|
Ровно пять лет назад мы снова выбрали "на царство" Бориса Ельцина. Сегодня, разговаривая с теми, кто окружал тогда Б.Н. и готовил его кампанию, понимаешь, что события могли развернуться по совершенно другому сценарию. Все решали считанные часы.
Если бы Ельцин согласился на перенос голосования... Если бы олигархов арестовали, а Коржакова - не уволили... Если бы инфаркт Б.Н. оказался роковым... Возможно, сегодня наше государство выглядело бы совсем по-другому.
О том, как решалась судьба страны, рассказывают люди, "варившиеся" в самой гуще выборов. Это Александр Коржаков (в 96-м - начальник Службы безопасности президента), Сергей Зверев (в 96-м - директор по вопросам информационно-аналитического обеспечения и связей с общественностью ТОО "Группа "Мост", член аналитической группы предвыборного штаба Ельцина) и Сергей Лисовский (в 96-м - также член штаба, отвечавший, в частности, за акцию "Голосуй, или проиграешь!", гендиректор АО "ОРТ-реклама" и холдинга "Премьер-СВ").
Преемники за бортом
Александр Коржаков:
- Ельцин колебался... У него были проблемы со здоровьем: инфаркты пошли один за другим. Пять инфарктов... Борис Николаевич часто говорил о том, что устал от ответственности. Что хотел бы уйти с поста. После трагических событий 93-го года он потерял интерес к работе.
У меня рабочий день длился два часа в сутки. К девяти утра я приезжал в Кремль, а в одиннадцать с содроганием ждал звонка Ельцина по прямой связи. "Ну что, Александр Васильевич, пообедаем?" Обед мягко переходил в длительный обед, потом - в ужин. Так было постоянно. За президентским кабинетом - задняя комната, там мы и сидели. Бывало, что часами просто молчали. Ельцин мог и спать сидя. Иногда телефон звонил, и, если дежурный по приемной настойчиво стучал в дверь, президент подходил... Время от времени я говорил: "Можно мне пойти поработать?" - "Зачем?! У вас работа со мной"...
Борис Николаевич подбирал себе преемников. Но понял, что никто еще не готов. Ему, конечно, нужен был преемник такого же полета, как он сам, и одновременно надежный - чтобы Борис Николаевич им управлял. Такого не нашлось. Попробуй поуправляй Черномырдиным! Он не из тех. Не получилось бы. К тому же Черномырдин перенес операцию шунтирования... Я считаю, что Олег Николаевич Сосковец (тогда первый вице-премьер правительства - Авт.) в 96-м году был бы самым лучшим выбором. Но Сосковца к президентской должности надо было готовить. Борис Николаевич посчитал, что Сосковец на тот момент не был готов.
Сергей Зверев:
- Я не представляю себе, как в 96-м году Ельцин мог бы играть на каких-то дублеров. Президент страны - это было состояние его жизни, с которым он свыкся. Если бы Ельцин не стал участвовать в выборах, может быть, его бы и не было сегодня с нами... Это сейчас мы знаем о его истории болезни. А тогда Борис Николаевич был человеком с колоссальной внутренней энергетикой. И таким оставался даже в состоянии после инфаркта между первым и вторым турами. Его невозможно было остановить.
Призрак красной угрозы
Александр Коржаков:
- Я предлагал такой вариант. Собрались бы за круглым столом все политические силы, все лидеры и договорились бы о переносе выборов на два года. За это время мы могли бы подготовить со своей стороны нормальную кандидатуру. Подготовить Сосковца. Ельцин над этим предложением думал, не отрицал с ходу. За перенос выборов были и Шумейко, председатель Совета Федерации, и Черномырдин. И компартия. Я три раза встречался с Виктором Ильичом Зоркальцевым (член Президиума ЦК КПРФ. - Авт.) и, исходя из этих бесед, сделал вывод, что они не готовы были взять власть. Им тоже нужно было подождать два года, они подготовились бы получше. Ведь народ все еще не отошел от потрясений 93-го...
Борьба потенциалов Ельцина и Зюганова была пятьдесят на пятьдесят. У Ельцина на кампанию имелось больше денег, но хуже было с организацией. У коммунистов - меньше денег, но организация лучше. И было страшно - думали, что если на выборах у Ельцина окажется минимальное преимущество перед Зюгановым - скажем, в один процент, то население подумает: это явный обман, подтасовка. Начались бы беспорядки. Чуть-чуть дров - и запылал бы костер.
В том, что этого нужно избежать, мы с Зоркальцевым нашли взаимопонимание. Содержание наших бесед он передавал Зюганову, а я - Ельцину. И мы готовили встречу Ельцина с Зюгановым, на которой должен был обсуждаться в том числе и вопрос о переносе выборов на два года.
Но возможность поражения Ельцина ни при каких вариантах не рассматривалась. Я Зоркальцеву тогда просто прямо сказал: "Мы вас к власти не допустим".
B Сергей Лисовский:
- Я искренне верил, что возможен реванш коммунистов. Больше того - перед первым туром, когда ситуация была непонятная, в это поверили очень многие руководители регионов. В провинции у нас арестовывали транспорт с оборудованием, печатной продукцией, отрубали электричество на площадках. Саботировали работу. И армия тоже. Был случай, когда Николаев и Якубович полетели в какой-то город с "Полем чудес" и "Утренней звездой". Гражданского аэродрома не было, и сели на военный. И вот они отработали в городе, но на вылет им "добро" не дают. А ведь надо тур продолжать! Решить должен какой-то генерал, но он якобы на рыбалке.
Пока мы не дозвонились Коржакову, самолет не выпускали.
Сергей Зверев:
- Я абсолютно убежден, что Борис Николаевич эти выборы проиграл бы, если бы отказался от "хождения в народ". Если уж он принял решение играть, то играть надо было только по таким правилам... Мне кажется, Борис Николаевич спинным мозгом почувствовал, что старая команда ведет его не туда.
Ситуация сначала действительно складывалась очень тяжелая. Мы говорили Ельцину в лицо вещи, достаточно для него неприятные. Что народ от него давно не видит никаких действий, поступков. Его просто нет! Ельцин воспринимал это нормально. И часто поступал так, как мы ему советовали...
У многих из нас были встречи с коммунистами. И у нас сложилось ощущение, что они ужасно растеряны. Не знают, что делать со своим шансом. Зюганов, на мой взгляд, понимал, что развернуть Россию "в обратную сторону" нельзя. Система, в которой Зюганов тогда находился, привела бы к достаточно жестким общественным трансформациям с абсолютно непредсказуемыми последствиями.
Что до сценария переноса выборов - он неоднократно обсуждался и никого не устраивал, потому что в этой ситуации "сметались" и Ельцин, и Зюганов. Если бы план Коржакова перевесил, могла пролиться кровь. Радикалы - такие, как Анпилов и Терехов, - могли вывести народ на улицы, эти выступления начали бы подавлять по примеру 93-го года, и как бы повернулись события - одному богу известно. КПРФ не удержала бы ситуацию...
Мы не исключали того, что в первом туре результаты могли быть другими. На утро после голосования было заготовлено четыре варианта ельцинского выступления: на случай выигрыша с большим, с маленьким отрывом, минимального проигрыша и сильного поражения. Кстати, помните, тогда Борис Николаевич все время говорил: "Выборы пройдут в один тур! Я выиграю!" Мы решили на одной из встреч ему заявить: "Второй тур неизбежен!" Начать разговор должен был Шахрай. Закончили обсуждать текущие вопросы. Повисла пауза. Шахрай сделал вдох, как перед прыжком... И тут Ельцин сказал: "Ну что, хотите говорить про второй тур? Я знаю, что он будет. Что вы готовите вторую часть кампании. Я делал то, что вы мне советовали до этого, и буду продолжать делать. Но я внутренне себя настроил так, как будто все решается сейчас. Не мешайте моему внутреннему настрою. А вот 17 июня мы утром соберемся и обсудим, как быть дальше". Ему шенкеля были нужны - только вперед!
Однако результат второго этапа для нас был ясен: Зюганов мог выиграть выборы только в том случае, если бы Ельцин не прошел во второй тур. А эту возможность мы, когда рейтинг Ельцина начал расти, полностью исключили.
Олигархи идут "свиньей"
Александр Коржаков:
- Бородин собрал десять банкиров. Это происходило в первом корпусе Кремля, в обеденном зале, в апартаментах Наины Иосифовны, которые потом заняла Татьяна Борисовна. Там был большой зал-столовая. Устроили обед, и на этот обед Ельцин не пустил ни охрану, ни адъютантов. Если какие-то обрывки беседы и можно было узнать, то только через официантов... Но потом мне Бородин рассказал, что всем предложили сброситься по пятьдесят миллионов, и все согласились - в обмен на то, что каждому должны были дать после выборов "обслужить" кусок бюджета. Вложенные миллионы потом многократно окупились. После тех выборов я понял, что так называемые олигархи на подобных условиях готовы выборы хоть каждый месяц проводить...
Деньги олигархов, конечно, сыграли большую роль. Но у нас всегда забывают, что в то время так называемого демократического главу администрации Филатова поменяли на волевого Николая Дмитриевича Егорова. И он за шесть месяцев включил весь, как его сейчас называют, административный ресурс. По всей вертикали власти. Это была работа с губернаторами, с главами городов, районов... И этим административным ресурсом перекрыли ресурс коммунистов.
Были ли фальсификации при подсчете голосов? Это вопрос к Рябову (тогдашний глава ЦИК. - Авт.). Я думаю, что его последующая отставка и отъезд "в отпуск" на долгие годы в Чехию по его просьбе связаны именно с этим. Но это лишь мое личное мнение, я здесь не могу ничего доказать.
Сергей Лисовский:
- Олигархи испугались и поэтому объединились. Но не все было так просто. Я не буду называть фамилий, но часть олигархов договорилась с группой Коржакова-Сосковца и начала двойную игру. Был момент, когда ряд людей, которые брали на себя какие-то обязательства, вдруг резко ушли в сторону. Как бы исчезли. Потом выяснилось, что они работали на другую сторону. А когда ситуация переменилась, снова пришли и сказали: "Мы с вами"...
Чубайс считал, что административные ресурсы - это здорово, но как это сработает, предсказать невозможно. Кстати, он оказался совершенно прав. Половина "ресурса" изначально была против Ельцина, из оставшейся половины треть была нейтральной - не поддерживала ни ту, ни другую сторону.
Проект "Голосуй, или проиграешь!" мы сначала планировали сделать без участия Ельцина. А потом стали робко говорить: "Хорошо бы, чтобы он поучаствовал..." И вдруг нам отвечают: "Он готов". Сначала Борис Николаевич нас к себе не подпускал. Брали у нас сценарий, его уносили, приносили - с правками. Но чем ближе к выборам, тем проще и проще становилось. Они превращались из недосягаемых людей в нормальных, с которыми можно было общаться без проблем.
...Есть старый анекдот про любовь со словами: "А поговорить?" Мне кажется, мы сделали перед выборами очень простую вещь: начали говорить с людьми. С ними начал говорить Ельцин. И поэтому мы выиграли.
Сергей Зверев:
- У нас было отчетливое понимание: Зюганова мог победить только Ельцин. Сработало чувство самосохранения. И дележ бюджета, "пирога", тогда вряд ли обсуждался. Во всяком случае, у меня такой информации нет.
И потом - ну скинулись десять человек по пятьдесят миллионов, и что? Куда эти деньги вкладывать? Мне представляется, что Борис Николаевич победил по одной простой причине: буквально за два месяца он стал прежним Ельциным. И ни один человек, кроме него самого, - ни Коржаков, ни Березовский, ни Татьяна Борисовна, ни все олигархи вместе - не могли бы этой проблемы решить. Все разговоры, что Борис Николаевич победил за счет одного административного ресурса, - неправда. Расклад в регионах очень здорово качнулся в его сторону лишь тогда, когда регионы увидели: Ельцин проснулся!
Куда девались миллионы?
Александр Коржаков:
- Больше половины денег просто разворовали. Пока Ельцин ездил по городам и весям, в Москве спокойно орудовала шайка. Чубайс и его команда американских консультантов - их было восемь человек - присвоили лавры победы, но отношения к этой победе не имели. Для них главное было куда рассовывать деньги. Никто не считал, сколько потратили на акцию "Голосуй или проиграешь!" А что она дала? Полумертвый Ельцин поплясал на сцене и получил огромный минус. В Ростове местное телевидение транслировало его дикую пляску на сцене стадиона, и область проголосовала против ЕБН...
Сотрудники службы безопасности президента сами возили деньги по регионам. В чемоданах, в рюкзаках. Потому что нужен был "черный нал". Ну не Илюшину же было поручать развоз денег, не Чубайсу. Поручили Коржакову. Но мы все сдавали под расписку начальникам выборных штабов на местах. А когда Лисовский с Евстафьевым выносили коробку с 538 тысячами долларов из Дома правительства, эти деньги банально крали. Они, кстати, оказались государственными, из государственного банка... Но Лисовский был просто статистом. Его Евстафьев как носильщика, как шерпа использовал. Чтобы коробку поднес.
Мы узнали, что миллионы ушли на Канары и в Америку под предлогом рекламы. Ведь Ельцин за неделю до выборов дал команду, чтобы Черномырдин и Смоленский предоставили нам документы по штабу, по этим деньгам. И мы узнали бы еще больше, если бы 20 июня пять лет назад нас не распустили.
Сергей Лисовский:
- Вопросы о незаконном финансировании выборных кампаний в России не имеют смысла. Закон о выборах выполнять невозможно, его все нарушают. Все стоит дороже, чем предусматривают официальные лимиты. Но фактически мы вкладывали деньги в нашу экономику - платили типографиям, артистам, техникам на концертах. Это деньги, которые уж точно не уходят за границу...
Четырнадцать часов кризиса
Александр Коржаков:
- Борис Николаевич находился на "линии фронта". И тех слушал, и этих. Известная пословица: "Ночная кукушка дневную перекукует". Таня фактически исполняла роль ночной кукушки. Борис Николаевич ночью плохо спал - ему дома "доставалось". Если Наина Иосифовна на него имела мало влияния, то Таню он любил и слушал. А она этим доверием злоупотребляла.
Был такой эпизод... Где-то в середине кампании, в марте, Татьяна Борисовна отца так достала, что он вызвал меня и заявил: "Отберите у нее пропуск и не пускайте больше ее в Кремль". Я Тане тогда сказал: "Ты неделю его не доставай, не показывайся ему на глаза здесь, в Кремле. Он отойдет!" А ведь я мог выполнить это распоряжение, и кто знает, как бы потом события развернулись...
Сосковец и Чубайс были несовместимы, Коржаков и Чубайс - тоже. Но мог же Борис Николаевич мне по-родственному сказать: Александр Васильевич, по политической ситуации мне необходимо тебя уволить (хотя я считаю, что как раз по политическим соображениям это было невыгодно), поработал - отдыхай... Но зачем было давать команду меня так преследовать: "Ату его!"? Слабый он все-таки человек... И подлый. И семейка его такая же "веселая".
Сергей Лисовский:
- Мало кто знает, что, перед тем как был уволен Коржаков, на часть олигархов "первого эшелона" завели уголовные дела. Машина была запущена, и после выборов, в день инаугурации, когда Коржакова уже уволили, к людям "по инерции" собирались идти с ордерами на арест. Тех, кто собирался, остановили в самый последний момент.
А проиграл Коржаков потому, что Ельцин в душе не принимал идею: испугаться выбора людей. Он правил, как царь, а не как демократический президент. Но хотел, чтобы это "царство" было подтверждено любовью народа. Ельцину нужен был журавль в небе, синица была не нужна. Конечно, власть для Бориса Николаевича была очень важна, но он хотел наслаждения властью только в таком варианте.
Сергей Зверев:
- По моему мнению, Коржаков хотел переноса выборов и в конце концов пошел ва-банк, поскольку он абсолютно не верил, что Ельцин может победить.
Истории с коробкой мы, конечно, не ожидали. И когда она произошла, я не видел никаких предпосылок к тому, что Коржакова и остальных уволят. Наоборот - мы были готовы к арестам. Кризис длился 14 часов. Ситуацию переломил лишь разговор Ельцина и Чубайса. О чем был этот разговор, известно только им двоим. Когда шла эта встреча, мы были в здании СЭВ, в кабинете Чубайса. Валентин Юмашев сидел с рюмкой коньяку в кресле и вдруг сказал: "Он их уволит". Я в это, признаться, не верил.
Инфаркт
Сергей Лисовский:
- У нас перед вторым голосованием был запланирован тур городам по десяти с участием Ельцина. Под него делали свет, звук... И вдруг к нам пришла Таня и сказала: "Борис Николаевич так занят, что не сможет выступать". Провели все без него. А сразу после победы на выборах устроили закрытый прием на триста человек. Ельцин должен был выйти и нас поблагодарить. Но его все нет. Я спрашиваю: "Тань, когда?" Она: "Сейчас занят, но скоро подъедет". В итоге всех благодарили Черномырдин и Наина Иосифовна. И только на этом приеме я узнал от одного человека: у Ельцина инфаркт.
Сергей Зверев:
- Мы, конечно, поняли, что произошло что-то серьезное, после того, как нам сообщили: больше поездок Ельцина не будет. Мы оказались в условиях, когда нужно было вести кампанию без кандидата. Была идея показать старые съемки Бориса Николаевича, выдать их за свежие. Но потом от этой идеи отказались: это было бы слишком. Хватит или не хватит Ельцину ускорения, которое он набрал перед первым туром? Это нас больше всего тревожило. О возможности схода Бориса Николаевича с выборной дистанции мы предпочитали не думать.
Александр Коржаков:
Шестой инфаркт у Бориса Николаевича случился через несколько дней после того, как меня сняли с должности. И я приехал к нему в Барвиху - думал, что прощаться с телом. Накануне был митинг в Тушине, на жаре. Борис Николаевич там кричал: "Ельцин - свобода! Ельцин - демократия!" Эти эмоции стали последней каплей...
Мне позвонил адъютант: "Александр Васильевич, я не знаю, что делать!" Приехал - к Борису Николаевичу не пускают. Там врачи. А он орет на весь дом: "Делайте что угодно, только не звоните Черномырдину, не говорите ему, что случилось!" Ельцин все-таки считал Черномырдина потенциальным соперником, думал, что тот спит и видит, как бы занять его место... Черномырдину сообщили об инфаркте только через четыре дня. Я побыл на даче, пришла Наина Иосифовна, пыталась устроить мне скандал: мол, это я довел Ельцина до такого состояния. А я сказал: "Это вы с Березовским и Чубайсом его довели. Вы его плясать заставляли. Я, наоборот, был Борису Николаевичу верен"...
Ельцин на второй этаж не мог подняться. Лежал на первом. В музыкальном салоне. Большая комната, метров пятьдесят. И когда уже забеспокоились коммунисты: "Куда президент пропал?!" - было решено устроить телесъемку. Специально изготовили такие же деревянные панели, как в его кремлевском кабинете. Пристроили на стены - как будто это Кремль. Ельцина посадили в постели, подложили подушки под спину. Пиджак, галстук были, а штаны... Придвинули большой стол. За него сели человек шесть - Юмашев, Шахрай, Таня, кто-то еще. Назывались эти кадры - "Ельцин проводит в Кремле совещание по выборам".
Победа с привкусом
Сергей Лисовский:
- Через месяц после выборов они были еще нормальные. Как только прошли выборы, нас приглашали на все торжественные вечера, встречи... Через три месяца вообще перестали приглашать. Однажды Таня Дьяченко была у меня в кабинете и спросила: "А где у тебя благодарность за выборы? Почему в рамке не повесил?" - "Да мне ее не дали..." - "Как не дали? Ты же должен быть в списках!" Я понял, что аппарат никак не хотел, чтобы фамилия Лисовский в этих списках значилась... Через полтора месяца фельдъегерь привез коробку, где было штук десять благодарностей. Не только мне, еще телеведущим, режиссерам, артистам. Смешная вышла история...
Сергей Зверев:
- Пару лет после выборов, 3 июля, мы собирались нашей аналитической группой. Потом это как-то сошло на нет. Мы поддерживаем личные отношения друг с другом, но все вместе уже давно не встречались. А жаль. Хорошая компания была...
Александр Коржаков:
- Когда нас с Барсуковым уволили, сняли с должности, мы про себя думали: перебесится, отойдет... Прошла неделя после выборов. Уехали в Сочи отдыхать. Три дня там побыли. И точно - звонит помощник Ельцина, Корабельщиков. "Александр Васильевич и Михаил Иванович, Борис Николаевич вас в понедельник хочет принять. На девять часов Барсукова, на 9.15 Коржакова. "Я был с женой, с младшей дочкой. Собрали вещи и покатили в Москву. Ельцин на работу вызывает! Утром звонок: "Александр Васильевич, встречи не будет". Я звоню адъютанту Ельцина, Кузнецову. "Что я, мальчишка, туда-сюда кататься? Один билет на самолет в Сочи стоит миллион. Мы втроем туда-сюда - шесть миллионов... Так в чем причина?" - "Борис Николаевич вышел из дома утром, - говорит Кузнецов, - сел в кресло у крыльца, долго думал и сказал: "Анатолий, отмените встречу сегодня". - "Почему?" - "Я этой встречи не выдержу". Это, наверное, проявились у Ельцина последние остатки совести. Больше он про нас не спрашивал...
У меня хранились в сейфе три тома ельцинской истории болезни. Раньше они были в ЦКБ, но я задолго до предвыборной кампании сказал, чтобы отдали мне. Зюгановцы могли за них миллион "зеленых" отвалить... Кроме меня, никто не знал, где эти тома находятся. И только когда приехал Дебейки, чтобы делать Ельцину шунтирование, ко мне обратился личный врач ЕБН, Владлен Николаевич Вторушин. И я позвонил в приемную президента, сообщил, где находятся ключ, комната и сейф. Не стал скрывать. А ведь мог бы.
Хроника выборов
Январь 1996-го
Ельцин объявляет о своем решении идти на выборы. Рейтинг Бориса Николаевича не превышает 4%... Создается предвыборный штаб Б.Н., которым руководит Олег Сосковец. По словам Ельцина, его не удовлетворяют топорные методы работы штаба.
Середина марта
Создан новый предвыборный совет, который возглавляет сам Ельцин (зам - Черномырдин). Членом штаба становится дочь президента Татьяна Дьяченко.
Происходит встреча Б.Н. с руководителями крупнейших банковских и медиагрупп: Гусинским, Ходорковским, Березовским, Потаниным и другими. Достигнута договоренность: они окажут Ельцину на выборах всемерную поддержку. В штабе начинает работу аналитическая группа под руководством Чубайса. Но рейтинг Ельцина по-прежнему катастрофически низок...
Б.Н. склоняется к предложению Александра Коржакова о переносе президентских выборов на два года. Готовятся указы о запрещении компартии и роспуске Думы.
23 марта
Ельцин проводит в Кремле закрытое совещание с участием Черномырдина, "силовиков", главы своей администрации Егорова по поводу этих радикальных планов. Большинство участников совещания - "за". Но в тот же день Татьяна Дьяченко умоляет отца встретиться с Чубайсом. После часового разговора с ним Ельцин меняет свое решение.
Аналитическая группа Чубайса становится главным "мотором" кампании. Предвыборный штаб Сосковца перестает существовать.
16 июня
Первый тур голосования. Ельцин - 35,28%, Зюганов - 32,03%, Лебедь - 14,52%.
19 июня
По указанию Коржакова Служба безопасности президента задерживает членов предвыборного штаба, Лисовского и Евстафьева, при выносе из Белого дома коробки. В ней - больше полумиллиона долларов.
20 июня
Татьяна Дьяченко добивается аудиенции у Ельцина для Чубайса. Во избежание эксцессов привозит его в Кремль на своей машине. После разговора президента с Чубайсом Коржаков, Барсуков и Сосковец отправлены в отставку.
26 июня
У Ельцина - шестой инфаркт.
3 июля
Второй тур голосования. Ельцин - 53,83%. Зюганов - 40,31%.
|
