|
"Финансовые мошенничества способны внушать чисто эстетическое восхищение. Великолепна идея Павла Петровича Чичикова, догадавшегося скупить покойников. По-своему талантлив был Чарльз Понци – итальянский иммигрант, построивший в Америке в начале прошлого века первую в истории человечества финансовую пирамиду. В хитроумных схемах финансового гения Майкла Фэстоу из компании «Энрон» вот уже несколько лет разбираются опытнейшие эксперты. А грандиозная афера, в которую превратилась гуманитарная программа ООН «Нефть за продовольствие», войдет в анналы своей беспримерной наглостью.
Афера была примитивной, но действовала безотказно, используя старую, как мир, страсть – жадность. Трудно найти другой столь же удачный пример того, как проект, созданный с благими целями, стал машиной по превращению денег в политическое влияние. Люди, кормившиеся из этого корыта, плевать хотели на Ирак – они с пеной у рта защищали Саддама Хусейна не за совесть, а за щедрую мзду. Именно по этому признаку прошел водораздел в Совете Безопасности. Именно эта афера, совершавшаяся среди бела дня, довела дело до войны.
Есть известная ирония в том, что первой жертвой правосудия среди всей несметной толпы, составившей состояния на помощи голодным иракским детям, стал Александр Яковлев. Его роль была отнюдь не ключевой. В отличие от исполнительного директора программы Бенона Севана, который управлял всей машиной, держал под контролем сотни сделок, Яковлев, удачно вписавшись в схему, делал свой маленький гешефт. Он почти ни при чем. Он оказался самым слабым звеном. Судя по всему, на него теперь очень надеется следствие.
На распределении казенных подрядов зарабатывают чиновники всего мира. Избавиться от пагубы коррупции возможно лишь одним способом: сделать процесс распределения прозрачным. Объявить конкурс и отдать подряд предложившему наиболее выгодные условия – казалось бы, что может быть проще? Но штука в том, что честный конкурс не может быть прозрачным: его участники не должны знать содержание заявок своих конкурентов. В этом противоречии и таится возможность злоупотреблений. Секретную информацию можно продать. Поймать такого торговца служебной тайной удается лишь в редких случаях. Александру Яковлеву сильно не повезло.
Звонок от «влиятельных людей»
В понедельник 8 августа в первом часу пополудни нью-йоркский пресс-центр ООН наводнили журналисты. Там глава независимого комитета по расследованию злоупотреблений программой «Нефть за продовольствие» Пол Волкер представлял свой очередной, третий по счету, доклад. Комитет Волкера учрежден резолюцией Совета Безопасности, принятой единогласно в апреле 2004 года. Решение было вынужденным – его приняли, когда мировая пресса уже широко освещала скандальные факты участия ооновских чиновников в грязных махинациях Саддама.
Открыв оглавление доклада, репортеры обнаружили, что он посвящен действиям двух лиц – Бенона Севана (глава программы) и Александра Яковлева. Второе имя не составляло новость – его уже называла в своих репортажах на основе собственного журналистского расследования телекомпания FOX News. Специально оговорившись, что возглавляемый им комитет не правоохранительный орган, Волкер заявил: «В феврале, когда комитет опубликовал свой первый промежуточный доклад, ему было известно о том, что кто-то в управлении снабжения ООН, возможно, вымогал взятку у одного из участников конкурса, который проводился в 1996 году. К середине мая сотрудники комитета установили, что это подозрительное должностное лицо – г-н Яковлев. Доказательства, собранные комитетом в настоящее время, достаточно убедительны, чтобы рекомендовать генеральному секретарю, в ответ на обращение соответствующих правоохранительных органов, лишить г-на Яковлева иммунитета».
Примерно через 50 минут после пресс-конференции Волкера свою пресс-конференцию созвал руководитель аппарата генерального секретаря ООН Марк Маллок Браун. Он сказал, что Кофи Аннану чрезвычайно грустно слышать обвинения в адрес сотрудников Секретариата ООН. Тем не менее он намерен исполнить рекомендацию Волкера о лишении Севана и Яковлева дипломатической неприкосновенности.
Агенты ФБР дожидались решения Аннана, стоя у просторного кирпичного дома Яковлева в нью-йоркском предместье Йонкерс.
Эпизод, вменяемый Яковлеву, имел место в июне 1996 года. Управление снабжения ООН, в котором трудился наш соотечественник, объявило конкурс на контракт по программе «Нефть за продовольствие». Речь шла об инспекциях иракской нефти; на средства, вырученные от ее продаж, Багдад должен был покупать товары гуманитарного назначения, в которых остро нуждался, – в этом и состоял смысл программы. На призыв откликнулись шесть компаний, в том числе швейцарская Societe Generale de Surveillance S.A. (SGS). Последняя рассматривала контракт как в высшей степени престижный. Она поручила подготовку заявки и всю дальнейшую работу, связанную с участием в конкурсе, одному из своих вице-президентов, Джеффри Ньюэллу.
20 июня, изучив представленные заявки, Александр Яковлев составил проект решения, которым победителем в конкурсе объявлялась SGS. Однако непосредственный начальник Яковлева Аллан Робертсон и директор отдела по делам Совета Безопасности Джозеф Стефанидис придерживались иного мнения. Они считали, что конкурс должна выиграть нидерландская компания Saybolt Eastern Hemisphere BV, хотя ее заявка была хуже швейцарской: за контракт сроком на полгода голландцы просили на полтора миллиона долларов больше, чем швейцарцы. Яковлев с ними не согласился и написал соответствующую служебную записку. Между чиновниками началась оживленная переписка, сопровождавшаяся не менее оживленной подковерной борьбой. В первом, опубликованном в феврале этого года докладе комитета Волкера, где детально описаны эти события, Яковлев выглядит как рыцарь без страха и упрека, самоотверженно вступивший в бой с ооновской мафией. Первый и второй доклады содержат множество ссылок на показания Яковлева; он стал, без сомнения, ключевым свидетелем Пола Волкера.
Но у этого сюжета была и параллельная линия, которую удалось осветить лишь в третьем докладе. В тот самый день, когда Яковлев написал проект решения, присудив победу швейцарцам, в офисе SGS раздался телефонный звонок. Звонивший попросил к аппарату г-на Ньюэлла. Назвавшись именем, которое запомнилось Ньюэллу как «Пинтора», абонент сказал, что он представляет «влиятельных людей» в штаб-квартире ООН, и спросил, готова ли SGS «работать» с этими людьми, чтобы получить иракский контракт. По словам Ньюэлла, он сразу понял, что речь идет о взятке. Сообщив кое-какую конфиденциальную информацию о ходе рассмотрения заявок, «Пинтора» пообещал прислать факсом некоторые бумаги, которые подтвердят его тесные связи с «влиятельными людьми». На следующий день Ньюэлл и впрямь получил факс на четырех страницах, содержавший написанный Яковлевым проект решения и таблицу основных параметров заявок участников конкурса.
24 июня Ньюэллу позвонил Александр Яковлев, который задал ряд технических вопросов. Ньюэлл ничего не сказал ему о разговоре с «Пинторой» и о своих подозрениях. 25 июня Управление снабжения уведомило SGS и Saybolt о том, что они вышли в финал конкурса, и запросило у них дополнительную калькуляцию (одним из основных доводов против швейцарской компании было то, что она намеревается использовать главным образом египетский персонал, а голландская приглашает европейцев, потому, мол, и заявка у швейцарцев дешевле).
В тот же день «Пинтора» прислал факсом новое послание, которое и стало главной уликой против Яковлева. Это была написанная от руки записка, начинавшаяся обращением «Даниэль», но без подписи. Автор просит Даниэль найти Ива до его отъезда в Нью-Йорк – он должен связаться с SGS и договориться о том, какие изменения она должна внести в свою заявку задним числом. «Дело настолько спешное, что я посылаю это из офиса», – гласит заключительная фраза записки. (В этом, как в других случаях, в факсах, переданных комитету Волкера компанией SGS, отсутствуют данные об отправителе, которые обычно аппарат факсимильной связи печатает наверху страницы.)
Вместе с бедными иракцами, получавшими продовольственную помощь по ооновской программе, на гуманитарном проекте сытно подкормились и чиновники ООН. Пока в связи с этим вспыли два имени: Александра Яковлева и Бенона Севана
AP
В конечном счете швейцарцы все же проиграли конкурс голландцам: фирма Saybolt тоже получила возможность задним числом исправить свою заявку и сделать ее более привлекательной, чем заявка SGS. Пылая благородным гневом, Александр Яковлев доложил об этом кому следует новой служебной запиской. Компания SGS категорически отрицает, что платила какие-либо деньги Яковлеву или «Пинторе». Команда Волкера не нашла никаких документов, подтверждающих обратное.
Яковлев, к которому комитет обратился с вопросами 25 мая, все начисто отрицал. Он заявил, что никогда не говорил по телефону с Джеффри Ньюэллом, что среди его знакомых нет ни Ива, ни Даниэль, что он знает правила обращения со служебными документами и на ночь всегда запирает их в сейф и что он, уж конечно, никогда не писал никаких записок, содержащих инсайдерскую информацию. Однако личность «Пинторы» довольно быстро выяснилась: он один раз попал на франкоязычного сотрудника фирмы SGS и перешел с английского на французский; француз тотчас определил, что разговаривает с соотечественником, причем выходцем из восточных провинций. При просмотре жесткого диска служебного компьютера Яковлева обнаружилось послание за подписью «Ив»; после некоторых дополнительных усилий было установлено, что его автор – Ив Пинтор, французский бизнесмен, деловой партнер и приятель Яковлева. Его секретаря зовут Даниэль Паганелли, а контактный телефон оказался ее домашним номером. Мисс Паганелли рассказала, что однажды летом она с шефом принимала Александра Яковлева с супругой в Марселе и Канне: покуда мужчины решали деловые вопросы, она развлекала мадам Яковлеву.
Записку же, адресованную Даниэль, пришлось отправлять на графологическую экспертизу вместе с десятью образцами почерка Яковлева, какие удалось найти в анналах Секретариата ООН. Экспертизу проводил бывший криминалист ФБР Алан Робиллард. Здесь команду Волкера ждало разочарование: признавая, что ряд характерных особенностей почерка указывают на Яковлева как на автора записки, эксперт в то же время указывает, что для окончательного вывода он не располагает необходимыми материалами: ему нужны, во-первых, не факсимиле, а оригинал записки, во-вторых, образцы почерка, взятые специально для целей графологической экспертизы. Но к этому времени (заключение Робилларда датировано 30 июля) Яковлев уже прекратил сотрудничество с комитетом Волкера.
Клаудиа берет след
20 июня в деле Яковлева произошел неожиданный прорыв. Телекомпания FOX News показала большой сюжет об ооновском снабженце, прежде не избалованном вниманием прессы. Одним из авторов сюжета была Клаудиа Россетт – настоящая Немезида Кофи Аннана. Она уже несколько лет сжимает мертвую хватку на шее генсека, ей принадлежит главная заслуга в разоблачении коррупционной схемы «Нефть за продовольствие» на страницах Wall Street Journal и других авторитетных изданий. «Дело Яковлева» стало для нее ответвлением от главной темы. Ей показалось занятным, что основной свидетель Волкера замешан ровно в том же самом, в чем обвиняется Кофи Аннан, а именно – в семейственности, в использовании служебного положения в целях трудоустройства сына. Российская публика, возможно, будет весело смеяться над обвинениями в стремлении «порадеть родному человечку»: на то ты и отец, чтобы радеть родному сыну. Дети российских начальников сплошь трудоустроены на непыльные места в частном бизнесе – в нашей стране это просто само собой разумеется. Но в ООН такая протекция строго возбраняется должностными инструкциями. Потому что это один из видов коррупции. Вроде взяток борзыми щенками.
«Щеголеватый русский» – так назвала Яковлева FOX. И рассказала о нем много интересного. Он – ветеран управления, которое только в прошлом году распорядилось бюджетом в 1,3 миллиарда долларов, потратив эти средства на оплату материальных поставок и услуг для нужд гуманитарных и миротворческих операций ООН. Согласно антикоррупционным правилам организации, имена чиновников, персонально отвечающих за конкретные контракты, не разглашаются. По этой причине восстановить в полном объеме картину служебной деятельности Александра Яковлева не представляется возможным. Тем не менее известно, что его отношения с компанией IHC Services, Ltd отличались особой теплотой и доверительностью.
IHC сотрудничает с ООН давно, исполняя роль компании-посредника: она подбирает поставщика и получает за это комиссионные. При этом часто она вообще не значится в ооновском контракте – ведь комиссионные платит поставщик. За годы работы с ООН IHC участвовала в поставках самого разного оборудования – от сборных домиков и землеройной техники до агрегатов по очистке воды и дизельных электрогенераторов; среди ее партнеров – американские, французские, итальянские и южнокорейские фирмы. Иногда она, напротив, сама выступала в качестве поставщика. Похоже, компания IHC и создавалась специально ради бизнеса с ООН. IHC имеет офисы в Нью-Йорке и Милане, но имя владельца компании почему-то окружено глубокой тайной. Сотрудники компании говорят лишь, что он живет в Швейцарии. Попытки FOX выяснить это имя самостоятельно завели в тупик: «бумажный след» уперся в ликвидированный холдинг, некогда зарегистрированный в Лихтенштейне (еще в 2000 году княжество значилось в черном списке Международной группы по борьбе с финансовыми злоупотреблениями – FATF – как одна из «налоговых гаваней», отказывающаяся вводить меры против отмывания денег). Компания не зарегистрирована в качестве участника программы «Нефть для продовольствия» и, по словам ее исполнительного директора Эзио Теста и главы нью-йоркского офиса Ангелиты Квинтерос, никаких подрядов в рамках этой программы не выполняла. Однако, как выяснила FOX, некоторые из ее партнеров были официальными подрядчиками программы.
Впрочем, это даже не суть важно. Авторы телерепортажа раздобыли копию контракта от сентября 1999 года, ответственным лицом по которому был Яковлев, а компанией-поставщиком IHC. Это договор на поставку портативных электрогенераторов на сумму 1,8 миллиона долларов. А в мае 2000 года в компанию пришел работать Яковлев-младший, Дмитрий, – для начала в качестве стажера на время летних каникул в университете. Следующим летом он продолжил стажировку, а с декабря 2002 по декабрь 2003 года работал в нью-йоркской конторе IHC на полной ставке. Как подтвердил в интервью FOX Эзио Теста, Дмитрий Яковлев был принят на работу по просьбе своего отца, с которым Теста встречается в штаб-квартире ООН всякую неделю. Однажды, вспоминает Теста, Яковлев-старший увлек его в коридор и там сказал: «Мой сын заканчивает университет, ищет место в международном бизнесе». Глава IHC обещал подумать.
Третьим подозреваемым может стать генсек ООН Кофи Аннан – если Яковлев будет свидетельствовать против него
AP
Просьба Яковлева, отмечает Клаудиа Россетт, прямо противоречит должностной инструкции, которая называется «Статус, основные права и обязанности штатных сотрудников ООН». «Штатные сотрудники, – гласит этот документ, – не должны использовать свою должность или осведомленность, которой они обладают в силу своего служебного положения, с целью получения личной выгоды, финансовой или какой-либо иной, или выгоды для какой бы то ни было третьей стороны, включая членов семьи, друзей и покровительствуемых лиц».
По словам Ангелиты Квинтерос, Дмитрий Яковлев работал у нее в офисе помощником бухгалтера. И Квинтерос, и Теста в один голос заявили журналистам FOX, что после его ухода из фирмы никаких контактов с ним они не поддерживают. Но Клаудиа Россетт недаром слывет грозой коррупционеров – иногда кажется, что она проходит сквозь стены и видит сквозь бронированные дверцы сейфов. FOX ссылается на данные провайдера мобильной связи, абонентом которого значится Яковлев-младший. В течение двух месяцев после увольнения Яковлева-младшего из IHC (более свежие сведения даже Россетт получить не удалось) он более 120 раз говорил по своему сотовому телефону с Ангелитой Квинтерос, причем часто во внеурочное время, поздно вечером. И вот какая интересная закономерность: зачастую после дневного разговора с Ангелитой Дмитрий звонил своему отцу в ООН, а после вечернего – домой. Живет он в одном доме с родителями. Эти действия, полагает FOX, противоречат другому правилу ООН, согласно которому сотрудники организации должны избегать «конфликта интересов, связанного с экономической активностью супруг/супругов и находящихся на иждивении детей».
Руководители IHC заявили, что с 2002 года компания не имела никаких дел с Александром Яковлевым, однако проверить это не представляется возможным – Секретариат ООН такие сведения не разглашает. Правила, связанные с конфиденциальностью и служебной тайной, будто нарочно составлены так, чтобы запутать любое расследование. Добавим также, что бывший глава аппарата генерального секретаря ООН Икбал Риза буквально на следующий день после решения Совета Безопасности о независимом расследовании приступил к уничтожению архива программы «Нефть за продовольствие» и занимался этим в течение семи месяцев, покуда не был уличен в сокрытии улик. Он вынужден был подать в отставку, но остался в должности советника Кофи Аннана с окладом один доллар в год – это символическое жалованье позволяет ему сохранять дипломатический иммунитет.
Репортерам FOX удалось также пролить некоторый свет на финансовое положение семьи Яковлевых. Они выяснили, что в январе 2004 года мать семейства Ольга получила в свое распоряжение корпоративную кредитную карту компании Moxyco Ltd, зарегистрированной на Антигуа и Барбуда – одной из оффшорных «налоговых гаваней» Карибского моря. Отправителем карты значится компания Maritime International Ltd, специализирующаяся, помимо прочего, на регистрации фирм и открытии банковских счетов в оффшорных зонах. Эмитент карты Ольги Яковлевой – банк Antigua Barbuda Investment, который даже среди карибских банков отличается особой строгостью к соблюдению банковской тайны, однако выдает кредитные карты только своим клиентам.
Из вышесказанного явствует, что Moxyco, всего вероятнее, была создана с целью отмывания нелегальных доходов. Звонок Ольге Яковлевой ничего не дал: она, как считают репортеры, обыкновенная домохозяйка, к тому же плохо владеющая английским языком. Ольга отослала нас, журналистов, к мужу. Тот, в свою очередь, заявил, что даст интервью только с разрешения пресс-службы ООН, а пресс-служба ответила отказом на том основании, что Александр Яковлев – важный свидетель расследования Волкера и потому обязанный «следовать надлежащим процедурам», в том числе обязательству о неразглашении.
Ответчик за всех и вся
В понедельник 20 июня – в день, когда репортаж о нем впервые появился в эфире, – Александр Яковлев не явился на службу. В тот же день Управление служб внутреннего надзора Секретариата ООН (глава которого Дилип Наир сам обвиняется в целом ряде злоупотреблений служебным положением) объявило о том, что начинает «экстренное расследование» обвинений против Яковлева. Наутро сотрудники комитета Волкера безуспешно пытались по телефону уговорить Яковлева добровольно предоставить информацию о своих финансах, напоминая ему о его обязанности как сотрудника ООН сотрудничать с расследованием. Яковлев ответил отказом и написал прошение об отставке, которая была принята на следующий день, в среду 22 июня.
По-видимому, именно в этот момент ООН обратилась к федеральному окружному прокурору Дэвиду Келли, в округе которого находится штаб-квартира ООН, – широкая огласка никоим образом не позволяла спустить дело на тормозах. Келли поручил расследование нью-йоркскому отделению ФБР, а тому уже не составляло труда получить информацию об антигуанских финансах Яковлева. Выяснилось, что на его счету значатся 1,3 миллиона долларов. Происхождение примерно 950 тысяч сомнений не вызывает: они переведены компаниями-подрядчиками ООН в обмен на содействие в получении контрактов. Имеются данные о переводах средств со счета Moxyco на персональные счета Яковлева в United Nations Federal Credit Union (банк, обслуживающий сотрудников ООН, через который они получают зарплату) и его супруги в швейцарском банке.
Комиссия Пола Волкера долго вела свои расследования вхолостую, и «дело Яковлева» оказалось хоть каким-то оправданием ее существования
AP
Вполне очевидно, что дальнейшие шаги были тесно скоординированы: оглашение доклада Волкера, лишение Яковлева дипломатического иммунитета и его арест – на все это не потребовалось и полутора часов. В тот же день без малейшей задержки бывший снабженец предстал перед судом. Федеральный окружной прокурор предъявил ему три обвинения: сговор с целью совершения мошенничества, мошенничество с использованием электронных средств связи (это обвинение предъявляется всегда, когда имеют место операции с безналичными средствами) и отмывание нелегальных доходов. Яковлев признал себя виновным по всем статьям и был освобожден из-под стражи под залог в 400 тысяч долларов. По каждому из трех обвинений американское законодательство предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до 20 лет и штраф до 250 тысяч долларов.
Во всей этой истории как-то плохо сходятся концы с концами, в ней есть юридический нонсенс. Прежде всего, непонятно, почему Яковлев так легко пошел на заклание. Бенон Севан поступил совершенно иначе: он вышел в отставку уже находясь за пределами США; вместе с прошением об отставке он прислал Кофи Аннану письмо с горькими укоризнами – дескать, имейте в виду, этой жертвой враги не удовлетворятся, им нужна ваша голова. Вообще в отношении Севана в Секретариате ООН принят тон искреннего сожаления и симпатии к поверженному товарищу. Выходец из семьи киприотов-армян, он проработал в системе ООН всю свою сознательную жизнь – 40 лет, за эти годы обзавелся множеством друзей, слыл душой общества, знал пропасть анекдотов на все случаи жизни и сам себя называл «единственным неполиткорректным ооновцем». В разговорах о нем коллеги обязательно вспоминают взрыв багдадского представительства ООН 19 августа 2003 года, в результате которого погибли 40 человек, в том числе глава представительства бразильский дипломат Серджио Виейра де Мелло. В этом здании находился и Бенон Севан – он остался в живых лишь потому, что за минуту до взрыва вышел выкурить сигару. После первого, февральского доклада Волкера, содержавшего обвинения против Севана, Кофи Аннан отстранил его от исполнения обязанностей, однако оставил на жалованье в один доллар в год, которое, как и в случае с Икбалом Ризой, позволяло сохранить за ним дипломатический иммунитет. Маллок Браун говорит сегодня, что этой мерой генсек ООН рассчитывал «поощрить» Севана к даче показаний комитету Волкера. Однако Севан с самого начала заявил, что считает обвинения ложными, и наотрез отказался сотрудничать с Волкером. Словом, Севан ушел с гордо поднятой головой, и не исключено, что он еще будет оправдан. Судя по сообщениям прессы, в настоящее время он находится у себя на родине – на Кипре. Власти Кипра говорят, что им неизвестно местонахождение Севана. Встанет ли вопрос об экстрадиции, если Севан найдется, говорить пока рано – уголовное дело против него, если оно вообще существует, пребывает в начальной стадии, никаких обвинений в предусмотренном законом порядке федеральный окружной прокурор ему пока не предъявлял. И то сказать – по сравнению с суммами, которыми он ворочал, 147 184 доллара, предъявленные ему Волкером, выглядят забавно.
Совсем иное отношение к себе встретил Александр Яковлев. Его карьера рухнула в буквальном смысле слова в одночасье. Никто в руководстве ООН и не пытался защитить его, не говоря уже о том, чтобы сохранить за ним иммунитет. Напротив – уголовное дело на него было заведено по инициативе Секретариата ООН на основании телерепортажа. Предварительное следствие продолжалось всего полтора месяца.
Наиболее неприлично выглядит независимый комитет Волкера. Для него «дело Яковлева» стало спасительной соломинкой. Только за восемь месяцев прошлого года комитет освоил бюджет в 30 миллионов долларов (осваивать осталось немного – на все расследование отпущено 35 миллионов, а посему комитет должен завершить работу в сентябре). Результаты этой бурной деятельности ничтожны. Комитет лишь подтвердил сведения, опубликованные ранее в прессе. Некоторые третьестепенные фигуры, явно не ключевые, лишились теплых мест – и только. При этом комитет Волкера окружил свою деятельность строгой тайной. Волкер упорно отказывается поделиться информацией с конгрессом США, который ведет собственное расследование программы «Нефть за продовольствие». В мае этого года из состава комитета демонстративно вышел Роберт Партон, бывший специальный агент ФБР. Заявив, что Пол Волкер «отмахивается» от важных свидетельств, он передал конгрессу обширное досье, составленное из копий документов, которыми располагает комитет. Волкер тотчас заявил, что действия Партона – возмутительное нарушение подписки о неразглашении, и вступил в тяжбу с конгрессом, требуя в судебном порядке запретить законодателям использовать документы на том основании, что огласка поставит под угрозу жизнь некоторых свидетелей. Этот спор еще не закончен.
Обвинения против Яковлева стали для Волкера подарком судьбы. Без них третий доклад выглядел бы просто жалко. Надо полагать, Пол Волкер горько сожалел, что мандат комитета не позволяет ему расследовать обвинения о действиях Яковлева, выходящих за рамки программы «Нефть за продовольствие». Тем не менее он вставил в доклад эти сведения, почерпнутые, по-видимому, из уголовного дела (FOX News в своем репортаже никаких сумм, проходивших через антигуанский счет Яковлева, не называла). Они-то и произвели наиболее громкую сенсацию. История же о вымогательстве взятки у компании SGS, составляющая содержание доброй половины доклада, далеко небезупречна с юридической точки зрения, а ведь в американском суде жюри присяжных выносит обвинительный вердикт лишь beyond reasonable doubts – при отсутствии разумных оснований для сомнения.
Мало того. Обвиняя Яковлева, Волкер рубит сук, на котором сидит. Два предыдущих доклада независимого комитета построены в значительной мере на яковлевских показаниях. Но если главный свидетель обвинения сам оказался мошенником, не следует ли усомниться в достоверности его показаний, обличающих других? Опять-таки в американском суде адвокаты именно так и поступают: не имея возможности оспорить показания по существу, они стараются подорвать доверие к свидетелю, откапывая в его биографии компрометирующие факты. Сплошь и рядом эти факты становятся основанием для исключения показаний из материалов дела. Оба чиновника, против которых дал показания Яковлев, – Аллан Робертсон и Джозеф Стефанидис – оспаривают их. Если Робертсон ушел на пенсию тихо-мирно, то Стефанидис (он, как и Севан, уроженец Кипра) был уволен и подал апелляцию, в которой его поддержал профсоюз работников ООН и широкий круг западных дипломатов. Совершенно очевидно, что адвокаты Стефанидиса не преминут воспользоваться новым поворотом в деле. ООН явно опасается такого развития событий. В ходе пресс-конференции 8 августа Марк Маллок Браун, отвечая на соответствующий вопрос, сослался на мнение лиц, проводивших служебное расследование в отношении Яковлева, – они, мол, не считают, что обвинения против последнего компрометируют его показания против Стефанидиса.
Пал Палыч для ООН
Так почему же Яковлев не скрылся от правосудия? Конечно, можно предположить, что Яковлев недооценил угрозу. Или подозревал (а возможно, точно знал), что будет задержан при попытке выезда.
Благодаря федеральному окружному прокурору Дэвиду Келли Яковлев был окончательно выведен на чистую воду. Выяснилось, кстати, что он имел отношение и к весьма любопытному конкурсу на ремонт здания ООН
AP
Признание Яковлева во всех инкриминируемых ему деяниях внушает, мягко говоря, недоумение. Комментарий его адвоката Аркадия Буха ясности отнюдь не вносит. «Мы решили, что признание наилучшим образом отвечает интересам нашего клиента, – сказал он агентству АР. – Мы ожидаем, что признание поможет заключить наилучшую в смысле приговора сделку». Всякий, кто знаком с американским судопроизводством хотя бы по сериалу «Закон и порядок», прекрасно знает, что сделка сторон заключается до, а не после признания виновности. Практически никогда обвиняемый не признает себя виновным по всем пунктам предъявленного обвинения. Он соглашается признать себя частично виновным в обмен на отказ прокурора от наиболее тяжких обвинений. Тем самым обвиняемый освобождает прокурора от необходимости доказывать его вину в судебном заседании – судебный процесс сразу переходит в стадию вынесения приговора. В данном случае сделка еще не заключена, дата нового судебного заседания не назначена, а признание уже состоялось.
Однако соглашение сторон может быть заключено и позднее – в обмен на показания против других фигурантов дела. При таком варианте все встает на свои места. Дабы не подорвать доверие к показаниям Яковлева, необходимо было, чтобы он признался полностью, а не частично. Логика подсказывает, что договоренность с федеральным прокурором могла быть достигнута сразу же после возбуждения уголовного дела – потому Яковлев и не уехал из страны. При такой высокой ставке – 60 лет в тюрьме! – речь может идти только о показаниях против первого лица, то есть генерального секретаря ООН Кофи Аннана. Александр Яковлев – идеальный свидетель потому, что именно он ведал конкурсом, который выиграла швейцарская компания Cotecna Inspection S.A. – фирма, в которой работал сын генсека Коджо. Почему же Аннан, зная это, лишил Яковлева иммунитета, вместо того чтобы взять его под защиту, как он поступил с Икбалом Ризой? Потому что Аннан надеется, что Яковлев даст оправдывающие его показания.
Уже после ареста Яковлева выяснилось, что он имел прямое отношение к еще одному дорогостоящему проекту – предстоящему ремонту и обновлению дизайна здания штаб-квартиры ООН на Ист-Ривер – эдакий кремлевский Пал Палыч для ООН. Проект рассчитан на срок от пяти до семи лет и оценивается в 1,2 миллиарда долларов, из которых 700 миллионов должен дать американский конгресс. На время ремонта придется размещать в других помещениях несметную толпу ооновских бюрократов. Конкурс выиграла, к своему собственному изумлению, малоизвестная миланская архитектурная фирма Renato Sarno S.G.L., никогда прежде не выполнявшая проектов такого масштаба... "
ООН будет по Волкеру жить
|
