|
В четверг государственный обвинитель по объединенному делу экс-главы НК ЮКОС Михаила Ходорковского, руководителя Group MENATEP Платона Лебедева и гендиректора АОЗТ «Волна» Андрея Крайнова продолжил изложение документальных доказательств их виновности. Если вчера Дмитрий Шохин дошел до середины седьмого тома, то сегодня к вечеру он осилил уже 12 томов.
В начале заседания суд рассмотрел справку, предоставленную СИЗО, о состоянии здоровья Михаила Ходорковского. По мнению тюремных медиков, его здоровье удовлетворительное и он может присутствовать в суде. Прокурор попросил приобщить справку к делу. Защита не возразила, но Генрих Падва сказал, что не понимает, зачем нагружать дело этими справками.
Впрочем, и без справки дело и так чрезвычайно нагружено. Какую-то часть из 393-х томов объединенного дела составляют допросы свидетелей. Все, что таковым не является, прокурор, видимо, решил донести до аудитории устно. Сначала обвинитель Шохин оглашал документы, в основном связанные с той частью дела, где Ходорковский и Лебедев обвиняются в уклонении от уплаты налогов путем оплаты налоговых платежей не денежными средствами, а векселями НК ЮКОС. В частности, он огласил протоколы обысков в офисе «Томскнефтепродукта», перечислил изъятые документы, касающиеся, в основном, связей между «Томскнефтепродуктом», «Томскнефтью» и ЗАО «ЮКОС РМ».
После первого перерыва Шохин стал подряд читать учредительные документы «Томскнефтепродукта», зачем-то прочитал найденный при обыске устав АО «ТомскТерминал». Тут случилось нечто, что насторожило защиту.
Гособвинитель прочитал протокол обыска офиса МФО МЕНАТАП от 1 июля 2003 года. В нем скрупулезно описывалось, что и откуда было изъято, какие диски, вплоть до того, какие документы из каких ящиков столов достали следователи. Следующим был зачитан протокол осмотра изъятых документов, произведенный уже 9 июля. Добрая половина всех документов, как говорилось во втором протоколе, были найдены в неком сейфе. Ни сейф, ни эти документы ни разу не были упомянуты в первом протоколе (от 1 июля).
Причем данный сейф, судя по протоколу осмотра, был изъят вообще не в кабинетах, а где-то в подсобных помещениях офиса. «То ли проходил еще какой-то обыск? Мы не понимаем, откуда взялся этот сейф» – недоумевал Падва. Защите не оставалось ничего, как заявить, что непонятно откуда появившиеся документы, а не те, что были изъяты при обыске, доказательствами являться не могут. Защита просила суд учесть этот протест.
Впрочем, и без этого к доказательству вины подсудимых зачитываемые Шохиным бумаги имели довольно опосредованное отношение. Так, сегодня в ход пошли ксерокопия старого паспорта Лебедева, найденная в его офисе, а также свидетельство о его браке и свидетельство о рождении ребенка.
«Сегодня он (Шохин. – «Газета.Ru») уже вообще какой-то бред нес, – в сердцах заявила корреспонденту «Газеты.Ru» адвокат Лебедева Елена Липцер. – В материалах дела можно собрать все что хочешь. Но, извиняюсь, потом, когда ты выступаешь в суде, надо предъявлять какие-то веские доказательства, а не все подряд нести. Какие-то сопроводительные письма, объяснительные записки… Это доказательства чего?» По словам Липцер, если слушания будут идти такими темпами, то обвинение закончит знакомить суд с материалами только к середине осени.
Cами обвиняемые давно перестали обращать внимание на бормотание обвинителя. Лебедев задумчиво глядел в помятую книжку со сканвордами, а Ходорковский читал книжку. На этот раз – «Алмазную колесницу» Бориса Акунина. Иногда подсудимые шептались друг с другом, Ходорковский общался и с сидевшими рядом судебными приставами, да так, что те вдруг просыпались и смеялись вместе самим подсудимым. А Лебедев написал большими буквами на листе бумаги «У нас все по-взрослому» и показал свой плакат приставам, чем их тоже повеселил.
Читайте последние новости о Михаиле Ходорковском в наших группах: Facebook, ВКонтакте, Одноклассники, Twitter и в Livejournal
|
