|
Директор Службы внешней разведки генерал-полковник Сергей Николаевич ЛЕБЕДЕВ никаких интервью не дает. Накануне своего профессионального праздника - Дня создания отечественной внешней разведки - он сделал исключение для газеты "Труд".
- Указ о вашем назначении президент России подписал 20 мая 2000 года. В то время вы, генерал-лейтенант, были представителем СВР в Соединенных Штатах. Ожидали такое повышение?
- Честно говоря, назначения на должность директора Службы внешней разведки я не ожидал. Позже узнал, что мою кандидатуру предложил Вячеслав Иванович Трубников, которого я и заменил на этом посту.
- Насколько соответствовали действительности некоторые утверждения или, если угодно, слухи о том, что вы были знакомы с Владимиром Владимировичем Путиным и даже какое-то время работали с ним в ГДР?
- Этот вопрос мне задают постоянно. Да, мы работали одновременно в германском регионе, но лично там не встречались. Это не игра в конспирацию, так и было.
- Как строятся ваши взаимоотношения с главой государства сегодня? Часто ли видитесь с президентом?
- Я регулярно общаюсь с президентом, нередко участвую во встречах силовиков, в других совещаниях, которые проводит Владимир Владимирович.
- О чем докладываете, сообщаете президенту? В какой форме делаете свои доклады?
- Формы доклада самые разнообразные. Это и устные сообщения в ходе заседаний, и письменные докладные, и общение один на один. У меня есть возможность при необходимости в любой момент обращаться к президенту.
- Насколько помогает то, что сам президент в свое время работал в Службе внешней разведки?
- Естественно, понимание президентом проблем разведки, знание специфики ее деятельности облегчают для меня общение с ним.
- Ваши предшественники на посту руководителя внешней разведки - и Леонид Шебаршин, и Евгений Примаков, и Вячеслав Трубников - были великолепными специалистами, скажем так, по юго-восточному региону. Вы же трудились в Германии, в США - профиль несколько иной. Отразилось ли ваше назначение на приоритетах сегодняшней внешней разведки? Изменилось ли что-либо коренным образом с вашим приходом за эти полтора с небольшим года?
- Задачи внешней разведки - в надежной защите государства от внешних угроз и не зависят от "специализации" ее руководителей. К моменту моего назначения директором разведка уже была хорошо отлаженным механизмом, и не было необходимости что-то менять. Поэтому каких-то серьезных изменений не произошло, приоритеты остались те же самые. Но нюансы вносятся каждый день в зависимости от развития ситуации в мире. Вот выдвинулась, скажем, на первое место тематика ПРО - естественно, мы должны уделить большее внимание этой теме. Или сегодня исключительно важна борьба с международным терроризмом. И мы изыскиваем дополнительные возможности на этом направлении, хотя и тем, и другим мы занимались и раньше.
- Позвольте вернуться к вашей персоне. Догадываюсь, что свободно владеете английским и немецким...
- Первый иностранный язык у меня немецкий, второй - английский.
- А могли бы при необходимости сойти в Германии за своего?
- Я работал во всех частях Германии с 75-го по 95-й год. Когда пришел в разведку, мне, лейтенанту, сразу определили германское направление. Но что сошел бы за своего - не уверен, все-таки выдает акцент. Короткое время мог бы продержаться, но потом бы все равно распознали.
- А английский?
- С английским слабее, практики маловато. Хотя иногда беседы вел сам, когда приходилось беседовать без переводчика.
- Однажды в прессе проскользнуло, что вы, исконно русский, родившийся 9 апреля 1948 года в городе Джизаке, говорите и по-узбекски. А потом, учась в Чернигове, освоили и украинский. Это правда?
- Когда жил в Джизаке, говорил по-узбекски, но с тех пор прошло 36 лет, и многое забылось. Потом, прожив десять лет в Украине, получил и навыки украинского языка.
- Позвольте обратиться и к вопросам более сложным. Никакая разведка не комментирует деятельности своих агентов, их удач, достижений. Но случаются и провалы. Эймс, Ханссен, Трофимофф - ведь они были арестованы в Штатах не просто так. Видимо, чаще всего на людей, с СВР сотрудничавших, выводили предатели. Как борются во внешней разведке с этим злом? Создается впечатление некой безнаказанности. Ушел, предал да еще обязательно проявил себя в мемуарном жанре...
- СВР участвует в тайной войне. В любом противостоянии бывают и победы, и поражения, и предательства. К сожалению, предательство старо как мир, идет еще от Иуды. Но в том и сила личности, что она умеет подавлять в себе низменное, недостойное. И замечу, что в разведке людей, предавших, изменивших Родине, - единицы. Отношусь я к ним так, как только и можно относиться - с глубочайшим презрением.
Против них ведутся расследования, возбуждаются уголовные дела. Если есть возможность привлечь к ответственности, то делается и это. Если они находятся за рубежом, то приговоры выносятся заочно. Наша служба давно отказалась от спецмероприятий типа "человек попал под машину" или "укололся зонтиком". Тем не менее мы отслеживаем деятельность отщепенцев, в том числе, как вы выразились, их "эпистолярные труды".
- Сергей Николаевич, а с генерал-майором Калугиным, который на недавнем суде выступил со свидетельскими показаниями против Трофимофф - вы в США никак не пересекались?
- Видел его там издалека на некоторых мероприятиях и приемах.
- Существует сравнительно новая версия, будто у Калугина тяжело заболела жена, и американцы на него нажали: или идешь в суд свидетельствовать, или выкатываешься.
- Сомневаюсь в этой версии. Думаю, что Калугин уже давно созрел для предательства, и давить на него не пришлось.
- Многие работники СВР утверждали в прессе, будто Калугина еще в юные годы завербовали американцы.
- Нельзя исключать. Но хватит об Иудах.
- Давайте тогда о тех, кому вы верите и доверяете. В вашу Академию разведки большой конкурс?
- Подбор у нас сугубо индивидуальный, длительный, кропотливый. Идут к нам с желанием, причем сильные ребята из престижных вузов. Рассказывают, в начале 90-х некоторые абитуриенты на экзаменах слово "доллар" стали писать с большой буквы, а Родина - с маленькой. Да вы не записывайте на магнитофон, это же анекдот тех лет. Если серьезно, то сейчас приходят хорошие ребята. Между прочим, заведомо зная, что обрекают себя на не самое благополучное материальное положение.
- Но ведь можно же платить вашим сотрудникам - они почти всегда с двумя высшими образованиями, с несколькими языками - приличную зарплату.
- За знание языков у нас получают. Но тут важна не надбавка, а базовый должностной оклад. И если за границей наши сотрудники обеспечиваются неплохо, то за повышение зарплаты в Москве я борюсь неустанно. Российская разведка заслуживает большего.
- Есть ли в разведке то, что в наше сугубо практичное время именуется самоокупаемостью? Или, может, даете определенную прибыль?
- Информация разведки сама по себе бесценна. Она помогает принимать обоснованные государственные решения в различных областях реальной сегодняшней жизни. А какими величинами измерить ценность разведданных, которые помогли урегулировать сложнейший межгосударственный конфликт или предотвратить человеческие жертвы? Но есть и материальный эквивалент. Например, научно-техническая, экономическая информация приносят эффект, который измеряется цифрами со многими нулями.
- Сравнительно недавно "Труд" довольно подробно рассказал о двух супружеских парах разведчиков-нелегалов - Вартанянах и Мукасеях. Спасибо, что предоставили такую возможность. Геворку Андреевичу Вартаняну присвоено звание Героя. А есть ли Герои России среди действующих сотрудников?
- Ежегодно многие разведчики получают высокие награды. Следовательно, разведка существует, свои задачи решает. И Герои России, работающие и действующие, но которых мы пока не назвали, у нас есть.
- Правильно ли я понимаю, что ваша последняя должность перед назначением директором - представитель СВР в США - была частью намечавшегося уже тогда сотрудничества спецслужб двух стран?
- Я поддерживал контакты с американскими спецслужбами - с ЦРУ, с ФБР, с их руководителями, экспертами. Встречался неоднократно и с главой ЦРУ Джорджем Теннетом, и с Луи Фри, теперь уже бывшим директором ФБР. Общались мы в официальной обстановке, хотя встречались и на приемах, например по поводу Рождества, и по другим приятным случаям. Американские коллеги - высококвалифицированные профессионалы.
- Неожиданно лестная оценка...
- Стремлюсь быть объективным. Насколько знаю, и они весьма высокого мнения о профессиональных качествах наших разведчиков.
- Но чем тогда объяснить, что ни ЦРУ, ни ФБР не смогли предотвратить случившегося 11 сентября?
- Я хотел бы в данном случае воздержаться от оценок деятельности ЦРУ и ФБР. На их горьком опыте нужно учиться многим.
- А о каких делах шел у вас с американскими коллегами разговор?
- Обменивались информацией на равноправной основе. Как нам кажется, в числе прочего это помогло предотвратить некоторые возможные теракты.
- А нельзя конкретнее? Ну, хотя бы один пример.
- Мы сообщали партнерам о возможных угрозах человеческим жизням... Получали аналогичную информацию и от них. Более конкретно, поверьте, не могу.
- Как идет сотрудничество сегодня?
- В эти дни приоритет - теснейшее взаимодействие в борьбе с международным терроризмом. Но детали настолько серьезны, что я их не имею права раскрывать. Ведется кропотливая работа, и мы тесно обмениваемся (не только с коллегами из США, но и со спецслужбами стран Европы, Азии, Африки) сведениями, важными для обеспечения безопасности наших государств. В мире существует целый ряд угроз, которые можно предотвратить только сообща.
- Партнерские отношения, сотрудничество - это, конечно, прекрасно. Но президент Буш все равно преподносит сюрпризы. Стал ли для вас неожиданностью выход США из ПРО?
- Ни для меня, ни для всех экспертов, которые этим вопросом занимаются, сюрприза тут быть не могло. Мы, к примеру, знали, что объявление о выходе - дело дней.
- Вы, наверное, один из наиболее осведомленных людей у нас в стране. Говорят, знания, умножают скорбь.
- Это вы мне Экклезиаста цитируете? Большая осведомленность в разведке налагает и большую ответственность, а груз ответственности не был легким никогда.
- Ну а если вернуться к международному сотрудничеству, то налажено ли хоть какое-то взаимодействие со спецслужбами мусульманских государств?
- Эти партнерские контакты существуют. Терроризм беспокоит и мусульманские страны, некоторые из них предпринимают довольно жесткие меры по отношению к террористическим группировкам. В Алжире и в Египте, например, были предприняты достаточно радикальные шаги. Но ведь во многих государствах, не только мусульманских, еще до недавнего времени к чеченским экстремистам относились вполне лояльно. Определенный поворот произошел после 11 сентября. Обмен информацией между странами мирового сообщества идет теперь на другом, более качественном, уровне. Если раньше этот обмен был периодическим, спонтанным, то сегодня он принял, как мы говорим, постоянный характер. В эти дни мир поумнел, он понял, что основная угроза исходит не от каких-то одного-двух государств, а от явления. Например, международного терроризма. И потому сегодня все вынуждены с ним бороться. Но что меня тревожит? Завершится операция в Афганистане, найдут бен Ладена, и вдруг все вновь разойдутся "по сво-
им квартирам"? Будем по-прежнему считать, что террористы, как тараканы, у каждого свои? В эти ближайшие годы мы поймем, стало ли человечество умнее после всей этой драмы. Или памяти хватит лишь на несколько сезонов? Но ведь сеть международного терроризма расползлась, продолжают действовать множество организаций, течений, группировок. Идеологические и финансовые источники явления - не в Афганистане, они сохраняются пока в других странах. Международный терроризм, организованная преступность, наркобизнес - именно с ними мы сражаемся в Чечне. Среди бандитов, там воюющих, - террористы со всего мира. Вплоть до наемников - славян.
- Как вы относитесь к тому, чтобы напоследок немного поговорить о личном? Помнится, ваши предшественники на посту директора постоянно жили в служебной квартире, точнее коттедже, метрах в двухстах от места работы. А вы? Тоже обосновались здесь, за городом?
- Да, в дачном домике рядом со службой. Мне это очень удобно. Можно сказать, живу на работе.
- А домики ваши до сих пор не приватизированы? Такое, по-моему, делается во многих организациях.
- Да вы о чем? Нам такое даже в голову не приходило. Человек поработал, уехал, вселилась очередная замена.
- А семья - с вами?
- Мы с женой вместе уже 32 года. Вера Михайловна - инженер-химик. У нас два взрослых сына, оба получили высшее образование и сейчас трудятся на экономическом поприще. Внуку Виталику уже три с половиной года. У нас с ним полная дружба.
- Он знает, кем вы работаете?
- Пока нет. Но однажды, увидев меня впервые на фотографии в военной форме, удивился: "Дедушка Сережа, оказывается, милиционер!"
- А как складывается ваш рабочий день? Вдруг да выпадает свободное время - на что обращаете свой взор? Вы человек подтянутый, спортивного вида...
- Не хватает на спорт времени. Раньше, когда жил в Узбекистане, каждое лето поднимался на горные хребты Тянь-Шаня, заслужил первый разряд по туризму. В институте занялся классической борьбой, но продолжал ходить в горы. Там же получил первый разряд по стрельбе. Сейчас, когда появляется отдушина, стараюсь повозиться на даче, дрова порубить, с внуком пообщаться. Есть на участке посаженные мною березка, елочка и плодовые деревья. Жена у меня главный агроном, дизайнер, я же в основном - грубая рабочая сила. Стараюсь по возможности помогать жене: работы на даче нескончаемый край.
- Куда выбираетесь - на балет, на стадион? И за кого болеете? В вашем ведомстве всегда предпочитали "Динамо".
- Я член правления совета "Динамо". Но да простят меня спортсмены, болеть у меня остается времени только за сборные команды России. На клубные нет времени, дел невпроворот. Сложно мне куда-то выбраться. Разве изредка в театр или на концерт.
- Многие ваши коллеги по профессии, долгие годы потрудившиеся в зарубежье, "испорчены" любовью к иностранным напиткам. Не в том смысле, что излишне выпивают, а в ином: предпочитают в дни праздника виски или тонкие французские вина. А как с этим делом у вас? Какой бокал, к примеру, поднимете сегодня, в день профессионального праздника - Дня работника Службы внешней разведки?
- Люблю сухие красные вина. Нравятся разновидности "Каберне", не только французские, но и болгарские, молдавские, румынские. А на праздник, вероятно, подниму бокал "Каберне Совиньона". За Службу внешней разведки России, за ее сотрудников и за наших коллег из других органов госбезопасности. За их здоровье, благополучие и за успехи. И, конечно же, за Россию, которой служили, служим и будем служить.
|
