|
В ходе "распродажи века" в 1995 году самые могущественные финансисты страны поделили между собой основные российские предприятия - без организации каких-либо торгов, в условиях тотального отсутствия контроля. Журналистка "Financial Times" занималась расследованием этой "фаустовской сделки".
Под сводами фешенебельного отеля "Рэдиссон-Славянская" в Москве, напротив витрин магазинов Версаче и Картье, расположился неизбежный бутик русского китча с лаковыми шкатулками и разукрашенным фаянсом. Совсем недавно здесь появилась большая шахматная доска с вырезанными вручную фигурами: король - олигарх, дама - мафиози, все другие фигуры, одетые в кожу, их подручные. Именно так автор представляет новую элиту - новую "номенклатуру" или новую аристократию, с которой предстоит работать российскому президенту Владимиру Путину. На такой малооптимистичной ноте заканчивается книга Кристии Фриланд "Распродажа века", опубликованная в Соединенных Штатах.
Этой молодой канадской журналистке украинского происхождения не было и 25 лет, когда в 1995 году "Financial Times" доверила ей руководство своим московским бюро. С такой визитной карточкой она была тепло встречена "новыми русскими". Некоторые из них впоследствии стали олигархами, в настоящее время контролирующими всю страну. В своей книге Фриланд не ставила перед собой задачу переписать историю Россию. Она приводит множество высказываний "молодых реформаторов", от Гайдара до Чубайса, с которыми поддерживала дружеские отношения. Несмотря на это, журналистка не пыталась обойти молчанием и их неудачи, главной из которых стал финансовый кризис августа 1998 года. Подобным же образом она поступила и с олигархами: каждый из них имеет право на отретушированный портрет, однако за этим следует порядочная доза критики за "фаустовскую сделку" 1995 года, когда они за бесценок приобрели основные богатства страны, "продав душу дьяволу".
Из всех этих всемогущих владельцев России наиболее симпатичным кажется Владимир Потанин. Этот "голубых кровей советский аристократ" (его отец был высокопоставленным чиновником в Министерстве внешней торговли) отказался после окончания учебы от престижной работы, которую ему предлагали в Канаде и Бельгии. Известный своим маленьким ростом, всего 1 м. 60 см, этот светловолосый человек с приплюснутым носом предпочел в 1989 году основать свое собственное предприятие "Интеррос" с капиталом в 10 тысяч долларов. Очень скоро оно было преобразовано в Онэксимбанк, куда поступали доходы от деятельности таможенных служб и одной из основных компаний, занимающихся поставками оружия, "Росвооружение". "У меня это получается лучше, чем у ваших бюрократов", - ответил однажды Потанин Борису Ельцину, который поинтересовался, " не слишком ли много тот на себя берет". Таким образом, Потанин не хотел довольствоваться управлением чужими, даже самыми прибыльными делами, а стремился иметь свою собственную промышленную и финансовую империю.
В отличие от Потанина, молодого выпускника высшей школы, все остальные олигархи в период горбачевской перестройки были простыми фарцовщиками, создателями кооперативов или других более или менее легальных предприятий. Но именно эти финансовые авантюристы сумели извлечь огромные доходы, когда пробил час "дикой приватизации". Кристиа Фриланд хорошо знала этих людей. Она выслушивала их жалобы, их критические высказывания по поводу советского "антисиметизма", из-за которого перед ними был закрыты двери лучших учебных заведений страны. Она отнеслась к ним с определенным снисхождением, но, вместе с тем, не слишком и щадила.
Самым известным олигархом считается Борис Березовский. Она называла его "кочевником". Сколотив состояние на продаже автомобилей, Березовский, как известно, занимался всем понемногу, от авиакомпании "Аэрофлот" до нефтяной компании "Сибнефть". Однако он не является руководителем ни одного из этих предприятий. У него сложилась привычка принимать других олигархов в своем фешенебельном клубе в центре Москвы. Среди них - его давний соперник Владимир Гусинский, банкир, который в 1994 году, не заплатив ни копейки, приобрел телевизионный канал, получивший впоследствии название НТВ. Кристиа Фриланд не скрывает, что никогда не любила этого непредсказуемого и высокомерного человека, довольно часто ругавшего ее статьи в "Financial Times".
Журналистка имела доверительные беседы и с четырьмя другими олигархами: Михаилом Фридманом, Александром Смоленским, Петром Авеном и Михаилом Ходорковским. Последний вначале создал Центр научного развития молодежи, а уже после этого возглавил банк "Менатеп". Сегодня этот богатый и могущественный 37-летний мужчина продолжает носить джинсы и отказывается от галстуков, но вместе с тем, он демонстрирует ледяное презрение к менее удачливым собеседникам: "Мне повезло, и меня не волнует, что кто-то другой мог попытаться добиться таких же результатов".
Для Ходорковского, как и для всех остальных олигархов, решающим днем стало 30 марта 1995 года. В тот день Владимир Потанин представил правительству Черномырдина своей план "кредит в обмен на акции". В соответствии с этим планом, основные олигархи предоставляли государству кредит в размере 1,8 миллионов долларов в обмен на акции крупнейших российских предприятий. По мнению Кристии Фриланд, эту операцию можно назвать скандальной: олигархи не только поделили между собой национальный промышленный "пирог", не объявляя никаких конкурсов, иными словами, в абсолютной непрозрачности и при отсутствии какого-либо контроля, но и сами устанавливали стоимость данных предприятий. Таким образом, Владимиру Потанину удалось приобрести "Норильский никель", одно из крупнейших в мире предприятий по производству никеля и кобальта, за 170 миллионов долларов, в то время, как его оборот достигал 3 миллиардов... Аналогичным образом по бросовым ценам были скуплены и другие предприятия, включая и самые крупные нефтяные и газовые компании. Условия приватизации были настолько шокирующими, что даже такой ученый- ультралиберал, как швед Андерс Аслунд не сумел скрыть своего негодования.
Как смогла стать реальностью распродажа такого масштаба? Кристиа Фриланд дает на этот вопрос четкие ответы. Через год Россия должна была избрать своего президента, а шансы Бориса Ельцина можно было назвать более чем посредственными. Семь банкиров, ставших владельцами большей части национальной экономики, заключили в Давосе соглашение, предусматривающее оказание крупномасштабной помощи уходящему президенту, оказавшемуся исключительно покладистым. Кристиа Фриланд наблюдала за избирательной баталией, находясь на их стороне, и не интересовалась другим кандидатом, коммунистом Геннадием Зюгановым. Она в такой же степени не обращала внимания и на махинации в ходе выборов, на фальсификацию итогов голосования, агрессивную антикоммунистическую пропаганду. Однако же она обратила внимание на астрономическую сумму, полученную в качестве вознаграждения "экономическим гуру" Ельцина Анатолием Чубайсом - 3 миллиона долларов.
История царствования семи банкиров, "семибанкирщина", настолько же поучительна, насколько непродолжительным оказался их союз. Менее чем через год после их "победы" на выборах, в 1997 году, в жестокой схватке за обладание акциями телекоммуникационной компании "Связьинвест" схлестнулись Потанин с Гусинским. В следующем году рухнула российская финансовая пирамида, подточенная безудержной спекуляцией государственными краткосрочными облигациями. Западные страны утверждают, что потеряли в этом кризисе десятки миллиардов долларов. Но сколько же в таком случае они выиграли?
Вскользь говоря о мафии, которую, тем не менее, судя по ее книге, можно назвать вездесущей, Кристиа Фриланд не слишком подробно останавливается на Путине. Вместе с тем, она достаточно хорошо знакома с "элитой", им созданной, чтобы усомниться в его способности создать в России правовое государство. "Все, что Маркс рассказал нам о социализме, оказалось неправдой, - поведал ей однажды один ее русский друг. - Но все, что он сказал о капитализме - сущая правда..."
|
