|
В пятницу, 20 января, Таганский районный суд города Москвы удовлетворил ходатайство следствия об изменении меры пресечения Анатолию Локтионову – с «заочной» подписки о невыезде на «заочное» заключение под стражу. По мнению адвокатов бизнесмена, «правоохранительные органы фактически вмешиваются в спор хозяйствующих субъектов «Нафтатранса», поскольку одна из сторон корпоративного конфликта фактически лишена возможности защищаться».
Уголовное дело о ложном доносе было возбуждено УВД ЦАО в октябре 2010 года. Основанием для него послужило заявление самого Анатолия Локтионова, который обратился в правоохранительные органы с просьбой проверить законность сделок купли-продажи трех земельных участков. Однако вместо требуемой проверки, гражданин, попытавшийся искать справедливости в правоохранительных органах, в итоге получил уголовное дело по статье 306, часть 2.
ЗАО «Нафтатранс» - это довольно крупная компания, которая занимается обслуживанием терминала по транспортировке и сдаче нефти в Каспийский трубопроводный консорциум, поставки через который осуществляют ведущие нефтяные компании России. Доли владения в «Нафтатрансе» распределены между тремя акционерами: Анатолием Локтионовым, представителем губернатора Полтавченко в Москве Николаем Буханцовым и Анатолием Тернавским.
В планы совладельцев входила постройка нефтеперерабатывающего завода неподалеку от самого терминала в станице Кавказская Краснодарского края. Под эти цели ими была создана ООО «Земельная компания», на которую в 2007 году и была приобретена земля под будущее строительство. Доли владения в «Земельной компании» распределялись в тех же пропорциях, что и основном бизнесе, с той лишь разницей, что Буханцов передал свои акции сыну Александру. Вместе с Тернавским они и занимались проектированием будущего НПЗ.
Конфликт между акционерами начал набирать обороты, когда Локтионов заинтересовался размером затрат на разработку проекта завода, и затребовал финансовые документы. Генеральный директор ЗАО «Нафтатранс» Александр Волошин в просьбе совладельцу отказал, что очень насторожило бизнесмена. Впрочем, это был не единственный сюрприз. Вскоре он узнал, что и земля под НПЗ уже продана «Нафтатрансу», причем по очень высокой цене и под векселя, проценты по которым не начисляются, а срок погашения составляет два с половиной года. Вдобавок к этому Буханцов и Тернавский вышли из состава «Земельной компании», предварительно, как подозревает бизнесмен, обналичив часть векселей. А сумма, которую «Нафтатранс» перевел по этим векселям, как уже можно догадаться, совпала с выплатами, которые предназначались по ним двум выходящим совладельцам. Как полагают, Буханцов получил более 166 млн. рублей, а Тернавский – 66,5.
Откуда взялись столь крупные суммы при рыночной стоимости самого участка в 84 млн. рублей, история, конечно, умалчивает. Впрочем, когда покупаешь у самого себя, вопрос о цене, как правило, торг неуместен. Умалчивает история и о том, как была получена подпись господина Локтионова под соответствующими документами о продаже, а именно в протоколе номер 19 внеочередного общего собрания акционеров от 9 сентября 2008 года. Причем и Буханцов, и Тернавский подтверждают, что в действительности собрания никакого не было, а подписание данного документа совладельцы совершали отдельно друг от друга. Сам Локтионов очень удивился, увидев свой автограф под документом, о существовании которого даже не подозревал.
Последней каплей стало известие о том, что в «Нафтатрансе» планируется выплата дивидендов, причем на сумму, равную активам компании. Иными словами, - компанию банкротили самым грубым и циничным способом. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы предположить, кому было выгодно это банкротство. И Анатолий Локтионов обратился в правоохранительные органы с просьбой провести проверку действий своих партнеров на предмет мошенничества.
Вот тут и начинается самое интересное. Сначала в Краснодарском крае, а затем и в Москве в возбуждении уголовного дела о мошенничестве по заявлению Локтионова было отказано. Причем, как показывает длительный процесс рассмотрения заявлений юристами Локтионова, отказов следствия, обжалований в прокуратуру и новых рассмотрений, для самих правоохранительных органов решение этого вопроса было очень и очень не простым.
В соответствии с законом, если органы отказывают в удовлетворении требований заявителя о возбуждении уголовного дела, они автоматически проверяют его на наличие сведений, подпадающих под определение ложного доноса. Так вот на сегодняшний день существуют около семи различных постановлений, в которых наряду с отказами в удовлетворении требований Локтионова, и речи не идет об обвинении заявителя в ложном доносе.
Тем временем Локтионов продолжал искать справедливости, все выше и выше поднимаясь по ступенькам правоохранительной иерархии. И, вероятно, остановился бы он только тогда, когда исчерпал все возможности осуществления законного права гражданина на правосудие. Но следствие распорядилось иначе - УВД ЦАО по Москве инициировало уголовное дело по факту ложного доноса. Сама формулировка «по факту» добавляет красок к рассматриваемому вопросу. Ведь она предполагает возбуждение дела не против самого Локтионова, а против неустановленного лица, которое знало о заведомой ложности своих утверждений.
С этого момента Анатолия Локтионова стали время от времени вызывать для дачи показаний. Он своевременно являлся вплоть до апреля 2011 года, когда 64-летний предприниматель лег на лечение в стационар. По словам адвокатов Локтионова, через какое-то время в больницу наведался следователь Мещеряков, после чего их подзащитному настоятельно рекомендовали выписаться из медицинского учреждения. Локтионов так и поступил, однако почти сразу же отбыл за границу 20 апреля для продолжения лечения, к чему не имел никаких препятствий, так как не являлся обвиняемым по делу.
«Сегодня, как гром среди ясного неба, по прошествии девяти месяцев нам становится известно, что на ту же дату, 20 апреля 2011 года Локтионову была избрана мера пресечения в виде «заочной» подписки о невыезде! Сам господин Локтионов никакой подписки не давал, ни одному из его адвокатов документ не направлялся и не вручался никаким образом», - рассказал один из адвокатов предпринимателя перед заседанием в Таганском суде 20 января 2011 г.
Тем не менее, следствие обратилось в Таганский районный суд с ходатайством об изменении меры пересечения Локтионову с подписки о невыезде на содержание под стражей. В коротком выступлении следователя, поддержанном прокуратурой, необходимость данной меры была обоснована тем, что нахождение Локтионова за границей «мешает установлению истины по делу». На вопрос адвокатов, уведомлял ли следователь его подзащитного об избрании в отношении него меры пресечения в виде подписки о невыезде, следователь Мещеряков не смог сослаться на соответствующий лист уголовного дела. Адвокат подчеркнул, что данный лист в деле отсутствует.
Позиция защиты основывалась на том, что подписка о невыезде фактически не применялась, а Локтионов никогда не скрывался от следствия и до своей болезни исправно давал показания. Эти аргументы, однако, в вердикте суда отражены не были. Судья Светлана Боженок мотивировала это тем, что «на данном этапе процесса суд не входит в обсуждение вопроса о доказанности вины обвиняемого в совершении инкриминируемого преступления и порядке квалификации действий, поскольку данные вопросы разрешаются судом при рассмотрении дела по существу».
«В течение всего заседания мы пытались донести до суда, что не просим дать конкретную правовую квалификацию всем доказательствам, а хотим, чтобы суд попытался взглянуть на это дело, чтобы убедиться, что никаких объективных предпосылок даже к существованию уголовного дела нет, поскольку нет преступления. Для этого не нужно изучать доказательства, это лежит на поверхности. Но суд решил иначе», - сказал адвокат бизнесмена Максим Платонов.
«Судья выслушала то, что мы пытались до неё донести, но, к сожалению, ничего не услышала. По сути, было переписано ходатайство следователя», - продолжает Платонов. – «Никак не было отражено, что следователь представил не все документы, а выборочно и в подтверждение только своей позиции. Не представил те документы, которые предоставлялись адвокатами. Никак не был отражен тот факт, что в материалах дела находится рапорт, который, скажем мягко, не соответствует действительности».
В упомянутом рапорте речь идет о том, что Локтионов вызывался на допрос 16, 17 и 18 февраля 2011 г., однако в назначенное время, якобы, не явился и о причинах не уведомил.
«16 числа явка была обеспечена. Очная ставка не состоялась по причине отсутствия другого свидетеля. А 17 и 18 февраля следственные действия были проведены. У меня имеются протоколы очных ставок, на указанные даты», - подтвердил в ходе процесса адвокат Локтионова, сославшись на соответствующие документы, предложив судье с ними ознакомиться и приобщить к материалам дела. Однако суд счел их приобщение на данной стадии процесса преждевременным.
«По нашему мнению, здесь может идти речь о наличии правонарушения, вплоть до преступления. Мы напишем соответствующий официальный запрос и будем надеяться, что по данному поводу уже в отношении нас не возбудят новое уголовное дело», - иронизировал представитель защиты уже после слушаний.
В ходе же самого процесса адвокат Станислав Арбузов попытался привлечь внимание судьи Светланы Боженок к тому, что, по его мнению, дело носит «заказной» характер: «Никакой Уголовно-процессуальный кодекс не говорит о том, Локтионова можно арестовывать. УПК здесь вообще не причем. Я полагаю, что истинные причины в другом – в том, кто те люди, которых Локтионов считает виновными в хищении у него имущества. Я не хочу никого обижать, но получается, что правоохранительные органы выполняют услугу. Услугу обратную той, которою они должны выполнять в силу своего статуса и назначения».
Но в итоге, по одной ей ведомым причинам, судья Боженко решил избрать в отношении Локтионова меру пресечения в виде заключения под стражу и объявить его в международный розыск. По словам адвокатов предпринимателя, в течение трех дней это решение будет обжаловано в законном порядке. Они констатируют, что намерены обратиться в Европейский суд по правам человека: «Наша правоохранительная система предстает в крайне нелицеприятном свете, поскольку граждан вынуждают искать правосудия не у себя в стране, а за ее пределами! Локтионову здесь говорят, что все его потуги добиться справедливости – само по себе есть преступление».
В контексте инициатив российских властей по борьбе с коррупцией весьма странно в деле Анатолия Локтионова выглядит система отечественного правосудия. Потому, что заставляет вспомнить слова президента Медведева о том, что «она (судебная система – Ред.) обслуживает интересы отдельных компаний или чиновников, работает только по звонку из органов власти». Ведь Локтионов сделал именно то, о чём неоднократно говорил глава государства в своих обращениях к бизнес-сообществу о коррупции: «Как только появляется такого рода информация долг каждого предпринимателя написать заявление в правоохранительные органы, в прокуратуру, в милицию, в ФСБ».
«Мы должны искоренить фундаментальные причины, порождающие коррупцию и, конечно, мы должны обеспечить неотвратимость наказания за любое коррупционное деяние», - сказал не так давно и премьер-министр РФ, кандидат в президенты Владимир Путин. Но пока что система чаще неотвратимо «искореняет» тех, кто с коррупцией борется.
Впрочем, Анатолий Локтионов, как утверждают его защитники, намерен и далее добиваться расследования действий Николая Буханцова и Анатолия Тернавского по отношению к «Нафтатрансу».
FLB. Комментарий юриста:
Андрей Борбат профессор ВНИИ МВД России, Заслуженный юрист РФ, полковник милиции в отставке:
«В данном случае имеет место несовершенство законодательства, которое фактически позволяет должностным лицам, в том числе и сотрудникам следственных органов, творить правовой произвол. Ведь теоретически применять эту статью недобросовестный следователь может и для того, чтобы несколько «успокоить» заявителя, например, если тот настойчиво ищет справедливости. Причем сначала в отношении него можно возбудить дело по ст. 306 УК, а затем заключить «сделку»: дескать, мы в отношении тебя дело о ложном доносе прекратим, а ты в свою очередь жаловаться перестанешь».
«Доказать, что заявитель заведомо знал о невиновности лиц, очень сложно даже при наличии большого опыта следственной работы и менее опытный адвокат легко может «развалить» такое уголовное дело на любой стадии уголовного процесса. В общем-то, эта статья без серьезной модернизации и совершенствования может использоваться скорее как инструмент для решения своекорыстных и других проблем. По делу же Локтионова, исходя из представленных мне материалов, могу сказать, что состав преступления, предусмотренный статьей 306 УК РФ, не усматривается».
|
