|
На минувшей неделе в офис «Тенгизшевройл» – евразийского
подразделения американской Chevron – пришло письмо от
Виктора Христенко. В послании частным акционерам Каспийского
трубопроводного консорциума предложено увеличить тарифы на
транспортировку нефти на 40 процентов, что было сразу же
сочтено попыткой государственного давления на единственный
частный трубопровод России.
Однако с КТК и формой его собственности не все так просто.
Считать этот консорциум частным можно только с большими
оговорками, поскольку в проекте участвуют правительства трех
стран – России (24% акций), Казахстана (19%) и Султаната
Оман (7%). То есть КТК – это скорее совместное предприятие с
участием частного капитала. При этом в списке частных
миноритариев консорциума находятся совместное предприятие
«ЛУКойла» и BP – LUKARCO B.V. (12,5%) и Rosneft-Shell
Caspian (7,5%). То есть российское правительство по сути
контролирует 44% акций КТК – лояльность «ЛУКойла» и
«Роснефти» гарантирует, что пакеты акций, находящихся под
контролем «дочек» этих компаний, всегда будут голосовать
так, как предусмотрено «государственным» сценарием.
Письмо Христенко логичнее расценивать не как угрозу всему
концерну, но как начало атаки на миноритарных акционеров:
повышение тарифов нежелательно в первую очередь для Chevron
(15%) и для Казахстана.
Обмен ударами
В марте нынешнего года Иен МакДоналд, представитель Chevron,
занимавший на тот момент пост генерального директора КТК,
заявил о планах по увеличению пропускной способности
трубопровода. «Для достижения целей, поставленных
создателями Каспийского трубопроводного консорциума,
необходимо без каких-либо промедлений приступить к
реализации проекта расширения КТК до полной мощности», –
заявил МакДоналд. Согласно плану, к 2009 году мощность КТК
должна была вырасти до 67 млн тонн в год против нынешних 30
млн.
Цифры вполне соответствовали графику развития проекта, но,
видимо, не соответствовали той роли, которую отводит себе
российское правительство как основной акционер КТК. В том,
что о расширении мощностей заявил представитель частного
партнера КТК, при желании можно усмотреть угрозу
государственным интересам. Тем более что в последнее время
модель «осажденной крепости» актуальна как никогда.
Первый ответный удар по миноритариям был нанесен в конце
апреля: на внеочередном общем собрании акционеров КТК-
Р(Россия) и КТК-К(Казахстан) новым генеральным директором
обеих компаний был избран Владимир Раздухов, по
совместительству являющийся заместителем государственной
«Зарубежнефти». Классический прием, нередко применявшийся во
время акционерных войн середины – конца 90-х, – если
установить полный контроль над компанией невозможно,
необходимо контролировать хотя бы топ-менеджмент. Но только
пять-десять лет назад такие методы использовались финансово-
промышленными группировками, а теперь государством. Впрочем,
здесь нет ничего странного – правительство и администрация
президента сегодня являются крупнейшей ФПГ, когда-либо
создававшейся в стране. Действия соответствуют статусу и
возможностям.
В мае в игру вступила Федеральная налоговая служба –
предсказуемое развитие крупного хозяйственного спора. По
результатам проверок специалисты ФНС насчитали 4,6 млрд
рублей неуплаченного налога на прибыль. Не так уж и много,
но, во-первых, объем налоговой задолженности может расти
лавинообразно, как это было в «деле ЮКОСа», а во-вторых, это
не единственные долги КТК. Существуют еще 5,3 млрд долларов
задолженности консорциума, который пока не вышел на точку
окупаемости. Собственно, разногласия по вопросам погашения
этой суммы и привели к конфликту между российской стороной и
частными акционерами.
Третий путь
Позиция Chevron и частных миноритариев вообще сводится к
тому, что необходимо как можно быстрее выйти на максимальную
мощность, оставив тарифы на низком уровне. Согласно плану
частных партнеров проекта, тариф должен был увеличиться с
27,4 до 29,9 доллара за перекачку тонны нефти. В этом случае
реструктурированные долги КТК удалось бы погасить в 2014
году. Что в общем-то понятно – Chevron как добывающая
компания в первую очередь заинтересована в росте добычи и
транспортировки, а повышение транзитного тарифа неминуемо
приводит к удорожанию нефти для конечного потребителя, а
значит, к снижению конкурентоспособности предложения.
Российская же прибыль в проекте определяется объемом
транзитных платежей за казахстанскую нефть. Но даже этот
факт сам по себе не говорит о том, что тарифы необходимо
увеличивать. В конце концов рост пропускной способности
приведет к тому, что и при низких тарифах транспортировка
нефти по трубопроводу КТК будет выгодна России. Но Виктор
Христенко выбрал самый простой вариант – увеличить тарифы
немедленно и только потом увеличивать мощности. А долг
погасить к 2012 году. Министр еще в июле заявил, что КТК
вступил в фазу, когда «эксклюзивные права добывающих
компаний должны быть замещены равными правами всех
акционеров». А поскольку крупнейшим акционером концерна
является Россия, не возникает сомнений, чьи интересы защищал
глава Минпромэнерго.
Третья сторона конфликта, Казахстан, оказалась в
двусмысленном положении. С одной стороны, казахи (так же как
и Chevron) заинтересованы в том, чтобы как можно больше
нефти с месторождения в Тенгизе поступало в трубу, ведущую в
Новороссийск. С другой стороны, Казахстану невыгодны споры с
Россией по тарифным вопросам. Другого трубопровода,
сравнимого по мощностям с КТК, просто нет.
Нефть, конечно, можно перенаправить на Баку–Джейхан, но это
потребует времени и огромных финансовых затрат. Сегодня
через казахский терминал Актау проходит не более 4 миллионов
тонн нефти, предназначенной для Азербайджана, а
строительство другого терминала – в Курыке – только
планируется. При этом пропускная способность курыкского
терминала не превысит 20 млн тонн нефти.
В отличие от казахских терминалов Новороссийский
перевалочный пункт КТК уже сегодня вышел на 30 миллионов
тонн нефти в год и независимо от тарифов остается наиболее
привлекательным посредником при транспортировке казахской
нефти. Поэтому, если тарифный вопрос будет решаться
собранием акционеров КТК, правительство Казахстана скорее
всего займет пророссийскую позицию. Хотя и не совсем
добровольно.
Опять банкротство?
Однако Россия рассчитывает на то, что конфликт удастся
уладить в обход акционеров. Для этого необходимо перевести
КТК в список «естественных монополий», деятельность которых
определяется Федеральной службой по тарифам. В этом случае
ФСТ сможет в принудительном порядке устанавливать для КТК
тарифы, приближенные к тем, что действуют для «Транснефти».
Минпромэнерго даже выступало за передачу российского
госпакета консорциума в управление «Транснефти». Христенко в
июле говорил о том, что такое решение является «правильной
конструкцией», так как позволяет устранить существующий
конфликт интересов. По мнению министра, конфликт в том, что
государство выступает как коммерческий участник проекта и
как регулятор, осуществляющий функции надзора, контроля и
сбора налогов. «Чем быстрее мы примем решение, тем легче
участникам проекта будет разговаривать между собой», –
сказал министр.
То есть предлагалось один конфликт интересов заменить на
другой, более тяжелый – министру не пришло в голову, что
«Транснефть» и КТК прямые конкуренты, и появление
представителей «Транснефти» в офисе каспийского консорциума
привело бы только к обострению ситуации. В итоге идея
передачи акций в «Транснефть» все же была забракована.
Еще более радикальный сценарий был предложен Росэнерго.
Руководитель этого ведомства Сергей Оганесян в октябре
направил в Минпромэнерго письмо, где предложил рассмотреть
вопрос о банкротстве Каспийского трубопроводного
консорциума. Однако на днях Сергей Оганесян сменил гнев на
милость. «Ситуация, в которой находится КТК, непростая, но
банкротство считаю маловероятным», – сказал он. При этом
Оганесян отметил, что «антимонопольные претензии к ним могут
быть обоснованы, и не исключено, что КТК могут внести в
реестр монополистов». Хотелось бы вспомнить, что в свое
время правительственные чиновники в тех же выражениях
высказывались о возможном банкротстве ЮКОСа, которое все же
стало реальностью.
Впрочем, для урегулирования конфликта вокруг КТК, по всей
видимости, хватит тех ресурсов, которыми располагает
Минпромэнерго и правительство в целом. А письмо Христенко
можно считать не рекомендацией, а уведомлением. Тарифы,
очевидно, будут повышены независимо от воли миноритариев.
|
