|
Ярлыки на меня не вешал только ленивый Чистое вранье. Я считал, что перестройка — это повышение эффективности экономики, демократия и улучшение социальных условий жизни людей. А иначе зачем она? Те, кто говорит, что для такой перестройки не было теоретических и экономических обоснований, лукавят. Главными постулатами были: нельзя двигаться вперед, не идя к социализму. Экономика и демократия должны быть взаимосвязаны, взаимодействовать, одно “подталкивать” другое и влиять на социальные условия жизни общества. Основные экономические показатели были заложены в пятилетнем плане.
Жизнь наша пошла бы другим путем. Но “архитекторам”, “прорабам” перестройки и “теоретикам” из авантюристов-демократов было все равно, куда ехать — лишь бы сидеть за рулем, имея в перспективе для себя власть и собственность. Сначала — приватизация, потом — все остальные способы обогащения.
Это камуфлируется отвлекающим моментом — антикоммунистической истерией. Снисходительно признается: политика — грязное дело, болезнь грязных рук, уголовщина под прикрытием политики. Даже бывший неоднократный премьер и преуспевающий бизнесмен, знающий ситуацию изнутри, в своем стиле, афористично признал: “Реформы находятся на таком периоде, на котором они не видны”. Прибегнув тоже к афоризму, возражу Черномырдину: “Виктор, и ты не прав”. Еще как видны: обнищавший, ограбленный народ, развал государства и разгул преступности.
Не памятлив и отходчив русский человек...
Дедушка с характером
Разменял девятый десяток, характер имею сибирский, всю жизнь знал: дальше Сибири никуда не пошлют, а здесь — родился и вырос. Порода моя такая: цели добиваться, возраст тому не помеха.
Помню, в школе по математике был твердым троечником. А на выпускном экзамене поставил цель и добился: все шесть математических дисциплин (устные и письменные) сдал на пятерки. Экзаменовали три учителя, о поблажке и речи не было. На педсовете школы мой феномен специально обсуждали со всеми педагогическими выкрутасами. А я внутренне отмобилизовался — и откуда что взялось.
На экзаменах в МАИ (Московский авиационный институт) тоже математические дисциплины сдал на пятерки. Вот тебе и троечник! О сибиряках говорит и факт уже не только из моей биографии. После окончания МАИ работал на авиационном заводе в Новосибирске. Сначала технологом, затем зам. начальника цеха. Шла война. Мы выпускали один самолет в 2—3 дня. Армия отступала. Сталин прислал на завод телеграмму: “Со своей плохой работой вы являетесь пособниками Гитлера”. Обвинение страшное. Всех собрали на заводской площади и зачитали телеграмму. Мы выложились до предела, выпуск самолетов увеличился в несколько раз, а к 1945 году завод выпускал по 18—20 самолетов ежедневно, все при тех же материальных и трудовых возможностях. Психологические ресурсы, потенциал у человека огромные.
Зять врага народа, сын кулака и к тому же троцкист
Мой характер еще как пригодился в сложных жизненных ситуациях. Женился я на дочери врага народа. Знал, что отец будущей жены — генерал, начальник штаба Западно-Сибирского округа — осужден как шпион сразу трех государств: Японии, Англии и Франции, да еще к тому же участник “заговора” Тухачевского. Был расстрелян через полтора часа после вынесения приговора. Понимал, что меня ждут осложнения в жизни, что и было. Но никто и ничто не могло поколебать решения разделить судьбу дорогого человека. К слову сказать, жена, ее мать, брат и сестра никогда потом не сводили счеты с государством и Родиной, не открещивались и не поносили их. Больше того, в годы войны сочли своим долгом вступить в партию. Были приняты, что было не так-то просто.
Помню, как в бытность первым секретарем Новосибирского обкома комсомола поддерживал практику создания на производствах молодежных бригад. В бригаде — одни ребята, а возглавляет пожилой бригадир либо комсомольский лидер. Но вот тебе, бабушка, и Юрьев день! ЦК ВЛКСМ обвиняет меня в... троцкизме (?!). Лигачев, мол, троцкист, культивирует движение, которое отрывает молодежь от партии. Тихий бред, идиотизм, я не собирался что-либо менять, о чем и заявил в отчете, с которым меня вызвали “на ковер” в ЦК ВЛКСМ. По мнению секретарей Михайлова и Шелепина, меня надо было за это с работы выгнать. Что и произошло.
Жалоба в ЦК КПСС была немедленно рассмотрена. Инструктор доброжелательно слушал меня, как и женщина — тоже инструктор ЦК, сидевшая за соседним столом. Инструктор все тянул время и, когда женщина вышла из кабинета, сказал: “Знае-те, кто это? Мишакова, бывший секретарь ЦК ВЛКСМ, та самая, что “разоблачала” Косарева. Мой вам добрый совет: сейчас не время, Мишакова все засекла, устраивайтесь пока на другую работу”.
Он был прав. Разделаться со мной было проще простого. Уязвим со всех сторон. Мало того, что с “троцкистскими замашками”, так еще и зять расстрелянного врага народа, да и отец с червоточинкой. В 1937 году как кулака его для начала исключили из партии. Правда, потом восстановили. Но как-то все одно к одному. Меня и на завод-то обратно не взяли. Было и это. Но было и другое. С моими “изъянами” пригласили на работу в Новосибирский горком партии. Сначала лектором, потом зав. отделом пропаганды. Позже избрали секретарем по идеологии Новосибирского обкома КПСС, затем первым секретарем. Этим хочу сказать: сейчас уродливые, зачастую патологические явления в общественной жизни и во властных структурах объявляются отцами демократии, вроде Яковлева А. Н., молодостью демократии, приходом случайных людей.
Но во времена, о которых идет речь, тоже были новизна политической системы и случайные фигуры в ней. Однако были и нормальные, умные, порядочные люди.
А примыкавшие к кому попало перевертыши живут и процветают сейчас, носят звания демократов. Их легко проверить “на всхожесть”. Они либо у власти, либо около нее, или у “финансовых потоков”, что в наши дни одно и то же. При этом громче других кричат о ненависти к большевизму, который вчера защищали, о привилегиях и прочее.
Кстати, о привилегиях. Я прошел все ступени партийного руководителя: от секретаря райкома до секретаря ЦК КПСС и члена Политбюро. Будучи секретарем РК КПСС, получал зарплату 180 рублей, как первый секретарь Новосибирского обкома — 350 рублей, член Политбюро — сначала 800 рублей, потом 1100 рублей. Пользовался госдачей. Пенсия — сначала 350 рублей, потом 600, последняя — 1020 рублей. Дачи не имел и не имею. Все, что нажил более чем за полвека пребывания в партии, — 3-комнатная квартира. Но по этому поводу, как поется в песне, “и сожалений горьких нет, как нет...”
...Еще и отказник
Из Сибири меня-таки вырвали, но с третьей попытки. Первая была, когда вызвали в Москву из Новосибирска — вроде как бы на повышение квалификации в ЦК на определенный срок. Назначили зам. зав. отделом пропаганды. Не дожидаясь срока, стал бомбить Л. И. Брежнева просьбами вернуть на периферию. Просьба необычная, ее “переваривали” несколько месяцев. Потом Брежнев меня вызвал и сказал: “Решили тебя направить в Сибирь, в Томск”. Что и требовалось.
Второй раз (я уже работал первым секретарем Томского обкома) вызвали Суслов и Капитонов, предложили поехать послом в Венгрию. Предложение считалось поощрением, Европа — не Сибирь. Они ждали благодарности, а я отказался: “Дипломатической работы не знаю, к ней не готов”. Суслов с Капитоновым переглянулись, и на прощание Суслов сказал, как отрезал: “Считайте, что вы уже посол”. Я хоть и знал, что с Сусловым лучше не ссориться, но про себя думаю: “Хоть ты и второе лицо в государстве, но это еще бабушка надвое сказала, какой я посол”. И прямо в самолете написал письмо Брежневу.
Вскоре позвонил К. У. Черненко, зав. общим отделом, и сказал: “Леонид Ильич вас поддержал, спокойно работайте”. Кстати, министр иностранных дел А. А. Громыко оценил мой демарш: он не любил дипломатов-дилетантов, которых направляли послами либо в почетную ссылку, либо в поощрение.
С третьей попытки оказался в Москве. В 1983 году был приглашен Ю. В. Андроповым и не смог отказаться. Работать с ним было интересно, и предложенную работу — зав. отделом партийных органов — я знал. Потом был избран секретарем ЦК, а с 1985 года — членом Политбюро. Мне поручили вести Секретариат, то есть я стал работать “Сусловым” и был им до 1990 года.
После развала государства — пенсия. Проверил на себе верное изречение: “Пенсия — отдых, навязываемый тебе, когда все, что ты можешь, — это работать”. Я и работал, на общественных началах. В составе команды КПСС защищал ком-партию в Конституционном суде.
Девять часов стоял на трибуне суда, отвечая на вопросы бывших соратников по партии. Результат известен: член ЦК и Московского горкома КПРФ, заместитель Председателя Союза компартий государств СНГ.
Теперь вот и депутат Госдумы.
Взгляды не менял, они меняли меня
Допускал ли ошибки? Допускал. В той же антиалкогольной кампании, которую, кстати, не я организовал. Указ Президиума Верховного Совета СССР подписал Горбачев, я его даже не готовил. Хотя, не отрицаю, был горячим сторонником оздоровления общества. Наверное, моя горячность запомнилась и сделала “автором”. Конечно, борьба с пьянством не может быть кампанией и делаться наскоком. Нужны длительное время, методы убеждения.
Кстати, и я не ханжа. Крепких напитков не пью, но бокал “Хванчкары” по поводу выпью с удовольствием.
Изменил ли в чем-то свои взгляды? Да. Иначе был бы плохим политиком. Но, как уже сказал, “походки своей при этом не менял”. Признаю частную собственность, но в сфере производства потребительских товаров и их реализации. Здесь она эффективна для общества. Но крупные формы собственности, такие, как энергетика, транспорт, ВПК, топливно-энергетический комплекс, должны быть государственными.
В странах Западной Европы, на опыт которых любим ссылаться, так оно и есть. В них от 33% до 55% такой собственности в руках государства. А у нас всего 12%. Нефтяная промышленность практически вся в руках частников. Всего 11% нефтяного рынка у государства. Сырьевые магнаты получают сырье фактически бесплатно. То есть по существу присвоили недра России, принадлежащие государству. В бюджет государства они платят только налоги с продажи его же государственных ресурсов. Десятки миллиардов долларов размещены за рубежом, инвестируется экономика других стран.
И еще. Финансовая система, состоящая из коммерческих банков, исключает реальный контроль государства за прохождением финансов, в частности за поступлением денег из федерального бюджета в регионы. Исчезают бесследно многие миллиарды. Эта объективная реальность объясняет, почему президент и премьер-министр при всем желании не могут эффективно управлять государством. Они и не в состоянии ничего изменить до тех пор, пока государство не будет крупным собственником в названных ведущих хозяйственных отраслях.
Старые песни о главном
Госдума приняла закон о политических партиях. Партии занимают большое место в жизни общества. “Партия — это организованное общественное мнение”. Нет, это не цитата из Ленина. Так очень верно опреде-лил значение партии для любого общества английский политик-консерватор, писатель Б. Дизраэли. Организованное общественное мнение членов КПРФ, а это более полумиллиона человек, таково: восстановление власти трудящихся, движение по пути обновленного социализма и восстановление обновленного Федеративного Союза советского типа суверенных, равноправных государств.
Ругань в адрес коммунистов имеет обратный эффект. Появившаяся в магазинах колбаса, продукт скоропортящийся и в политическом смысле, аргументом в пользу капитализма в полемике уже не является. Как, впрочем, и ссылка на обретенную свободу, формулу которой дал сатирик Жванецкий: “Наша свобода напоминает светофор, у которого горят три огня сразу”.
Но что при таком светофоре пришло-приехало к нам? Решетки на окнах и дверях жилых и нежилых зданий, двери стальные, но их еще и охраняют. В банках — само собой, но и в жилых домах, школах и обычных поликлиниках. Охраняют “тела” не только высших должностных лиц, но всякого, кто наймет охрану. Это не спасает. Расстреливают и взрывают. Народ расслоен не только на бедных и богатых, но и на кланы, группировки. В стране кончено с развратом: сейчас это называется “секс”, пропагандируется он со всех сторон: технологической, этической и даже семантической. Секс-символ, сексапильная, сексуальная — это уважительная и даже восхищенная оценка, которую скоро могут вносить (может быть, уже и вносят?!) в производственные характеристики и так называемые объективки. Агрессивная реклама вколачивает в головы жизненные ориентиры и образ жизни. Ельцин все искал национальную идею. Чего ее искать? Она вопиет с рекламных щитов, со страниц газет, журналов и с экранов телевизоров. Верно ведь сказано: “Об идеалах нации можно судить по ее рекламе”.
А ты прав, Егор?
Если иметь в виду избранный образ жизни — да. В политической деятельности — покажет время. Если бы довелось начать жизнь сначала, прожил бы так же. Только избегал бы ошибок. Держит на плаву постоянная занятость, полнота жизни, насыщенная не только службой, политикой, но и работой души. Со студенчества мы ходили с женой в театры, особенно в оперу. Люблю музыку, смею думать, что знаю Чайковского, Рахманинова, Римского-Корсакова. Люблю Гоголя и Чехова. Слежу за литературой писателей-современников. Сейчас на столе — Валентин Пикуль.
Могу ли “положить глаз” на красивую женщину? Не скажу. Так и напишите: “Не ответил”.
Ежедневно 30 минут активной гимнастики. Зимой — лыжи и коньки.
Многим обязан крепкому тылу — семье, сейчас живу один: три года назад ушла из жизни жена. Но пригляд за собой имею со стороны дочери, сына и внуков. Дети отнюдь не в бизнесе. Сын — доктор физико-математических наук. Говорят, что будущее, как бы его ни рисовали,— это для новых поколений. Для конкретного человека оно так и остается будущим. Он-то живет в настоящем. Поэтому хочу пожелать нам, современникам, хорошего настоящего.
Исповедь Е. Лигачева записала
Аза ПАВЛОВА.
|
