|
От редакции.
Когда этого материала еще не было в редакции, одного из наших сотрудников пригласили в здание ФСБ на Лубянской площади и предупредили: "У нас есть информация, что заказано ваше убийство. Килеры уже в Москве..." И выдвинули версию, так сказать, вероятную причину. По их словам, это скандальное расследование "Совершенно секретно" в Санкт-Петербурге. Не зря же, мол, заказ взялась выполнить "тамбовская" бригада...
Летом прошлого года с берегов Невы в Москву дошли слухи о странном уголовном деле, следствие по которому будто бы курирует сам президент, а ведущая его огромная следственная бригада базируется на каком-то засекреченном объекте ФСБ... Слухи слухами, но в Санкт-Петербурге действительно происходило нечто необычное. Следственная бригада Генпрокуратуры РФ раскручивала самое масштабное за последние десять лет уголовное дело по коррупции. За решеткой вполне могла оказаться вся верхушка власти пятимиллионного мегаполиса: главный архитектор города, председатель городского Законодательного Собрания, прокурор города и даже сам мэр Анатолий Собчак со своими замами и родственниками. Но случилось обратное: в тюремные камеры были отправлены сотрудники Управления по борьбе с экономическими преступлениями (УБЭП) УВД Санкт-Петербурга, которое и инициировало расследование. Чтобы разобраться в происшедших событиях, вернемся на три года назад.
Металл раздора
Пасмурным октябрьским днем 1993 года от "стенки" питерского порта по направлению к берегам Голландии отвалил теплоход "Балтийский-29". Но судно неожиданно задержали, и при досмотре таможенники обнаружили в его трюмах более тысячи тонн никеля, принадлежавшего мифическому филиалу московской фирмы "Регион-Ротор".
Руководство Балтийской таможни уже подмахнуло контракт о передаче никеля за пять миллиардов рублей акционерному обществу "Великий Город". (Кстати, акционерами "Великого Города" были Фонд имущества Санкт-Петербурга, несколько иностранных оффшорных фирм и известный певец Александр Розенбаум.) При АО существовал и благотворительный фонд, в учредителях которого числилась Людмила Нарусова - жена мэра Санкт-Петербурга Анатолия Собчака.
Но вмешались сотрудники 4-го отдела УБЭП, совершенно законно поручившие специалистам ЦНИИ материалов провести аукцион. За конфискованный металл удалось выручить 24,7 миллиарда рублей! Вывозили его ночью, по болоту, поскольку портовые склады были оцеплены какими-то вооруженными и решительно настроенными людьми. Деньги перевели в бюджет города. А по Питеру прошел слух, что кое-кто такого "самоуправства" милиции не простит.
Нехороший дом
Много повидавшие за долгую службу в ОБХСС оперативники с горькой усмешкой вспоминают застойные времена, когда взяткой в Ленинграде считались бутылка коньяка и банка грибов. Именно за такой "продуктовый набор" сел на три года ректор одного из институтов. Сегодня воруют миллиардами, составами, пароходами, взятки берут недвижимостью.
На самых слабых местах российской коррупции, на конфискате, на недвижимости, евроремонтах за госсчет и решило сосредоточить свое внимание УБЭП.
Взятку наличными в конверте доказать неимоверно сложно. А вот если в конверте ключи от квартиры - это другое дело. Вступление во владение собственностью всегда документируется. А документы - это неопровержимые улики, главное, вовремя изъять их. И неважно, что сделки потом оформляются или расторгаются задним числом, - это может только смягчить вину.
Совершенно случайно в руки оперативников попало свидетельство о собственности на жилой дом N3 по улице Рылеева, незаконно выданное в июне 1994 года строительной фирме "Ренессанс", взявшейся это дореволюционное строение реконструировать. Так в мае 1995 года началось квартирное дело N141674, которое, наделав столько шума в питерских властных структурах, всерьез напугало первых лиц российской власти в Москве.
Хозяйка фирмы "Ренессанс" Анна Евглевская, прежде чем заняться строительством, прошла непростой путь от буфетчицы столовой до заведующей отделом универсама, из которого ее уволили в связи с растратой. Питерская "Властилина" не разбиралась в строительном бизнесе, но зато в бюрократической клоаке чувствовала себя как рыба в воде. Секрет ее процветания был прост: чтобы безбедно жить самой, необходимо всемерно заботиться о чиновниках мэрии, чьи подписи и помогали с завидной легкостью получать подряды, кредиты, необходимые согласования.
На одном из первых допросов Евглевская, решив попугать следователей, назвала фамилии и должности некоторых своих покровителей, как выяснилось, значительно увеличивших размеры жилплощади себе и своим близким при участии фирмы "Ренессанс" в доме на Рылеева: главный архитектор Санкт-Петербурга Харченко, начальник аппарата мэра Кручинин, бывший глава администрации Дзержинского района... И, наконец, Марина Кутина, в девичестве Собчак, уроженка города Коканда, родная племянница мэра.
Документы, изъятые во время обыска в офисе фирмы "Ренессанс", подтвердили показания Евглевской.
Подтвердилось, например, что главный архитектор города обменял свою старую квартиру стоимостью в семь миллионов рублей на хоромы в доме на Рылеева по цене 107 миллионов. По такой же схеме действовали и другие чиновники. Племянница Анатолия Собчака, правда, получив от Евглевской в подарок квартиру, через полтора года отказалась от нее по настоянию дяди.
Раздаривая жилые метры, Евглевская нанесла убыток своей фирме в сотни тысяч долларов, но явно не прогадала, продав большую часть квартир в отремонтированном доме по рыночной цене.
Евглевскую отправили в "Кресты", и она замолчала на полгода. Несмотря на это, питерское квартирное дело стало разрастаться снежным комом.
22 ноября 1995 года оно получило "генеральский" номер 18238278-95. А в декабре появилось беспрецедентное совместное распоряжение силовых российских министров М.Барсукова, А.Куликова и Генпрокурора РФ Ю.Скуратова о создании межведомственной оперативно-следственной группы для расследования фактов получения взяток должностными лицами мэрии Санкт-Петербурга. Такого рода документ мог родиться с подачи только одного человека - президента.
Группу возглавил заместитель начальника следственного управления Генпрокуратуры РФ Леонид Прошкин - один из самых известных российских "важняков", расследовавший дело Мадуева, "витебское дело", дело по октябрьским событиям 1993 года. В бригаду вошли опытные следователи Москвы и Санкт-Петербурга, лучшие оперативники из УБЭП.
Законодатель евростандарта
Всего лишь эпизодом, хотя и значительным, в деле стал евроремонт в квартире председателя Законодательного Собрания Санкт-Петербурга и члена Совета Федерации РФ Юрия Кравцова. Фирма "Терес" ударными темпами произвела его, согласно смете, за 350 миллионов рублей.
Жильцы с раздражением наблюдали, как к их дому два раза в месяц с характерным воем подкатывал кортеж правительственных иномарок. Это в сопровождении многочисленной охраны приезжал контролировать ремонт сам Кравцов.
А через полгода сенатор уже зачастил на допросы к следователю Прошкину. Выяснилось, что за счет бюджета города должны были ремонтировать аварийные квартиры, но поскольку в доме N42 таковых не нашлось, все средства пошли на благоустройство апартаментов сенатора.
На бюджетные средства закупались не только стройматериалы, но и мебель, бытовая техника и даже красавец унитаз с подогревом "Густав". Когда следствие все это выяснило, Кравцов задним числом внес за ремонт 12 миллионов рублей. Тем не менее обвинение ему предъявили. Однако Совет Федерации РФ без каких-либо объяснений единогласно отказался лишать Кравцова депутатской неприкосновенности. А представление Генпрокурора Ю.Скуратова, где подробно излагались злоупотребления питерского сенатора, на всякий случай засекретили.
Замечательный сосед
Анну Евглевскую перевезли в Москву, в Лефортово, где она снова начала давать показания. К примеру, призналась, что заплатила 54 000 долларов за расселение квартиры N17 по адресу Мойка, 31, граничившей через стену с квартирой мэра Санкт-Петербурга Анатолия Собчака.
...Жильцы домов на набережной Мойки догадывались, что с ними по соседству живет важная персона, - ведь уже третий раз за год меняли асфальт у дома № 31.
И действительно, в квартире № 8 жил мэр с женой Людмилой Нарусовой и младшей дочерью Ксенией. Достаточно было прорубить проем в стене, чтобы получить солидную прибавку к жилплощади: "комнат - 4, потолок - 3, 20 м, кухня светлая - 12, 96 м, стены - кирпичные, постройка - 1914 г., общая площадь - 135 м, паркет - дубовый". Старый дубовый паркет после ремонта сгорел в камине мэра.
Расселение квартиры N17 проходило тяжело. По сценарию грубой коммунальной свары. Вдруг выяснилось, что одна из проживающих в коммуналке женщин по фамилии Власова по документам РЭУ числится умершей. Когда это вскрылось, в квартиру пришла незнакомая дама с цветами и торжественно объявила, что Власовой, как ветерану войны, бесплатно выделена комната на Невском. Со скандалом выезжала семья Морозовых. Нине Иванович вначале предложили квартиру на площади Островского, а затем после телефонных звонков и угроз представителей мэрии ее семью выселили с ОМОНом. К слову, Нина Иванович имела не меньше прав на расширение жилья, чем семья мэра, поскольку ее сын - пианист с мировым именем, но это уже другая история.
Как показала проверка, квартира N17 после расселения была оформлена на некоего Сергеева, личного шофера Нины Кирилловой, близкой знакомой Нарусовой. В своем заявлении от 20 марта 1996 года на имя Л.Прошкина он напишет, что если в дальнейшем, после его показаний, появятся доверенности на квартиру от его имени, этим документам верить нельзя. А потом Сергеев исчез. Жив ли он, по сей день неизвестно.
Обнаружили оперативники и подписанные Собчаком распоряжения, дававшие различные послабления фирме "Ренессанс". Распоряжение N825-р, например, разрешало Евглевской вместо детского сада в доме N3 по улице Рылеева строить во дворе этого дома по индивидуальному проекту подземный гараж.
...Судя по всему, неоднократные поездки Собчака в Москву с прошением о защите были напрасными. Но как-то в Санкт-Петербург нагрянул Билл Клинтон. Очевидцы рассказывают, что российской охране явно было дано указание не оставлять Собчака с президентом США наедине, без переводчика, что ненавязчиво и делалось. Но после осмотра Янтарной комнаты, когда Клинтону уже нужно было ехать в аэропорт, мэр неожиданно оказался в его машине, и они минуту-другую о чем-то поговорили с глазу на глаз...
После этого, казалось бы, незначительного инцидента следствие по квартирному делу "поплыло". Из следственной группы приказом "сверху" вывели следователя И.Белова. А когда в Москву уехал и не вернулся Л.Прошкин, дело почти застопорилось.
Щетка для прокурорского унитаза
Ситуация еще более осложнилась, когда следствие затронуло и прокурора Санкт-Петербурга В.Еременко.
Сотрудники УБЭП вышли на квартиры, фактически похищенные у очередников Северного завода. Одну из квартир выкупила некая Е.Малярова, как выяснилось, дочь прокурора города. Чтобы подтвердить законность сделки, любящий отец попытался "залиповать" документы, но подлог быстро обнаружился.
Совсем горячо стало, когда следствие занялось турецкой строительной фирмой "АТА", которая вела капитальный ремонт и реконструкцию здания прокуратуры Санкт-Петербурга на Исаакиевской площади.
Контракт с турками более чем на два миллиона долларов в январе 1995 года заключил начальник хозуправления Генпрокуратуры РФ Назир Хапсироков. Дополнительным соглашением без даты сумма контракта была увеличена до 5 миллионов 855 тысяч долларов. В эту сумму вошли 20 процентов НДС и 1,5 процента спецналога. Деньги в несколько приемов перегнали в швейцарский банк "Indusuez" на счета фирмы "АТА" вместе с налогами.
Была получена информация и о том, что стоимость фактически выполненных работ субподрядчиками фирмы "АТА" была завышена в несколько раз. Например, гидроизоляционные работы, якобы проведенные фирмой "АТА", стоили 385 768 долларов, а на самом деле их выполнила российская фирма "Гидрокор" в том же объеме, но за 154 996 долларов. "АТА" использовала российские цемент, искусственный камень, паркет, по документам же они проходили как импортные, естественно, по более высокой цене.
По контракту фирма "АТА" должна была поставить питерской прокуратуре еще и мебель с офисным оборудованием на 668 477 долларов, фактически же поставила на 297 716. Разницу покрыли, судя по всему, завысив цены. Например, две доски для записи мелом прошли по документам за 1132 долларов, коврик для чистки обуви - 3000 долларов, щетки для унитаза - по 142 доллара за штуку, мусорные ведра - по 180... Коврик, очевидно, был от Версаче, а над дизайном щеток и ведер трудился не иначе как сам старик Порше. Могли не знать обо всем этом прокурор города и начальник ХОЗУ Генпрокуратуры РФ?
Ниточка от этого клубка махинаций потянулась в Москву.
Дело № 393939
До кремлевских интриг и предвыборной шумихи, а тем более до войны компроматов следователям и оперативникам группы Прошкина дела не было. Они занимались обычной уголовщиной. Но в итоге оказались заложниками политической ситуации, сложившейся после выборов президента.
В конце июля прошлого года (обратите внимание на дату) прокурор В.Еременко возбудил беспрецедентное уголовное дело по злоупотреблениям с конфискатом против всего УБЭП УВД Санкт-Петербурга! Послушные местные газеты запестрели заголовками типа "Мафия в погонах скоро окажется за решеткой".
Подняли все старые жалобы на сотрудников УБЭП за последние три года - искали малейшую зацепку.
Первым был арестован начальник 2-го отдела УБЭП В.Шуляков. Некто К. более года назад написал заявление о том, что Шуляков избил его на допросе. Эту жалобу горпрокуратура уже проверяла. Медицинская экспертиза и шесть свидетелей все опровергли. Тем не менее Шуляков вот уже несколько месяцев сидит в "Крестах" и ждет результатов новой проверки.
Почти два месяца провел на нарах в общей (!) камере тюрьмы ФСБ сотрудник 4-го отдела УБЭП Юрий Семенов. Ему предъявляли обвинение: "покушение на вымогательство взятки". Доказать ничего, естественно, не смогли и отпустили.
В конце августа прошлого года следователи горпрокуратуры провели обыск в кабинетах сотрудников УБЭП. Интересовало их прежде всего содержимое сейфов и информация в компьютерах 2-го отдела УБЭП, специализировавшегося на коррупции.
Припомнили и конфискованный никель с теплохода "Балтийский-29". Одному из сотрудников УБЭП на днях предъявили обвинение в злоупотреблении служебным положением: он якобы незаконно распорядился перевести деньги, вырученные от аукционной продажи никеля, в городской бюджет, а не в федеральный, чем и нанес ущерб. Да по такому обвинению через Лефортово можно пропустить не только все российское Министерство финансов, но и большую часть правительства, чтобы жизнь медом не казалась.
Работа питерского УБЭП была сознательно парализована.
Риторические вопросы следствия
А у следствия, кроме квартирного, накопилось и множество других вопросов. Например, не выяснено пока, использовала ли фирма "Ренессанс" для финансирования ремонта дома N3 по улице Рылеева бюджетные 800 миллионов рублей, которые выделялись на замену аварийной теплотрассы? Приватизировала ли жена бывшего мэра Санкт-Петербурга государственную резиденцию К-9, предназначенную для приемов и встреч на высшем международном уровне? Какие деньги поступали на счета "Фонда спасения Санкт-Петербурга", базировавшегося почему-то в далеком Лос-Анджелесе, и как тратились? Причастен ли бывший зам Собчака Яковлев к финансовым махинациям турецкой фирмы "АТА"? Кто и какие взятки получил за предоставление Европейскому банку реконструкции и развития здания по адресу: Невский, 25? Имеют ли питерские чиновники виллы в курортном местечке Рохалес (Испания)?..
Но главный вопрос, ответ на который следователи и оперативники хотели бы знать: нужна ли вообще российским властям борьба с коррупцией?
В последние годы разгромы активно действующих милицейских управлений по борьбе с экономическими преступлениями стали привычным делом. Так, разогнали бывший ОБХСС в Риге, когда оперативники вскрыли масштабные аферы с нефтью. В Калининграде уволили сотрудников УБЭП за то, что они успешно расследовали махинации местных чиновников с золотом и янтарем.
За развитием следствия по питерскому квартирному делу сейчас внимательно наблюдает все ГУЭП МВД РФ. Если самое крупное за последнее десятилетие дело по коррупции все-таки не дойдет до суда, то массовых увольнений в милицейских рядах не избежать - уйдут последние честные профессионалы.
|
