|
Кто живет прилично
"Мы стали жить богаче. В 1991 году средняя номинальная зарплата россиянина составляла $7,5, через шесть лет — больше $200, потом кризис «уронил» заработки до $74, теперь мы догнали уровень 1997 года. И социологические опросы показывают, что люди ощущают себя богаче, хотя мы отличаемся от других народов высоким уровнем так называемого коэффициента прибедняемости и готовы сетовать на жуткую жизнь и безденежье, ругая пробки из иномарок и неприспособленность городов к большому количеству машин, искоса поглядывая в экран телевизора «Самсунг».
Потребительские запросы граждан смещаются в сторону более дорогих товаров. В 2003 году, по данным Всероссийского центра уровня жизни (ВЦУЖ), лидером в списке приобретенных предметов длительного пользования были мобильные телефоны и телевизоры. В 2004 году покупают стиральные машины и персональные компьютеры. Каждый пятый москвич собирается приобрести новый автомобиль. Столичные жители сегодня подустали отдыхать в Турции и уже поглядывают в сторону Мальдив, на первое место среди планируемых покупок у них выходят домашний кинотеатр, квартира и дача.
Коэффициент прибедняемости, кстати, затрудняет нам самоидентификацию. Хотя сделать это нетрудно. В этом году ВЦУЖ предложил корректную методику, по которой каждый из нас может быстро ответить на вопрос: «Кто я, бедняк, середняк или богач?» В Москве душевые доходы середняков колеблются от 35 тыс. до 70 тыс. рублей, по остальным территориям — от 12 тыс. до 27 тыс. в месяц. То есть если вы живете в Москве и ваш доход менее чем 35 тыс. рублей в месяц на каждого члена семьи, то в средний класс не вписываетесь. А если больше 70 тыс. — то вы уже богач. Из 10 млн. жителей столицы 2,2 млн. (22%) можно отнести к среднему классу. Всего же по стране за последние пять лет середняков стало вдвое больше — около 9% населения. Нам еще далеко до развитых стран, где средний класс занимает доминирующее положение, составляя 70 и более процентов населения. Зато уровни жизни представителей среднего класса у нас и у них сопоставимы. Потому что мы тратим меньше европейцев на оплату жилья, страхование и так далее. ВЦУЖ считает, что для корректности сравнения надо применять коэффициент 2,5. Тогда, если доход российского домохозяйства, состоящего из трех человек, составляет $1200, то он эквивалентен $3000 в семье, живущей не в самой богатой стране Европы. В Италии, Франции и даже Австрии эта семья наверняка будет отнесена к среднему классу.
По данным ВЦУЖ, кроме 9% середняков в стране есть еще 1,5% богатых людей. Это семьи, средний доход на членов которых превышает 27 тыс. рублей в регионах и 70 тыс. — в Москве. Но это вовсе не означает, что почти 90% россиян живут бедно.
Кто на самом деле живет бедно
Иностранные исследователи социальных проблем любят поговорить о феномене российской бедности. Где еще им, обученным, что бедный человек— это голый африканец, живущий в картонной коробке около сельской дороги, причем не более чем на $1 в день, удастся встретить нищего владельца трехкомнатной квартиры ценой в $150 тыс. в центре столицы? Или же человека трудоспособного возраста, который сознательно отказывается работать, в то время как на рынке явный дефицит рабочей силы? Для западной экономики такая ситуация невозможна, в России и ряде других бывших советских республик — это норма. Домовладельцу часто в голову не приходит выгодно продать квартиру. Большинство безработных предпочитают сидеть дома и выращивать на даче картошку, подрабатывая сторожем у соседа, но даже не пытаться организовать свой маленький бизнес или переквалифицироваться из инженеров, например, в гувернеры, на которых сейчас колоссальный спрос. Приходится признать, что современная российская бедность — во многом ментальная проблема. Процентов десять на это можно смело списывать.
И возникает вопрос, который окончательно ставит исследователей в тупик: какого человека можно назвать бедным и сколько в России таких людей? «Это смотря как считать», — говорит «Профилю» эксперт Всемирного банка (ВБ) Владимир Дребенцев.
Методика Российской статистической службы относит к бедным семьи, чьи доходы не позволяют использовать утвержденный той же службой минимальный набор товаров и услуг. Интересно, что медики считают росстатовский набор недостаточным даже для физического выживания человека. Речь идет о 86 г мяса в день, 37 г рыбы, 43 г фруктов и 5 г свежих огурцов. Раз в 8 лет полагается покупать пальто, раз в 15 лет — телевизор, раз в 20 лет — холодильник. Имеющиеся 5 пар трусов разрешается менять каждые три года. Однако, по официальным данным, более 20% россиян не могут позволить себе даже такой аскетический образ жизни.
ВБ, главный мировой эксперт по вопросам бедности, рассматривает бедность как комплексное явление. «Бедность — не только денежная составляющая, — объясняет Владимир Дребенцев. — Отсутствие доступа к образованию и медицинским услугам ухудшает качество жизни и порождает бедность. Дети из бедных официальными показателями уровня бедности — еще одна загадка для исследователей. Получая зарплаты ниже прожиточного минимума, россияне покупают мобильные телефоны, стиральные машины и ездят отдыхать за границу. Единственное объяснение этому феномену — государство имеет слабое представление о жизни своих граждан. По некоторым оценкам, россияне скрывают порядка 50% своих доходов и никакие снижения налогов не заставят их выйти из тени. Ведь по таким показателям, как свобода и безопасность населения, Россия занимает 105-е место в списке 111 стран. Таким образом, по всем экспертным оценкам, мы имеем порядка 20% бедных граждан, из которых примерно половину можно вычеркнуть, так как они и не пытаются стать небедными. Но есть и те, кто хочет и может хорошо работать, но лишен приличной оплаты своего труда.
Кто заставляет жить бедно
Еще один парадокс, повергающий в смятение иностранных экспертов, — число среди нищих россиян людей с высшим образованием. В США типичный пример бедного человека — эмигрантка из Латинской Америки, неспособная к квалифицированному труду и растящая трех-четырех детей. В России получатели пособий по безработице сплошь врачи да учителя. Мать двоих детей (причем не обязательно одинокая), занятая в государственной системе образования, здравоохранения либо работающая на предприятии торговли или легкой промышленности, проживающая в небольшом городе, — вот так характеризует типичного представителя российской бедноты Всемирный банк. Выходит, государство, не меняя систему образования и создавая все новые места в бюджетном секторе, где трудятся 15 млн. человек, а зарплата порой в три раза ниже среднероссийской, плодит бедность среди своих граждан. Ни в одной развитой стране средняя зарплата работников сферы образования или здравоохранения не составляет лишь 60—70% от зарплаты в промышленности. Таким образом, не кто иной, как государство, обрекает на бедность миллионы сограждан.
15 млн. бюджетников и составляют львиную долю бедных россиян (за вычетом нетрудоспособных граждан или просто лентяев). Бедность этих людей — не их, а государственный порок.
Враз повысить им заработки невозможно — минут через двадцать они обесценятся за счет роста инфляции. Тем более что производительность труда в российской промышленности, средняя зарплата которой принимается за 100%, существенно ниже, чем в большинстве развитых и развивающихся стран. Получается, что надо проводить давно прописанные структурные реформы, переводить работников из государственного в частный сектор, стимулировать повышение производительности труда — всякие либеральные преобразования. Но это дело у нас в последние годы заморожено."
|
