|
Минуло девять месяцев с начала экономического кризиса, в ходе которого большинство экспертов предсказывали массовое огосударствление компаний и смену собственников.
Первое, что можно констатировать: массовой смены собственников не произошло. Это удивительный результат. На Западе банкротились банки, Hortis стал государственным, американские инвестбанки смыло с лица земли, — а российские компании, перестав расплачиваться с поставщиками, допуская технические дефолты, — не поменяли ни менеджмента, ни собственника.
Вспомним 1998 год, когда правительство было «коррумпированным» и «олигархическим». Тогда дефолт привел к радикальной перемене пейзажа: Виноградов, Смоленский, Малкин исчезли из списков олигархов. Тогда люди реально теряли. Не то сейчас; ну да, на приколе у «Альфы» стоит, наверное, штук пятьдесят арестованных за долги частных бортов, но это борты мелочи. А по-крупному: чем хуже управлялась компания и чем больше у нее долгов, тем больше шансов она имеет на помощь. И речь в первую очередь не об олигархах, а о госхолдингах или о банках, связанных с чиновниками. Кто-нибудь слышал, чтобы за это время спросили об эффективности управления «Газпромом»?
Кто-нибудь может мне объяснить, почему государство тратит на спасение считающегося близким министру финансов Кудрину банка «КИТ-Финанс» рекордную сумму в 135 млрд руб.? У него много вкладчиков? Почему его купили РЖД? Зачем рыбке зонтик, а железной дороге — инвестиционный банк? А если он зачем-то ей нужен, тогда почему глава РЖД Владимир Якунин, узнав, что он, оказывается, приобрел этакое сокровище, роняет в интервью — мы вообще-то не планировали…
Несколько переделов собственности, однако, свершились. Так, премьер Путин национализировал судостроительный завод в Комсомольске-на-Амуре и передал его Объединенной судостроительной компании (председатель совета директоров — И.И. Сечин) вместе с 400 млн долл. инвестиций; Шишкин продает «Амурметалл», а Евтушенков купил «Башнефть».
Из этих трех сделок только одна — с судостроительным заводом — подпадает под первоначальные прогнозы: мол, все отдадут друзьям Путина и еще бухнут туда миллиарды из бюджета.
Эксперты полагали, что первыми под нож пойдут те компании, которые агрессивно развивались и у которых поэтому много долгов. Однако у «Башнефти» долгов нет и вообще ничего нет, начиная с разумного менеджмента. То есть первой съели компанию не с большими долгами, а просто со слабым управлением.
Или возьмем «Амурметалл», влезший в большие долги для полного обновления производства и ставший самым современным и самым закредитованным меткомбинатом России. Можно было полагать, что его купит госхолдинг. Первым претендентом на «Амурметалл» были «Ростехнологии», возглавляемые другом премьера Путина Сергеем Чемезовым. Однако упорные слухи на рынке гласят, что за компанией, покупающей «Амурметалл», стоит опальный Михаил Гуцериев. Если это так, компанию купил не тот, у кого много административного ресурса, а тот, кто стоял в кэше.
Словом, промежуточные результаты несколько отличаются от ожидавшихся. Посмотрим же на них повнимательнее.
Дзюдо и Кони
Одним из первых признаков кризиса стал расцвет совершенно невероятных лоббистских проектов.
Так, Роскомрыболовства заявил о необходимости создания государственной рыбодобывающей компании. В Думу поступил проект создания госкорпорации по экспорту леса: госкорпорация получает право беспошлинного вывоза леса-кругляка, а получившиеся деньги, разумеется, будет тратить на высокие технологии и еще что-то прекрасное.
Эти проекты казались бы бредом, если бы не менее благодетельные распоряжения правительства не были бы уже подписаны. Так, с января 2009 года хотели было решить: экспорт металлолома с Дальнего Востока осуществлять только через порт Петропавловска-Камчатского: с таким же успехом можно было б высочайше повелеть вывозить его через морской порт Мурманска.
Близка к победе идея обязательного промышленного страхования. (Это что-то вроде промышленного ОСАГО, когда каждый производитель обязан страховать конечные риски при несчастном случае от потребления его продукции.) В принципе идея промышленного страхования описана у меня в книжке «Охота на изюбря» — там один даровитый персонаж страхует домну от пожара в случае ядерной войны.
У наивного читателя может возникнуть вопрос: по каким критериям принимаются решения В.В. Путиным? Почему рыбодобывающая госкорпорация вряд ли будет создана, а вот к проблемам таможенников Петропавловска-Камчатского премьер склонил слух? Как эти скромные люди с Дальнего Востока проникли на стол премьера?
Тут-то и оказывается, что процесс управления Россией изумительно прост. Упорные слухи гласят, что к порту Петропавловска-Камчатского (с недавних пор) имеют отношения структуры Аркадия Ротенберга, тренера Путина по дзюдо, а лобби промышленных страхователей возглавляет Андрей Кигим, считающийся близким знакомым И.И. Сечина.
Все это можно прочесть у Светония, а нам остается только радоваться, что лабрадор Кони еще не введена (по образцу коня Калигулы) в Госдуму и не возглавила компанию по производству отечественных мобильников.
«Пусть они там долгами меряются, как х…»
Вторым признаком кризиса стали войны между олигархами.
Войны эти практически прекратились в последние несколько лет, потому что в результате каждой такой войны Кремль помогал самой слабой стороне, и в результате каждый, кто ввязывался в войну, не получал имущества противника, но попадал в еще большую зависимость от власти.
Еще совсем недавно, зайдя на «Компромат.ру», единственное, что там можно было прочесть, — это историю разборки владельца усть-зажорского комбината скобяных изделий с рейдерами из соседней деревни Чувыровки. Не то сейчас.
Олигархи и приравненные к ним высшие чиновники стучат публике друг на друга так, что цирк. Когда Дерипаска сцепился с Потаниным за контроль над «Норникелем», мы все прочли про новые яхты Потанина. Кстати, когда олигархи и чиновники стучат, у кого сколько яхт, поощряя самые худшие инстинкты толпы, это непристойно. Это такой релятивистский популизм: доносить на чужую виллу в Ницце, забыв о своей на Сардинии.
Все скандалы имеют бизнес-подоплеку, в которой собственно экономика пересекается и с психологическими комплексами, и, самое главное, — с борьбой за место у начальственного сапога.
Системообразующим скандалом — так сказать, «Песней о Нибелунгах» времен позднего Путина, стала драка за «Норильский никель». Дерипаска скупал активы в явном желании стать первым в мировом, даже не в российском «Форбсе». Теперь гонка за контроль над «Норникелем» подвела и Потанина, и Дерипаску к грани закредитованности и сделала их желаемыми объектами враждебного поглощения.
Судьба Потанина, видимо, уже решена: два месяца назад Игорь Сечин поймал помирившихся акционеров «Норникеля» за руку на попытке вывести из холдинга ОГК, на которой висит полтора миллиарда долларов. Сама попытка наводит на мысль о том, что Потанин уже не чувствует себя хозяином компании.
Теперь на кону судьба Дерипаски. В декабре прошлого года Олег Дерипаска получил от ВЭБа 4,5 млрд долл. на погашение синдицированного кредита иностранных банков на покупку акций «Норникеля». Говорят, что Игорь Сечин отстаивал вариант, согласно которому залог заводился не на ВЭБ, а на другую госструктуру. Так или иначе, судьба кредита была решена буквально в последние часы перед техническим дефолтом, и она была решена в приемной Путина.
Олег Дерипаска пытался получить еще помощь. «Больше всего он уповал на то, что он отечественный производитель, — вспоминают чиновники, — что он брал кредиты и покупал в России, а не за рубежом». Однако с марта Кремль, похоже, заметил, что ему не хватает на неотложные нужды, как то Олимпиада, 400 млн долларов корпорации г-на Сечина, 25 млрд руб. «Автовазу», еще — на чемпионат мира по футболу и комиссию по недопущению фальсификации истории — и лавочка помощи олигархам закрылась.
Первый удар — скорее по Потанину — нанес хозяин «Металлоинвеста» Алишер Усманов, предложив на заседании у Сечина план слияния «Металлоинвеста» и «Норникеля». Усманова тоже обожгло в великой битве за «Норникель» — считается, что он потратил до 2 млрд долл. на скупку акций, — не сожгло, но брови подпалило, и, похоже, предложение Усманова было формой эти деньги отбить.
Потанин мигом сориентировался, предложив расширить список участников великого огосударствления и включить в него еще и «Евраз», «Уралкалий», ну и еще ларек напротив. Цель предложения была понятна: столько волков никогда не договорятся между собой и процесс объединения умрет сам собой.
Предполагаемые участники объединения узнали об импровизации Потанина из газет и бросились к Путину, чтобы узнать, сдавать им свою шкурку на мясокомбинат или нет. Премьер произнес историческую фразу: «Пусть они там долгами меряются, как х… это вас не касается». Стало ясно, что объединение не состоится.
Второй удар нанесла «Альфа»: она начала банкротить активы «БазЭла», находившиеся у нее в залоге. Олег Дерипаска опять обратился за помощью в Кремль. Как говорят, президент Медведев вызвал к себе Михаила Фридмана и попросил того снять иски к Дерипаске, потому что там «пятнадцать тысяч рабочих». «А у меня девять миллионов вкладчиков, — будто бы хладнокровно ответил Фридман, — Дмитрий Анатольевич, вы согласны взять на себя личную ответственность, если они станут подавать жалобы? К тому же акции, которые я прошу, находятся у меня же в залоге».
Взбешенный Медведев якобы на глазах Фридмана позвонил Шувалову. «Так там залог оформлен, оказывается?!» — «Да». В общем, иски «Альфы» продолжились.
Однако главный удар еще не нанесен. Дело вот в чем: когда олигархи в конце прошлого года перекредитовывали свои долги иностранным банкам в ВЭБе и ВТБ, они сами подписали себе отсроченный смертный приговор. Каждая из компаний, возможно, и смогла бы перекредитоваться на рынке. Но, как говорят, Владимир Путин дал негласное указание: вы, когда будете перекредитовываться, действуйте совместно и не портите друг другу рынок.
Это формально очень изящное пожелание загоняет всех, кто взял тогда деньги в ВЭБе и ВТБ, — в лузу. Чтобы получить полный контроль над РУСАЛом, премьеру Путину не нужно делать никаких резких движений. Он сам свалится в государственную корзину под действием закона всемирного кредитования.
У РУСАЛа есть несколько козырей — у него самая низкая себестоимость алюминия в мире и руководитель, который живуч и везуч, как кошка. Но, похоже, поход за «Норникелем» может обернуться для владельца РУСАЛа тем же, чем для Наполеона — поход в Россию.
Если решения о выделении госпомощи в США опираются на бизнес-планы и обсуждаются в Конгрессе, то решения о выживании того или иного бизнеса в России принимаются в приемной Путина. «Пусть они там долгами меряются, как…»
Итого
Шишкин, который превратил «Амурметалл» в самый современный российский меткомбинат, влез в долги, а потому вынужден продавать завод. Долги Дерипаски куда больше, и вдобавок никто не слышал, чтобы они были потрачены на коренную модернизацию НГМК или БрАЗа. Разница между Шишкиным и Дерипаской, очевидно, в том, что Шишкин далеко от Кремля, и он продал. Дерипаска близко — и пока сохранил.
Из этого видно, что сохранит тот или иной олигарх бизнес или нет зависит не столько от его закредитованности, сколько от решений Путина, и еще от одной важной, но невыразимой в цифрах категории, которая называется «крышу снесло».
Можно предсказать, что первая категория лиц, которая наверняка лишится бизнеса — это бизнесмены, вылетевшие вверх случайно, как пена на гребне волны денег за нефть, аналог «малиновых пиджаков» начала 90-х, вроде хозяина группы «Миракс» Сергея Полонского, который изрек легендарную фразу о том, что «у кого нет миллиарда, пусть идет в ж…», и, видимо, по указанному адресу и отправится.
Во-вторых, всякий скандал — это уже половина поражения. Все победы одерживаются по-прежнему тихо. Евтушенков съел «Башнефть» без шума. «Амурметалл» купили без шума. Если о Дерипаске много говорят, значит, у Дерипаски много проблем.
В-третьих, в самом уязвимом положении оказались те, кто вел широкую экспансию и ввязывался в стратегические приобретения. Со своими долгами они оказались в положении атакующей армии, которая слишком углубилась на территорию противника и потому обнажила фланги.
Однако, как ни парадоксально, это вовсе не значит, что именно эти амбициозные люди потеряют свои компании, подобно тому, как смелый полководец, оголивший фланги, вовсе еще не обязательно потерпел поражение. Сражения чаще проигрывают трусы, чем храбрецы. И первым объектом поглощения, как мы видим, стал не перекредитованный РУСАЛ, а вовсе не делавшая долгов (и вообще ничего не делавшая) «Башнефть».
Как уже сказано, — все, что происходит в России, можно прочесть у Светония; см., как император Нерон раздавал привилегии вольноотпущенникам. Вы скажете, что при Нероне не было рыночной экономики. Так и в России нет.
|
