|
Когда-то фамилия этого банкира вызывала почтительный ажиотаж в журналистских кругах. Он никогда не давал (и не дает) интервью, тщательно избегал теле- и фотокамер. Загадочность образа дополнялась немалым количеством рассказов о его влиятельности и неуязвимости. Из всех скандальных историй, связанных с его именем, он всегда выходил, как Дункан Макклауд, без потерь.
На самом деле его зовут Ашот Егиазарян. Молод, красив. Сибарит. Доктор наук. Отец троих детей. Баловень судьбы. Отец - Геворк Егиазарян, известный экономист, заведовал кафедрой в МГУ. По отзывам знавших его людей, Геворк был авторитетом не только в академической среде. Трагически погиб несколько лет назад. Нельзя сказать, что природа отдохнула на сыне.
Он сполна использовал отцовский потенциал, реализовав его в свое главное качество - умение заводить знакомства и пользоваться связями. Путь бизнесмена Егиазаряна ничем не примечателен: фонды, банки, долги. Гораздо интереснее его связи. Это главный капитал, секрет живучести и процветания каждого бизнесмена.
Он начинал, как все, с малого. Официально числился инженером Московского шелкового комбината. В свободное время искал свою "золотую жилу". Нашел недалеко - в Подмосковье. Называлась она Фондом социально-экономического развития Московского региона, за которым ходила слава очень влиятельной конторы. Здесь начинались его связи с областной администрацией, ставшие позже гарантией благополучия. Фонд остался, впрочем, неизвестным жителям Подмосковья.
Процветание Подмосковья скоро продолжилось в новом проекте Егиазаряна. В январе 1993 года на свет появился Московский национальный банк, который чудесным образом меньше чем через два года стал одним из крупнейших в России. Столь стремительный взлет не вызвал удивления у специалистов, знавших, что Московский национальный обязан этим администрации Московской области, которая доверила ему святая святых - счета областного казначейства. Связи начали работать. Банк занял место в списке уполномоченных. Приобрел крупных клиентов - Росвооружение, Министерство обороны, Российское космическое агентство, но главное - Егиазарян обрел "силовое поле". Шестисотый "Мерседес" банкира украсил госномер престижной милицейской серии "МОЛ", а затем федеральный триколор. Как положено, был офис на "банковской" улице Маши Порываевой, мигалки, охрана и загородный дом-резиденция, арендная плата за который составляла около 30 тыс. долларов в месяц. "Мерседес" Егиазаряна все чаще стал парковаться у здания Генеральной прокуратуры России. Сам банкир проводил время в обществе начальника управления делами Генпрокуратуры Хапсирокова. С 1994 по 1996 год в Московском национальном банке находились счета Генпрокуратуры. Речь идет о сумме около 1,2 трлн рублей в год, прокручивавшейся через коммерческий банк. Только средства на зарплату составляли около 30 млрд рублей в месяц. А в этот период в системе прокуратуры выплата зарплат в среднем задерживалась на месяц, хотя на счета Генпрокуратуры в Московском национальном банке деньги из госбюджета поступали вовремя. Малоизвестный публике конфликт банка и Федеральной продовольственной корпорации по поводу денег закончился победой Егиазаряна. Говорят, что гарантом победы был временно (на месяц) назначенный в ФПК бухгалтером подчиненный Хапсирокова Кирдяшев. Сам Егиазарян неожиданно спешно, по-английски, покинул банк, якобы занявшись научной деятельностью. Московский национальный банк, оставшись без Егиазаряна, прожил недолго и рухнул, похоронив надежды многих своих клиентов. Но не самого Егиазаряна. Немногие газетные публикации, критиковавшие его, он, как правило, объявлял заказом конкурентов. Не слишком стесняясь, рекламировал свои возросшие возможности "решать вопросы" через Генпрокуратуру. Некоторым конкурентам действительно приходилось несладко (и приходится по сей день).
Тем временем в Московской области появилась очередная проблема на пути к процветанию - "завис" Уникомбанк. Снова заработали все связи Егиазаряна, и вновь судьба бюджета Московской области, а заодно и спасение Уникомбанка оказались в руках обаятельного Ашота Егиазаряна.
Судьба банка была похожа на судьбу Московского национального. Взлет, иллюзия успеха и оглушительное крушение, долги, скандалы и судебные процессы. Но, как обычно, это не коснулось самого Егиазаряна. Помогало "силовое прикрытие".
Егиазарян скромно сообщал любопытным, что у него работает некий студент - сын Скуратова. Сам он в любой момент может позвонить Скуратову по прямому. Знающие люди, правда, говорили, что сын-студент генерального прокурора действительно появлялся в здании Уникомбанка, но в качестве юриста некой малоизвестной адвокатской конторы, дружелюбной, впрочем, к Егиазаряну. В узком кругу банкир доверительно описывал супердорогой ремонт руководящей квартиры генерального прокурора и "БМВ-750" для начальника управления делами Хапсирокова. За счет якобы Егиазаряна. В числе облагодетельствованных молодой банкир всуе упоминал и других высших чиновников здания на Большой Дмитровке. Он свободно туда проходил. В его руках появлялось удостоверение советника генерального прокурора - "лучшая крыша России". Что отчасти подтверждалось течением событий. Все уголовные разбирательства по поводу проектов, которыми он руководил, касались кого угодно, но не его. Как будто кто-то тонко режиссировал действия следственных органов. Тем временем "спасение" Уникомбанка подходило к концу. Егиазарян, как всегда, ушел не прощаясь. Банк уверенно тонул. Грянули широко известные скандалы с пропавшими в банке областными облигациями внутреннего валютного займа и с деньгами "МАПО МиГ". В банк зачастили следователи. Росли как грибы уголовные дела. Но говорят, что Егиазарян как будто заранее знал все планы следователей. Один из его ближайших соратников, Фомин, на всякий случай был отправлен в психушку, чтобы лишних показаний не мог дать. Кто-то подсказал или сам догадался? В печати появились сообщения о грядущем назначении Егиазаряна советником вице-премьера Маслюкова. Пошел в гору. Перестал хвастаться связями с генпрокурором. Недавно купил себе "Роллс-Ройс", запарковал где-то во Франции. Живет на той же даче по "тридцатке" в месяц. Ездит под федеральным номером с большим флагом. Хапсироков, по его (Егиазаряна) словам, обзавелся очередной фешенебельной недвижимостью.
Егиазарян стал совладельцем издательского комбината "Пресса". Оброс новыми связями. Недавно был замечен в VIP-зале "Шереметьева-2". Сопровождали его топ-менеджеры ОНЭКСИМ Банка и группа девушек неопределенной профессии. Егиазарян доверительно общался с сыном первого вице-премьера Маслюкова, летевшим в той же компании отдыхать.
Вполне возможно, что генеральный прокурор России (как и вице-премьер Маслюков), понятия не имел, кто такой Егиазарян. Не исключено, что все откровения банкира и слухи о нем - хлестаковский блеф. Но, похоронив как минимум два банка и надежды их клиентов вместе с миллионами бюджетных денег, он в любом случае достоин внимания как новый русский Дункан Макклауд.
Вполне вероятно: влияние Егиазаряна и Хапсирокова на расследование уголовных дел "под нужным углом" и вызвало недовольство политикой Генпрокурора. О чем он, может быть, и не слишком знал.
P.S.: В последнее время в обществе Егиазаряна во Франции замечали известного уголовного авторитета Тевоса, большого специалиста по "мокрым делам". Тевос числится в розыске. Им интересуются полицейские многих стран.
Означает ли это, что Егиазарян ищет новую "крышу" взамен старой?
|
