализ сообщений о нарушениях прав человека в России, публикуемых в периодической печати, позволяет утверждать, что насильственные действия сотрудников милиции по отношению к задержанным, подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений получили широкое распространение.
Так, "Российская газета" поместила статью под названием "Избит до полусмерти в позе "конвертика"" (Российская газета, №23, 16 февраля 2000 г.) о пытках в милиции. "Наказать за бесчинство милиционера, - говорится в статье, - сегодня практически невозможно… Масштаб проблемы столь велик, что вполне сопоставим с национальным бедствием".
"Парламентская газета" (№95, 24 мая 2000 года) в статье "Они, резвясь, его забили" рассказала читателям о страшном происшествии: избиении гражданина Калягина сотрудниками управлений внутренних дел Советского и Промышленного районов г.Самары. В результате преступных действий потерпевший скончался. За истекшие с тех пор 7 месяцев по данному делу не было произведено ни следственных действий, ни оперативно-розыскных мероприятий. "Создается впечатление, - отмечает автор статьи, - что дело тут не только в профессиональной некомпетентности, хотя и это обстоятельство не стоит сбрасывать со счетов…, а в круговой поруке, которая, подчиняясь лапидарному инстинкту самосохранения, вкрадчивым голосом подсказывает: своих не сдавать. Сегодня ты, а завтра я…".
Работа Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации по жалобам на незаконные действия работников милиции представляет большую сложность в плане достижения положительного результата. В большинстве обращений заявитель уже и не просит о привлечении к ответственности сотрудников милиции, истязавших его, так как основной своей задачей считает отмену вступившего в законную силу приговора суда и освобождение из мест лишения свободы.
Нередки случаи, когда с момента избиения либо применения иного вида насилия до вступления приговора в законную силу прошло много лет, и жалобы на милицию не имеют смысла прежде всего в связи с невозможностью собрать необходимые доказательства. Поэтому заявитель просит помочь восстановить его права, нарушенные незаконным осуждением. Но и обоснованное осуждение за совершение преступления не должно исключать ответственности сотрудников милиции, преступивших закон и издевавшихся над человеком, пусть даже признанным виновным по приговору суда.
Относительно жалоб, в которых непосредственно ставится вопрос о привлечении к ответственности сотрудников милиции в связи с незаконными методами воздействия на задержанных и заключенных, необходимо отметить, что сложившаяся в аппарате Уполномоченного практика, как правило, относит подобные заявления к делам "немедленного реагирования" и на основании подпункта 3 пункта 1 статьи 20 Федерального конституционного закона "Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации" они незамедлительно направляются в соответствующие прокуратуры для разрешения по существу. Исполнение берется на контроль.
Нередко проводимые прокуратурой проверки жалоб на недозволенное обращение сотрудников милиции с привлеченными к уголовной ответственности лицами носят формальный характер, ответы, как правило, неизменно заканчиваются словами: "основания для возбуждения уголовного дела отсутствуют", либо "факты не подтвердились". В 1999 году из всех жалоб, направленных в органы прокуратуры, восстановлены права заявителей лишь в 32,7 процента случаев (по 61 жалобе), в том числе всего по 7 жалобам, связанным с незаконными методами воздействия. Причем только по 4 из них были возбуждены уголовные дела, в остальных случаях органы прокуратуры ограничились дополнительными проверками.
Представляется, что непредвзятому подходу к разрешению данных обращений препятствует то обстоятельство, что прокуратура в России, осуществляя надзор за законностью, одновременно поддерживает государственное обвинение по уголовным делам в суде. Это обстоятельство объективно приводит к незаинтересованности данного ведомства в установлении фактов насилия в отношении обвиняемых и подсудимых, поскольку в случае подтверждения применения недозволенных методов ведения следствия будут поставлены под сомнение доказательства, положенные в основу обвинения.
В результате заявители, требующие привлечения к уголовной ответственности работников правоохранительных органов, многократно обращаются в различные инстанции, безуспешно пытаясь восстановить законность и справедливость.
Например, гражданин Ч. (вх. № Ч-77) был незаконно задержан и избит сотрудниками управления по борьбе с организованной преступностью. Обращение пострадавшего в прокуратуру г.Магадана не дало никаких результатов и только после вмешательства Уполномоченного права Ч. были восстановлены, в отношении лиц, причинивших вред его здоровью, возбуждено уголовное дело.
При разрешении жалоб на нарушения процессуальных законов работниками органов следствия либо дознания эти обращения также направляются в соответствующую прокуратуру. По этой категории жалоб примерно в 25-30 процентах случаев органы прокуратуры положительно реагируют на обращения Уполномоченного: проводят дополнительные проверки, отменяют незаконные постановления следователей и органов дознания, виновные в нарушении закона должностные лица нередко привлекаются к дисциплинарной ответственности.
Так, в январе 2000 года Генеральной прокуратурой Российской Федерации по коллективному обращению сотрудников ЗАО "Александровский трикотаж" (вх. № КЛ-115) было отменено постановление о прекращении уголовного дела в отношении К., и дело возвращено для проведения дополнительного расследования в следственное управление при Александровском УВД Владимирской области.
Анализ ответов на обращения в органы прокуратуры показывает, что, как правило, положительно разрешаются жалобы лиц, пострадавших от преступных действий - гораздо чаще, чем обращения в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности.
Нарушения прав человека сотрудниками милиции выявлены не только путем рассмотрения жалоб граждан.
18 марта 1999 года Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации посетил дежурную часть отделения внутренних дел "Сокольники" (г.Москва) и изолятор временного содержания с целью проверки соблюдения прав граждан при их задержании. Наряду с положительными сторонами деятельности ОВД были выявлены случаи, когда несколько задержанных в порядке статьи 122 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР длительное время не направлялись в изолятор временного содержания, а находились в отделении милиции. Именно такие нарушения служат благоприятной почвой для проведения ночных допросов и применения насилия со стороны оперативных работников, так как в дежурной части не отражаются сведения о том, кто и где проводит допросы или беседы с задержанными.
28 декабря 1998 года Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации обратился с письмом к Министру внутренних дел С.В.Степашину, в котором отмечалось, что поступающие в адрес Уполномоченного обращения граждан содержат информацию о многочисленных фактах применения насилия и жестокого обращения с подследственными при производстве дознания, оперативно-розыскных действий и предварительного следствия, а также необоснованного применения силы к участникам политических и экономических акций, что свидетельствует о нарушении конституционных норм и Европейской конвенции по защите прав человека и основных свобод сотрудниками МВД России, призванными по долгу службы охранять и защищать права граждан.
Заместитель Министра внутренних дел И.Н. Кожевников в ответе на это обращение проинформировал Уполномоченного о принятых по поставленным вопросам мерах, отметив, что "состояние законности, соблюдение прав граждан при организации деятельности органов внутренних дел находятся на контроле у руководителей Главных управлений и Управлений МВД России". "Министерством принят ряд нормативных документов, направленных на совершенствование работы с личным составом, предупреждение правонарушений со стороны сотрудников и военнослужащих, проводится необходимая работа по их реализации". Однако жалобы, которые продолжают поступать к Уполномоченному, свидетельствуют о том, что положение с нарушениями прав граждан сотрудниками МВД России принципиально не изменилось.
Несмотря на усилия Уполномоченного по оказанию помощи заявителям, справедливость далеко не всегда торжествует. Это приводит к утрате веры в возможность соблюдения законности, принципов неприкосновенности личности и защиты ее чести и достоинства работниками государственных органов и в первую очередь органов внутренних дел. При этом растет убежденность недобросовестных сотрудников милиции в собственной безнаказанности, вседозволенности. В конечном итоге в стране сложилась ситуация, при которой нарушения прав человека и его свобод работниками МВД приобрели широкомасштабный характер.
Положение, сложившееся в настоящее время в учреждениях уголовно-исполнительной системы, также нельзя признать удовлетворительным. Среди жалоб, адресованных Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации, доля заявлений о нарушениях прав человека сотрудниками этой системы колеблется в пределах 20-25 процентов.
Гарантии личной свободы рассматриваются международным сообществом как ключевой момент в защите прав человека. Международно-правовые акты - Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах, а также Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод - устанавливают важнейшие положения, которых должны придерживаться государства в этой сфере. При неукоснительном следовании принципу презумпции невиновности запрещается любое произвольное лишение свободы. Закрепляется также требование о том, чтобы каждый гражданин, задержанный по подозрению в совершении преступления, немедленно представал перед судом или судьей, правомочными давать санкцию на заключение гражданина под стражу.
Большое значение имеет также Конвенция ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания и аналогичная европейская Конвенция. Согласно последней, государства - участники разрешают посещать места, где содержатся лица, лишенные свободы, Европейскому комитету по предупреждению пыток.
Приняты Минимальные стандартные правила ООН обращения с заключенными (1955 г.), Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме (1988 г.), Правила ООН, касающиеся защиты несовершеннолетних, лишенных свободы (1990 г.), Европейские тюремные правила (1987 г.) и другие.
Международные стандарты признают, что предотвращение преступления может оправдать некоторое ограничение личной свободы. Однако если индивид оказался в местах лишения свободы, ему должны быть предоставлены достойные условия содержания под стражей. Обращение с таким лицом должно основываться на соблюдении полного запрещения пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих человеческое достоинство видов обращения и наказания. Все задержанные лица имеют право на гуманное отношение и уважение присущего им человеческого достоинства.
Международные стандарты не допускают пребывание лиц, лишенных свободы, в условиях переполненных людьми помещений и недостаточных запасов постельных принадлежностей и продуктов питания, неподобающего медицинского обслуживания, отсутствия возможностей для физических упражнений и отдыха, плохого санитарно-гигиенического состояния помещений, недостаточной защиты от неблагоприятных погодных условий. Необходимо иметь раздельные помещения для разных категорий лиц. Надзиратели в местах лишения свободы должны быть специально подготовлены для выполнения своих функций.
В настоящее время Россия занимает первое место в мире по числу заключенных на душу населения: на 100 тыс. российских граждан приходится 750 лиц, содержащихся в местах лишения свободы.
Если в СССР для лиц, находящихся в местах лишения свободы, как правило, создавались рабочие места, и люди фактически своим трудом обеспечивали себе условия существования, то сейчас государство вынуждено кормить и содержать их за счет собственных финансов. Бюджетных средств, выделяемых на это, не хватает. Люди, находящиеся в следственных изоляторах и исправительных колониях, мерзнут и голодают. Как следствие - высокий уровень заболеваний.
Переполненность мест лишения свободы давно уже превратилась в одну из наболевших проблем России. В таких условиях обеспечение международных требований гуманизма и уважения к личности становится невозможным.
Согласно решению Европейского комитета по предупреждению пыток, камеры размером 4 кв. метра и меньше являются неприемлемыми для содержания даже одного человека, а камеры размером шесть-семь кв. метров пригодны для размещения лишь одного лица. Между тем, условия содержания в российских следственных изоляторах настолько ужасающи, что спецдокладчик ООН по пыткам назвал их "пыточными". Во многих СИЗО заключенные спят посменно, остро ощущается нехватка свежего воздуха, освещение недостаточное, а санитарно-гигиенические условия таковы, что камеры превратились в рассадник болезней.
Одной из причин сложившейся ситуации является карательная политика государства в сфере уголовного преследования и соответствующий подход должностных лиц - судей, следователей и прокуроров - к решению вопроса о лишении свободы лиц, привлекаемых к уголовной ответственности. Традиционно господствует принцип "лучше пусть посидит". С таким человеком легче беседовать следователю, а получить признание или нужные показания от заключенных под стражу гораздо проще, они значительно ограничены в возможности использовать право на защиту. Целесообразность заключения под стражу обосновывается и тем, что человек не скроется от суда и следствия.
Как показывает практика, судьи, приняв дело к своему производству, крайне редко изменяют избранную следователем меру пресечения. Кроме того, во многих случаях судом назначается наказание, которое сводится к уже фактически отбытому сроку заключения под стражу. Это часто происходит и в тех случаях, когда за совершенные преступления, учитывая все обстоятельства по делу, можно назначить наказание, не связанное с лишением свободы.
Среди условий, способствующих нарушению прав осужденных, подозреваемых и обвиняемых, заключенных под стражу, особо выделяется сложившееся десятилетиями пренебрежительное отношение к личности осужденного со стороны персонала следственных изоляторов и исправительных колоний. Практически во всех жалобах на условия содержания звучат одни и те же слова: "За людей здесь нас не считают".
Поступающие к Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации жалобы на неправомерные действия сотрудников следственных изоляторов и аналогичные жалобы от уже осужденных лиц несколько отличаются друг от друга. Но подавляющее большинство и той, и другой группы составляют заявления о неприемлемых условиях содержания. Нередки жалобы на непринятие администрацией мест лишения свободы мер по поводу избиения или систематических оскорблений заявителей со стороны сокамерников, на необоснованно наложенные наказания.
Имеются обращения, связанные с отсутствием надлежащей медицинской помощи. Согласно информации Главного управления исполнения наказаний Министерства юстиции Российской Федерации, положение с организацией медицинской помощи подозреваемым, обвиняемым и осужденным оценивается как крайне напряженное и имеющее тенденцию к ухудшению. Продолжается увеличение количества туберкулезных больных, численность которых составляет свыше 96 тыс. человек (А.И. Зубков Карательная политика России на рубеже тысячелетий, М., 2000 г.).
Скученность подозреваемых и обвиняемых, переполненность камер, необеспеченность индивидуальными спальными местами, нарушение иных санитарно-эпидемиологических норм ведет к распространению этого опасного заболевания. Этому же способствует и недостаточное питание осужденных. В учреждениях уголовно-исполнительной системы содержится более 34 тысяч человек с пониженным весом и более полутора тысяч с признаками дистрофии. Зафиксированы и случаи смерти от дистрофии.
По причине нехватки мест в специализированных противотуберкулезных учреждениях 15 тыс. туберкулезных больных содержались в изолированных помещениях исправительных учреждений, а около 2 тыс. - среди здоровых осужденных.
Оснащение медицинской техникой не превышает 15 процентов от необходимого. Бюджетные средства для финансирования покупки медикаментов не превышали 20-30 процентов потребности.
В обстановке, когда государство не может обеспечить нормальные условия содержания подозреваемых, обвиняемых и осужденных, особенно нетерпимой является все еще существующая практика нарушения прав человека, унижения достоинства личности и просто издевательств со стороны сотрудников уголовно-исполнительной системы.
О том, что это имеет место, свидетельствуют поступающие к Уполномоченному как индивидуальные, так и коллективные жалобы осужденных и заключенных на условия содержания в местах лишения свободы.
Коллективная жалоба осужденных (вх. № КЛ-1205), отбывающих наказание в учреждении ОЮ-241/23 Мурманской области, сообщает о нарушениях условий содержания в указанной исправительной колонии. В пищевом рационе нет и десятой части того, что положено, - одна вода, в течение 10 дней выдавали по 150 граммов хлеба в сутки, сахар не выдавался в течение трех месяцев. В колонии свирепствует цинга, распространена дистрофия, некоторые осужденные падают в голодные обмороки. Медицинский персонал отказывается лечить осужденных. Производственная база мала, работают лишь 100 человек из 1200, но и им платят по 15-40 рублей в месяц. При поступлении в учреждение осужденных администрация изымает у них почти все носильные вещи, не обеспечив стандартными образцами одежды и обуви.
В ходе проведенной по обращению Уполномоченного проверки доводов настоящей жалобы Управлением исполнения наказаний Минюста России по Мурманской области факты, изложенные осужденными, подтвердились.
В жалобе несовершеннолетних осужденных (вх. № Е-134; вх. № К-1357; вх. № С-823; вх. № В-318; вх.№ Я-89; вх. № М-664; вх. № К-923; вх.№ Я-942; вх.№ М-943) на условия содержания в следственном изоляторе 68/1 г.Тюмени говорится о том, что в камере площадью 20 кв. метров постоянно находится до 10 человек. Непрекращающиеся перебои в системе водоснабжения привели к тому, что среди заключенных распространились кожные болезни. Наряду со здоровыми людьми в камерах находятся больные, страдающие туберкулезом, гепатитом и другими заболеваниями. Сотрудники изолятора избивают и оскорбляют заключенных, ходят в грязной обуви по их постелям.
Жалобы на условия содержания и нарушения прав человека в лечебно - исправительном учреждении (ЛИУ-1) г.Свободного Амурской области (вх. № А-413; вх. № А-414; вх. № Б-663 и др.) поступили к Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации сразу от 20 осужденных, больных туберкулезом. Как только уезжает какая-либо комиссия, ЛИУ сразу же превращается в колонию строгого режима, хотя давно имеет статус лечебного учреждения. За малейшую провинность виновных выдворяют в штрафной изолятор, где зимой температура опускается ниже ноля, при этом отбирают у осужденных все теплые вещи. Как пишут заявители, "не то что больным этой страшной болезнью, но и здоровому человеку будет там тяжело". Осужденных избивают ногами и резиновыми палками. Предъявлялись претензии также к количеству и качеству пищи, отсутствию снабжения одеждой надлежащего образца, к работе магазина, расположенного на территории колонии.
Проверка, проведенная прокуратурой Амурской области по просьбе Уполномоченного, подтвердила нарушения режима содержания лечебно-исправительного учреждения №1. По результатам проверки было внесено представление начальнику УИН Минюста России по Амурской области.
В средствах массовой информации систематически появляются материалы о нарушениях прав человека в уголовно-исполнительных учреждениях.
Так, "Парламентская газета" (20 мая 2000 года, №93) поместила статью под названием "Исправительная система нуждается в исправлении". "За последние десять лет, - говорится в статье, - через следственные изоляторы прошли 10 млн. человек, или в два раза больше, чем они могут вместить. Почти 140 тыс. подозреваемых и обвиняемых не обеспечены спальными местами. Люди спят в две, а то и в три смены".
"Аргументы и факты" (21 мая 2000 года, №1022) в статье "Русь кандальная" сообщают, что в России сейчас около 780 тысяч осужденных, а исправительных колоний - 737. "По нормативам, осужденных должны кормить на 16 руб. 40 коп. в сутки. В действительности же в среднем по России стоимость суточного пайка - 12 рублей, а в некоторых колониях и вовсе 5,5 руб.! …Стресс и недостаток питания провоцируют у осужденных сердечно-сосудистые и желудочные болезни, ухудшают состояние больных туберкулезом".
"Российская газета" (27 мая 2000 года, №21) в статье "Амнистия: в камерах станет еще теснее?" приводит слова генерал-лейтенанта Б.Л.Гронника, начальника Главного управления исполнения наказаний Минюста России по Иркутской области, охарактеризовавшего положение в следственных изоляторах достаточно коротко - ад. "Там скученность народа, туберкулез, СПИД и все вытекающие последствия. Реальных денег на питание в сутки осужденному причитается 5 рублей с копейками. Таких денег нет, и выходит только четыре. Обмундирования выдается на 150 рублей в год".
Заявления о нарушениях прав человека сотрудниками уголовно-исполнительной системы направляются в органы, к компетенции которых относится принятие соответствующих решений. Исполнение ставится на контроль. Тем не менее добиться положительного результата сложно. В ответах из управлений по исполнению наказаний Министерства юстиции Российской Федерации и из региональных прокуратур, осуществляющих надзор за соблюдением закона в местах лишения свободы, чаще всего сообщается о том, что факты не подтвердились (примерно 65 процентов полученных ответов). В остальных случаях доводы жалоб заявителей признаются обоснованными. Но это не означает, что права заявителей восстановлены, так как средств на содержание колоний и следственных изоляторов не хватает, и улучшить состояние мест лишения свободы кардинальным образом пока невозможно.
В качестве примера можно привести работу, проведенную по жалобе заключенного М. на нарушения прав подозреваемых и обвиняемых, содержащихся в следственном изоляторе ИЗ-35/1 Калининградской области, адресованной Уполномоченному (вх. № М-255). Областной прокуратурой в ходе проверки установлено, что в течение продолжительного времени бюджетное финансирование уголовно-исполнительной системы Калининградской области осуществляется крайне неравномерно и недостаточно. Так, в 1999-2000 года коммунальные нужды учреждения ИЗ-35/1 профинансированы лишь на 42 процента от минимально необходимых средств. При лимите наполнения в 635 человек на 19 апреля 2000 г. в учреждении содержался 1831 заключенный. Жалоба заявителя о скученности в камерах, необеспеченности части осужденных индивидуальным спальным местом, об однообразном питании, отсутствии мыла признана обоснованной. Однако вследствие нехватки средств, выделяемых из бюджета на содержание исправительной колонии, указанные нарушения не могут быть полностью устранены.
Представляется, что реальные изменения к лучшему могут наступить лишь в результате совместных усилий Президента Российской Федерации, Федерального Собрания Российской Федерации, Правительства Российской Федерации, Генеральной прокуратуры, Министерства юстиции, Министерства внутренних дел Российской Федерации.
Иначе по-прежнему в аппарат Уполномоченного будут приходить обычные ответы, подобные следующему: "В ходе проведенной проверки руководство следственного изолятора и представители Управления исполнения наказаний Минюста России по Калининградской области провели беседу с заключенным под стражу М., в ходе которой ему еще раз разъяснены условия содержания и объективные трудности в их обеспечении… Проведенной разъяснительной беседой М. удовлетворен и претензий к администрации учреждения ИЗ-35/1 не имеет, о чем сделал письменное заявление".
Удовлетворительных результатов удается добиться по жалобам на необоснованное этапирование либо на просьбу о переводе в другую колонию, а также на конкретные нарушения закона, допущенные сотрудниками уголовно-исполнительной системы. В этих случаях по письмам Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации компетентными органами принимаются положительные решения.
Так, ГУИН Минюста Росси г.Москвы удовлетворил просьбу М. о переводе его в учреждение другого региона (вх. № М- 622).
Красноярское управление лесных исправительных учреждений УИНа Минюста России по Красноярскому краю провело служебное расследование по жалобе Н. и обращению Уполномоченного. Сведения, изложенные в жалобе, подтвердились. Лица, виновные в нарушении закона, привлечены к дисциплинарной ответственности. Заявителю предоставлен отпуск за 1998 год. Положительно решен вопрос об условно-досрочном освобождении Н. от отбывания наказания (вх. № Н-4 ).
Начальник учреждения К-231 Верхнекамского района Кировской области провел проверку обращения Уполномоченного по жалобе Ш. на незаконные действия сотрудников учреждения. В ходе проверки было выявлено, что сотрудник учреждения майор П. проявлял грубость в отношении осужденных, за что был привлечен к дисциплинарной ответственности и предупрежден о недопустимости подобных поступков (вх. № Ш-46).
Прокуратурой Республики Адыгея с выездом по месту отбывания наказания рассмотрено письмо Уполномоченного по жалобе осужденного З. на действия администрации исправительной колонии УО-68/6, которой было предложено направить осужденного З. в противотуберкулезную больницу и по результатам обследования решить вопросы, связанные с его переводом в другую колонию (вх. № З-8).
Руководство УИН Минюста России по Орловской области сообщило, что по существу обращения Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации и гражданки Р. в соответствии со статьей 97 УИК РФ осужденному А. предоставлен отпуск с выездом за пределы исправительной колонии с 16 по 29 марта 2000 года (вх. № А- 5).
Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации и сотрудники аппарата неоднократно посещали места лишения свободы для проверки жалоб заключенных.
Так, 1 июня 1999 года Уполномоченный посетил учреждение УУ-163/5 Московской области, в котором содержатся осужденные женщины, в том числе беременные и матери с малолетними детьми. Целью посещения было ознакомление с деятельностью исправительной колонии и изучение условий содержания в ней лиц указанной категории, а также состояния материально-бытового обеспечения и социальной защиты детей.
Особое внимание привлекло положение, в котором оказались дети. Как сообщили сотрудники колонии, в централизованном порядке детям не выделяется ни одежда, ни игрушки. Во многом дом ребенка обязан более или менее нормальным функционированием помощи благотворительных организаций и отдельных граждан.
В России не имеется даже типового положения о доме ребенка на территории исправительных колоний, хотя таковых в уголовно-исполнительной системе десять, где находится около 480 малолетних детей (Российская юстиция, 2000 г., №9).
Необходимость разработки и принятия такого положения Министерством юстиции Российской Федерации не подлежит сомнению.
В связи с тем что одной из самых тяжелых проблем современной уголовно-исполнительной системы России является рост заболеваний среди лиц, лишенных свободы, (в частности, туберкулезом), в сентябре 1999 года было проведено - с выездом в Волгоградскую область - изучение состояния медико-санитарного обслуживания осужденных, отбывающих наказание в данной области. В ходе поездки сотрудники аппарата Уполномоченного посетили два исправительных учреждения, лечебные-исправительные учреждения №23 и №15, проводящие противотуберкулезное лечение осужденных, а также следственный изолятор № 1 г.Волгограда.
Волгоградская область - одна из самых "неблагополучных" по заболеваемости туберкулезом в местах лишения свободы. Практически каждый шестой заключенный либо осужденный болеет этой опасной болезнью. Распространению туберкулеза способствует скученность спецконтингента, недостаточность финансирования лечения, отсутствие необходимых санитарно-гигиенических и противоэпидемических мероприятий.
В мае 2000 года Уполномоченный посетил исправительную колонию №23 Красноармейского района Саратовской области, областную туберкулезную больницу, образованную на базе исправительной колонии №1 УИН Минюста России по Саратовской области. Образование крупнейшей в системе ГУИН Минюста России туберкулезной больницы на 1100 мест является, безусловно, положительным моментом в деятельности уголовно-исполнительной системы, однако и здесь имеются проблемы со снабжением современной медицинской техникой и медикаментами.
О неблагополучном положении с обеспечением прав человека в уголовно-исполнительной системе свидетельствуют не только факты злоупотреблений и произвола в отношении подозреваемых, обвиняемых и осужденных, но и нарушения администрацией мест лишения свободы положений Федерального конституционного закона "Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации".
Так, в ноябре 1998 года заместителю Министра юстиции Российской Федерации было направлено обращение о нарушении статьи 19 Федерального конституционного закона "Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации" администрацией следственных изоляторов и исправительных колоний. В этой статье сказано, что жалобы направляются Уполномоченному в течение 24 часов и просмотру администрацией мест принудительного содержания не подлежат. Однако в учреждениях ОХ-30/2 и ОХ-30/3 г. Курска, ЯВ-48/24 г. Озерска и ЯВ-48/18 г. Магнитогорска Челябинской области, УШ-349/51 и УЩ-349/13 г. Нижнего Тагила, АБ-239/5 Гагаринского района Свердловской области, УЧ-398/2 г. Ростова- на -Дону, ОС-34/18 г. Ухты, Республика Коми, ИР-99/15 Ханты-Мансийского автономного округа , ИЗ-49/7 г. Егорьевска Московской области, ИЗ-51/1 г. Нижнего Новгорода, ИЗ-11/1 г. Казани, Республика Татарстан, ИЗ-75/5 г. Нижневартовска Тюменской области, ИЗ-70/1 г. Челябинска и ряде других эти требования не выполняются.
Сообщения, получаемые от уполномоченных по правам человека, комитетов и комиссий по правам человека в субъектах Российской Федерации, также свидетельствуют о нарушениях прав граждан сотрудниками МВД России и уголовно-исполнительной системы.
Например, Уполномоченный по правам человека в Свердловской области В.В. Машков в отчете о проделанной работе за 1999 год отмечает, что наибольшее число жалоб (около 70 процентов) на нарушение прав и свобод жителей области приходится на действия правоохранительных органов. Преобладают заявления, в которых люди ищут защиту от произвола прежде всего сотрудников МВД. Анализ преступлений, совершенных в Свердловской области представителями власти в связи с осуществлением ими должностных полномочий за 1997-1999 годы, показывает, что 63 процента таких преступлений связаны с превышением должностных полномочий и сопровождаются насилием или причинением гражданам телесных повреждений.
Во всех этих делах, по информации Уполномоченного по правам человека в Свердловской области, поражает демонстративное пренебрежение к законам со стороны работников правоохранительных органов, которые фактически бросают вызов общественному мнению.
Из информации председателя Комиссии по правам человека в г. Санкт-Петербурге М.М. Чулаки о работе комиссии в 1999 году следует, что "огромно количество жалоб на избиения в милиции. Не чувствуется усилий руководства нашего ГУВД и прокуратуры, направленных на пресечение этого зла, наоборот, усилия всегда направлены на защиту превратно понимаемой "чести мундира".
О незаконном применении физической силы, избиениях, унижении человеческого достоинства в процессе задержания и в начальной стадии предварительного следствия сообщает в отчете о работе Комиссии по правам человека при губернаторе Иркутской области председатель комиссии Г.К. Хороших. "В апреле 1999 года в Куйбышевском РОВД г. Иркутска оперативники продержали более двух часов пристегнутым наручниками к батарее гражданина В. Мимо него ходили работники РОВД, посетители, и никто не обращал внимания на этот вопиющий факт беззакония. Нарушители (после обращения Комиссии по правам человека в прокуратуру) отделались дисциплинарной ответственностью, хотя было бы правомерным возбудить уголовное дело.
К сожалению, доказать факты избиения пострадавшим очень трудно: свидетелей, как правило, нет, побои "не снимают", а многие пострадавшие просто боятся жаловаться. Это приводит к тому, что в результате пыток подследственные подписывают все протоколы, затем отказываются от своих показаний, и дело либо начинает "рассыпаться", либо волокититься в суде".
Об увеличении количества жалоб граждан в Комиссию по правам человека при главе администрации Читинской области на произвол и рукоприкладство со стороны работников милиции во время проведения дознания и предварительного следствия сообщает ее председатель В.А. Дмитриев в докладе о работе комиссии за 1999 год. Он пишет, что "такие жалобы поступили на работников милиции Ингодинского, Приаргунского, Краснокаменного, Железнодорожного, Оловяниннского, Шилкинского, Петровск-Забайкальского РОВД".
О существенном росте числа жалоб на незаконные действия сотрудников правоохранительных органов, в том числе об издевательствах, пытках, унижении человеческого достоинства, сообщают в своих докладах о работе за 1999 год председатели комиссий по правам человека Республики Калмыкия В.А. Сависько, Курской области - А.М. Заруба, председатель Самарского регионального общественного правозащитного центра В.И. Индиряков, Уполномоченный по правам человека в Саратовской области А.С. Ландо.
Так, Уполномоченный по правам человека в Саратовской области высказывает обеспокоенность ситуацией, связанной с нарушением норм уголовно-процессуального законодательства работниками милиции. В докладе отмечается, что продолжают иметь место случаи избиения задержанных, применения иных недозволенных средств воздействия в момент задержания граждан и до направления их в следственный изолятор. Так, по фактам, изложенным в заявлении граждан Х. и Г. о нарушении их прав сотрудниками Октябрьского РОВД г. Саратова, Уполномоченный по правам человека в Саратовской области обратился с ходатайством о проверке указанных фактов и принятии необходимых мер в областную прокуратуру. В результате данного обращения в отношении виновных сотрудников Октябрьского РОВД было возбуждено уголовное дело.
По письму Уполномоченного по правам человека в Саратовской области по жалобе К. прокуратурой также было возбуждено уголовное дело о незаконных действиях работников Ленинского РОВД г. Саратова.
Перед органами государственной власти Российской Федерации стоит важная задача реформирования структуры и деятельности правоохранительных органов, правовой базы, призванная обеспечить соблюдение прав человека сотрудниками органов внутренних дел и уголовно-исполнительной системы.
Необходимо принять меры по повышению уровня культуры и профессиональной подготовки работников органов внутренних дел и уголовно-исполнительной системы. В этих органах должны работать люди, для которых применение насилия к находящемуся в камере человеку считалось бы омерзительным действием. Следственные работники должны владеть различными приемами оперативной работы и дознания, позволяющими устанавливать истину не только путем признательных показаний лица, но главным образом за счет объективных и иных доказательств. Следует четко конкретизировать пределы физического принуждения при задержании правонарушителя, так как не все работники органов внутренних дел верно толкуют положения статей 13 и 14 Закона Российской Федерации "О милиции", предусматривающих основания и порядок применения физической силы и специальных средств к гражданам.
Эффективным средством предупреждения насилия является правильно организованный ведомственный контроль за деятельностью сотрудников милиции и уголовно-исполнительной системы, а также прокурорский надзор за обеспечением прав подозреваемых, обвиняемых, осужденных. В настоящее время ведомственный контроль значительно ослаблен. Из уголовных дел о превышении работниками этих ведомств своих служебных полномочий, ежегодно расследуемых органами прокуратуры, например, г. Москвы, лишь 20 процентов возбуждаются по материалам службы собственной безопасности органов внутренних дел. Остальные - по жалобам граждан (Насилие к задержанным: реальность и перспективы борьбы // Законность, 2000 г., .№1).
Заслуживают поддержки предложения правозащитных организаций: разработать нормативные акты, регулирующие порядок работы дежурного адвоката (защитника) или защитников из состава правозащитных организаций в отделениях милиции, отделах внутренних дел, изоляторах временного содержания; ввести обязательный нагрудный жетон с личным номером для всех сотрудников милиции, следственных изоляторов, работников пенитенциарных учреждений; предусмотреть обязательное вручение задержанным карточки с указанием их прав; ввести упрощенное производство по очевидным, с точки зрения доказанности, делам.
В целях исключения насилия и пыток в местах принудительного содержания лиц необходимо рассмотреть вопрос о создании независимой, не входящей в МВД и Минюста России, специальной медицинской службы.
Задача работников этой службы - осуществлять медицинский контроль и осмотр лиц, поступающих и содержащихся в изоляторах временного содержания, следственных изоляторах. По требованию задержанного лица такой работник обязан был бы провести его медицинское освидетельствование и в отделении милиции.
При переводе из изолятора временного содержания в следственный изолятор и в учреждения уголовно-исполнительной системы должен осуществляться медицинский контроль с составлением и хранением необходимых медицинских документов в отношении каждого лица.
Учреждение такого порядка наряду с усилением прокурорского надзора могло бы способствовать улучшению обстановки в местах принудительного содержания граждан.
Необходимо менять стереотип мышления и действий следователей, прокурорских работников и судей.
Арест, содержание под стражей, лишение свободы - это крайние меры, которые могут применяться лишь тогда, когда по обстоятельствам дела, личности подозреваемого, обвиняемого или подсудимого, иные не могут быть использованы. Подписка о невыезде, поручительство, залог должны применяться более широко, нежели арест.
Судам следует использовать все виды наказаний, предусмотренные Уголовным кодексом Российской Федерации, а не только и не главным образом лишение свободы. Невозможно формировать гражданское демократическое общество, где значительная его часть (а это в большинстве своем молодые люди) познает следственные изоляторы, колонии и тюрьмы.
Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации необходимо вернуться к рассмотрению проекта федерального закона об общественном контроле за местами принудительного содержания граждан. Попытка снять с рассмотрения палаты Парламента данный законопроект ничего, кроме продолжающегося насилия и издевательств в отношении лиц, оказавшихся в пенитенциарной системе, не даст.
Необходимо еще до принятия нового Уголовно-процессуального кодекса воплотить в реальность норму части 2 статьи 22 Конституции Российской Федерации, в которой сказано, что арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускается только по судебному решению; до судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов.
Данные демократические нормы содержатся в Конституции страны 1993 года. Долг парламентариев - воплотить в жизнь эти конституционные установления.
Общество нуждается в новом законе об адвокатуре и уголовно-процессуальном кодексе. Но еще до принятия кодекса в статью 96 УПК РСФСР следует внести изменения, позволяющие применять заключение под стражу за совершение преступлений, за которые законом предусмотрено наказание свыше трех лет лишения свободы (по действующей редакции - свыше одного года). К остальным лицам данная мера пресечения может применяться лишь в исключительных случаях (если личность человека не установлена, он не имеет постоянного места жительства, нарушил избранную меру пресечения).
Целесообразно сократить сроки содержания под стражей во время расследования преступлений, предусмотренные статьей 97 УПК РСФСР, обозначив крайние границы одним годом (а не полутора годами по действующему УПК РСФСР).
Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР нуждается в дополнении, устанавливающем и ограничивающем сроки содержания под стражей подсудимого со времени направления дела в суд. С таким предложением Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации обращался в Государственную Думу неоднократно. Не может быть терпимым положение, при котором после окончания предварительного расследования по уголовному делу человек год, два, а то и более, находясь в нечеловеческих условиях следственного изолятора, ждет, когда же суд начнет рассмотрение его дела. Данная практика грубо нарушает Европейскую Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, пятидесятилетие которой мировое сообщество отмечает в нынешнем году. В Конвенции говорится о праве на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда (статья 5, часть 3).
FLB: окончание доклада см. на сайте Уполномоченного по правам человека
|
