|
После того как президент выдвинул в премьер-министры Виктора Зубкова, последовали бурные овации и комплиментарные интервью. Телевидение показало, что Зубкова любят в совхозе, которым он когда-то руководил, и что большинство депутатов Госдумы рады новому премьеру не меньше, чем крестьяне. Пресса отметила его самостоятельный карьерный рост, немалый вклад в развитие сельского хозяйства и финансовой разведки. В итоге портрет вышел лубочным, а некоторые дифирамбы выглядят почти иронией, если вспомнить, что происходило в отраслях, которые в прошлом курировал глава правительства. Критических вопросов в адрес кандидата Владимира Путина традиционно не было. Постараемся восполнить некоторые пробелы.
Успешно поработав в совхозах Ленинградской области, в 1985 году Виктор Зубков возглавил исполком Приозерского горсовета народных депутатов. На следующий год он сменил на посту первого секретаря Приозерского горкома КПСС Геннадия Похлебенина. По совпадению, сын Похлебенина был первым мужем дочери Зубкова — Юлии.
В 1987 году Зубков перешел в Ленинградский обком КПСС, где заведовал аграрным направлением, отделом сельского хозяйства и пищевой промышленности. А в январе 1992 года стал заместителем Владимира Путина в Комитете по внешним связям (КВС) мэрии Санкт-Петербурга, где курировал опять же сельское хозяйство.
Журнал «Профиль» в 2004 году посвятил Виктору Зубкову (в то время председателю Комитета по финансовому мониторингу) обширный материал, который (как можно видеть при сравнении) послужил основой многих нынешних публикаций о новом премьере. В комментарии «Профилю» исполнительный секретарь СНГ Юрий Яров, который был начальником Зубкова в Леноблисполкоме, убеждал, что в конце восьмидесятых хозяйство в области развивалось, «надои были даже лучше чем в Финляндии», и что Зубков помог сельскому хозяйству выстоять и не оставить город без провизии…
Однако к началу девяностых в Санкт-Петербурге грянула продовольственная катастрофа. Об этом свидетельствует, в частности, «Отчет рабочей депутатской группы Комитета по международным и внешним связям, постоянных комиссий по продовольствию, торговле и сфере бытовых услуг Санкт-Петербургского городского совета народных депутатов по вопросу квотирования и лицензирования экспорта и импорта товаров на территории Санкт-Петербурга», больше известный как отчет комиссии Марины Салье, появившийся в марте 1992 года (документ есть в распоряжении «Новой»).
В докладе сообщалось, что «в условиях чрезвычайной ситуации с обеспечением населения города продовольствием» российское правительство пошло на крайнюю меру — закупки продуктов по бартеру за рубежом в обмен на природные ресурсы.
В январе 1992-го Виктора Зубкова назначили заместителем Владимира Путина по сельскому хозяйству в КВС питерской мэрии. В тот период, как следовало из письма комитета, «единственно возможным источником поступления продовольствия в регион в январе—феврале <…> могут быть поставки по импорту».
Зубков был замом Путина как раз в то время, когда разразился скандал с бартерными контрактами, по которым нефтепродукты, редкоземельные металлы и лес отдавали в обмен на детское питание, мясо, масло, сахар и сухое молоко. Городские депутаты выяснили, что право на экспорт природных ресурсов выдавали непонятным фирмам-посредникам, которые иногда регистрировались всего за несколько дней до получения лицензии. В отчете указана связь этих компаний с чиновниками мэрии и тот факт, что в критический период городу недопоставили продовольствия на 11,5 млн долларов, что составило, к примеру, 43,7 % от всей суммы валютной выручки по шести контрактам.
Питерские депутаты также отмечали, что анализ ситуации, сложившейся вокруг экспортно-импортных операций по обеспечению населения продовольствием, существенно затруднял Владимир Путин, который либо не предоставлял документы в ответ на запросы, либо отделывался отписками. В связи с этим депутаты рекомендовали отстранить Путина от работы и передать материалы рабочей группы в прокуратуру.
Оправдываясь перед депутатами, председатель Комитета по внешним связям Владимир Путин отвечал (дословно), что «фирмы, которым выдавались лицензии, на первом этапе определялись Чрезвычайным штабом по продовольствию, созданным при мэрии Санкт-Петербурга, впоследствии по результатам «Тэндера» (тогда это было новое слово в лексиконе российских госслужащих. — Р.Ш.), проведенного КВС мэрии».
Входил ли зам Путина по сельскому хозяйству Виктор Зубков в Чрезвычайный штаб, который выдавал лицензии фирмам-посредникам, и знал ли будущий налоговик и финансовый разведчик о бартерных схемах, благодаря которым Санкт-Петербург недополучал продовольствие на миллионы долларов? Выяснить это нам не удалось. Мы пытались направить вопросы для Виктора Зубкова (еще кандидата в премьеры), но в правительстве сказали, что мы торопимся, и любезно пояснили: не в том смысле, что они сомневаются в утверждении Зубкова, а в том, что нужно подождать, когда это свершится, соблюсти процедуру и тогда задавать вопросы.
P. S. Отметим позитивный момент. Дочь Виктора Зубкова Юлия Похлебенина — ныне супруга министра обороны Анатолия Сердюкова — в 2006 году стала кандидатом юридических наук, защитила диссертацию на тему «Правосудие как форма государственной деятельности и юридическая гарантия обеспечения правового статуса личности: теоретико-правовой аспект». Ей также принадлежит статья «Гарантии прав и свобод человека и гражданина в сфере правосудия…», что безусловно оставляет надежду на демократические ориентиры будущего премьера и возможного президента.
Роман Шлейнов
редактор отдела расследований
Я от Владимира Владимировича
Дума не место для дискуссий, если предложение исходит от первого лица
«Это — преемник!» — под впечатлением тронной речи премьера Виктора Зубкова, согласие на утверждение которого в должности Госдума дала 14 сентября, независимый депутат Владимир Рыжков заговорил как политический аналитик. Они с Анатолием Ермолиным оказались единственными диссидентами среди внефракционных парламентариев, кто отважился нажать на кнопку «против»: двое яблочников Сергей Попов и Галина Хованская были «за», а Виктор Похмелкин (он теперь в «СпРосе») отважился максимум воздержаться. Однако обнаружились и смельчаки наоборот, например, экс-спикер ГД Геннадий Селезнев пошел против воли большинства «Патриотов России» и… поддержал кандидатуру. Остальные соратники Геннадия Семигина дружно уклонились.
Последние дебаты по премьеру случились в здании на Охотном Ряду в марте 2004-го еще при первом утверждении Михаила Фрадкова, после чего единоросские 2/3 окончательно превратили нижнюю палату в «не место для дискуссий». За три с половиной сезона в глухой оппозиции даже коммунисты и их лидер Геннадий Зюганов разучились обличать власть со всей былой беспощадностью, что было заметно по его «советам постороннего» товарищу Зубкову, перемежающимся с откровенно лестными характеристиками в адрес претендента на Белый дом. КПРФ честно подала 45 голосов из 47 «против» (совпадение этой цифры с полной численностью ее фракции в Думе объясняется двумя голосами независимых депутатов), однако ощущение, что душой компартия — с кандидатом Виктором Алексеевичем, почему-то не покидало.
Манера выступления бывшего директора совхоза и чуть менее бывшего завотделом сельского хозяйства Ленинградского обкома КПСС риторически мало отличалась от еще памятных публичных речей генсеков и председателей Верхсовета: слово в слово по писаному с характерными сбоями в ударениях, вроде «Эксперты» и «нАчать строить», и глазами, поднимаемыми время от времени от бумаги для пронизывающего взгляда на притихшую аудиторию.
Контент-анализ предложенных новым премьером тезисов, как говорят, сочиненных за кремлевской стеной, а вовсе не в аппарате Росфинмониторинга, показывал, что дело обоих первых вице — Сергея Иванова и Дмитрия Медведева — отныне в надежных руках. Тесть нынешнего министра обороны взял у бывшего главы этого ведомства на вооружение лозунги инновационной экономики с госкорпорациями во главе, плюс авиастроительный и судостроительный холдинги, плюс подъем ВПК. Ну и рациональное использование природных ресурсов страны в придачу. У комиссии по нацпроектам были прямо заимствованы обещания качественно улучшить жизнь тех, кто занят в образовании и здравоохранении, поднять село при помощи… пятилетней программы, а заодно — предусмотреть возможность снижения налогов да вложить от нефтяных денег по рублю на каждый рубль добровольного пенсионного страхования.
Вопросы депутатов не смутили соискателя второго поста в государстве. «ЕдРу», потребовавшему от Виктора Алексеевича крови министров Яковлева, Соколова и Зурабова, было отвечено, что, мол, «выбранная стратегия была правильной, а исполнение никудышное». Недовольному «грязью» на ТВ коммунисту брошено, что «цензуру вводить не будем и не надо это делать, но меры примем». А ЛДПР, вдруг пожелавшей оценок революций 1917 и 1991 годов, сказано, как отрезано: насилие не должно быть мерой достижения целей.
Речи представителей думских партий выглядели скорее полемикой между собой. Говорящий «медведь» Олег Морозов напирал на то, что «долгосрочный план жизни, план Путина» некому было реализовывать, пока не появился Зубков. До Виктора Алексеевича при «политической температуре в стране 36,6» нужда в порядке «назрела и перезрела» именно в правительственном хозяйстве. «Они вам не дадут создать свою команду!» — оппонировал вождь КПРФ кандидату в премьеры, которому можно отдать, конечно, руль экономики без страха ее развалить. Владимир Жириновский много чего наговорил про коммунистов вообще, но запомнился лишь математическим уточнением, что это восьмой, а не девятый утверждаемый парламентом глава кабинета министров. Выступления Александра Бабакова от «СпРоса», Сергея Глотова от «Патриотов России» и Сергея Бабурина почему-то от независимых депутатов слушали уже вполуха — за малочисленностью их делянок.
400 человек согласились голосовать поименно, но собрать столько же, чтобы дать согласие на утверждение нового премьера, Думе не удалось. 381 — «за». Дума у нас хоть и не место для дискуссий, но и выборы-2007 никто не отменял.
Сергей Мулин
обозреватель «Новой»
|
