|
Когда этот номер выйдет из печати, результаты суда над Юрием Самодуровым и его коллегами из Музея Сахарова еще не будут известны. Однако многолетняя история вокруг выставки "Осторожно, религия!" - погром, учиненный религиозными фанатиками, беспрецедентное для светского государства оправдание погромщиков и, наконец, инспирированный группой "патриотических" депутатов Госдумы уголовный процесс над руководителями музея, - принимает угрожающий оборот: гособвинение потребовало для Самодурова три года заключения. От приговора Таганского суда зависит очень многое - в том числе и в отношениях между светским государством и церковью, все в большей степени претендующую на звание "государственной". "МН" сочли возможным опубликовать фрагменты последнего слова Юрия САМОДУРОВА на суде по делу о выставке "Осторожно, религия!", не дожидаясь итогов процесса.
* * *
Ваша честь! Как обвинительный, так и оправдательный приговор по делу о выставке "Осторожно, религия!", организаторов которой прокуратура обвиняет в публичном оскорблении религиозного чувства православных верующих, вызовет возмущение у значительного числа людей. И можно с уверенностью сказать, что "точку" в этой истории Таганский суд, к сожалению, не поставит. Не стремясь предугадать решение суда, я буду говорить только о наиболее принципиальных и общественно значимых аспектах данного уголовного дела.
Цель выставки "Осторожно, религия!", которая проходила в светском учреждении культуры, вдали от мест религиозного почитания, заключалась в том, чтобы дать художникам возможность свободно выразить их собственное отношение к религиозности, религии, церкви и т.п. сюжетам. Преобладал интерес к христианству, варьирующий от полного принятия РПЦ до весьма критического отношения к определенным аспектам ее деятельности. По замыслу и характеру работ это была выставка светского, а не религиозного искусства.
Поскольку на выставке "Осторожно, религия!" не было ни одной работы, в которой вера в Бога представлена как что-то негативное, нелепое, несовременное, вредное, глупое и т.п. (за это в меру своего понимания я могу поручиться - хотя закон допускает демонстрацию вдали от мест религиозного почитания и таких произведений!), разгром выставки оказался для всех сотрудников музея и для всех ее участников полной неожиданностью. В последовавшей кампании против Музея Сахарова - цель выставки была представлена как издевательство музея, его директора и участников выставки над верой в Бога, что совершенно абсурдно...
Когда в СССР церковь и верующие подвергались гонениям со стороны государства, сочувствие правозащитного сообщества и большинства граждан (мое собственное в том числе) конечно же было на стороне верующих. В то же время я не хочу жить в клерикальном государстве, в котором понятие религиозного греха и религиозно обоснованных норм и запретов стали бы частью законодательства.
В обвинительном заключении и в материалах дела я не встретил ни одной ссылки ни на одну норму права, запрещающую или регламентирующую показ в стенах светского учреждения культуры художественных произведений, в которых религиозные символы представлены в ином контексте.
Я считаю ошибкой музея - и своей как директора, - что на афише выставки не была помещена надпись: "Художники в своих работах свободно интерпретируют религиозные символы. Просим тех, кто не готов к этому, воздержаться от посещения выставки". Ошибкой, но не правонарушением. Впредь при необходимости мы всегда будем помещать такие надписи.
Часть верующих, не говоря уже о православных священниках, вполне искренне воспринимает подобные выставки, спектакли, фильмы, книги и т.д. как оскорбительные для себя лично и даже как намеренно направленные на оскорбление чувств всех верующих...
Ярким примером служит состоявшаяся в середине февраля с.г. в Екатеринбурге публичная акция православных священников и прихожан, требовавших запретить показ в городском театре балета "Распутин", так как его персонажи - Николай II и члены его семьи - причислены РПЦ к лику святых. По мнению священников, подобное оскорбление образов святых является уголовным преступлением (!). Уместно вспомнить, что во времена Пушкина духовная цензура официально не дозволяла поэтам печатать в стихах словосочетание "божественная ножка" и т.п., поскольку полагала, что термин "божественный" нельзя использовать в профанном контексте.
Проблема использования в светском искусстве религиозных символов и аллюзий обладает всеми признаками общественно-политического конфликта. Я полагаю, что разрешение этого конфликта не может быть предметом уголовного разбирательства. Вероятно, единственный выход - хотя и сложный, и, к сожалению, тоже небесконфликтный - это знакомство российской общественности с произведениями современного искусства, в которых религиозные сюжеты и образы могут вызвать резкое неприятие у части зрителей. В том числе православных верующих.
Если же представители церкви или часть граждан при этом сочтут, что какой-либо фильм, спектакль, выставка задевают их религиозные, национальные или иные чувства, они могут обратиться в суд с гражданским иском о компенсации им морального ущерба и/или запрете демонстрации фильма, постановки, выставки, продажи книги. Именно такие иски, а не обвинения в уголовном преступлении являются в европейских странах (к которым относит себя Россия) последним по резкости способом разрешения конфликтов в сфере культуры между религиозным и нерелигиозным сознанием.
Хочу отметить, что прокуратура, к счастью, не осмелилась предъявить обвинение более чем тридцати художникам из числа участников выставки "Осторожно, религия!".
Считаю целесообразным назвать несколько главных последствий как обвинительного, так и оправдательного приговора:
1) Обвинительный приговор противоречит статьям 13, 14, 28, 29, 44 Конституции РФ (постулаты: светское государство, свобода вероисповедания, мысли, слова, творчества. - Ред.) и ст. 6 Федерального закона о свободе совести и религиозных объединениях. Оправдательный - соответствует этим нормам.
2) Обвинительный приговор противоречит ст.19 Всеобщей декларации прав человека (постулат свободы убеждений. - Ред.). Оправдательный - соответствует ей.
3) Обвинительный приговор означает, что российское государство и Московская Патриархия начинают строительство "религиозного забора" между Россией и остальной Европой в сфере свободы совести и права на свободное распространение и обмен информацией. Оправдательный - направлен на закрепление в России терпимости к инаковерующим и инакомыслящим.
4) Обвинительный приговор - серьезный шаг по превращению православия в государственную религию и по размыванию в нашей стране принципа отделения церкви от государства. Оправдательный приговор означает, что суд правомерно защитил светский характер российского государства.
На суде, в печати и в частных разговорах говорили, что в Музее имени Сахарова выставке "Осторожно, религия!" не место и что Сахаров был бы против нее. Хочу привести слова самого Сахарова: "Я подхожу к религиозной свободе как части общей свободы убеждений. Если бы я жил в клерикальном государстве, я, наверное, выступал бы в защиту атеизма и преследуемых иноверцев и еретиков" ("Воспоминания", т 1., стр. 471, М., 1996).
В заключение приведу оценку профессора Уолтера Рейча, бывшего директора музея Холокоста в Вашингтоне. Он написал в Washington Post: "Подсудимые по делу о выставке "Осторожно, религия!" играют роль канарейки в шахтном стволе русской истории". Когда-то канареек помещали в шахтные выработки, и они оставались живыми и пели, пока концентрация рудничного газа не начинала угрожать жизни людей."
Здравствуй, инквизиция?
Юрий Шмидт
Юрий ШМИДТ адвокат Юрия Самодурова
"- Перспектива дела - это приговор, который будет выноситься 28 марта. Его прецедентное значение сегодня даже невозможно точно обозначить. За 40 последних лет после дела Даниэля и Синявского это, по-моему, единственный процесс в России, когда судят за "криминальное" содержание художественных произведений.
Если будет вынесен обвинительный приговор, то можно считать, что у нас утвердилась новая инквизиция. Уголовное дело проталкивается РПЦ, ее самым ястребиным и, судя по всему, достаточно влиятельным крылом. Это будет означать, что у нас не существуют свобода художественного творчества, выражения мнений и свобода совести, - а пропаганда атеизма, вопреки Конституции, запрещена. Наше государство, таким образом, грозит превратиться из светского в клерикальное и теократическое.
О настрое суда я ни в этом случае, ни в других никогда не говорю. Мне понятно одно: две абсолютно беспомощные в профессиональном отношении представительницы гособвинения выражали не свою точку зрения, а точку зрения своего начальства в прокуратуре. Неясно, правда, сколь высокого. Но у меня есть подозрение, что это достаточно высокий уровень."
|
