|
Политика российских властей в области борьбы с наркотиками, которые уже давно признаны одной из угроз национальной безопасности, похоже, вновь серьезно пересматривается.
Последние год-два представители ФСКН, ведомства, созданного в 2003 году и назначенного «главным» по теме наркотиков, в том числе и в области формирования госполитики, докладывали, что им удалось добиться значительных успехов и реально сократить уровень наркотизации населения страны. В марте этого года на очередной коллегии ФСКН было даже объявлено о том, что число лиц, употребляющих наркотики, за последние четыре года в стране снизилось на 800 тыс. человек -- почти с 6 млн до 5,1 миллиона.
Однако вскоре после смены в мае этого года руководства ФСКН -- его главой вместо Виктора Черкесова был назначен Виктор Иванов, до этого занимавший пост помощника президента, позиция ведомства изменилась, и было констатировано, что «коренного перелома» в борьбе с наркотиками не произошло. Причем тон нового руководства ведомства становится все более тревожным. Уже на днях на пресс-конференции г-н Иванов заявил, что сейчас «героин в нашей стране доступен так же, как и "сникерс".
Очевидно, тревогу у властей вызвала в том числе официальная статистика, согласно которой все последние годы в стране продолжался неуклонный рост практически по всем показателям, так или иначе связанным с наркопреступностью и ее социальными последствиями.
Почему эти данные ранее не учитывались ФСКН, вопрос отдельный. В принципе информация по связанной с наркотиками статистике не является секретной и доступна любому человеку, имеющему доступ в Интернет. Еще с советских времен исторически сложилось, что ее ведением занимается Главный информационно-аналитический центр (ГИАЦ) МВД РФ, который формирует статистику вообще по всей преступности в стране. В это подразделение стекаются сведения обо всех видах преступлений из всех прочих федеральных ведомств -- таможни, погранслужбы, того же ФСКН, ФСБ. Данные же ГИАЦ регулярно выкладываются на официальном сайте МВД, и по ним можно отследить все тенденции в области борьбы с преступностью за последние годы.
Однако долгое время ФСКН в своих официальных отчетах и заявлениях данные ГИАЦ почему-то не использовали, предпочитая оперировать собственными цифрами. Это, кстати, относится и к озвученным в начале года данным о будто бы произошедшем в стране снижении на 800 тыс. лиц, употребляющих наркотики. Откуда взялась эта цифра, на основании каких и когда проведенных исследований, осталось загадкой. Также оставалось лишь удивляться нашумевшим инициативам ФСКН по целенаправленному «разоблачению» ветеринаров, гинекологов, хирургов и представителей химического бизнеса, которых наркополицейские пытались записать в пособники международного наркобизнеса только потому, что они сами не удосужились урегулировать вопросы с лицензированием продажи некоторых необходимых в медицине и ветеринарии химических препаратов. Некоторые специалисты в связи с этим упрекали антинаркотическое ведомство в «игре в статистику» -- передергивании цифр для создания выгодной отчетности, подтверждающей якобы имеющиеся успехи. Иногда это даже приводило к откровенным недоразумениям.
Так, по итогам 2006 года ФСКН объявил об изъятии почти 100 тонн наркотиков. Цифра эта выглядела весьма внушительно -- до этого ежегодно в стране изымалось из незаконного оборота порядка 30--35 тонн наркотиков. Однако такой «успех» наркополиции вскоре обернулся для нее весьма неприятным казусом. Специалисты, и не только российские, сразу же озаботились вопросом, чем вызван такой рост, ведь он мог означать не только то, что спецслужбы стали в несколько раз лучше работать, но и то, что в стране стало намного больше наркотиков. Тем более что национальную статистику по распространению наркотиков и борьбе с ними тщательно отслеживают и многие международные организации, в том числе ооновские, которые на ее базе формируют свою политику и рекомендации для большинства стран мира.
В итоге выяснилось, что произошла «накладка» -- представители ФСКН включили в свою статистику по изъятию наркотиков дополнительно и несколько десятков тонн ацетона и толуола, которые наркотиками вовсе не являются. Эти химикаты широко используются в промышленности и попутно относятся к прекурсорам -- веществам, которые лишь могут быть использованы при производстве наркотиков.
Цистерны с толуолом и ацетоном, как оказалось, были задержаны сотрудниками ФСКН на железной дороге, поскольку обнаружились нарушения в сопроводительных документах, и поначалу была выдвинута версия, что их поставку организовали некие наркогруппировки. Однако «громких» разоблачений так и не получилось. Оказалось, что значительная часть изъятых химикатов была оформлена хоть и с нарушением некоторых таможенных правил, но следовала она вовсе не наркодельцам, а в адрес одного из крупнейших автозаводов для производства автокраски.
Эта история, понятно, огласки не получила, и о ней официальные лица старались никогда не упоминать. Однако след от нее в отечественной истории борьбы с наркобизнесом остался. Во всех официальных документах значится, что в 2006 году в России произошло необъяснимое более чем двукратное увеличение изъятия наркотиков, а на следующий, 2007 год -- почти такое же сокращение, поскольку учет статистики в ФСКН стали вести более традиционными способами.
Все это в принципе можно было бы считать примером бюрократической глупости, если бы дело не касалось наркотиков. И если бы уровень распространения их в стране, как следует из официальной статистики, не продолжал расти.
Следует отметить, что наркотики, наркомания и наркобизнес как социальные и криминальные явления вообще очень сложны в плане точных оценок, подсчетов и соответственно выработки адекватной государственной стратегии борьбы с ними. Во-первых, наркомания и наркопреступность, естественно, по своей природе глубоко латентны, скрыты от учета. Наркоманов «по головам» не пересчитаешь (на официальный учет в медучреждениях ставятся лишь те, кто самостоятельно или по настоянию родственников решил лечиться от наркомании), и даже анонимные опросы дают весьма приблизительные данные, ведь люди крайне неохотно признаются не то что в регулярном употреблении наркотиков, но даже в том, что они их хоть раз пробовали.
Отдельные же данные по тем или иным конкретным показателям, связанным с последствиями от распространения наркотиков или успехами в этой области правоохранительных структур, очень часто могут не отражать реального положения дел и даже иногда напрямую ему противоречить. Степень распространения этих явлений и их опасность в той или иной точке земного шара обусловлена множеством самых разнообразных факторов -- социальных, географических, исторических, медицинских, научных, экономических и т.д. И только сопоставление всех этих данных более-менее может показать истинное положение дел, хотя и при этом возможны «погрешности».
Более того, борьба с наркотиками без учета всех аспектов этой проблемы может давать иногда обратный эффект. Так, в мировой практике известны случаи, когда резкая активизация полицейских структур против наркобизнеса приводила к росту общеуголовной преступности. Если, например, правоохранительным органам удавалось резко снизить поступление в страну наркотиков, что само по себе вроде как похвально, то это автоматически приводило к росту цен на них на черном рынке. Соответственно потребителям наркотиков, значительная часть которых является больными людьми, приходилось ради привычной «дозы» собирать больше денег, чем раньше, а самый простой способ их быстро добыть -- это кражи и грабежи. Кроме того, в такой ситуации часто фиксируется всплеск самоубийств. Иными словами, борьба с распространением наркотиков оказывается неэффективной без тщательно продуманной социальной политики государства.
Что касается ситуации в России, то практически все основные показатели, характеризующие распространение наркотиков и их влияние на население, в последние годы продолжали расти. Согласно данным ГИАЦ, за последние пять лет -- с 2003 по 2007 год -- количество выявляемых правоохранительными органами наркопреступлений всех видов (хранение, производство, сбыт, контрабанда наркотиков и т.д.) выросло с 181,7 тыс. до 231,2 тыс. По итогам этого года тенденция, вероятнее всего, сохранится -- за первое полугодие 2008 года было выявлено уже более 122 тыс. наркопреступлений. Также увеличивается и число раскрытых особо опасных преступлений -- сбыта наркотиков и их контрабанды. Количество выявленных фактов наркоторговли выросло с почти 80 тыс. (в 2004 году) до 125,7 тыс. (в 2007-м).
Примечательно, что, судя по имеющейся статистике, основной вклад в борьбу с наркопреступностью, как и прежде, вносит милиция. Подразделениями МВД, согласно официальным данным, в 2007 году было раскрыто почти 56% (129,3 тыс.) от всех выявленных в стране наркопреступлений, 50% преступлений, связанных с торговлей наркотиками, и почти 43% преступлений, связанных с контрабандой наркотиков.
Сами по себе эти цифры можно было бы расценить как успех правоохранительных органов в противостоянии с наркобизнесом. Однако эксперты МВД полагают, что на самом деле активизация спецслужб -- это не успех, а их вынужденная реакция на продолжающееся наступление наркобизнеса на страну, обусловленное как внутренними, так во многом и внешними обстоятельствами. Одним из главных факторов, по их мнению, является непрекращающийся рост производства в Афганистане опия и героина, значительная часть которого попадает на российский черный рынок, а также следует через страну транзитом в другие регионы мира.
Подтверждением тому, что наркотиков и наркодельцов в стране меньше не становится, могут служить качественные характеристики таких преступлений, в том числе и сопоставление количества изъятых наркотиков и средних цен на них на черном рынке.
Согласно данным ГИАЦ, общее количество изымаемых из незаконного оборота наркотиков за последние годы продолжало расти. Так, в 2004 году было изъято около 32,3 тонн, в 2007-м - около 34,7 тонн. Впрочем, эксперты полагают, что эти цифры, часто озвучиваемые чиновниками в доказательство успехов правоохранительных органов, из всех прочих показателей наиболее относительны и меньше всего свидетельствуют об истинном положении дел. Иногда статистику здесь могут «сделать» всего одна-две удачные операции спецслужб, в результате которых удается изъять «дополнительную» тонну наркотиков. Однако это означает лишь успех в борьбе с той или иной конкретной преступной группировкой, но никак не говорит о переломе в ситуации. Кстати, в нынешнем году может впервые произойти снижение количества изымаемых в стране наркотиков -- за первое полугодие 2008 года всеми силовыми ведомствами в России было изъято всего около 14,8 тонн наркотиков.
Анализ структуры наркорынка говорит как раз о его росте. Достаточно медленный рост общего количества изымаемых наркотиков, а теперь и его возможный спад объясняется тем, что все более популярными становятся наиболее концентрированные и опасные наркотики, а доля «традиционных» для прежнего времени и «кустарных» наркотиков, которые ранее давали основную «массу», все уменьшается. Так, если в 2003 году почти четверть (5,2 тонны) от общей массы изъятых наркотиков составляла маковая солома (высушенные стебли опийного мака), то в 2007 году ее доля упала до 4,5% (всего около 260 кг). Доля же героина в общей массе захваченных правоохранительными структурами наркотиков, наоборот, увеличилась -- с 4,4% (менее 1 тонны) в 2003 году до более 10% в нынешнем. Кстати, только за первое полугодие 2008 года в стране было изъято почти 1,6 тонн героина -- больше, чем за весь 2005 год.
Теоретически можно предположить, что раз того же героина изъяли намного больше, то его на черном рынке должно было стать меньше. Однако динамика цен на наркотики показывает, что они отнюдь не становятся для людей менее доступными. То есть, очевидно, рост изъятий объясняется тем, что наркотиков в стране становится все больше.
Так, по данным экспертов, цена одного грамма героина на черном рынке в среднем по стране в 2003 году составляла 1060 руб., а в этом году -- около 1560 руб. Однако если учесть инфляцию за тот же период, то получается, что героин не только не подорожал, но и несколько подешевел в реальном выражении. А морфин (наркотик опийной группы) и синтетический метадон, по наблюдениям оперативников, за те же пять лет на черном рынке подешевели даже без учета инфляции.
На этом фоне очень характерно выглядит произошедший, по данным оперативников, за те же пять лет резкий рост цен на марихуану (почти в пять раз), гашиш и опий-сырец (почти вдвое). Очевидно, что наркобизнес таким образом переориентируется с «кустарных» на более дорогие «высокотехнологичные» концентрированные наркотики, быстрее вызывающие у людей привыкание и соответственно обеспечивающие большую и быструю прибыль.
Говорить о наступлении «перелома» в борьбе государства с наркотиками сложно и на фоне общего состояния преступности. Хотя за последние годы вообще всех преступлений впервые за последние два десятилетия стало регистрироваться несколько меньше (хотя эти данные тоже небесспорны, если учесть периодические скандалы по поводу умышленного укрывательства правоохранителями преступлений), число общеуголовных преступлений, совершенных в состоянии наркотического опьянения, отнюдь не уменьшается. Если в 2004 году таковых было зарегистрировано более 7,5 тыс., то в 2007-м -- уже более 11,7 тыс., а за первое полугодие нынешнего -- более 6,8 тысячи.
Самым же очевидным свидетельством продолжающегося распространения наркотиков, особенно на фоне данных правоохранительных органов, являются медицинские показатели. Так, по данным Минздрава, с 2003 по 2007 год число лиц, допускающих немедицинское потребление наркотиков (официально зарегистрированных) возросло с 466 тыс. до 512 тыс. человек. А число больных наркоманией, кому этот диагноз поставлен официально, увеличилось с 343 тыс. до 356 тыс. Причем надо отметить, что это лишь абсолютные цифры, которые не учитывают продолжающегося все последние годы естественного снижения численности населения страны (по официальным данным, в среднем на 500--700 тыс. ежегодно). В относительном же выражении рост числа больных наркоманией еще более заметен -- в пересчете на 100 тыс. населения этот показатель в 2003 году составлял почти 240 человек, а в 2007-м -- более 250.
Одновременно с этим в последние годы продолжала расти и смертность среди наркоманов. Так, по данным за 2003 год, с официального учета в связи со смертью были сняты 4808 человек, которым ранее был поставлен диагноз «наркомания», и было зафиксировано 4572 случаев смерти от отравления наркотическими психотропными препаратами (попросту от передозировки). В 2006 году эти показатели составили уже 7689 и 10 027 случаев соответственно -- практически удвоение. По итогам 2007 года статистика смертности от употребления наркотиков несколько снизилась -- снято с учета было 7651 наркоманов, а от передозировки наркотиков скончалось 8786 человек.
Впрочем, как полагают специалисты, эти показатели сами по себе очень условны, и причины таких тенденций требуют тщательного изучения. Во-первых, данная статистика не отражает реального положения дел -- она учитывает лишь самые очевидные случаи смерти наркоманов, которые к тому же были официально зарегистрированы на основании заключений медицинских экспертиз. Между тем большая часть смертей наркоманов официально обычно не связывается с наркотиками, поскольку большинство их потребителей умирает от «сопутствующих» болезней и факторов -- гепатита, СПИДа, несчастных случаев, остановки сердца и т.д. И очень редко в таких случаях проводятся дополнительные исследования на предмет того, употреблял ли умерший наркотики. Кроме того, данные о смертности наркоманов во многом зависят от того, насколько эффективно поставлена система неотложной медпомощи населению.
В связи с этим эксперты полагают, что формальное снижение смертности (причем пока не ставшее устойчивой тенденцией) вряд ли может говорить о снижении числа наркоманов, а вызвано другими факторами -- возможным улучшением качества медобслуживания, сбоями в системе регистрации и т.д. Тем более что совсем иная динамика за последние годы наблюдается по другому важному показателю -- количеству людей, которым впервые был поставлен диагноз «наркомания». В 2003 году таковых было зарегистрировано 22 894, в 2006-м -- 27 220, а в прошлом году -- уже почти 29,5 тысячи.
Данные медиков подтверждают выводы сотрудников правоохранительных органов о том, что «жесткие» концентрированные наркотики опийной группы (в первую очередь героин) получают все большее распространение -- как сами по себе, так и за счет вытеснения с рынка других наркотиков. По данным Минздравсоцразвития, сейчас уже около 60% наркоманов потребляют именно героин. На производные же конопли (марихуану, гашиш) приходится около 30% наркопотрбления, и более 5% -- на синтетические наркотики, такие, как ЛСД и препараты амфетаминовой группы (к ним в том числе относятся и экстази).
Последняя цифра, кстати, также вызывает у специалистов особое беспокойство. На общем фоне 5% наркоманов, употребляющих «синтетику», может показаться не очень высоким показателем. Однако эти наркотики по своему разрушительному влиянию не менее опасны, чем тот же героин, а доля их в структуре наркопотребления растет стремительно. В 90-е годы, по статистике, синтетические наркотики употребляли в среднем около 1% наркоманов. Кроме того, такие препараты чаще всего сбываются в местах массового досуга молодежи -- на дискотеках, в клубах, и в этой среде синтетические наркотики стали почти неотъемлемой частью многих модных течений и предопределили формирование определенной субкультуры.
Очередной и крайне тревожной тенденцией стало дальнейшее "омоложение" наркомании. Если в конце 90-х годов среднестатистический возраст так называемой «первой пробы», когда наркоманы впервые пробуют наркотики, составлял 17 лет, то сейчас всего 14. Не очень большой редкостью теперь в практике милиции являются случаи обнаружения в состоянии наркотического опьянения и детей дошкольного возраста.
По данным социологических опросов, сейчас около 40% школьников знают, где и как достать наркотики, и многие из них не осуждают эксперименты с наркотиками, считают их признаком своего рода «стильной жизни». Весьма характерны и основные причины, по которым, согласно опросам, молодые люди начинают употреблять наркотики, -- любопытство, влияние друзей, товарищеская солидарность, мягкость характера. Среди сопутствующих факторов, способствующих распространению наркотиков среди молодежи, по данным социологов, лидируют незанятость подростков (попросту незнание, чем себя занять), проблемы в школе и семье и отсутствие внимания со стороны родителей.
В принципе, уже много раз говорилось, в том числе и на высших уровнях власти, что действительный «коренной перелом» в противостоянии государства с распространением наркотиков невозможен без согласованных, тщательно выверенных и продуманных действий всех причастных к проблеме госведомств -- правоохранительных, медицинских и социальных. Принимались соответствующие решения. Была разработана и начала реализовываться федеральная целевая программа по противодействию распространению наркотиков, год назад по подобию Национального антитеррористического комитета был создан Государственный антинаркотический комитет (ГАК).
Однако очевидно, что если даже оценки ситуации в стране различных федеральных ведомств вызывают такие разночтения, как было до сих пор, то невозможно говорить ни о какой согласованности действий. Более того, под большим вопросом остается вообще эффективность взаимодействия между собой не только всех ведомств, но даже самих правоохранительных служб.
Принципы взаимодействия в борьбе с наркотиками всех ведомств, в том числе и силовиков, были определены при создании ГАК. Предполагалось, что решения этой структуры должны будут уже обязательны для исполнения всеми прочими. Однако на деле все так и осталось на уровне деклараций.
Проводить заседания ГАК, в которых должны принимать участие руководители всех причастных к проблеме наркотиков ведомств -- ФСКН, МВД, ФСБ, таможни, Минздавсоцразвития, Минобразования и т.д. (всего более 25), изначально планировалось не реже чем раз в два месяца. Однако за прошедший год ГАК собирался лишь трижды, и каких-то принципиальных решений принято не было.
Не было заключено и Соглашение о совместных действиях по раскрытию преступлений, связанных с распространением наркотиков, между ФСКН и МВД, без которого реальное сотрудничество вряд ли возможно. Такие двусторонние (иногда многосторонние) соглашения постоянно заключаются между правоохранительными ведомствами по разной проблематике во исполнение тех или иных решений. Правоохранители определяют основания и порядок создания совместных оперативных и следственных групп, порядок обмена информацией и т.д., без которых конкретные сотрудники разных ведомств (следователи, оперативники, эксперты и т.д.) просто не имеют право на сотрудничество. Ведь их должностные полномочия четко и жестко регламентированы внутренними приказами и инструкциями, и если в них ничего не сказано о совместной работе с коллегами из других служб, сотрудничества не получится по определению. Или оно будет грозить конкретным оперативникам и следователям обвинениями в превышении полномочий.
Между тем отсутствие такого сотрудничества между ФСКН и МВД практически свело на нет все попытки проведения государством единой политики хотя бы в области борьбы с наркобизнесом (не говоря уже о взаимодействии всех госведомств в целом). Ведь на практике получилось, что «политическое» руководство по борьбе с наркотиками осуществляет вроде как одно ведомство, а как минимум половину реальной повседневной работы по борьбе с наркопреступностью «тянет» другое, причем его работа в этом направлении практически никак не скоординирована и не спланирована. Для милиции в нынешней ситуации борьба с наркотиками «не профильное» направление. И разрешить этот парадокс при нынешней конфигурации силового блока невозможно.
Теоретически, с сугубо аппаратно-бюрократических позиций, конечно, можно «волевым решением», в приказном порядке разделить полномочия между ФСКН и МВД. Грубо говоря, запретить милиции заниматься наркотиками и связанными с ними проблемами. Однако скорее всего это приведет к плачевным последствиям. Ведь наркопреступность глубоко «вплетена» в общую криминальную жизнь страны. За большинством наркоманов и наркоторговцев тянется длинный «шлейф» общеуголовных преступлений -- драки, поножовщина, хулиганство, кражи, грабежи и т.д. Разбираться в таких ситуациях в подавляющем большинстве случаев приходиться простым милиционерам -- участковым, оперативникам и дознавателям местных отделов милиции. Ведь людям глубоко безразлично, кто именно хулиганит -- пьяный или наркоман, они просто звонят в милицию. И если же вдруг им там скажут, что наркоманами больше не занимаются и гражданам необходимо звонить в местный отдел ФСКН, то, вероятнее всего, все закончится самосудом.
|
