|
Для высшего командования страны война стала неожиданностью. Генерал армии Жуков с членом военного совета Булганиным и начальником штаба Соколовским в штабе Западного фронта. 1941 год
Великая Отечественная война оставила тяжёлые и очень горькие воспоминания и у тех, кто прошёл это пекло, и у тех, кто дождался воевавших, и у их детей, и у внуков... С начала войны прошло 64 года, но до сих пор возникают вопросы, на которые по-прежнему нет убедительных ответов. Почему нападение Германии на СССР оказалось внезапным? Знало ли высшее политическое и военное руководство страны о подготовке нападения, докладывала ли советская разведка о концентрации немецких войск, их готовности к наступлению и саму дату нападения?
Англия пыталась рассорить СССР и Германию
Для народа война стала как гром среди ясного неба. Как, впрочем, и для высшего командного состава. Знаменитый маршал Георгий Жуков, анализируя причины внезапного нападения, задавался вопросом: почему оборона страны оказалась не на должной высоте и мы были захвачены врасплох?.. В этих ошибках и просчётах чаще всего обвиняют Сталина. Конечно, ошибки у него были, но и причины нельзя рассматривать изолированно от объективных исторических процессов и явлений, от всего комплекса экономических, политических и военных факторов.
Так что же на самом деле происходило в стране в те далёкие предвоенные годы?
Изучая архивы тех лет, становится понятно, от кого зависело, быть ли миру в СССР. А документы говорят о том, что в первой половине 1941 года была сложная и противоречивая международная обстановка в Европе. Её следствием стало тяжёлое военное и экономическое положение Англии. И вот, стремясь спасти себя от катастрофы, эта страна была крайне заинтересована в военном конфликте между Германией и СССР. Для достижения этих целей британские власти проводили кропотливую работу.
Вот что писал в апреле 1941-го английский посол в Москве Криппс наркому иностранных дел Молотову: «В сохранении целостности Советского Союза британское правительство не заинтересовано непосредственно, как в сохранении Франции и некоторых других стран».
За 11 дней до войны Криппса неожиданно вызвали в Лондон для консультации. Перед своим отъездом он успел встретиться с заместителем наркома иностранных дел Вышинским, которому сказал, что уезжает и может не вернуться. Отъезд посла совпал с частичной эвакуацией английского посольства из СССР.
18 декабря 1940 года Гитлер подписал директиву № 21 (план «Барбаросса») о нападении на СССР. Большое внимание в нём уделялось достижению внезапности.
Для этого были использованы все виды политической дезориентации, стратегической маскировки и дезинформации. К фабрикации и распространению целенаправленной дезы были подключены лучшие специалисты МИДа, Министерства пропаганды, Верховного командования вооружённых сил, Главного управления имперской безопасности.
В МИДе было создано «бюро Риббентропа», которое работало под непосредственным руководством министра. Для подготовки дезматериалов привлекались высшие государственные деятели Германии, а состряпанное распространялось через дипломатические и агентурные каналы.
Широкие дезинформационные мероприятия проводились по линии Министерства пропаганды. За одну неделю до нападения на СССР в Берлине был разыгран дезинформационный спектакль с конфискацией центрального органа национал-социалистической партии газеты «Фёлькишер беобахтер» с передовой статьёй Геббельса «Крит как пример», в которой он якобы раскрыл планы предстоящего в июне вторжения немецких войск в Англию.
Сталин везде видел шпионов
На руку Англии и Германии сыграли широкомасштабные репрессии в органах советской разведки. Они оказались страшным ударом, оглушившим и ослепившим весь разведывательный потенциал Советского Союза. Сталин, видевший врагов повсюду, ещё в 1937-м выступил на совещании в Разведуправлении (РУ). Он заявил, что оно «со своим аппаратом попало в руки немцев» и дал указание о роспуске агентурной сети.
А 2 июня 1937-го, выступая на расширенном заседании Военного совета при наркоме обороны, Сталин вновь подверг уничтожающей критике все разведывательные органы страны. «Во всех областях, — сказал Иосиф Виссарионович, — мы разбили буржуазию, только в области разведки оказались битыми. Наша разведка по линии ПУ возглавлялась шпионом Гаем, и внутри чекистской разведки у нас нашлась целая группа хозяев этого дела, работавших на Германию, на Японию, на Польшу сколько угодно, только не для нас».
И выполняя указание Сталина, органы НКВД, нанесли тяжёлый удар прежде всего по военной разведке.
На Политбюро было принято постановление об освобождении Берзина от обязанностей начальника РУ. В этом же постановлении наркому внутренних дел Ежову поручалось «установить общее наблюдение за работой РУ, изучить состояние работы, принимать по согласованию с НКО неотложные оперативные меры, выявить недостатки управления».
За четыре года поиски «врагов народа» и «иностранных шпионов» унесли сотни жизней. В 1937-м были арестованы и расстреляны начальники РУ — армейский комиссар 2-го ранга Берзин и комкор Урицкий, в 1938-м — и. о. начальника старший майор госбезопасности Гендин, в 1939-м — и. о. начальника комдив Орлов, в 1941-м — начальник РУ Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Проскуров. Это лишь часть жертв...
А о масштабах репрессий можно судить по докладу начальника РУ генерал-лейтенанта Проскурова от 25 мая 1940 года: «Последние два года были периодом чистки агентурных управлений и разведорганов от чуждых и враждебных элементов. За эти годы органами НКВД было арестовано свыше 200 человек, заменён весь руководящий состав до начальника отдела включительно. За время моего командования только из центрального аппарата и подчинённых ему частей отчислено по различным политическим причинам и деловым соображениям 385 человек. Принято 326, абсолютное большинство которых без разведывательной подготовки». Как это ни печально, но автора этой докладной расстреляли через год.
Агентов отзывали и расстреливали
Репрессии среди кадрового состава РУ, проводимые Ежовым и Берией с 1937 по 1940-й, распространились и на агентурную сеть военной и внешней разведки.
Были арестованы наиболее грамотные, начиная с бывших и действующих руководителей, резидентов легальных и нелегальных резидентур, отдельных разведчиков.
Начальники Иностранного отдела (ИНО) НКВД Трилиссер, Артузов (организатор известных операций «Трест», «Синдикат-1, 2». — Прим. авт.) были арестованы, а после расстреляны. Временно руководившие ИНО Шпигельглас и Пассов разделили участь Артузова и Трилиссера.
Докатилась волна репрессий и до зарубежных аппаратов. Так, в 1937 году резидент легальной резидентуры в Берлине Гордон был отозван в Москву, арестован и расстрелян. В январе 1939-го в берлинской резидентуре из 16 работников осталось только двое.
Наиболее полную картину влияния репрессий на работу внешней разведки дал в своём отчёте начальник внешней разведки Фитин: «К началу 1939 года в результате разоблачения вражеского руководства почти все резиденты за кордоном были отозваны и отстранены от работы. Большинство из них затем было арестовано, а остальная часть подлежала проверке...
Потери состава были столь велики, что в 1938 году в течение 127 дней подряд из внешней разведки руководству страны вообще не поступало никакой информации. Бывало, что даже сообщения на имя Сталина некому было подписывать, и они отправлялись за подписью рядовых сотрудников...»
Уничтожение руководства РУ, Внешней разведки НКВД и наиболее опытных сотрудников в центральном аппарате и за рубежом обязывало новое руководство этих организаций как можно быстрее набрать новых спецов. Для заполнения вакансий в разведку направлялись люди, хорошо себя зарекомендовавшие в армии, выпускники вузов, просто патриоты. Новички не имели разведывательной подготовки, многие не владели ни одним иностранным языком.
Но эти люди делали всё возможное, чтобы добыть информацию о планах Германии и предупредить высшее военно-политическое руководство страны о неотвратимо надвигающейся опасности нападения Германии.
После утверждения Гитлером плана «Барбаросса» в адрес политического и военного руководства СССР поступало огромное количество донесений и докладов о военно-политических планах Германии. В наших руках оказались данные о том, что только в июне 1941 года их насчитывалось около 60.
Предупреждения о нападении Германии шли постоянно
29 ДЕКАБРЯ 1940 ГОДА в РУ поступило сообщение от руководителя агентурной группы в Берлине «Альта»: «...Гитлер отдал приказ о подготовке к войне с СССР. Война будет объявлена в марте 1941 года».
4 ЯНВАРЯ 1941 ГОДА в радиограмме «Альта» подтвердила «правильность сведений о подготовке Германии к войне с Советским Союзом весной 1941 года».
28 ФЕВРАЛЯ «Альта» сообщила в Центр: «...посвящённые военные круги по-прежнему стоят на той точке зрения, что совершенно определённо война с Россией начнётся в этом году... Предполагаемая дата действий 20 мая...»
20 МАРТА начальник РУ Голиков предъявил руководству страны доклад, в котором излагались варианты возможных направлений ударов вермахта при нападении на СССР в период с 15 мая по 15 июня. Но, сведения, озвученные Голиковым, постановили считать дезой.
14 АПРЕЛЯ агенты Корсиканец и Старшина сообщили из Берлина, что, по их данным, перед началом войны следует ожидать германского ультиматума.
22 АПРЕЛЯ резидент нелегальной резидентуры в Женеве Дора доложил, что берлинские правительственные круги называют 15 июня как дату похода на Украину.
5 МАЯ агент из Бухареста сообщил: «...раньше для начала немецких военных акций против СССР предусматривалась дата 15 мая, но в связи с Югославией (там произошло свержение прогерманского правительства — Авт.) срок перенесён на середину июня...»
14 МАЯ Сталину, Молотову и Берии было доложено о том, что в немецком штабе авиации подготовка к операции против СССР идёт полным ходом.
18 МАЯ Старшина сообщил: «Все военные мероприятия Германии по подготовке вооружённого выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время».
2 ИЮНЯ Берия доложил Сталину, Молотову о военных мероприятиях немцев по всей длине советской границы.
9 ИЮНЯ Сталину, Молотову и Берии сообщили, что вопрос о войне будет окончательно решён на следующей неделе.
10 ИЮНЯ на совещании с высшим военным руководством Гитлер назначил окончательную дату нападения на СССР — 22 июня.
16 ИЮНЯ Меркулов доложил Сталину информацию от Старшины, указывающую на то, что уже приняты последние меры перед нападением. А резолюция Сталина была такова: «Тов. Меркулову. Можете послать ваш «источник» из штаба германской авиации к ё... матери. Это не «источник», а дезинформатор. И. Сталин».
За оставшиеся до нападения дни советские разведчики сделали всё возможное и невозможное, чтобы убедить политическое и военное руководство страны в том, что Германия в ближайшие дни нападёт на СССР без всяких предупреждений.
Резиденты нелегальных резидентур Рамзай из Токио, Дора из Швейцарии, Отто из Франции, резиденты военной разведки из Берлина, Софии, Виши радировали о предстоящей агрессии. А агент ХВС в немецком посольстве в Москве назвал даже время нападения — 3—4 часа 22 июня. Но военной разведке убедить политическое руководство страны в неминуемом нападении Германии на СССР не удалось. На донесении резидента в Виши, военного атташе во Франции генерала Суслопарова, от 21 июня о том, что, по достоверным данным, нападение назначено на 22 июня 1941 года, имеется резолюция Сталина: «Эта информация является английской провокацией. Разузнайте, кто автор этой провокации, и накажите его».
Берия называл разведчиков тупыми врунами
Всего за день до войны нарком внутренних дел, член Политбюро, куратор НКГБ по линии Политбюро и Совнаркома Берия докладывал Сталину: «Я вновь настаиваю на отзыве и наказании нашего посла в Берлине Деканозова, который по-прежнему бомбардирует меня дезой о якобы готовящемся Гитлером нападении на СССР. Он сообщил, что это нападение начнётся завтра... То же радировал и генерал-майор Тупиков, военный атташе в Берлине. Этот тупой генерал утверждает, что три группы армий вермахта будут наступать на Москву, Ленинград и Киев, ссылаясь на свою берлинскую резидентуру. Нагло требует, чтобы мы снабдили этих врунов рацией...»
Сталин же искренне считал или хотел считать, что Советскому Союзу удастся избежать войны с Германией. Об этом свидетельствовал маршал Василевский: «...Сталин явно промедлил с принятием решения на переход армии и страны на полный режим военного времени. ...Но в результате несвоевременного приведения в боевую готовность Вооружённые силы СССР вступили в схватку с агрессором в значительно менее выгодных условиях и были вынуждены с боями отходить в глубь страны».
|
