|
Последние события на глобальном рынке продовольствия – резкое повышение цен на зерно, молоко, мясо и другие агропродукты, приведшее к значительному подорожанию продуктов питания на прилавках внутри страны, – заставляют задуматься о том, насколько Россия защищена от мировых продовольственных катаклизмов и способны ли мы действенным образом противостоять угрозе кризиса на рынке продуктов питания. Что значит в реальности «продовольственная безопасность»?
В России в сельской местности проживает около 70 млн человек. Это самая бедная и незащищенная часть нашего общества. Что их ждет? Переселение? Вымирание? Деградация?
Битвы за урожай
Члены комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и рыбохозяйственному комплексу опубликовали открытую записку о состоянии российского сельского хозяйства и, в частности, мясомолочной отрасли, о перспективах ее развития.
На наш взгляд, ее шокирующее содержание в дополнительных комментариях не нуждается.
Молоко и молочные продукты традиционно являются жизненно важным звеном в рационе россиян. В стоимости потребительской корзины их доля до недавнего взлета цен составляла 16 процентов. Сегодня молочные продукты стали менее доступными из-за падения реальной покупательной способности людей. Затраты на продукты питания у небогатых слоев населения, в первую очередь у пенсионеров, сегодня превышают 60 процентов их дохода. Только за октябрь молоко стало дороже на 11,2–13,1 процента, кисломолочные продукты, творог – на 9,6–10,7. Цены на отечественные сыры и брынзу увеличились на 15,1 процента, плавленые сыры – на 9,0, маргарин – на 5,0, майонез – на 4,4 процента.
Молочный напиток
Россия существенно отстает от развитых стран в потреблении молока и молочных продуктов. Сегодня на среднестатистического жителя нашей страны приходится менее 230 кг этой продукции в год, что почти в два раза ниже норм, рекомендованных специалистами по питанию, – 390 кг. И по количеству, и по структуре потребления мы еще далеки от развитых стран. Скандинавия потребляет свыше 500 кг молока и продуктов из него на одного жителя, французы – 440, немцы – 430 килограммов. И вряд ли при сегодняшних ценах на молочную продукцию, снижающихся объемах производства сырого молока и доходах населения потребление в ближайшее время возрастет.
Обеспокоенность вызывает и качество потребляемых молочных продуктов: не менее 10 процентов выпускаемых молочной отраслью изделий ниже первого сорта, а еще 10 процентов изготовлены из фальсифицированного сырья. Все больший объем рынка завоевывают «молочные» продукты, изготовленные с добавлением или полностью из растительных жиров, которых по правилам там быть не должно. Молочный рынок стремительно отходит от натурального продукта в сторону продукции с большим содержанием различных «компонентов», «добавок» и «наполнителей». Переработчики объясняют эту тенденцию требованиями самих потребителей. Однако проведенные опросы показывают, что большинство потребителей на рынке слабо представляют себе, какую молочную продукцию они приобретают и употребляют.
Конечный покупатель далеко не всегда способен разобраться, в чем разница между молоком пастеризованным, стерилизованным, восстановленным, обогащенным. Этим пользуются переработчики, выдавая разведенное водой сухое молоко, которое может называться не иначе как «молочный напиток», за натуральный продукт и используя молочный порошок, в основном импортный, в производстве молочных и кисломолочных продуктов. А продается это все по цене натуральных!
Не нужно быть специалистом, чтобы понять разницу между такими продуктами и действительно натуральными, в том числе и в плане себестоимости. Кстати, на территории Евросоюза – одного из мировых лидеров в производстве сухого молока – внутреннее потребление этого продукта ничтожно мало, основные объемы продаются на экспорт. Россия только в 2006 году импортировала из-за рубежа около 7 млн тонн молока и готовых молочных продуктов (почти 50 кг на человека!). И объемы импорта будут только нарастать, поскольку внутренний рынок все больше открывается для зарубежных производителей, а предпосылок для роста молочного производства внутри страны из отечественного сырья нет и не создается.
Количество и качество
Ни для кого не секрет, что на сегодняшний день молочное и мясное животноводство в РФ в глубоком и системном кризисе. Последние 17 лет отрасль пытается во что бы то ни стало выжить, но часто борьба за выживание оборачивается банкротством, забоем молочного поголовья и закрытием ферм. Поголовье крупного рогатого скота за последние 20 лет сократилось почти втрое – с более чем 60 млн голов до 22,4 млн (Росстат, сентябрь 2007г.)! Такое стремительное сокращение поголовья без войны и стихийных бедствий не имеет прецедентов в истории. Даже за четыре года коллективизации, когда скот резали, чтобы не умереть с голоду, темпы сокращения поголовья были значительно ниже. Мы имеем сейчас крупного рогатого скота существенно меньше, чем в 1916 году и даже чем в 1923 году, когда страна пережила 9 лет тяжелейших войн. Надо подчеркнуть другое важное обстоятельство – сегодня в РФ меньше скота, чем в 1923 году, а население (значит, и число потребителей продуктов животноводства) с тех пор увеличилось более чем в полтора раза.
К началу 90-х Россия вышла на стабильный уровень 40 голов КРС на 100 человек населения. К сегодняшнему дню этот показатель упал до 15. Отдельно следует выделить число дойных коров на душу населения. В 1996 году Россия перешла рубеж, какого даже в войну не переходила, – у нас стало меньше одной коровы на 10 человек, на 1 октября 2007 года одна корова приходится на 15 человек. Но дело даже не в количественных показателях. В благополучной Европе на тысячу человек приходится всего 34–40 коров (то есть одна корова кормит 25–29 человек). Дело в продуктивности поголовья и эффективности производства.
В современном сельском хозяйстве успех достигается не числом, а качеством. А у нас в стране до сих пор надои на одну фуражную корову не превышают 3 тыс. кг в год (американская и канадская коровы дают в среднем 8,5 тыс. кг молока в год, голландская – около 7 тыс. кг)! Нам надо как минимум 5–6 тыс. кг в год, чтобы молочный бизнес стал рентабельным. А как этого добиться, если оборудование и технологии безнадежно устарели (до сих пор 60 процентов коров доят не в молоководы, а в переносные бачки, большинство молочных ферм в России построено 30–40 лет назад и спроектировано по разработкам середины прошлого века)?
Производительность труда в российском животноводстве минимум вдвое ниже, чем в развитых западных странах, затраты на энергоносители в среднем втрое превышают аналогичные расходы зарубежных компаний в странах со схожими климатическими условиями. Себестоимость нашего молока в силу вышеперечисленных факторов на 30–40 процентов выше импортного (это при несоизмеримо более низкой оплате труда в животноводстве – в среднем 5,5 тысячи рублей в месяц по стране).
Большая четверка
Негативно влияет на молочную отрасль ценовой диктат торговли над переработчиком и производителем. Отношения между этими тремя основными «игроками» на молочном рынке никак нельзя назвать равноправными. Более 60 процентов молочного рынка в России контролируют всего 4 компании. Они же являются лидерами по количеству импортируемой в РФ готовой молочной продукции, сырья и компонентов для молочного производства. Сфера их влияния на рынке переработки и реализации агрессивно расширяется за счет вытеснения и поглощения мелких и средних региональных компаний.
Конкурентная среда для этих компаний исчезает, и, если такая тенденция не будет в ближайшее время переломлена, очень скоро конкурировать будут только эти компании. Между собой. А учитывая участие во всех них иностранного капитала, можно с высокой степенью вероятности предположить, в чьих интересах и каким образом они будут строить свою политику на российском рынке.
Остро стоит проблема квалифицированных кадров в сельском хозяйстве в целом, и особенно в животноводстве. Сокращается число специальных учебных заведений, молодежь уезжает из деревни в город, а те, кто остается, – потенциально слабее с точки зрения профессионализма. Причины и здесь давно всем известны и не новы: жилье, зарплата, инфраструктура, социальная защищенность.
Неудивительно, что в таких условиях производство сырого молока в России стабильно невысокое: в 2006 году произведено 31 млн тонн – менее 60 процентов от уровня производства в 1989 и 1990 годах, когда было по 55,7 млн тонн. На
1 октября 2007 года, за 9 месяцев, произведено 25,7 млн тонн. С августа 2007-го, вопреки увеличению спроса и почти двукратному росту цен на сырое молоко, наблюдается устойчивое снижение объемов производства молока. Такого низкого уровня производства молока в России не было с середины 50-х годов. В начале XXI века мы скатились к показателям послевоенных лет прошлого столетия!
Мировой рынок
Не все благополучно и стабильно на мировом рынке молока. В 2001–2006 годах производство молока в мире увеличилось на 59 млн тонн, а потребление молочных продуктов – на 62 млн тонн. Эта разница между производством сырого молока и потреблением изделий его переработки привела к тому, что, к примеру, ЕС вынужден был израсходовать все свои молочные запасы. И сейчас они практически отсутствуют. В 2007 году прирост производства молока в мире, по оценкам экспертов, составит 10 млн тонн, а спрос увеличится на 15 млн. В значительной степени этому способствует возрастающее потребление молока и молочных продуктов в Азиатско-Тихоокеанском регионе и в Африке.
Сегодня главными мировыми импортерами молока являются США, Япония, Алжир, Саудовская Аравия, Сингапур, Китай и Россия. Основными торгуемыми товарными позициями на рынке молочной продукции являются сухое молоко, сыр и сливочное масло. Недостаточное предложение сухого молока в конце зимы – начале весны 2007 года привело к увеличению его стоимости на мировых рынках в 2,5 раза. И цены продолжают расти. Растущий спрос на молоко привел к тому, что большинство стран производят его только для удовлетворения собственных потребностей. Экспортеров едва ли не в прямом смысле можно пересчитать по пальцам. Это в первую очередь Новая Зеландия, которая поставляет 13 млн тонн молочных изделий из общего мирового производства в 655 млн тонн, Австралия, некоторые государства Европы, в частности Ирландия, через Атлантический океан – Аргентина.
Рост цен был вызван не только растущим спросом, но и сокращением предложения. Новую Зеландию постигла засуха, а на Аргентину, наоборот, обрушились дожди и холода, и она снизила производство молока за год на 30 процентов. В целом же из всего объема производимого молока лишь 5 процентов являются объектом мировой торговли. В большинстве регионов планеты уровень обеспеченности продуктом не достигает 100 процентов. Сегодня лидер по производству молока – Индия, за ней идут США. Традиционно Россия занимала третью позицию, но в 2007 году с нее нашу страну вытеснит Китай.
Темпы прироста производства молочной продукции в Поднебесной впечатляют. Для сравнения: в 1990 году здесь производили 1,3 млн тонн молока, Россия – 55,7 млн, но в 2007 году Китай выйдет на уровень 36 млн тонн, а Россия, по прогнозам, произведет только 32–33 млн тонн. Еще совсем недавно Китай пил по 5 литров молока в год на человека, сейчас – 25, обогнав по этому показателю Россию с ее 23 литрами. В результате Китай в этом году закупил 4 млн тонн сухого молока; по 2 млн тонн закупили Алжир и Саудовская Аравия, которых никогда на этом рынке не было. Но собственно сам рост цен начался с США, затем взлетели цены в Новой Зеландии, традиционном крупнейшем экспортере, потом – в Европе. Когда цены взлетели в Европе и выпуск сухого молока стал прибыльным, ЕС в конце 2006 года отменил экспортные субсидии.
Тенденции на ближайшее время, скорее всего, сохранятся: потребление по-прежнему будет опережать рост производства. В 2007 году Китай увеличит его на 4 млн тонн, которые будут целиком выпиты самими китайцами. В Индии производство возрастет на 3 млн тонн, и тоже весь прирост поглотит внутренний рынок. Схожая ситуация в США, здесь молочная река окажется полнее на 1 млн тонн. Россия также весь молочный прирост использует для внутреннего потребления. А вот традиционные экспортеры снизят поставки на мировой рынок. Таким образом, дефицит молока усугубляется. А потому надежд на снижение цен нет.
Россия – часть глобального мирового рынка. Поэтому любые значимые изменения на нем не смогут на нас не отразиться. Но реально защитить российский внутренний рынок от лихорадочных колебаний цен и продовольственных катаклизмов, повысить продовольственную безопасность страны, создать новые рабочие места и поднять уровень жизни на селе можно только одним способом – развивать собственное отечественное молочное производство. Без глубокого понимания сложившейся в отрасли ситуации и серьезной программной государственной поддержки эту задачу решить не удастся.
При подготовке материала были использованы данные сайта www.treli.ru
ФАКТ
Средний россиянин потребляет в год 230 кг молока и молочной продукции, скандинав – 500 кг, француз – 440 кг, немец – 430 кг.
Кстати
Если в развитых европейских странах с момента принятия решения о строительстве животноводческого комплекса проходит не более трех месяцев, то у нас и двух лет не хватает, не говоря уже о совершенно неподъемной стоимости таких работ. На строительство и техническое оснащение уходит также порядка двух лет – и это при условии, что дело в руках расторопного и грамотного хозяина. Так что в лучшем случае проходит пять лет до получения первых литров молока. А кредит выдается максимум на 5–8 лет, и платить по нему приходится начинать практически сразу же после получения денег!
При производительности одной коровы в среднем 5 тыс. кг молока в год и средней стоимости молока 12–13 рублей за литр только для того, чтобы окупить затраты, необходимо не менее семи-восьми лет! А до недавнего времени цена на молоко несколько лет держалась на уровне 6–8 рублей за литр (в некоторых регионах не поднималась выше 5 рублей за литр), и производство молока было просто убыточно.
Молочное животноводство, отрасль потенциально прибыльная и высокорентабельная, – дело долгое и дорогое, в отличие от птицеводства и свиноводства, где первые результаты можно увидеть уже через 2–3 года. Именно поэтому срок кредитования в молочной отрасли, например, в Канаде – 30 лет, в странах Европейского Союза – 20–25 лет.
|
