|
22 марта Киевский городской апелляционный суд возобновил слушания по уголовному делу об убийстве журналиста Георгия Гонгадзе.
Оно продолжалось 30 минут, в течение которых судья Ирина Григорьева сделала сообщение о том, что в адрес суда поступило письмо государственного эксперта по вопросам тайны с заключением о степени секретности информации, содержащейся в уголовном деле. Со слов судьи, письмо государственного эксперта имеет гриф «совершенно секретно». Из участников процесса допуск на право знакомиться со сведениями, содержащими государственную тайну, имеют лишь члены суда и представители обвинения. Разрешения на участие в закрытых заседаниях адвокатов подсудимых Протасова, Костенко и Поповича находятся в стадии регистрации, потерпевшие (мать и вдова погибшего журналиста), представители потерпевших (Андрей Федур, Владимир Приходько, Валентина Теличенко) соответствующего допуска не имеют.
Практика показывает, что оформление допусков требует несколько недель. Претенденты, в частности, должны пройти проверку через учеты СБУ и МВД, представить справку о своей дееспособности и пройти осмотр у психиатра, дать письменное согласие на предусмотренные законодательством ограничения в связи с получением доступа к государственной тайне, а также обязательство о неразглашении ставших им известными секретов. Кроме того, они должны ознакомиться с мерами ответственности за нарушение законодательства о государственной тайне. Исходя из требований нормативных актов, регулирующих порядок предоставления доступа к государственной тайне, можно высказать предположение, что не все участники процесса смогут получить необходимое разрешение.
Письмо государственного эксперта имеет гриф «совершено секретно», поэтому сомнений в том, что уголовное дело об убийстве Георгия Гонгадзе содержит сведения, составляющие государственную тайну, ни у кого не возникло.
Известно, что по делу в качестве обвиняемых, а также свидетелей проходят лица, являвшиеся или являющиеся сотрудниками особо засекреченного подразделения Министерства внутренних дел Украины (наружного наблюдения). Все они имеют (имели) статус негласных сотрудников органов внутренних дел, в отношении каждого из них при назначении на должность оформлялась соответствующая легенда зашифровки и прикрытия, любая утечка сведений об их принадлежности к органам МВД является событием, которое должно квалифицироваться как разглашение государственной тайны. Данные требования вызываются тем, что в случае разглашения сведений о работе того или иного лица в подразделении наружного наблюдения возникает опасность расшифровки проводимых с его участием мероприятий, форм и методов деятельности наружного наблюдения, создаются угрозы жизни расшифрованных сотрудников и их родственников.
Вероятно, нет оснований также сомневаться в том, что следователи, работающие по указанному уголовному делу, а также должностные лица Генеральной прокуратуры Украины, осуществляющие надзор за следствием и утвердившие обвинительное заключение, не осознавали, что вся информация, касающаяся работы подразделения наружного наблюдения и его сотрудников, проходящих по делу, является совершенно секретной.
Со слов представительницы потерпевшей Мирославы Гонгадзе Валентины Теличенко, в полном объеме ознакомившейся с делом, в нем нет документов, которые бы имели гриф секретности.
В связи с отсутствием в деле необходимых ограничений, а они в обязательном порядке должны быть, есть основания полагать, что следователями, работавшими по уголовному делу, и их начальниками оценка содержания информации с точки зрения ее относимости к государственной тайне не давалась умышленно.
Как известно, в 2003 году после отстранения от участия в следствии ряда работников Генпрокуратуры Украины по сети Интернет был распространен целый ряд документов из уголовного дела об убийстве Гонгадзе, в которых имелись сведения, содержащие следственную и государственную тайну.
1 июля 2005 г. на сайте «Украинская правда» была опубликована статья «Команда Николая Мельниченко», в которой раскрывались сведения, составляющие следственную тайну. Упомянутый в статье Владимир Савченко в своем обращении указал, что утечка этой информации создала условия для угрозы его жизни и жизни родственников.
15 марта 2006 г. в интернет-издании «Украинская правда» была размещена статья «Мельниченко «сдает» Марчука и Мороза», в которой два названных политика были обвинены в совершении уголовного преступления и содержалось обращение к Генпрокуратуре с требованием о возобновлении уголовного дела против Мельниченко и других лиц, которые, по мнению редакции, причастны к организации прослушивания кабинета бывшего Президента Украины Л.Кучмы. Автор статьи прямо указал, что использованные в ней материалы ранее были представлены в Генеральную прокуратуру Украины неким лицом, которое по этому поводу дало соответствующие показания. О том, что лицо, представившее в Генпрокуратуру аудиозаписи, скопировало их для редакции «Украинской правды», автор статьи не сказал, тем самым дал понять, что они «Украинской правдой» были получены непосредственно из Генеральной прокуратуры Украины.
Кроме названных, можно навести еще ряд других случаев утечки конфиденциальной информации из органов следствия. Подобные факты с точки зрения действующего законодательства содержат признаки преступления, какие по ним принимаются меры, общественности неизвестно.
Но дело не только в этом. Не исключено, что систематическое разглашение следственной тайны создаст почву для ситуации, при которой вызванные на допрос граждане будут отказываться от дачи показаний и других форм сотрудничества со следствием, несмотря на наличие в уголовном законодательстве соответствующих карательных санкций.
И они будут правы, поскольку в случае разглашения следственной тайны может возникнуть реальная опасность для их жизни, здоровья, политических, общественных, экономических и иных интересов, то есть тех ценностей, защита которых гарантирована высшим законом государства – Конституцией Украины.
Это касается и дела Гонгадзе, и дела Мельниченко.
Лидеры т.н. «Оранжевой революции» на всем протяжении избирательной кампании постулировали тезис о преступном режиме Кучмы, в большинстве случаев используя записи Мельниченко. «Бандиты будут сидеть в тюрьмах, дело Гонгадзе будет раскрыто в полном объеме в течение нескольких месяцев, верховенство права и закона восторжествует», – обещали Ющенко, Тимошенко, Порошенко, Мороз, Луценко и другие ораторы Майдана.
Прошло уже более года со дня победы Оранжевой революции. Ни одно резонансное дело из числа тех, по которым давались обещания, не раскрыто, ни один «бандит» из тех, кого имели в виду лидеры революции, уголовного наказания не понес.
Травля Николая Мельниченко началась сразу же, как только была обнародована фамилия того, кто рискнул зафиксировать сведения, указывающие на возможных заказчиков и организаторов убийства Георгия Гонгадзе, а также на массу иных преступлений режима Кучмы, то есть с декабря 2000 года.
В период Оранжевой революции она затихла. Но не прошло и пару месяцев со дня инаугурации нового Президента Украины Виктора Ющенко, как в средствах массовой информации дискредитация Николая Мельниченко, без записей которого вряд ли бы удалось оппозиции в конце 2004 года доказать народу, что режим Кучмы действительно является преступным, возобновилась с удвоенной энергией. В едином строю сошлись и бывшие противники Ющенко, и те, кто на прошлых президентских выборах считался его сторонниками (газеты «Сегодня», «Факты», «Зеркало недели», «Украина молода», телеканалы «Студия «1+1», НТН, «Киевская Русь», «5-й канал», интернет-сайты «Трибуна», «Украинская правда», «Обозреватель» и т.д. и т.п.). Страницы печатных изданий, теле– и радиоэфир, ресурсы Интернета были широко предоставлены лицам, которых в приличное общество не допускают: и доморощенным специалистам в области черного пиара, и зарубежным провокаторам, преследующим свои мелкотравчатые или более широкого масштаба интересы.
Уже забылась предвыборная риторика, заверения в соблюдении норм морали и закона, канули в Лету обещания определить преступникам полагающиеся им места пребывания. В Интернете, как и прежде, продолжают появляться десятки разоблачительных сообщений о разного рода правонарушениях, но реакция на них со стороны правоохранительных органов осталась такой же, какой она была до революции, то есть никакой. Видимо, подобное отношение можно объяснить тем, что в Украине до сих пор отсутствует законодательство, определяющее интернет-издания в качестве СМИ, к тому же не секрет, что интернетовская сеть, наряду с распространением достоверных и необходимых обществу сведений, часто используется для применения грязных политтехнологий и осуществления различного рода информационных провокаций.
Статья, появившаяся в Интернет-издании «Украинская правда» 15 марта 2006 г., имеет все признаки политической провокации. Тем не менее, вопреки установившейся практике и с поразительной оперативностью руководитель следственной группы по делу об убийстве журналиста Гонгадзе Роман Шубин выступил с заявлением о том, что данная публикация Генеральной прокуратурой Украины принята во внимание, и на ее основании может быть возобновлено уголовное дело.
Какой из этого можно сделать вывод?
Вывод можно сделать только один, и состоит он в том, что Генеральной прокуратурой Украины, видимо, заранее было принято решение о возобновлении уголовного дела против Николая Мельниченко, и публикация в Интернете была лишь частью разыгрываемой комбинации. Надо также полагать, что вскоре Мельниченко окажется в тех местах, где, по заверениям лидеров Оранжевой революции, должны были сидеть бандиты и где они до сих пор не сидят.
Будет иметь возобновленное против Мельниченко уголовное дело судебную перспективу, или не будет, вопрос дискуссионный.
Но за время следствия, не исключено, может случиться многое, в том числе, не дай, Бог, и с самим Мельниченко. А, как говорится, нет человека, и нет проблемы; ведь понятно, что в связи с самоубийством или убийством Юрия Кравченко, исчезновением или убийством Алексея Пукача значительная часть проблемы по делу Гонгадзе была решена. Осталось, вероятно, за малым.
http://politbomond.com.ua/index.php?option=com_content&task=view&id=621&Itemid=35
|
