|
На конференции для инвесторов в Нью-Йорке 18 октября «ЛУКойл» объявил о своей новой стратегии развития. Цели, которых за десять лет собирается достичь компания, впечатляют. Капитализация должна вырасти с нынешних 66 млрд до 200 млрд долларов, объем добычи нефти — с 90 млн до 200 млн тонн, 112 млрд долларов планируется потратить на инвестиции.
Но главное, на наш взгляд, даже не эти феноменальные для России цифры. То, о чем рассказывали топ-менеджеры «ЛУКойла», — серьезное, продуманное решение. Это действительно элементы полноценной стратегии развития. Впервые наши нефтяники замахнулись на цели, которые и должны ставиться частными компаниями нефтедобывающих держав, — экспортировать не только нефть, наше естественное природное преимущество, но и нефтяной бизнес — наше настоящее конкурентное преимущество. То есть быть не просто нефтеэкспортером, а глобальной транснациональной нефтяной компанией.
Основных признаков глобальности три: умение и возможность проводить геологоразведку и добычу в любых регионах мире, а не только дома, способность перерабатывать большую часть добываемой нефти, продавать полученные продукты на любых рынках мира. «ЛУКойл» поставил перед собой задачу преуспеть по всем этим направлениям. Это значит, что уже через десять-пятнадцать лет больше половины бизнеса компании и ее инвестиций будет осуществляться вне России (см., например, табл. 1). Что ж, мы хотели экспорта наших конкурентных преимуществ? Мы это получили.
Разведка и добыча
Транснациональная компания должна быть в состоянии финансировать достаточно большой объем геологоразведочных работ для воспроизводства своей сырьевой базы. Пятнадцать лет российские нефтяники в геологоразведку почти не вкладывались. Более того, восемь—десять лет назад «ЛУКойл», например, стал зачем-то сворачивать свою программу присутствия в перспективном нефтеносном регионе — на шельфе Каспия. Но вовремя одумался. Результаты интенсификации геологоразведочных работ уже есть. К 2005 году на российской части шельфа Каспийского моря «ЛУКойл» открыл в общей сложности шесть крупных месторождений нефти, одно из которых (месторождение имени Филановского) оказалось просто огромным — с извлекаемыми запасами углеводородов почти в 2 млрд баррелей. Таких крупных месторождений в России не открывали уже двадцать лет. Сейчас «ЛУКойл» ведет активные изыскания в Азербайджане на участке D-222, в Саудовской Аравии (блок A), Ираке (Западная Курна-2), Колумбии (месторождение Кондор).
Совокупные инвестиции в геологоразведку и добычу в 2007–2016 годах компания планирует увеличить до 78 млрд долларов (включая приобретения), то есть почти 8 млрд в год (см. график 1). Это очень много. Лидер мировой нефтяной индустрии американская компания ExxonMobil сейчас расходует по линии разведки и добычи 15 млрд долларов в год. Но ее высокие расходы вызваны крайне дорогостоящей морской добычей с глубоководных нефтяных месторождений.
В 2016 году «ЛУКойл» планирует добывать 4 млн баррелей нефти в день, то есть примерно 200 млн тонн в год. Сейчас столько же углеводородов добывает ExxonMobil. Пока «ЛУКойл» ведет добычу в России, Казахстане и Египте, причем на долю международных проектов приходится только 4,3% добытой нефти. В планах компании — добыча углеводородов в Венесуэле, Колумбии, Азербайджане, Иране, Ираке, Саудовской Аравии. По нашим расчетам, к 2016 году за границей «ЛУКойл» будет добывать от 25 до 40% всей своей нефти.
Переработка и сбыт
Свою капитализацию «ЛУКойл» планирует увеличить до 150–200 млрд долларов. Сейчас только три нефтяные компании в мире имеют капитализацию больше двухсот миллиардов. Это уже упоминавшаяся ExxonMobil, BP и Royal Dutch Shell (см. табл. 2). Конечно, можно вспомнить про «Газпром», чья рыночная стоимость на пике фондовой конъюнктуры доходила до 300 млрд долларов. Но то крупнейшая в мире газовая компания, являющаяся к тому же монополией. Чтобы достичь такой цели, нефтяникам нужно приложить гораздо больше усилий. Секрет нынешних мировых грандов — Exxon, BP и Shell — не в том, что они добывают больше всех нефти: национальные госкомпании стран — экспортеров нефти по этому показатели далеко обогнали их всех.
Мировые транснациональные гранды не просто добывают нефть, они перерабатывают ее в конечный продукт и самостоятельно продают полученное топливо и прочие нефтепродукты на рынке. Exxon, например, перерабатывает почти в полтора раза больше нефти, чем добывает, и продает в полтора раза больше нефтепродуктов, чем производит. Хотя переработка и сбыт приносят Exxon в несколько раз меньше прибыли, чем добыча, огромные обороты компании (в 2005 году — 370 млрд долларов; между прочим, это почти в два раза больше экспортных доходов Саудовской Аравии, которая добывает нефти вдвое больше, чем Exxon) поддерживают ее высоченную капитализацию и обеспечивают независимость от нефтяной конъюнктуры.
Теперь вернемся к «ЛУКойлу». Двухсот миллиардов долларов капитализации можно достичь двумя методами. Либо пассивно ждать очередного двух-трехкратного скачка цен на нефть — до 100–130 долларов за баррель. Конечно, рано или поздно такое случится, но закладываться на это вряд ли разумно, особенно перед лицом своих западных инвесторов. Второй вариант — последовать примеру лидеров и активно развивать нефтепереработку и продажу бензина. Это направление деятельности и положено в основу развития «ЛУКойла» на ближайшие десять лет.
Компания планирует увеличить мощности по нефтепереработке с нынешних 58 млн до 100 млн тонн. Потребовалось целых 15 лет, чтобы нефтяники осознали значимость нефтепереработки в деле капитализации своего бизнеса (см. график 2) — до сих пор это направление оставалось падчерицей нефтедобычи. Правда, российским гражданам не стоит ожидать, что к 2015 году на них свалится манна от «ЛУКойла» в виде дешевого и качественного бензина. Большая часть новых НПЗ — это приобретение или новое строительство в Европе (13–16 млн тонн), Азии и Америке (10–20 млн тонн). Руководители компании прямо говорят, что в ближайшее время строительство новых НПЗ в России не планируется. «ЛУКойл» будет заниматься лишь модернизацией и расширением существующих НПЗ (предполагается в два раза увеличить технологическую сложность НПЗ и довести долю выпуска светлых нефтепродуктов — бензин, дизельное топливо, авиакеросин — с нынешних 35 до 70%). В результате структура нефтепереработки будет более сбалансированной с точки зрения ориентированности на транснациональность.
Теперь о сбыте. Сейчас у «ЛУКойла» около 5,8 тыс. автозаправочных станций, расположенных в 18 странах мира. Из них только 33,7% находится в России. На Восточном побережье США — почти 2 тыс. станций (6% местного рынка), доля рынка в 11 странах Восточной Европы и бывшего СССР составляет от 1% (в Польше) до 37% (в Болгарии). По утверждению компании, она контролирует 40% рынка bunkerage (то есть заправки топливом крупнотоннажных судов) в Турции, а также 12% рынка Кипра и 24% — Финляндии.
Очевидно, что этих достижений недостаточно для того, чтобы считаться транснациональной компанией. Насущной необходимостью «ЛУКойла» будет приобретение НПЗ в США, то есть там, где у компании уже есть множество малодоходных автозаправок. С покупкой завода и достройкой нефтеналивного терминала в северном порту Варандей бизнес в Америке станет в разы доходней. Другое явное направление экспансии «ЛУКойла» — Западная Европа, где присутствие компании было только номинальным. Стоит ожидать и здесь новых крупных приобретений (одно из них уже заявлено: «ЛУКойл» пытается купить НПЗ в Роттердаме). В ближайшие десять лет компания планирует потратить по линии переработка—сбыт более 24 млрд долларов, большая часть из которых придется на нероссийские активы.
Как ко всему этому относиться
Десять—четырнадцать лет назад крупные советские активы почти даром достались только что народившемуся частному российскому капиталу. Сколько бы ни повторяли американские политтехнологи и экономисты, что они стары, плохи и нетехнологичны, они — наше конкурентное преимущество. Мне, например, всегда кажется странным, когда Россию причисляют к развивающимся странам. Степень индустриализации прочих развивающихся стран низка, у нас же велика и сопоставима с ведущими экономическими державами. Поэтому советскими активами частному капиталу надо было просто распорядиться умело, если хотите, до них надо было просто дорасти. Мы ждали больше десяти лет, пока это произойдет. Появился амбициозный «Российский алюминий», мировой лидер индустрии. Вот теперь «ЛУКойл» примеряется к статусу глобальной нефтяной компании. А есть еще рвущиеся к мировой экспансии стальные и угольные компании. Наверное, появятся лидеры и в других отраслях. Поэтому стремление к экспорту наших конкурентных преимуществ можно только приветствовать.
Есть лишь одно «но». Погоня за лидерством, безостановочная внешняя экспансия может захватить кого угодно. И развитие внутреннего рынка может оказаться принесенным в жертву глобальной стратегии.
Вот, например, руководители «ЛУКойла» прямо заявляют, что не будут строить новые нефтеперерабатывающие заводы в России. Но страна уже начинает испытывать дефицит высокооктановых марок бензина. Решит ли эту проблему заявленная компанией реконструкция мощностей советских НПЗ, пока непонятно. Или, скажем, есть проблема непрерывного падения коэффициента извлечения нефти (КИН), которое началось с момента развала СССР. «Эксперт» спросил у Вагита Алекперова, предусматривается ли в десятилетних планах компании его увеличение. Президент «ЛУКойла» ответил в том духе, что «мы применяем самые современные способы добычи нефти». Но тогда почему КИН в России падает и почему «ЛУКойл» не публикует динамику этого показателя на своих месторождениях?
Мы гордимся достижениями «ЛУКойла», но желаем компании успехов в ее экспансионистских планах не только на рынке мировом, но и на российском. Компания не должна забывать главного — ее нынешний успех основан на советском индустриальном заделе. Поэтому живое участие в решении российских проблем и задач будет ее обязанностью вплоть до полного воспроизводства накопленного Советским Союзом индустриального потенциала.
|
