|
Генеральная прокуратура в среду предъявила банкиру Алексею Френкелю обвинение в организации убийства первого зампредседателя Центробанка России Андрея Козлова. По словам генпрокурора Юрия Чайки, впервые при расследовании столь громкого заказного убийства удалось выйти на всю преступную цепочку.
“МК” решил подвести промежуточный итог по этому делу и составить схему преступления — так, как ее видит следствие.
Напомним, нападение на Андрея Козлова произошло 13 сентября возле спортивного комплекса “Спартак” в Сокольниках. По окончании футбольного матча, в котором Козлов принимал участие вместе с коллегами, он с водителем вышел на улицу и направился к машине, где их и поджидали киллеры. Водитель от выстрелов скончался на месте, за жизнь Андрея Козлова, раненного в шею и голову, боролись еще 5 часов. Он умер на операционном столе, не приходя в сознание.
Выйти на преступников предполагалось с помощью биллинга — были установлены все номера мобильных телефонов, разговоры с которых зарегистрировались в момент убийства в районе преступления. Но в начале октября один из исполнителей убийства явился в милицию с повинной. Он был напуган, узнав, кого ему заказали и что за этим может последовать устранение исполнителей. Он же и сдал еще двоих киллеров, вместе с которыми убивал Козлова. Так в руках следствия оказались жители Луганска — 35-летние Алексей Половинкин, Максим Прогляда и Александр Белокопытов.
Однако никто из задержанных убийц не знал заказчика. Но предоплату и фото чиновника они получили от своего земляка, 33-летнего Богдана Погоржевского. Погоржевский рассказал, что деньги за убийство банкира он получил от коммерсанта с Украины, 55-летнего Бориса Шафрая. 5 тысяч он решил оставить себе, а на остальные деньги приобрел пистолеты и нанял киллеров, уплатив им аванс. До конца он с ними так и не рассчитался.
На Шафрае у следствия вышла заминка: он наотрез отказался в чем-либо сознаваться. Необходимо было тщательно отработать все его контакты. Но неожиданно Шафраю стала помогать его знакомая, 38-летняя Лиана Аскерова, — она наняла для него адвоката. Аскерову тут же взяли в разработку, поставили на прослушку ее телефоны. Это и дало возможность узнать о предполагаемом заказчике убийства — 35-летнем банкире Алексее Френкеле.
10 января Аскерова и Френкель оказались на Петровке. Аскерова сразу же дала признательные показания, Френкель до сих пор все отрицает, заявляя, что Аскерова его оговаривает. Однако прокуратура уверена: на этом цепочка замкнулась.
Теперь, после предъявления обвинения, у следствия по закону будет год на то, чтобы закончить расследование и передать дело в суд.
* * *
За несколько минут до начала процедуры предъявления обвинения Алексею Френкелю адвокат обвиняемого Игорь Трунов дал интервью корреспонденту “МК”.
— Скажите, Френкель жаловался на то, что по отношению к нему применяются какие-то особые меры воздействия?
— Такие жалобы были. Моего доверителя сильно избили при задержании. При этом никакой необходимости в этом не было. Мой клиент готов был беспрекословно подчиниться распоряжению сотрудников правоохранительных органов. Сейчас он жалуется на боли в позвоночнике. Его повезли на медосмотр, но процедура эта была скорее фарсом. Френкелю, несмотря на его требование, не сделали рентгеновских снимков пораженных участков тела. Мы, естественно, опротестовали результаты медосмотра — мы требуем повторного осмотра с использованием рентгена.
— Ваш клиент не говорил, били ли его в камере?
— О том, что били, не говорил, рассказал про наручники, в которых его продержали несколько часов. На его руках остались шрамы. Была угроза для кистей рук, но в этом случае, конечно, ничего не докажешь. Ответ предсказуем: забыли, мол, снять наручники, бывает и такое.
— Как бы вы охарактеризовали морально-психологическое состояние Френкеля?
— Хм… Мягко говоря, как не очень высокое… вы же понимаете, что самое страшное в его состоянии — неизвестность и неопределенность. Тем более что смена бытовых условий на него произвела весьма сильный шок. На встрече мой доверитель рассказал мне о своих соседях по камере и о том, что они ему насоветовали из уважения и сострадания. Например, один “доброхот” посоветовал сознаться во всем, отправиться на зону, а уж там при наличии денег откупиться и, соответственно, выйти на волю. Еще один товарищ по камере, этакий “бывалый”, тоже не советовал идти в глухой “отказ”. Мол, чего-то скажи, а главное про себя держи. На моего доверителя эти встречи и разговоры произвели определенное впечатление. Мне пришлось объяснять ему, что не стоит быть особенно доверчивым. Мне доподлинно известно, что сейчас Френкель находится в активной оперативной разработке. Я объяснил ему, что сейчас вокруг него нет случайных людей, а уж тем более — случайных уголовников. Стоит ожидать, что соседями по камере окажутся специально подготовленные агенты.
— Не жаловался ли ваш клиент на условия содержания, на питание, например?
— Во вторник нам наконец разрешили принести ему передачу с нормальной пищей. Конечно, в рамках дозволенного списка. До этого, как я уже и говорил, Френкель находился в состоянии психологического шока, и о пище, тем более баланде, просто физически думать не мог. Можно, конечно, упомянуть, какие страдания моему доверителю доставило отсутствие зубной щетки и самого обычного мыла, но мы же понимаем, что все это — детали психологического воздействия.
— Кстати, отец вашего клиента сделал заявление для прессы, что его сын состоял в приятельских отношениях с Козловым. Насколько это соответствует действительности?
— Я думаю, в этом есть некоторое преувеличение. Дружба простого банкира с чиновником такого ранга невозможна. Скорее всего они здоровались, встречались на презентациях, других мероприятиях, возможно, разговаривали на дружеской ноте.
— А как бы вы оценили степень “близости” вашего клиента и Лианы Аскеровой?
— Мне представляется, что это было шапочным знакомством. Нужно понимать разницу между случайным знакомым, клиентом банка и близким другом.
— Где Френкель находился в момент убийства Козлова?
— Дома, в кругу семьи, знакомых. Если вы насчет алиби, то алиби у моего клиента железное.
|
