|
Совместные боевые действия с президентом Ингушетии Евкуровым — это не соседские отношения, а обращение за помощью к российской армии, неофициальным представителем которой и является десантник Евкуров.
Фото: ИТАР-ТАСС Если Рамзан Кадыров все-таки поймает Доку Умарова — сам или с помощью Юнус-Бека Евкурова, в Ингушетии или в Чечне... Так вот, если он его все-таки поймает, справедливо было бы заплатить Умарову из Фонда Кадырова гонорар за PR-услуги, которые Доку вот уже много лет безвозмездно оказывает чеченской власти. Но прежде чем заплатить Умарову, надо его все-таки поймать.
Лают, но не кусаются
Давно замечено: чем громче на Кавказе кричат о спецоперации по поимке какого-нибудь именитого бандита, тем меньше вероятности, что этого бандита действительно поймают или убьют. Хаттаба отравили без шума. Басаева взорвали громко, но признались в этом лишь спустя сутки. Радуев скончался в тюрьме. Масхадов умер от неосторожного обращения с оружием. Гелаева подстрелили пограничники, когда он один-одинешенек, с посохом и шоколадкой “Аленка” брел в сторону Грузии...
Зато Умарова ловят с размахом, с привлечением соседнего субъекта Федерации и депутатов Государственной думы. Двое суток уже ловят. Шум постепенно стихает. Умарова вроде как среди бандитов нет. Есть труп азербайджанца и еще одного неизвестного, говорят, араба.
Проще говоря, результатов у этой совместной чечено-ингушской спецоперации гораздо меньше, чем подразумевала ее презентация. А все потому, что презентация в данном случае куда важнее самой операции.
Кадыров-младший воюет с арабами, как младший Буш. В основном с помощью телевизора.
Таинственный Жандула
А началось все с того странного теракта возле МВД Чеченской Республики в прошлую пятницу. Тогда в результате самоподрыва террориста-смертника погибли двое милиционеров, пять человек были ранены. В тот же день было официально объявлено, что смертником оказался приближенный Доку Умарова Беслан Чагиев, 1968 года рождения, прописанный в Красноярске, проживающий в Ингушетии, приехавший из Турции, где работал тренером по борьбе. Кроме того, Чагиев имел бандитские позывные “Харун” и “Жандула”.
Так это или нет, неизвестно. Бандит Жандула в Чечне действительно действовал пару лет назад, но он обитал в Старых Атагах, и если до сих пор жив, то лет ему не более тридцати.
Спрашивается, почему такой опытный и высокопоставленный бандит, каким чеченское МВД представило Чагиева, решил вдруг взорваться лично, причем отнюдь не в людном месте. Если Чагиев просто хотел подорвать милиционеров, он мог бы зайти в какое-нибудь милицейское кафе и забрал бы с собой человек тридцать. Чего он делал возле милицейского КПП?
Есть сведения, что Чагиев хотел убить конкретного офицера, которого и поджидал не один день. А значит, к этому офицеру у него был какой-то конкретный личный счет. То есть в этом случае смертник действовал не как умаровский террорист, а как частное лицо, мстящее другому частному лицу за какое-то конкретное зло. Именно поэтому данный теракт кажется таким нелепым.
Пример Чагиева важен тем, что показывает нам новую частную сторону террористического подполья. Когда люди, обиженные нынешней чеченской властью, не входя формально в ряды мятежников, пытаются забрать свою кровь самостоятельно.
За годы жестокой узурпации власти Кадыровым и его командой таких частных лиц в республике набралось немало. Кто-то из них уходит к тому же Умарову, другие, как Чагиев, предпочитают действовать в одиночку. Третьи, как братья Ямадаевы, развязывают против Кадырова информационную войну.
После пятничного теракта Рамзан Кадыров был настолько взбешен, что спилил один из столпов, на котором держалась его власть и авторитет. Он заявил, что больше не будет амнистировать боевиков. Скорее всего Рамзан тоже знает, что никаким умаровцем Чагиев не был. А для будущих таких чагиевых инструмент амнистии не подходит. Просто потому, что они не входят в так называемые незаконные вооруженные формирования. Они — сами по себе. Они — не за идею. Они — кровники.
Один на один
Ситуация в Чечне явно обострилась, и причиной этому явилась не пресловутая “зеленка” и не очередные транши мифических шейхов. Ситуацию обострил сам Рамзан Кадыров, добившись от Москвы закрытия контртеррористической операции. У Рамзана все шло настолько ловко и гладко, что в какой-то момент он потерял чувство реальности и решил, что это именно он все так здорово устроил, отстроил и всех победил. Справедливости ради надо сказать, что Рамзан действительно очень много делает для своей республики как строитель, но он никогда не являлся полноценным политическим лидером народа Чечни. Он всегда был, есть и останется ставленником федерального центра.
При всем своем зловещем имидже чеченцы очень компромиссная нация. Воюют они, как правило, не за идею, а из практических соображений. Именно поэтому могут воевать на любой стороне. Большинство народа никогда не хотело резко выйти из состава России, а все лозунги о чеченском суверенитете Москва могла выгодно выменять у чеченцев на простое человеческое отношение.
С Чечней можно прекрасно сосуществовать. Можно жить с ней в одной федерации. Единственное, чего нельзя с ней делать, — воевать. Потому что это то немногое, что чеченцы могут делать хорошо, кроме коньяка “Илли”, секрет изготовления которого, кажется, безвозвратно утерян.
При этом чеченцы могут вполне снисходительно относиться к любому российскому режиму, поскольку он осуществляется из Москвы. Русским больше прощают, с русских другой спрос. Русские глупости и жестокости можно молча перетерпеть, пережить. Такое же отношение распространяется и на московских ставленников. Но как только ставленник перестает быть таковым и превращается в самостоятельную местную фигуру, в чеченского царя, с ним разговор другой, потому как царей у чеченцев отродясь не было.
Рамзан, кажется, переоценил свои возможности, увлекшись московской борьбой за самостоятельность Чечни. С Москвой-то он справится, а вот соплеменники его нового статуса могут и не принять.
В новых условиях Рамзан ищет новые способы существования. Поэтому так и раструбили о спецоперации по поимке Умарова. Совместные боевые действия с президентом Ингушетии Юнус-Беком Евкуровым — это на самом деле не соседские отношения, а обращение за помощью к той же российской армии, неофициальным представителем которой и является десантник Евкуров.
Кроме того, Рамзану надо отстреливаться и от братьев Ямадаевых, количество которых меняется чуть ли не каждый день. Именно поэтому Кадыровым было официально объявлено, что поимку банды Умарова на месте событий курирует депутат Госдумы Адам Делимханов, которого, как известно, Интерпол разыскивает за убийство все того же Сулима Ямадаева.
В спешке Рамзан противоречит сам себе. То он заявлял, что все бандподполье уничтожено, а то на окраине Бамута обнаруживается банда Доку Умарова в целых 60 штыков. Позже выясняется, что никакого Умарова с ними нет. То есть это просто отдельный отряд. А сколько же тогда бандитов сидит непосредственно рядом с Умаровым?
Дистанцировавшись от Москвы, потянув на себя всю Чечню, Рамзан вынужден воевать на несколько фронтов — и с бандитами, и с политическими противниками, и с недовольными частными лицами. А попросить Москву о военной помощи Рамзану не позволяет беноевский гонор. Остается только надеяться, что Москва сама поможет Рамзану, не заставляя его унижаться. Потому как менять сейчас одного Рамзана на другого особого смысла тоже нет.
|
