|
Что снимал майор милиции на улице Свободы?
Председатель Регионального общественного фонда помощи и содействия работникам МВД России бывший офицер-спецназовец ФСБ Андрей С. сообщил мне информацию чрезвычайной важности. Он сказал, что сразу же после убийства Юшенкова под видеокамеры наружного наблюдения фонда попали два человека. Они бежали от дома, у которого был расстрелян депутат.
По периметру здания, в котором, кроме фонда, размещается и Тушинский районный суд, установлено 16 видеокамер. Изображение поступает на монитор охраны и записывается. Охрана дежурит круглосуточно.
- Я могу посмотреть эту запись? - поинтересовался я.
- К сожалению, нет. У нас ее забрали, - ответил председатель фонда. - Пришел человек из службы криминальной милиции округа и поинтересовался, вели ли мы запись. Мы сказали, что вели. Он попросил отдать ему кассету. Мы ответили, что только по письменному запросу. Такой запрос принесли. Мы и отдали.
- А можно посмотреть запрос?
Председатель смутился.
- Уже прошло много времени, - сказал он. - Мы не сохранили его.
Два сотрудника фонда Дмитрий В. и Виктор Х., присутствовавшие при разговоре, подтвердили, что тоже видели запись. Несмотря на то, что люди бежали прямо на камеру, сказали они, их лица трудно было различить, хотя при увеличении изображения на специальном оборудовании их лица можно видеть вполне отчетливо. Сотрудники фонда сообщили еще одну немаловажную деталь. Примерно за сутки до убийства Юшенкова охрана фонда обратила внимание на мужчину, который, прогуливаясь рядом со зданием, снимал на мини-камеру прилегающую местность. По их просьбе сотрудники милиции, охранявшие районный суд, остановили незнакомца. Тот предъявил удостоверение то ли майора, то ли подполковника милиции. Его тут же отпустили.
При повторной встрече сотрудники фонда подтвердили свой рассказ, но категорически отказались записать его на диктофон. В третий раз, когда я хотел уточнить ряд деталей, они вообще отказались встречаться с журналистом.
Почему нервничал опер?
Была ли на самом деле изъята кассета и приобщили ли ее к уголовному делу?
С этим вопросом я обратился в Управление милиции Северо-Западного округа, того самого, которое якобы изымало кассету. Ввиду отсутствия основного руководящего состава службы криминальной милиции (они отбыли на какое-то совещание) со мной согласился побеседовать начальник первого отдела оперативно-розыскной части Михаил Григорьевич Кикоть. Едва я начал излагать историю с кассетой, лицо моего собеседника изменилось: из приветливого оно превратилось в откровенно враждебное. Офицер дослушал мой рассказ о кассете, едва сдерживаясь. Затем отчеканил:
- По делу об убийстве Юшенкова суд уже состоялся. Преступники наказаны. Я знаю все, но ничего об изъятой кассете рассказывать не буду.
Реакция сыщика - лучший ответ на мои вопросы. Из короткого и малоприятного разговора я понял: в Региональном общественном фонде меня не обманули, кассета действительно существует. Или существовала. И еще мне стало ясно: с кассетой действительно не все ладно, раз одно упоминание о ней вызывает у видавшего виды опера столь сильное нервное напряжение. Ведь если двух попавших под видеокамеру нашли и выяснили, что они никакого отношения к убийству не имеют, то почему из этого нужно делать тайну? Секретность информация может приобрести только в одном случае - этих двух не пытались искать, как не пытались найти и майора-подполковника, замеченного в районе преступления за сутки до убийства Юшенкова. А если этого не пытались сделать, то почему?
В управлении по связям с общественностью Генпрокуратуры мне пообещали помочь выяснить, фигурировала ли в уголовном деле кассета с двумя неизвестными. Сотрудник управления Татьяна Петровна была сама любезность. Она пообещала выяснить интересующий меня вопрос у тех, кто был причастен к делу. Но уже на следующий день от ее приветливости не осталось и следа. Тон был сухим и официальным:
- Мне не удалось выполнить вашу просьбу, - сказала она. - Следователь в отпуске.
Отправляясь в Управление милиции по Северо-Западному округу и обращаясь за помощью в Генпрокуратуру, я уже знал: кассета, изъятая в Региональном фонде помощи и содействия работникам МВД России, в уголовном деле об убийстве Сергея Юшенкова не фигурировала. Во всяком случае, о ней ничего не известно Генри Резнику, адвокату, защищавшему одного из главных обвиняемых - Михаила Коданева.
- Как вы понимаете, я хорошо знаком с материалами дела, - сказал адвокат. - Но о кассете слышу впервые.
Кто прятал киллера?
В связи с исчезнувшей кассетой совершенно по-иному воспринимаются и некоторые другие "странности" уголовного дела. Как известно, Александр Кулачинский, застрелив Юшенкова, оставил на месте преступления полиэтиленовый пакет с отпечатком своего пальца. Как водится в таких случаях, следствие направило запрос в централизованный банк дактилоскопических данных, где собраны отпечатки пальцев всех, кто когда-либо попадал в поле зрения правоохранительных органов. Ответ пришел неутешительный: отпечатки, найденные на месте убийства Юшенкова, не совпадают ни с одним из хранящихся в банке данных. Но вскоре Кулачинский попался на краже. Его судили. Отпечатки пальцев снова ввели в базу данных. На этот раз следствие получило желаемые "пальчики". И тут выяснилось: задолго до убийства Юшенкова Кулачинский уже был осужден. Это значит, что когда Генпрокуратура запрашивала базу данных, отпечатки пальцев Кулачинского там были. Выходит, кто-то умышленно ввел в заблуждение следственную бригаду Генпрокуратуры. Кто? Видимо, тот, кто имел возможность перекрыть доступ к информационной базе.
И еще одно. По убеждению адвоката Резника, обвинение Коданева в том, что он заказал убийство Юшенкова, покоится, по существу, на единственном доказательстве - показаниях помощника Коданева - Винника. Этот человек все время путался в показаниях. Он не мог точно назвать ни город, ни место, где Коданев якобы предлагал ему подобрать людей для убийства Юшенкова. Он называл то Сыктывкар, то Москву, то снова Сыктывкар. Менял названия улиц, потом, уже в суде, вдруг вспомнил, что разговор состоялся в кафе.
В своей речи в суде Резник так охарактеризовал поведение Винника: "Лавирование между правдой, которую нельзя говорить, правдой, которую можно говорить, и ложью, которой надо заменить утаиваемую правду..." Ложь в показаниях Винника, заявил в суде Резник, не выдержала проверки очной ставкой. Он оказался не в состоянии подтвердить свои показания, глядя в глаза Коданеву.
Если иметь в виду, что обвинение не сумело убедительно доказать и мотив, который заставил Коданева решиться на убийство, то все вместе взятое наводит на мысль: ликвидация известного политика, последовательного в своей оппозиционности власти, организована кем-то другим.
Продолжение темы - в следующем номере
|
