|
Нынешний год, - говорят и в России и в Германии, - поворотный в истории отношений наших государств. Вероятно, для большего почета его так и назвали: "Год России в Германии". Из крупных событий, которые должны олицетворять нашу крепнущую дружбу, - майское открытие Янтарной комнаты. Деньги на завершение работ выделил, как известно, немецкий концерн "Рургаз".
В Царском Селе сейчас идут последние работы, и, говорят, завершится все уже в марте, но официальное открытие в присутствии глав государств состоится в мае, когда торжества, посвященные юбилею Петербурга, будут в разгаре.
Янтарная комната, говорят и в России и в Германии, - знак перемен в вопросе о перемещенных культурных ценностях. Но, кажется, Янтарная комната - не единственное, а возможно, и не самое главное событие этого года (если говорить о тех самых переменах и о перемещенных ценностях). Стало известно, что в Министерстве культуры спешно и тайно готовится передача в Германию 364 произведений западноевропейского искусства ХV-ХIХ веков из собрания Кунстхалле в Бремене. В основном это рисунки. Среди авторов - Дюрер, Беллини, Корреджо, Тьеполо, Веронезе, Рубенс, Рембрандт, Мурильо, Коро, Делакруа, Роден, Тулуз-Лотрек - все первые имена европейской живописи. Известна история их появления в России: в 45-м капитан Виктор Балдин оказался в одном из бранденбургских замков и под ногами у солдат увидел рисунки. Многие он выменял на губную гармошку, планшет, сапоги. Кожаный чемодан с рисунками впоследствии он передал Московкому музею архитектуры.
Сам Балдин, справедливости ради, до последнего дня собирался вернуть коллекцию в Германию, но сделать этого не успел. С 1991 г. все работы находятся в Государственном Эрмитаже, где в 92-м была подготовлена выставка "Балдинской коллекции". С тех пор эти рисунки никто (кроме научных сотрудников) не видел.
Если возвращение состоится, в России их больше и не увидят. Так что же, не возвращать? Возвращать. Тем более что этого хотел и Виктор Балдин.
Другой вопрос: как возвращать, на каких условиях? Это, согласитесь, вопрос дипломатии, то есть политический вопрос.
В настоящем виде выходит так, что Россия исполняет волю германской стороны, в Минкульт России идут запросы нынешнего министра культуры Германии г-жи Кристины Вайс. Все происходит в обстановке повышенной секретности. По имеющейся у нас информации, коллекция должна быть упакована и отправлена в ФРГ дипломатической почтой (!), чтобы уже в конце марта оказаться в Бремене.
Почему из всех возможных избран самый унизительный для России вариант, непонятно. Все то же самое (вернее, почти то же самое) можно было и следовало сделать иначе. За пример можно было взять опыт передачи Советским Союзом вывезенной и спасенной коллекции Дрезденской галереи, когда возвращению в ГДР предшествовала большая выставка. Чтобы попасть на нее, очередь занимали ночью. В нынешней ситуации выставку можно было провезти и по всему миру. Такая экспозиция и с такой историей могла бы заработать деньги, которые бы пришлись кстати музеям, понесшим невосполнимый урон в годы Великой Отечественной войны.
Второй вопрос: каталог. Если возвращение проходит втайне, то со всей очевидностью можно говорить, что Россия потеряет право даже и на воспроизведение предметов из "Балдинской коллекции". При гласном же варианте можно было бы настаивать на издании каталога. Утратив рисунки, мы бы сохранили право на позднейшие публикации в каталогах и альбомах.
Наконец, последнее и главное: словесное и дипломатическое оформление. Можно, презрев все дипломатические процедуры, исполнять запросы министра культуры пускай дружественного, но все-таки другого государства. Можно все то же самое сделать, исполняя волю фронтовика. В этом случае открытость пришлась бы кстати, и не надо было делать тайны из возвращения "Балдинской коллекции". И не возникало бы подозрений, что кто-то тайком, закулисно обманывает российских граждан.
Как бы ни пытались у нас отрицать обменный характер всех последних возвращений, факт остается фактом, а главное - везде за рубежом, хоть в Германии, хоть в Америке, комментаторы только так и квалифицируют российско-германские отношения в области перемещенных ценностей (другое дело, что все обмены были неравными: мы даем разрешение на вывоз 101 рисунка западноевропейских мастеров, а в ответ получаем два фрагмента Янтарной комнаты и царскосельский комод общей стоимостью около 200 тыс. марок). В случае с "Балдинской коллекцией" вообще неизвестно, готовит ли Германия какой-либо ответный шаг. А секретный характер "операции" вполне позволяет думать, что в этот раз все пройдет в одностороннем порядке. А если в этот раз, то и в следующий? И теперь уже навсегда?
В Германии, кажется, почувствовали нашу странную податливость и готовность идти навстречу. И уже забывают о том, как складывалась история. Выступая недавно в Москве, один из крупнейших исследователей вопроса перемещенных культурных ценностей профессор Вольфганг Айхведе, директор Института стран Восточной Европы Бременского университета, много говорил о помощи, которую оказывает сейчас Германия в восстановлении Янтарной комнаты, и ни слова - о том, что немецкая сторона хоть каким-то боком причастна к разрушению и исчезновению Янтарной комнаты. Германский профессор ни словом не обмолвился про вывоз культурных ценностей с территории СССР подчиненными Альфреда Розенберга.
Говоря о далекой войне, доктор Айхведе заметил, что главные силы были брошены на то, чтобы стереть культурную память народа. И тут же перешел к тому, что Советская армия, когда вошла на территорию Германии, тут же приступила к вывозу культурных ценностей. Конечно, в нарушение всех и всяческих, по утверждению лектора, международных законов.
В истории с возвращением "Балдинской коллекции" имеется и одна пикантная деталь: возвращение происходит вскоре после того, как директора крупнейших музеев мира подписали заявление о незыблемости музейных собраний. Среди других подписал это письмо и директор Эрмитажа. Интересно, что теперь скажет г-н Пиотровский?
|
