|
От ред. FLB: Хорошо быть генералом – угробил несколько десятков тысяч людей, получил в награду большую медаль. Хорошо быть банкиром – потерял из-за своей «прозорливости» несколько сот миллионов евро и … ничего. Правда, не всем банкирам так везет, некоторых преследуют по всей строгости уголовного кодекса даже за несколько тысяч долларов. А чтобы безнаказанно «прошляпить» более 600 млн. евро нужно быть Андреем Леонидовичем Костиным.
Корреспондент журнала «Компания» Андрей Красавин попробовал разобраться в этой истории самого большого банковского провала за последние 2 года. В статье «Банковская тайна» задается риторический вопрос –«Зачем ВТБ купил акции убыточного Европейского аэрокосмического концерна?» Чтобы вывести за границу 1,1 млрд евро? Чтобы заплатить фирме-посреднику более 37 млн евро?
Подобных вопросов много. Формально, на сегодняшний день, банкир ушел от ответственности. Формально все чисто. Но осадок в виде потерянных миллионов на убыточных рисковых акциях остался. По данным биографов Андрей Костин однажды поставил перед собой «стратегическую цель» - «в ближайшие три-пять лет занять место среди 50 ведущих банков мира». Теперь, кажется, эта мечта останется неосуществленной. Скорее всего Андрею Костину грозит войти в топ-50 другого рейтинга – Самых неудачливых банкиров мира. Не случайно журнал «Компания» высказывает о ВТБ следующее мнение: «Банк находится в кризисе, о чем говорит катастрофическое снижение его капитализации»:
Государство показало себя не только плохим управленцем, но и убыточным портфельным инвестором.
«Громкая сделка по покупке Внешторгбанком два с половиной года назад акций Европейского аэрокосмического концерна (EADS) не дала никаких экономических и политических дивидендов России. Потери же составили 600 млн евро.
«Медведи прилетели в EADS», «Русская интервенция в Европу», «Новый шантаж Кремля» – такими заголовками пестрели первые полосы иностранных газет осенью 2006 года. Внешторгбанк тогда объявил, что стал владельцем 5-процентного пакета акций Европейского аэрокосмического и оборонного концерна (EADS). Глава банка Андрей Костин пытался развеять опасения европейцев, заявив, что это исключительно портфельная инвестиция. Акции скупались после обвального падения (капитализация концерна за считанные дни потеряла треть своей стоимости), что сделало этот актив весьма привлекательным для вложений. Европейские же политики увидели в сделке посягательство на национальные интересы.
Портфельная инвестиция ВТБ, благодаря нескольким заявлениям официальных лиц, была причислена к разряду стратегических: помощник президента по международным делам Сергей Приходько через день после объявления о сделке сказал, что Россия может увеличить пакет в EADS до 25%. И когда это произойдет, страна должна получить право влиять на принятие решений авиагигантом. Чуть позднее стало известно, что сделка была одобрена в Кремле лично Владимиром Путиным, а участие России в управлении EADS планировалось обсудить во время визита Путина во Францию 23 сентября 2006 года. По уставу европейского концерна, правом голоса при выборе членов совета директоров обладают только два акционера – DaimlerChrysler и правительство Франции. Естественно, что французы и немцы были против появления третьего полноправного акционера.
Сопредседатель совета директоров EADS Арно Лагардер признался, что, «несмотря на исключительную важность промышленной кооперации с российскими предприятиями, расширение группы ключевых акционеров на нынешнем этапе не отвечает интересам компании». Зачем же Россия ввязалась в эту историю? Вернее, глава ВТБ Андрей Костин? По словам источника «Ко» в президентской администрации, банкир лично принимал решение о покупке акций европейской компании. Но оценить все последствия и риски ему не удалось, для прикрытия одного из крупнейших банков страны и «списания» его убытков потребовалось вмешательство президента.
Корпорация мечты
К середине 2000-х годов чиновники признали, что отечественного авиапрома, равно как и автопрома, в России нет, и без кооперации с иностранцами уже не будет. Всеми привилегиями в виде таможенных пошлин на ввоз «иномарок», дотаций и прямых денежных вливаний авиапредприятия воспользоваться так и не смогли. Выпуск так называемых лайнеров нового поколения (Ту-204/214 и Ил-96) не превышал семи штук в год (в 2006-м с заводских стапелей сошло всего 3 самолета). Перевозчикам требовались новые суда, но у заводов не было денег, чтобы поставить их на серийный поток. Пришло время выбирать, с кем дружить – с Европой или с Америкой.
«Дружба» с Boeing казалась неосуществимой мечтой. Кроме закупок титана и поставок в Россию лайнеров в Москве уже существовал инженерный центр этой авиастроительной компании, Boeing стал одним из консультантов в проекте регионального самолета корпорации «Сухой». Но на этом все.
С EADS партнерство развивалось более гладко. Европейцы разместили заказы на выпуск компонентов для лайнеров 320-й серии, был открыт инженерный центр ECAR (в равных долях принадлежал Airbus и ГК «Каскол»), шло обсуждение магистрального самолета нового поколения совместного производства. В конце 2003 года европейцы заговорили, что не прочь приобрести 10% акций корпорации «Иркут» (сделка состоялась в 2005-м).
Чиновники мечтали закрепить партнерство перекрестным владением акциями. Они полагали, что это позволит гарантировать равноценное сотрудничество. В 2004 году впервые об этом обмолвился и Владимир Путин. Логика была проста: владение акциями европейского концерна сотрудничество усилит, Airbus (структурное подразделение EADS) засыпет отечественные предприятия заказами, и Россия станет мировой авиастроительной державой. Почему бы и нет, если страна располагает свободными мощностями, а Европа ищет заводские площади и недорогую рабочую силу. Оставалось придумать схему, чтобы реализовать план. Роль управляющего и конечного владельца акций отводилась Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК), которая должна вобрать в себя все авиастроительные активы. Именно ей отводилась роль главного игрока на внутреннем и международном рынке авиастроения.
Андрей Костин решил сыграть на опережение. Прислушавшись к пожеланиям Кремля, он выступил инициатором покупки 5% EADS, представив затем это администрации президента, как свою заслугу. Не исключено, банкир тогда умолчал, что пакет акций корпорации не дает его обладателю возможности войти в управляющие органы компании, понадеявшись, что вопрос будет урегулирован на политическом уровне.
Кандидат на выкуп
Глава Внешторгбанка Андрей Костин зарекомендовал себя как «подходящий человек», государственный менеджер, в профессиональных качествах которого сомневаться не приходилось.
В 2002 году Костин возглавил второй по величине после «Сбера» государственный банк. Его клиентами были, как правило, крупные госкомпании, отсутствовала филиальная сеть, да и рыночными продуктами банк не занимался. Спустя четыре года у кредитного учреждения появился розничный бизнес (в 2004-м ВТБ получил сеть Гута-банка, не пережившего кризис 2004 года), инвестиционный блок, филиальная сеть в Европе и странах СНГ и «дочки» в Европе, Азии и Африке. Все это в руки Костина передало государство, а также средства на развитие и капитализацию. Плюс планы IPO, намеченные на 2007 год, делали банк весьма привлекательным в глазах инвесторов.
«Везение», говорят многие банкиры, но по силе убеждения у Костина нет соперников в банковской сфере, плюс особое внимание к пожеланиям основного акционера. Он агрессивен и планомерно следует намеченному. Лучшей кандидатуры найти было нельзя. Да и время, как казалось в тот момент, выбрано удачно.
Руководство EADS 14 июня 2006 года объявило, что выпуск самолета-гиганта А380 откладывается из-за технических проблем. Это самый большой пассажирский лайнер в мире (вмещает 550 пассажиров), который Airbus собирается производить в Гамбурге. В тот день котировки акций EADS упали на 27%. На разработку было потрачено $10 млрд, из-за просрочки в бюджете аэрокосмического гиганта образовалась брешь, и к 2010 году EADS прогнозирует убытки в 4,8 млрд евро. Концерн оказался в глубоком кризисе, вызвавшем резкие заявления со стороны руководства корпорации, а также недовольство авиакомпаний, уже разместивших заказы на новый европейский лайнер. Некоторые из них (Singapore Airlines, Emirates Airlines, Malaysian Airlines и Quantas) стали говорить не только о возможной переориентации на авиапродукцию конкурента – американского Boeing, но и о неустойках.
Задержку со строительством самолета сопровождал и скандал, связанный с утечкой данных о состоянии дел на производстве. Прокуратура Франции утверждает, что с ноября 2005-го по март 2006 года было проведено более 1200 сделок, основанных на инсайдерской информации по проекту А380. К середине июня 2006 года, когда было официально объявлено о новых сроках поставок самолета, как предполагает следствие, руководители EADS и Airbus уже избавились от большей части акций.
В апреле 2006 года DaimlerChrysler и Lagardere (крупные акционеры корпорации) на пике стоимости также сократили свое присутствие в EADS.
«Интерес к сделке был двойной, – полагает глава аналитической службы «Авиапорт» Олег Пантелеев, – спекулятивный: EADS рос на протяжении последних десятилетий, с нуля захватив около половины мирового рынка магистральных самолетов. Была надежда, что капитализация компании вновь пойдет вверх. А значит, на акциях можно хорошо заработать. Во-вторых, скупив крупный пакет акций, можно попытаться склонить европейскую корпорацию к более тесному сотрудничеству с Россией».
Бумажные игры
В ВТБ и сегодня продолжают утверждать, что покупка бумаг рассматривалась как исключительно инвестиционное вложение средств. «Акции концерна были скуплены банком на мировых биржах для диверсификации собственного инвестиционного портфеля. Таким образом, в этой сделке ВТБ выступил портфельным инвестором в рамках реализации своей инвестиционной программы», – заявил «Ко» официальный представитель банка. Но в самостоятельность верится с трудом.
«Россия хотела войти в совет директоров EADS, поскольку с европейцами намечалось несколько важных проектов, – говорит аналитик ИК «Брокеркредитсервис» Севастьян Козицын. – Кроме того, создавался ОАК, и такой партнер был бы очень кстати».
«Просто так ВТБ не стал бы скупать акции, – полагает первый зампред правления Москоммерцбанка Людмила Лебедева. – Это были согласованные с правительством действия. ВТБ просто исполнял поручение по покупке ценных бумаг в интересах других лиц. Здесь нет бизнес-идеи руководства коммерческого банка». По ее мнению, авиационная отрасль является стратегической для государства, и покупка акций европейского концерна сулила ряд неоспоримых преимуществ. «Если не ВТБ – банку с большим государственным участием – то кому реализовывать подобные сделки?» – подчеркивает эксперт.
В итоге 8 сентября 2006 года ВТБ появился в реестре акционеров EADS. По состоянию на 13 сентября затраты на покупку 41 355 530 акций составили 997 млн евро (24,23 евро за штуку).
Купили «на дне», после их падения на треть. Но это, скорее, случайность. ВТБ еще в мае 2006 года начал готовиться к сделке, когда акции торговались на пике своей стоимости, а с объявлением о задержке программы А 380 банку просто повезло.
«Решение о проведении таких операций (покупка бумаг EADS – «Ко») принималось лично заместителем президента – председателя правления банка (12.05.2006 на 10 млн евро) (Вадимом Левиным – «Ко») и президентом – председателем правления (05.07.2006 на 35 млн руб.) (Андреем Костиным – «Ко»)», – говорится в отчете Счетной палаты, проводившей проверку операций ВТБ с акциями EADS.
Неудобные вопросы
Риски, связанные с покупкой EADS Андрей Костин до конца не просчитал. В мае 2007 года состоялось IPO ВТБ, и акции иностранного концерна банкиру начали жечь руки – появились вопросы у новых акционеров кредитного учреждения. Почему покупались бумаги предприятия, находящегося в глубоком кризисе? Не лучше ли было приобрести российские голубые фишки? Если изначально предполагалось передать бумаги в ОАК, почему этого не было сделано до сих пор? Или, может быть, пора избавиться от этих акций на рынке – дела у Airbus c каждым месяцем шли все хуже, что могло очень скоро отразиться и на капитализации компании.
В 2006 году Airbus уступил мировое первенство по продажам самолетов американскому Boeing и понес колоссальные убытки. Это в первую очередь отразилось на чистой прибыли EADS. По итогам 2006 года она упала на 94%. А новый президент Франции Николя Саркози уже начал сомневаться, что EADS жизнеспособен в его нынешней форме.
В середине апреля 2007 года в совете директоров корпорации произошел раскол. Из-за разногласий не были приняты решения ни по дивидендам, ни об увеличении акционерного капитала EADS. Частные компании – французская Lagardere и германская DaimlerChrysler – объявили о намерении продать акции и пытались получить как можно более высокий доход по имеющимся у них бумагам.
Но самое главное – за прошедший год российским властям так и не удалось договориться с европейцами о каком-то значимом расширении сотрудничества. Чиновники говорили о намерении увеличить долю в EADS, но только в обмен на заказы оте¬чественным предприятиям.
«Мы стремимся к партнерству с мировыми производителями, но не получаем никакого отклика, а видим только политические проблемы и страхи», – заявил тогда начальник Экспертного управления президента Аркадий Дворкович.
В этом случае покупку EADS остается рассматривать, как спекуляцию. Но может ли позволить себе, по сути, государственный банк «играть» на миллиардном пакете убыточной корпорации, не имея возможности влиять на ее управление? Это не облигации, где существует гарантированная доходность. Государственными деньгами так рисковать никто не давал права.
Летом 2007 года акции европейского концерна начали терять в цене: к сентябрю они просели на 20%, с 24 до 20 евро за бумагу. Тогда руководство ВТБ решило хеджировать риски, рассказали «Ко» в банке. Настало время искать покупателя.
«Поскольку акционеры высказывали озабоченность нашей инвестицией, мы значительно сократим участие в капитале EADS в ближайшие 2 – 3 месяца», – заявил в сентябре 2007 года Андрей Костин. Рассматривалось несколько вариантов – от прямой продажи до выпуска деривативных инструментов для сокращения рисков. Акции EADS со дня на день могли пойти ко дну.
Нельзя сказать, что, перекладывая риски за свои ошибки на другую организацию, глава ВТБ повел себя порядочно. В дело пошел его административный ресурс – решение о продаже акций почему-то принималось не в правительстве: в октябре 2007 года поручение о продаже их ВЭБу было подписано лично Владимиром Путиным. А покупатель по цене приобретения бумаг Внешторгбанком – это пострадавший. Хотя в ВТБ подчеркивают, что «покупка и продажа пакета акций EADS была совершена на рыночных условиях, исходя из коммерческих интересов».
Интересы банка при этом действительно были соблюдены. Сумма сделки составила 994,79 млн евро – ровно столько же, сколько и средняя цена покупки минувшим летом. В ВЭБе «Ко» подтвердили эту цифру.
Правда, по оценкам аналитиков, владение акциями EADS обошлось ВТБ в 30,8 млн евро убытка и 100 млн евро упущенной выгоды. И это при том, что за счет операций РЕПО при продаже акций Внешэкономбанку была, как говорится в отчете СП, «искусственно завышена балансовая стоимость акций корпорации», и на «расходы от перепродажи» было списано 2,843 млрд руб. (около 80 млн евро). То есть этот убыток был сразу переложен на ВЭБ, пожалуй, единственную здоровую структуру в банковской системе России.
И нарушений в ходе сделок с акциями EADS было предостаточно.
Во-первых, покупка была инициирована в нарушение устава ВТБ, без информирования акционеров, согласования с контрольными органами. Постоянно превышались установленные лимиты на операции с ценными бумагами. Например, по состоянию на 15 августа 2006 года банком было куплено 40 745 530 акций на 988 383 млн евро (33,7 млрд руб.), в то время как лимит торговых операций по этим бумагам был установлен в размере 350 млн руб. Можно констатировать, что состоялся вывод за границу 1,1 млрд евро, не считая стоимости всех сделок РЕПО.
«Сделки с этими бумагами также вызывают много вопросов, – говорит основной владелец Национального резервного банка Александр Лебедев. – Платились ли и кому комиссии? Для чего проводились сделки РЕПО, когда стоимость акций фактически не изменялась? Такое впечатление, что надо было перевести за границу большую сумму денег».
16 августа 2006 года банком был подписан договор с английской компанией о продаже последней и обратном выкупе корзины акций, включая бумаги EADS (сделки РЕПО). В итоге более 37 млн евро осталось на счетах зарубежной компании. Подобные сделки с пакетом акций EADS совершались неоднократно.
По мнению аналитиков, большой объем сделок РЕПО с акциями EADS показывает отсутствие у ВТБ собственных средств для финансирования этой сделки, высокую стоимость внешнего финансирования и повышенные риски. Если бы у ВТБ было собственное фондирование – зачем занимать на зарубежном рынке? Сейчас ВТБ спасает огромный поток госсредств, проходящий через кредитное учреждение. Банк находится в кризисе, о чем говорит катастрофическое снижение его капитализации.
28 декабря 2007 года глава Внешэкономбанка заявил, что руководство Банка развития рассчитывает продать акции Объединенной авиастроительной компании безубыточно.
«Когда ОАК примет свои корпоративные решения о проведении допэмиссии, тогда и продадим», – отметил он. По словам источника «Ко», близкого к ВЭБу, глава Внешэкономбанка сопротивлялся этой сделке, но сделать ничего не мог – президентское решение оспорить нельзя.
«Негласно эта была политическая сделка, – говорит аналитик по финансовому сектору ИК «Тройка Диалог» Ольга Веселова. – Всем было понятно, что экономической целесообразности нет. Но ВЭБ не является банком в чистом виде. Он не обязан регулярно переоценивать свой портфель ценных бумаг, как это делают коммерческие кредитные организации. А значит, ВЭБ долго может не показывать убыток».
Именно публичность Внешторгбанка вынудила правительство переложить ответственность на ВЭБ. ВТБ – коммерческий банк, который не может руководствоваться государственными интересами в ущерб частным инвесторам. Подобные сделки вызывают недоверие и снижают капитализацию компании. Для выполнения государственных функций в большей степени подходит ВЭБ.
По мнению Людмилы Лебедевой, акции EADS были переданы в ВЭБ именно для консолидации и управления пакетами стратегически важных компаний. Кстати, еще одним таким пакетом стали бумаги венгерской авиакомпании Malev, доставшиеся ВЭБу от быших совладельцев альянса AirUnion(От ред. FLB – имеются в виду братья Абрамовичи). Что будут делать с этими, не менее проблемными бумагами, в ВЭБе пока не говорят.
«Сделкой с акциями EADS государственному банку нанесен огромный ущерб, – утверждает Александр Лебедев. – Бумаги покупали по 24 евро, а сейчас они стоят менее 10 евро. Вложили 1 млрд евро, а потеряли более 600 млн, а вместе с процентными выплатами – еще больше: наверняка банк привлекал еще и кредит под сделку. Думали, что вырастет, потом переложили ответственность на другой банк. Похоже, что кто-то хочет скрыть убытки. Теперь их пытаются повесить на ОАК. ВТБ же уже ни при чем. Костин с прибылью закрыл свою сделку».
Но и ОАК эти акции не нужны. Кто захочет покупать теряющие в цене активы. Тем более что ОАК сама просит помощи у правительства: 100 млрд руб. на финансовое оздоровления предприятий и еще 100 млрд руб. в качестве субсидий по процентным ставкам и госгарантий.
Деньги на ветер
«Время показало, что Россия очевидных плюсов из сделки извлечь не смогла, – говорит Олег Пантелеев. – Мы проиграли в деньгах, не получив никакого политического влияния на EADS». По его словам, если бы в 2006 году правительство вложило тот самый миллиард в отечественный авиапром, возможно, мы были бы ближе к достижению цели. Сейчас же объем поддержки не превышает 6 млрд руб. в год.
Три года назад Ту-204 стоил чуть более миллиарда рублей. На миллиард евро можно было бы построить целый флот самолетов, что означало полную загрузку заводов на ближайшие несколько лет, закрыть существовавшие на то время сделки по поставкам авиалайнеров российским и зарубежным заказчикам. Можно было направить эти деньги на строительство регионального самолета Sukhoi SuperJet, который сейчас испытывает дефицит оборотных средств. А это сегодня единственный проект, с которым Россия способна выйти на международный рынок. «На эти деньги можно было модернизировать все заводы», – утверждает Лебедев.
Может быть стоило вкладываться не в акции, а в технологии? Таким путем уже пошли китайцы, которые договорились с EADS о производстве в Поднебесной аэробусов. Обеспечить новые заказы может только соответствие техническим и технологическим требованиям заказчика. Если Россия к этому не готова, то и контрольный пакет EADS не дал бы никаких преимуществ – заказов бы больше не стало.
EADS поступил умнее. В 2008 году концерн вышел из состава акционеров «Иркута», отказавшись от обмена его акций на ценные бумаги ОАК. Почему это произошло? Объединенная авиастроительная корпорация оказалась технически не готова одновременно с офертой на выкуп акций «Иркута» провести собственную допэмиссию, чтобы EADS смог просто обменять свои акции на бумаги объединенной компании. Но европейцы внакладе не остались – им даже удалось заработать за три года на этих акциях около 330 млн руб.
И в «Иркуте», и в ОАК утверждают, что пятипроцентный пакет EADS никак не повлиял на сотрудничество с ЕС. После того как утихли страсти европейских политиков, концерн предложил России 5-процентное рискоразделенное участие в проекте строительства лайнера А350. С точки зрения мировой практики – это много, но если говорить о государстве, купившем 5% акций предприятия, – Кремль рассчитывал на большую долю и отказался от этого предложения». Андрей Красавин
Прим. FLB: Кстати, удивительно, что в этой статье банкир Александр Лебедев несколько подначивает банкира Андрея Костина. Ведь они – старые добрые приятели еще по работе в советском посольстве в Лондоне. «Не политкорректный» автор сайта www.belousenko.com написал о них однажды так: «Официально шпионом не был, но аналитики не сомневаются, что Костин кадровый разведчик. В Англии Костин познакомился с другим шпионом, Александром Лебедевым – и после “победы демократии” они стали вместе заниматься бизнесом. С 1993 года Костин был президентом Русской Инвестиционно-Финансовой Компании, затем был первым заместителем председателя Национального Резервного банка (1995 – 1996 гг.). В правлении этого банка много народа, но реально всем руководили три шпиона из Англии: А.Лебедев, А.Костин и Ю.Кудимов». http://www.belousenko.com/books/kgb/grechenevsky_istoki_7.htm
Впрочем, с тех пор столько воды и Темзе, и в Москва-реке утекло…
|
